— Давай на деле показывать, — вмешался Семен и огляделся по сторонам. Заметив сложенные под лестницей мешки с чем-то сыпучим, он кивнул Кириллу. — Давай, мешки стопкой. Лен, пластину на пол.
Девушка положила на бетонный пол пластину. Парни же собрали четыре мешка, сложив их стопкой на пластине, размером с ладонь.
— Не порвет мешки?
— Не, там опора не на пластину идет, — мотнул головой Кот и глянул на Кирилла. — Киря, вира!
— А? — растерялся друг.
— Поднимай, говорит, — хмыкнул начальник объекта.
— А, вот тут медленно вкручиваем болт с руной, — показал Осетренко. — И груз…
Мешки слегка дрогнули, а затем неторопливо поднялись и поползли сторону тележки.
— Ишь ты, — пыхнул дымом Александр Геннадиевич.
— У нас перемычки на болтах, поэтому размеры тележки можно регулировать. Мы пока в затыке с площадкой для груза, поэтому пока обходимся дополнительными переборками и куском фанеры, — пояснила Лена, когда цемен встал на место.
— А сразу две пластины можно использовать? — задумчиво произнес Геннадич.
— Нет, отказ пойдет. Две пластины только когда их друг напротив друга у груза разместишь. И предмет должен быть цельным. С двумя пластинами давит с боков. Мешок порвать может.
— Ладно, — кивнул начальник объекта. — А по лестнице как?
— Мужики, там Сема хреновину на рунах припер! — раздался голос сверху, и тут же послышались шаги.
Пролет начал заполняться рабочими, что с интересом разглядывали непонятный артефакт.
— Киря, твоя очередь.
Осетренко прокашлялся и подошел к угловым стойкам тележки.
— Дальше… Мы, значит, прикинули, что ситуации бывают разные. ДСП или стекла какие таскать — придется угол держать самой тележки. Опять же, если байду какую с раствором тащить — нужно держать ее ровно. Мы решили сделать ручной угол для всей тележки, — пояснил он и показал на небольшой выступ с резьбой по всей длине и две гайки, покрытые краской. — Принцип простой. Если гайки не соприкасаются — тележка держит горизонт. Если их разъединить, то в какую сторону сильнее сдвинется красная или синяя гайка — там и будет усиление.
Кирилл продемонстрировал разъединение гаек пальцем и сделал несколько оборотов. Тележка заметно накренилась вперед.
— Ну-у-у… — хмыкнул Александр Геннадиевич и глянул на мужиков, что уже столпились на лестнице. — Кому там цемент надо было?
— Нам! — тут же отозвался усатый мужичок. — На третий!
— Давайте, орлы, — кивнул им Геннадич. — Тестируем!
— Да как нечего делать! — усмехнулся Семен и одной рукой уперся в тележку. — Киря, угол контролируй!
Парни двинули по лестнице. Кирилл спокойно одной рукой толкал, а Кирилл гонял гайку по смазанной резьбе туда и обратно. Добравшись на место, ребята выгрузили цемент и с довольной миной уставились на Александра Геннадиевича.
Тот обошел тележку, пыхнул папиросой и глянул на мужиков, что собрались вокруг.
— Чего скажете, мужики?
— Да хрен его знает, Геннадич! Боязно как-то. А ну как полетит не туда?
— Есть такое, — кивнул начальник объекта. — Но и УШМ поначалу шарахались. И ничего. Вроде как прижилась.
— Геннадич, с виду все как по маслу, только бы вот ту гайку, что пацан гонял, переделать, — подал голос другой мужик.
— Почему? — удивленно спросил Кирилл.
— Так вы ее спереди сделали. А тянуть эту херобору неудобно, — начал пояснять он. — Проще толкать. Выходит, нужно два человека. А если гайку ту сделать сзади, то и одному управиться можно.
Студенты переглянулись.
— На площадке перемычки лишние! Можно по-другому…
— И чтоб поднималась выше! Негабарит можно над перилами протаскивать…
Предложение посыпались скопом. Семен расплылся в улыбке. Кирилл выглядел откровенно растерянным. Александр Геннадиевич же глянул на Лену, что стояла немного в стороне с удивленным видом, а затем рявкнул:
— Хорош! Кто что думает — на бумаге и ко мне. Я потом ребятам отдам.
— А тележку-то оставят, Геннадич? — спросил тот же усатый мужик.
— Пока тут. Потом доработают и другую привезут. Так? — глянул мужчина на парней и пыхнул папиросой.
— Так, Александр Геннадиевич, — кивнул Семен. — Только у меня просьба к вам будет.
Заметив, как хмурится Геннадич, Кот тут же добавил:
— Не финансовая. Так… Представительская.
— Саш, ети твою налево, ну какого хрена в воскресенье, а? — возмутился мужчина в теплом свитере.
Александр Геннадиевич хмыкнул, прошел к столу и уселся на стул.
— Миша, а ты вот в глаза мне посмотри и скажи, что я тебя в понедельник поймаю, — произнес строитель и достал пачку папирос. — Молчишь? Вот и поймал тебя в воскресенье.
Хозяин кабинета недовольно засопел, отодвинул папку и кивнул ему.
— Ну, чего надо?
— Цемент надо, шпаклевку надо, щебня надо бы пару машин, песка бы еще… — тут Геннадич залез в карман и вытащил бумагу, которую положил на стол.
Хозяин кабинета взял бумагу, пробежал по ней глазами и буркнул:
— Щебень с песком я тебе выпишу с карьера, конечно… Цемент только упакованный. Как и шпаклевка.
