– Давай ты про мои уши лучше будешь. А дела моей подруги тебя не касаются, Хапсбергер! – не выдержала я, но Кая это не смутило.
– И как тебя такую бунтарку угораздило сначала подружиться с семейством Адель, а потом меня очаровать? Это какая-то особая хангрийская? – не унимался принц.
Вздохнула. Пришлось рассказать ему. В академии для многих я была пустым местом. Хангрийка с опальными братьями, которых Острайхе ждёт тюрьма за организацию протестов, пересеки они границу. Из-за этого меня сторонились сокурсники и преподаватели, а потом и вовсе отказали в стипендии. Прямо посреди года меня вызвали в деканат, где секретарь равнодушным голосом сообщила, что квоту по иностранцам перевыполнили, а фонд, который перечислял средства на моё имя решил выбрать другого протеже. Кого-то без запятнанной репутации.
Даже если бы я работала по ночам, взяла бы кредит, я бы в жизни не расплатилась с академией. Едва волоча ноги, я добралась до своей комнаты. Моя соседка была надменной и молчаливой, с ней мы почти не общались, и в принципе нас обеих это устраивало, хотя временами она до исступления доводила меня своим перфекционизмом, её кровать была застелена по линейке, а на полках не было даже пылинки.
В тот день она встретила меня прямо в дверях, держала в одной руке мою любимую чашку, а в другой отколотую от неё ручку. Вид у Елены Анны ден Адель при этом был самый что ни на есть комичный: за несколько мгновений выражение её лица сменилось с виноватого, до обиженно-сурового и обратно.
– Ты не мыла её три дня! – начала распекать меня она. – Там уже плесень появилась. Я решила отчистить и… – на это фразе Лена побледнела и опустила взгляд на осколки в руке, – … и вот.
Помню, как я в тот же миг я рассмеялась до слёз. Все это было так мило и забавно, что я едва могла сдерживаться. А Елену моё поведение ввело в ещё больший ступор. Когда же моя истерика перетекла в натуральный плач, она положила мне руку на плечо.
– Ты прости. Я тебе новую куплю, Шай.
Кинулась ей на шею и продолжила рыдать.
Успокоилась я не скоро, но как только могла вновь говорить, то заверила свою соседку, что дело вовсе не в кружке, а совсем в другом. Елена принялась задумчиво вышагивать по комнате.
– Я не могу допустить, чтобы мою единственную в Академии подругу отчислили, – на полном серьёзе сказала она.
– Подругу? – удивлённо переспросила я.
Мы с ней конечно общались, раз уж жили вместе, но я никогда не думала, что министерская дочка видит во мне кого-то равного.
– Ну да. Я кому попало кружки, знаешь ли, не мою! Разумеется, ты подруга.
Я снова прыснула от смеха. Какая же она забавная. Жаль, что мне не удастся узнать её получше. Мне дали всего неделю привести свои дела в порядок, забрать документы и выселиться из домика сестринства.
– Вы простите меня, госпожа Аде…
– Лена! – быстро поправила меня она. – Ещё раз назовёшь госпожей или ещё как-то, кружку я твою мыть больше не буду! Госпожи, знаешь ли, такими вещами не занимаются.
В этот раз я рассмеялась уже в голос. Даже не знаю, угроза это или благословение, ведь кружку-то Елена разбила. А моя новоиспечённая подруга возьми и смутись.
– Я что-то смешное сказала? – насупилась она тоже очень мило.
– Нет, Лена! Прости, но ты единственная, кто за день сказал мне хоть что-то хорошее. Спасибо тебе и за кружку, и за заботу. Я буду скучать. Очень.
Она вдруг вернула себе надменное выражение лица и даже глаза закатила.
– Ты меня словно не слушаешь, Шайло. Я же не сказала, что не могу допустить твоего отчисления. Ты не сдала какую-то дисциплину?
– Нет. Мой грант аннулировали, а я иностранка…
Она фыркнула:
– Всего-то? Я уж думала, ты натворила чего или все экзамены завалила. Какие глупости. Грант, иностранка, – ворчала она сама с собой и начала спешно одеваться.
А затем не говоря больше ни слова, Лена вышла из нашей комнаты, вернулась уже за полночь и велела больше ни о чем не беспокоиться.Через пару дней я узнала, что стала обладателем стипендии имени Софии ден Адель, которую семья моей подруги учредила в спешном порядке. Даже не знала, как благодарить их. Они не только позволили мне осуществить свою мечту, но и вернули веру в добрых людей.
– Выходит, я тоже обязан Елене, – задумчиво проговорил Кай, когда я закончила свою историю.
– Ты-то тут при чём? – моё раздражение нарастало, потому что мы уже почти пришли к домику, а принц и не думал отдавать мою сумку.
– Если бы не эта стипендия, мы бы не встретились, – вполне искренне сказал он. – Я тоже хочу помочь. Что нужно делать?
Я бросила взгляд на горящие окна сестринства. В такое время многие уже вернулись с занятий. Пробраться в комнату Виктории и её соседки незамеченной просто нереально. Но вот он Кай Хапсбергер – влажная мечта тех, кто не запал на Вестерхольта. Вдруг Великие Музы неспроста послали мне его сегодня.
– Нужно отвлечь девчонок. Собрать их всех в одном месте, – не вдаваясь в подробности, поделилась я. Кай запустил себе руку в волосы и одарил меня весьма томным взглядом.
