Кирилл, усевшийся прямо в снег, оглядел соседние дома и хмыкнул.
— Окна у всех закрыты. Наверное никто не придет.
— Ну, так и не больно-то и надо. Нам хватит наесться и на завтра останется, — пожал плечами парень. — Завтра, кстати, надо будет после учебы гнать в общагу ПолиТеха. Лен, ты как? С нами?
— Блин, опять в пятницу, Сема, — глянул на друга Кирилл. — Может в понедельник сходим?
— Чего начинаешь? — хохотнул друг, взяв следующий шампур. — Дело ведь твое. Хочешь — пей. Не хочешь — не пей. Вон, лена же нормальная была, так?
Кирилл покосился на девушку.
— Но договоры и совместную работу лучше обсуждать под градусом. Так меньше недопонимания, — пожал плечами Кот и положил очередной шампур на кирпичи, над уже погасшим костерком.
— Вот ты и будешь обсуждать, — глянул на него Осетренко. — А мы с Леной тебя контролировать.
Девушка шмыгнула носом и грустно улыбнулась.
— Ну, началось, — проворчал Кот. — Как тележки делать — так вместе, а когда надо к инженерам в политех идти — так один пить буду.
— Мне прошлого раза хватило, — буркнул друг. — Я уже говорил — я с ними пить не буду.
— Ладно, но хоть дотащить «гостинец» поможите?
— Поможем, — кивнул Осетренко.
Дым поднимающийся от костерка начал разносить по округе ароматы шашлыка. Семен положил очередной шампур на кирпичи и улыбнулся, глянув на улыбающуюся девушку.
— Вкусно пахнет?
— Вкусно, — кивнула та и поправила шапку. — Мы так же с папой сидели… летом правда. У костра. Ночью. Тоже звезды были…
Девушка поежилась, пару секунд помолчала и продолжила:
— Он не рыбак был, но его с работы мужики с собой тащили. Вот он брал меня с собой. некоторые даже удочки не доставали. Пили, а мы… Мы вроде как костровыми были, — Лена вытерла влагу со щеки, шмыгнула носом и продолжила: — Папа не ловил рыбу. Я тоже. Мы просто жгли небольшой костерок… До самого утра. А еще жарили мясо, хлеб и картошку в угли кидали.
Тут она уже всхлипнула и добавила с доброй улыбкой.
— Ешь ее, в угле руки, лицо черное, а она… Она сладкая.
Парни переглянулись.
— Надо было картошки взять, — задумчиво произнес Кирилл и глянул на друга. — Слушай, а ты на рыбалку хоть раз ходил?
— Смеешься? — хмыкнул Кот. — Я в деревне вырос. Как можно жить в деревне и не ходить на рыбалку?
— Давайте сходим летом как-нибудь, — тихо произнесла Лена, не сводя взгляд с красных углей.
— Сходим, — кивнул Кот. — Вообще раз плюнуть.
Девушка еще раз шмыгнула носом, вытерла его кулаком и прошептала:
— Пахнет вкусно. Все время смотрела, как ты жаришь, а ни разу не пробовала.
Глава 17
Ольга Константиновна поправила передник, глянула мельком в зеркало и направилась к двери. Быстро открыв замок, она распахнула дверь и с удивлением уставилась на Александра Александровича, что стоял с цветами.
— Саша… — разглядывая седые волосы произнесла она. — Что у тебя с волосами?
Мужчина глянул на букет в руках, затем на женщину и хмыкнул.
— То есть букет тебя не впечатлил, — хмыкнул он. — Я так-то старался. Друг с юга привез.
Женщина отошла в сторону, пропуская внутрь гостя. Тот вручил ей букет и замер в дверях.
— Ты уж прости, работы было валом, но…
— Расскажешь? — протянула Ольга руку и прикоснулась к волосам.
— Расскажу, — кивнул тот и, усмехнувшись, спросил: — А покормишь?
Жутко усмехнулась и кивнула в сторону кухни.
— Солянку будешь?
— Буду.
Мясоедов прошел в ванную, где быстро помыл руки, после чего оказался на кухне, где его уже ожидала тарелка, от которой по кухне расплывался неповторимый аромат.
— Боже, у тебя глаза, как у голодного кота, — хмыкнула женщина, нарезавшая хлеб.
— А когда еще твою солянку поешь? — хмыкнул мужчина и взял ложку.
Попробовав суп, он удовлетворенно кивнул и глянул на Ольгу.
— «Полтинничка» не найдется? — спросил он и тут же добавил: — Для дела.
Ольга Константиновна хмыкнула, залезла в шкафчик и вытащила бутылку водки. Достав одну рюмку, она поставила ее на стол и налила.
— Себе тоже. Дело тебя касается, — произнес он.
После того, как на столе оказалось две рюмки, женщина села напротив и спросила:
— Что случилось?
Мясоедов молча поднял рюмку, чокнулся с ней и опрокинул содержимое в рот. Закинув пару ложек, он прожевал и начал рассказ:
— То, что у Кота бабка ведьма старая, с царских времен, знала?
— Ты про Семена?
— Про него.
— Нет, я как бы… Не вникала.
— К ней ездил, — спокойно произнес Александр Александрович. — На разговор, насчет ее правнука.
Ольга Константиновна нахмурилась, задумчиво посмотрела на рюмку и спросила:
— Это она тебя так?
— Побочный эффект, — хмыкнул мужчина и закинул пару ложек супа. — В детали вдаваться не буду, но я… Помнишь, ты рассказывала про мужей своих?