— Прям весь можешь дать? — глянул на него Александр.
— Могу весь. Упаковку никто не берет.
— Чего это? — удивленно глянул на него начальник объекта.
— Она не на паллетах пришла, а россыпью. Там уже разбираются, куда паллеты делись, но тут никто грузить это хозяйство не хочет, — отозвался Михаил. — Наши сразу в отказ, а на объектах и так людей не хватает. Разве что вояки заберут, но у них своя логистика. Вроде пока им хватает.
Геннадич хмыкнул.
— Я заберу.
— Грузить сам будешь, — предупредил хозяин стройбазы.
— Загружу. Ты мне лучше про бордюры скажи. Есть?
Михаил тяжело вздохнул и кивнул.
— Бумаги нет, но вроде как их застолбили дорожники.
Александр задумчиво почесал подбородок.
— Погодь, я же тебе бумагу отправлял, так?
— Так. Но дорожники устно раньше застолбили. Но пока суть да дело… — Михаил сморщился и махнул рукой. — Пока они согласуют, я на пенсию уйти сумею. Сам знаешь, как у них.
— Так бордюры дашь?
— Дам. Ты главное забери их на этой неделе, и цемент тоже, чтобы я спокойно доложил наверх об остатке. А там уже хоть трава не расти.
— Понял. Так я их прямо сейчас бы и забрал, — тут же подался вперед Геннадич.
— Сейчас — нет. У меня один завхоз и сторож. Грузить некому, даже за деньги, — отрезал начальник стройбазы.
— А мне и не надо. Водила есть, я с ним приехал, быстренько погрузим и увезем. Так в машине и оставим до завтра. А завтра уже не торопясь придумаем, куда их приткнуть…
Михаил глянул на него с удивлением и спросил:
— Ты, конечно, мужик крепкий, но спину-то не боишься сорвать? Там вес не маленький, да и…
— Я, по-твоему, совсем дурак на горбу таскать? — хохотнул Геннадич. — Приспособа у нас для таких дел есть.
Видя, что старый знакомый недоверчиво хмурится, тот поднялся и вытащил папиросину.
— Пошли, покажу. Только накладную сделай честь по чести…
Начальник стройбазы с растерянным видом проводил мужика, что одной рукой толкал тележку, а затем взглянул на Александра Геннадиевича.
— Это чё? — спросил он.
— Тележка, — хмыкнул он и с довольным видом добавил: — Испытания у нас проходит. Мы ей цемент, двери, шпаклевку да все, по сути, по лестницам поднимаем.
Мужчина пыхнул папиросой, а затем продолжил:
— Хорошая штука. До ума доводят еще, но ничего. Уже можно работать.
— И чего? Как оно… — растерянно пробормотал Михаил, обернувшись в сторону машины. Там работник уже встал на раму артефакта и одной рукой подкручивал гайки, заставляя тележку подняться на уровень борта грузовика.
— Нормально. По мелочи только довести. А так рабочая лошадка.
— А как ты в программу испытаний попал, а? — глянул на него собеседник.
— Ну-у-у… Тут связи иметь надо, — с довольной миной произнес Геннадич, затянулся и добавил: — Испытания вещь такая… Не везде и не всем.
— А это… — подошел к нему ближе Михаил. — Замолвить сможешь за нас словечко?
— Ну, тут я… — растерялся Геннадич.
— Ты пойми, у нас же совсем швах. На краны и погрузчики я людей нашел. Держу их крепко, а подсобники — как тараканы бегут, стоит работу увидеть. Что не больной, то алкаш. Что не алкаш, тот на больничный бежит.
— Слышал я тут за ваши зарплаты… Ты бы начальство подергал, — хмыкнул Александр. — С такой зарплатой даже нормальный сачковать начнет.
— Куда там! Стоит должность «подсобный рабочий». Кто мне за нее сверх таксы даст? — махнул рукой начальник базы. — А так… вроде как и не такой уж тяжкий труд. Ты спроси хотя бы…
— Спросить — спрошу, но ничего не обещаю, — хмыкнул Александр Геннадиевич и пыхнул папиросой.
Два худощавых парня зашли в зал и хмуро переглянулись.
— Комсомол опять агитировать будет? — буркнул один и поправил очки. — Не понятно за что и непонятно зачем?
— У Ольги Константиновны, думаешь, есть на это время? — хмыкнул второй и пригладил жиденькую едва видную бородку. — Опять, наверное, доклады зачитывать будут.
Первый тяжело вздохнул.
— У нас зачеты, а мы непонятно чем занимаемся… — проворчал он, проходя на задний ряд. — Ты, Макс, к резонансотронике готов?
Зал был едва наполовину полным, однако для артефактного кружка это было небывалое событие.
— Готов, — хмыкнул собеседник, усаживаясь рядом.
— Товарищи артефакторы! — вышла на сцену Ольга Константиновна. — Сегодня у нашего кружка необычное заседание!
За ее спиной тут же вышли единственные парни с целительского и поставили с краю трибуну, на которую тут же примостили микрофон.
— Мы все с вами прекрасно знакомы с системой работы нашего кружка. Каждый участник обязан хотя бы раз в семестр присутствовать на собрании и раз за курс выступить с докладом, теорией или моделью. Сегодня, я сообщу о смене принципа работы нашего кружка, а также о том, что будет дальше. Однако для начала я попрошу выступить нашу группу целителей.