– Легче лёгкого. Сколько тебе нужно времени?
– Я дам тебе знак как управлюсь.
– Но я хочу ответную любезность с твоей стороны, Шайло.
Только я подумала, что не такой он плохой парень, как Хапсбергер напомнил мне, что чудес не бывает. И что же этому венценосному нужно?
– Ты чего насупилась-то сразу. Ничего такого, просто составь мне компанию на предстоящем королевском приеме. Брат со своей женой решили устроить вечеринку по случаю рождения ребёнка, будут угадывать пол и все такое. Моя маман непременно приведёт туда с десяток отборных красоток, чтобы сосватать своего последнего бесхозного мальчика. Я же просто хочу провести вечер с семьей, а не подбирать слова, чтобы отшить очередную особу.
– А я тебе зачем?
На фразе про отборных красоток королевства я опять вспомнила про свои оттопыренные уши.
– Ты станешь моей спутницей. Пока мамуля будет отходить от шока я смогу спокойно поздравить брата. Хоть один вечер не будет закидывать дочерьми своих подруг. Умоляю!
– Ты хочешь позлить королеву-мать, используя меня, угадала? Как низко!
– О нет, я люблю свою маму. Просто у неё совершенно нет вкуса, вот хочу показать ей, какие девушки мне нравятся.
– Ладно, ты поможешь мне, я помогу тебе. Но никаких больше Ушек и поцелуев, Хапсбергер. У нас деловые отношения, – строго предупредила его, он возьми и чмокни меня в щёку.
– Ты сама-то веришь в это, Ушки?Глупо конечно. Но сейчас я почему-то обежалась не на Ушки. Я прогоняла в голове фразу Кая:Хоть один вечер не будет закидывать дочерьми своих подруг.Один вечер... Как я и думала, у этого парня нет на меня никаких далекоидущих планов. Но я и не ждала от него ничего. Отчего же мне все равно больно?
8.3
Едва Кай переступил порог кухни нашего сестринства, то первое, что мы услышали от пьющей чужой йогурт Джаны, было:
– С парнями вообще-то нель… — она замерла на полуслове, а затем быстро обтёрла молочные усы и пулей вылетела из комнаты.
– Вау, – похлопала я без особого энтузиазма. – Вот это талант! Ты мастерски отпугиваешь девушек.
– Погоди минутку, – подмигнул он и начал открывать на кухне шкафчик за шкафчиком в поисках чего-то.
Он брал баночки с чаем и принюхивался, до тех пор пока не открутил ту, что никто из нас ни разу не заваривал. Слишком дорогой была смесь, все боялись испортить её. Кай блаженно прикрыл глаза.
– Этот. Идеально.
Он засучил рукава и начал отмывать заварочный чайничек. Зрелище было более чем завораживающим. Оказывается, парень на кухне выглядит не менее мужественно, чем на поле боя. Я наблюдала за ним и даже не заметила, как к нам сползлись остальные обитатели домика. Они успели переодеться и накраситься. Не помню, когда последний раз мои сёстры были тут в чём-то кроме пижам.
– О, добрый вечер. Милые дамы, научить вас заваривать чай по-королевски? – Кай картинно откинул со лба прядь волос и поставил отмытый до блеска чайничек, который даже после покупки таким чистым не был.
Неужели кто-то поведется на это дешевое самолюбование?
Я обернулась. Повелись абсолютно все. На Кая уставились глазами полными обожания, а вот он смотрел только на меня. Не сразу поняла, что Кай посылает мне намёк, что пора приступить к выполнению моей части плана. Нехотя сползла со стула и начала пятиться к выходу. С ним точно все будет в порядке? Эти изголодавшиеся по мужскому вниманию девицы его в считаные секунды на платочки растащат.
– Разбейтесь на пары. Возьмите себе по чайничку. Сейчас мы будем делать лучший в королевстве чай.
Ладно не такой уж он плохой парень. И целуется вполне сносно. Дам ему шанс проявить себя. Жаль, что ни во что серьёзное это точно не перерастёт, но общество его Высочества мне становится все приятнее.
Взбежала по лестнице и прислушалась. На этаже никого. Все ушли развлекаться на кухню и пооставляли двери открытыми. Ничего такого. Сёстры доверяют друг другу. Сёстры не воруют друг у друга. Мы даем присягу перед вступлением. Но я ничего не нарушаю. Я не собираюсь воровать, я лишь хочу помочь подруге, которая попала в беду. По голосу Лены я поняла, что дело важное. У Виктории хранится некий документ, который может ей навредить. Я не просто не могу оставаться в стороне, когда близкому человеку грозит опасность.
Со слов Лены я ищу что-то похожее на досье. Мне нужно осторожно отфотографировать все страницы и переслать Лене, не задавая вопросов. Легче лёгкого!
Шагнула в комнату Виктории и Джаны. Не думаю, что вторая сюда скоро вернётся. Она точно собралась реабилитироваться перед принцем и лучшее платье своё надела, чтобы он забыл про её усы.
Подавила смешок и направилась к постели Виктории. Я исследовала всё под матрасом, изучила все полки, заглянула между книгами. Ничего. Я даже задрала ковёр , посмотрела за унитазным бачком. Ничего, кроме пыли и паутины.
Думай. Думай, Шайло. Не могла же Виктория забрать эти бумаги с собой?