Я прищуриваюсь. Как же невовремя! Мне сейчас совсем не до того, и все же… Я не могу ей отказать. Особенно, если у нее неприятности.
— Во что ты вляпалась? — устало спрашиваю я, и она виновато закусывает губу. Видимо ответ мне не понравится.
Я оказываюсь прав.
Она виновато опускает взгляд, и я понимаю, что все еще хуже.
— Ты помнишь Влада? — тихо спрашивает Лина.
Я задумываюсь всего на секунду, прежде чем в голове всплывает лицо недалекого качка — одного из поклонников сестры, а затем киваю.
За годы тщетных попыток он так ничего и не добился. Не смотря ни на что, Лина не отвечала ему взаимностью, и уже вряд ли ответит.
Он никогда не блистал умом, но я не мог представить, чтобы этот увалень ее обидел. Чего-чего, а вот доброты ему было не занимать. Мне было даже жаль его.
Устало вздохнув, я потираю переносицу и спрашиваю:
— Что он натворил?
Вместо ответа она качает головой, давая понять, что я ошибся. А затем неожиданно всхлипывает.
— Он здесь не при чем. Это все я. Я виновата… Мы были в клубе, немного выпили и танцевали… Потом я пожаловалась, что он стал слишком назойливым. Я не знала, что они так поступят!
В ее голосе слышится паника и даже отчаяние, и я хмурюсь. Никогда бы не подумал, что сестра способна на такие эмоции.
— Кто они? Что случилось? Да возьми же ты себя в руки!
Мне приходится обхватить ее за плечи и слегка встряхнуть, чтобы добиться от нее ответа.
— Другие парни избили его. Сильно. Его увезли в больницу. Говорят, травмы серьезные. Я не знаю что мне делать…
— Для начала успокойся. Истерикой ты ему никак не поможешь.
Лина тихо всхлипывает и кивает, соглашаясь со мной.
— Полиция тебя уже опрашивала? Ты рассказала им о том, что произошло?
В ответ еще один кивок. Я вздыхаю и потираю переносицу.
— Ситуация и правда паршивей некуда, но ты ни в чем не виновата, ясно? Ты не просила их его избить. Отвечать за произошедшее в любом случае будут они.
Лина снова кивает, но на ее лице нет и доли облегчения. Похоже она по-настоящему переживает за этого “прилипчивого парня”.
— Ты не думала о том, чтобы поехать к нему в больницу? — спокойно спрашиваю я, и она сникает.
— Я хотела, правда хотела. С самого начала. Но там была его сестра… Это она вызвала скорую и полицию, а потом сказала, что это я во всем виновата. Что, если бы не я, этого никогда бы не произошло. И она… Она запретила мне к нему приближаться.
— Ты хочешь, чтобы я тебя туда отвез?
Лина отрицательно мотает головой и со слезами смотрит на меня.
— Ты можешь навестить его вместо меня? Отвези ему еды, и, пожалуйста, передай, что мне очень жаль, что это произошло.
Я считаю, что ей лучше самой навестить его. Более того, у меня совсем нет на это времени, но Лина в таком отчаянии, что я просто не могу ей отказать, и в конце концов сдаюсь.
— Хорошо, я это сделаю, но только сегодня. Тебе стоит навестить его лично, если ты правда жалеешь о случившемся.
В ответ она согласно кивает и с благодарностью бросается мне на шею.
— Спасибо, Кир! Ты самый лучший!
Через минуту Лина вручает мне пакет с продуктами. В нем фрукты, два термоса и несколько коробочек с едой. Я не уверен, что ему сейчас все это нужно, но не спорю. Моя сестра впервые делает что-то не ради себя, и это удивляет, но при этом не может не радовать.
Перед уходом бросаю взгляд на дверь, за которой скрывается комната Златы, и убеждаю себя, что все будет хорошо. Я вернусь меньше, чем через час, потом мы поговорим и я все ей объясню. Я скажу, что ей не о чем переживать, и она ни в коем случае не должна забирать документы из университета.
Если бы я только знал, что она меня не дождется. Что, приехав, я обнаружу пустую комнату, в которой не будет ни Златы, ни ее вещей. Что узнаю, что ремонт в квартире ее родителей закончился, и она уехала, не попрощавшись, я бы ни за что не поехал в эту проклятую больницу. Я бы всучил пакет сестре и отправил ее одну. Но я понятия не имел, что так будет.
— Что, все еще не берет трубку?
Лина входит в мою комнату бесцеремонно, без стука, и так же, не спрашивая разрешения, плюхается на мою кровать, как будто нам все еще по восемь лет, но я ее не прогоняю. Мне не до того.
Я пытаюсь дозвониться Злате уже третий час, но она игнорирует все мои звонки и сообщения. Последние она даже не читает.
Вместо ответа я хмуро смотрю на нее и повторяю попытку, а после — отправляю смс:
“Злата, нам нужно поговорить. Пожалуйста, перезвони мне”.
— Послушай, — осторожно начинает Лина, — Не знаю, что между вами произошло, но обычно, если девушка не берет трубку больше трех раз, на другие звонки она тоже не отвечает. Дай ей немного времени. Возможно тогда она остынет и сама тебе перезвонит.
Я хочу нарычать на нее. Сказать, что если бы она сама поехала в больницу, Злата бы не уехала, но Лина права. И, тяжело вздохнув, я беру себя в руки.