— Словно проклятая, — хмыкнула женщина и тут же замерла. Секунды две она смотрела на собеседника, после чего спросила: — Ты…
— Да. Спросил. Твою фотографию показал, — кивнул Сан Саныч и снова закинул пару ложек солянки.
— И?
— Долг делом за твоей прабабкой. Делом. До сих пор не вернули, — спокойно ответил мужчина.
— Какой долг? Кому и кто…
— Я не знаю. Но твоя прабабушка по отцовской линии просила помощи у какой-то ведьмы. Та попросила оплату делом. Это значит, что твоя прабабка обещала помочь ведьме, если та попросит.
— А… как… А моя бабушка?
— Скорее всего либо не смогла отдать и не сказала об этом твоим родственникам или не захотела помогать. Вот на третьем колене и аукнулось проклятьем, — тут Сан Саныч развел руками. — Ну, я так понял. Хотя переспрашивал не раз.
— И что теперь…
— Ничего. Я твой долг взялся исполнить, — ответил Мясоедов и задумчиво уставился на рюмку. — Я просьбу ведьмы исполню, а она с тебя это… «наследство» снимет.
— Это ты поэтому седой стал?
Сан Саныч молча кивнул на рюмку и вздохнул.
— Я когда к ней пришел, в доме пусто было. Уходить собирался, думал ушла куда-то и не заперла, дверь в избу открываю, а там… — мужчина взял рюмку, наполненную водкой, поднял взгляд на женщину и произнес: — Там серое небо, земля серая и деревья, словно горелые, стоят.
Опрокинув рюмку, он закинул несколько ложек в рот, а после продолжил рассказывать:
— Поворачиваюсь, а там черт, женщина в сером балахоне и старуха сидит. Глаза белые, словно катаракта. Улыбается…
Александр Александрович вздохнул, закинул еще супа и отложил ложку. Задумчиво уставившись в тарелку, он произнес:
— Поседел, когда та в сером балахоне меня по голове на прощанье погладила, — осторожно произнес ГБшник.
— Это была она? Кто она? — осторожно спросила Ольга Константиновна.
— Не важно. Важно, что на тебе больше долга нет. Значит, и дети будут, и… муж никуда не денется.
Ольга Константиновна растерянно хлопнула глазами, затем отвела взгляд в окно и спросила:
— Что… ты должен будешь сделать? Это какое-то конкретное дело?
Мясоедов грустно усмехнулся.
— Помнишь, как в сказках добрых молодцев делали? Героев, что и землю перевернут, если надо?
— Я… не очень любила сказки, — тихо отозвалась женщина. — Что-то там насчет тридцати трех лет на печи.
— Это богатыри. Тут… внучек ее должен огонь, воду и медные трубы пройти, — Сан Саныч понял взгляд на женщину. — И вести его через это мне.
— Это больше на бред похоже… Словно…
— Я тоже так думал, но с чертом чокался и со смертью ручкался. Наяву, как сейчас с тобой, — отозвался Мясоедов. — А потом во сне она ко мне захаживала. Напоминала.
— Зачем?.. Зачем ты сделал это и…
ГБшник кашлянул, покосился на букет, что лежал на столе, и поднял взгляд на женщину.
— Оль, выходи за меня, — произнес он спокойным голосом. — Я никуда не денусь. И дети у нас будут. На тебе долга нет. Я со всем разберусь.
— А если…
— Без если, — отозвался Сан Саныч. — Знаешь почему я до сих пор не женатый?
Мужчина хохотнул и спокойно продолжил:
— Романтик из меня всегда дерьмовый был.
— Прямой как палка, — буркнула Ольга Константиновна.
— Зато честный, — пожал плечами Мясоедов. — Как есть, так и говорю.
— Сема, а чего в субботу? — осторожно спросил Кирилл, поглядывая на общежитие, край здания которого торчал вдали. — Да еще и днем… Как-то…
— А я знаю? Я связался, мне так сказали, — пожал плечами Кот и покосился на Лену рядом. — Лен, все как договаривались…
— Бутылкой по затылку, если вы начнете чертить руны, — хмыкнула девушка.
— Ну, чего сразу бутылкой, — нахмурился Осетренко. — Можно ведь сначала хотя бы предупредить.
В этот момент возле остановки притормозил старенький, видавший лучшие времена пузатый автобус. Дверь открылась, и из нее выглянул Солидол.
— Товарищи целители! Прошу на борт! — скомандовал он.
Студенты переглянулись и не особо задумываясь полезли в автобус.
— О! Артефакторы! — раздался вопль в автобусе, который оказался битком забит.
— Приве-е-е-ет! — замахала рукой какая-то девушка.
— Ля, вы их только к костру не пускайте!
Народ гомонил и был подозрительно весел. Ребят пропустили к сиденью, потеснились и кое-как усадили парней.
— Лена, — приобнял старосту Семен и усадил себе на колени. — Увы, я буду смотреться у тебя на коленях неуместно.
Девушка хмыкнула и промолчала. К ним же повернулись Фаза со Шпиндиком.
— Как настроение, товарищи целители? — спросил Шпиндик и подмигнул Елене. — Готовы к выезду на природу?
— Возможно, мы бы подготовились тщательнее, если бы вы нас предупредили, — произнес Осетренко. — Как-то неожиданно вышло.
— Как есть, — пожал плечами Фаза. — Мы бы каждую неделю на базу ездили, но увы собирают этот раритет не так часто.
— В смысле «собирают»? — удивленно поинтересовался Кирилл.
— В прямом, — хмыкнул Шпиндик. — Это учебное пособие на нашем автомобильном факультете.