Я больше не звоню, но не выпускаю из рук телефон, ожидая ее звонка или сообщения. А с наступлением вечера решаю, что прождал достаточно, и отправляюсь к ней.
Не смотря на то, что прошло много лет, я все еще хорошо помню путь к дому ее родителей, и добираюсь туда меньше чем за пятнадцать минут. Вскоре передо мной показывается знакомая многоэтажка, я паркуюсь во дворе.
Тут мне повезло: я проскакиваю в нужный подъезд вслед за какой-то женщиной, и довольно быстро поднимаюсь на седьмой этаж, где останавливаюсь перед массивной дверью тамбура, и, собрав всю решимость в кулак, нажимаю на кнопку звонка.
Проходит секунда, другая, и я вдруг осознаю, что боюсь, что она не станет слушать, что даже не откроет мне. А затем слышатся шаги и звук отпираемого замка. Однако передо мной не Злата, а незнакомый мужик.
— Злата здесь? — спрашиваю я, стараясь не выдать своего замешательства, и мужик отрицательно крутит головой.
— Она говорила, что подъедет к обеду, чтобы подписать бумаги, но так и не приехала, и на звонки не отвечает… Вы, как увидите, передайте ей, что за задержку придется начислить доплату. Сами понимаете…
Он бубнит что-то еще, но я только отмахиваюсь, выхватывая из кармана телефон, и набирая номер полиции.
Несколько секунд я слышу только гудки, и так напряжен, что с легкостью могу взорваться, а затем, дождавшись ответа оператора, говорю:
— Здравствуйте. Я хочу заявить о пропаже человека.
Глава 14
Злата
Я приходила в себя постепенно, словно пыталась вырваться из крепких объятий сна. Но не тех, что заставляют тебя подольше понежиться в кровати в выходной день, а из тех, что держат людей в коме днями, неделями и даже месяцами.
Мне было плохо. Нет, не так, мне было по-настоящему паршиво.
Казалось, будто меня ударили по голове чем-то тяжелым. Каждая клеточка моего тела гудела, особенно раскалывалась голова, а в глаза будто налили раскаленной лавы.
Я сидела, привязанная к холодному неудобному стулу. Мои руки были туго связаны за спиной, так, что я ими даже пошевелить не могла, ноги тоже были связаны.
Поморщившись, я подняла глаза от пыльного серого пола и осмотрелась. Надо мной горела единственная лампочка, и та без конца моргала, но ее хватило, чтобы осветить пространство вокруг.
Похоже меня заперли то ли на каком-то заводе, то ли на складе. Одно было ясно наверняка: помещением уже довольно долго не пользовались по назначению. А значит шансы, что меня здесь случайно найдут, равны нулю.
Странно, но паники не было. Я не чувствовала ни ее, ни страха, хоть и понимала, что ничего хорошего меня не ждет.
Я не помнила как сюда попала. Зато отлично помнила как садилась в такси, и водитель привез меня совсем не туда, а затем прижал какую-то тряпку к моему лицу.
Да уж, дела плохи.
Когда люди говорят, что хотели бы оказаться на месте героев фильма, они вряд ли это имеют в виду. Будь у меня выбор, я бы точно выбрала что-то другое.
Попытки освободить руки ничего не дали. Я едва могла пошевелить пальцами. Похоже я слишком долго провела в таком состоянии.
— Очнулась наконец?
За моей спиной послышались медленные шаги.
Голос был мне незнаком, но точно принадлежал мужчине. Возможно тому самому таксисту… Разумеется если он вообще таксист.
— Давно я здесь?
Я не стала спрашивать где я и что он планирует делать. Ответ на первый вопрос я все равно не получу, а на второй, почти уверена, знаю сама.
Очевиднее всего — меня похитили ради выкупа, по приказу тех же людей, которые наняли Андрея. Как — уже другой вопрос.
— Всего несколько часов, но твоя приемная семья уже подняла на уши полицию. Рад, что мы не ошиблись, выбрав мишенью тебя. Я до последнего опасался, что они и пальцем не пошевелят ради твоего возвращения.
На это я ничего не ответила. В голове так некстати всплыли слова Лины о том, что я обуза. Она была права.
От меня одни неприятности. Даже теперь, когда я наконец решилась уехать.
Сколько денег за меня потребуют эти козлы? Хватит ли того, что оставили мне родители, чтобы расплатиться с Барскими?
Обойдя меня по кругу, похититель сел передо мной на корточки. На его руках были черные перчатки, на голове — капюшон, а на лице — карнавальная маска. Умный, гад, постарался, чтобы его не узнали.
Деваться некуда. Вместо этого пытаюсь запомнить размер обуви, комплекцию, рост и тембр голоса, потертость на кожаной куртке и пятно на штанах. Любую мелочь, которая поможет опознать этого козла.
Он поправляет маску левой рукой, ей же тянется к карману и достает телефон. Значит однозначно левша. Похититель направляет камеру на меня и в следующую секунду срабатывает вспышка. Он хмыкает и несколько раз нажимает на экран. Видимо отправляет кому-то мою фотографию, а затем смотрит прямо на меня.
— Что, даже кричать не будешь? — фыркает он. Я не могу понять бесит его этого или забавляет.
— Думаю, если бы меня здесь могли услышать, мне бы заклеили рот, — спокойно отвечаю я, — А значит поблизости никого нет.