— Вы хоть знаете, кто? Я третий сын короля. Кай Хапс...
Его, так же как и всех, запихнули на заднее сидение, предварительно надев наручники.
— Ага, — заржал законник. — А я вообще король. Че, мелочиться-то. Удобно вам, вашество? Или звать тебя сыночком?
Глядя на это я решила не повторять лишний раз, что я и есть та самая похищенная Елена Анна ден Адель, все равно не поверят. Просто прижималась к Винни и думала лишь об одном. Как теперь жить, зная, что твой возлюбленный в любой момент может провалиться в делирий, когда выяснит правду о том, что случилось на реке. Как Винсент жил с этим каждый день?
Он не был виноват в смерти моей мамы.
Она не умерла от болезни и не утонула.
Её убили прямо у нас на глазах. И знают об этом пятеро человек. Говард Вестерхольт, Вивиан Вестерхольт, Флориан Майер, Амадей Циммерман и я.
Именно из-за этого я стерла свои воспоминания сама. Бедная Виви не могла держать эту тайну в себе., и выложила всё сразу после нашей поездки на ярмарку. Её трясло от ужаса, а я потирала пальцем монетку.
Делирия не случилось. Не знаю почему. Возможно, я никогда не верила, что мама просто заболела. Всю жизнь я готовила себя к какой-то ужасной тайне, потому даже шока не испытала. На удивление я была хладнокровна, словно притаившаяся в зарослях змея.
— Успокойся, Виви, — я трясла её за плечи. — Если Винсент увидит твои слёзы, он допытается.
Она шмыгнула носом.
— Отец чудовище. Если он узнает, что я тоже всё видела, Лена... Он и меня убьёт.
— Тс-с-с-с-с-с. Они верят, что мы всё забыли. Пусть верят. Ничего не говори Винсенту, поступите в академию и держитесь подальше от Говарда. Я всё улажу.
— Как?! Как ты уладишь?
Чем меньше людей знают, тем лучше, да? Я намеревалась навсегда забыть Винни, чтобы мы больше не встретились и даже случайно не вспомнили о нашем страшном прошлом. Нота в ноту я повторила всё, что проделали с моим сознанием Амадей и Флориан. Но я просчиталась, любовь оказалась сильнее, или это всё проделки беспокойной рыжей Музы? Должно быть он услышал наше обещание поступить в свою академию. И шестерёнки судьбы пришли в движение. А может, всему виной вера Винсента? Он же так и не сдался!
И вот в моей памяти больше нет белых пятен. Я помню тот день до мелочей. Мы не сбегали с Винни. Вернее убежали, но не одни. Мы стали свидетелями страшной ссоры. Как обычно гостили в поместье Вестерхольтов. Говард был мертвецки пьян, и моя мама разбудила нас троих среди ночи.
— Надо бежать. Ваш папа злится, — она была перепугана, а мы терли глаза после сна.
— Никуда я с тобой не пойду. Ты нам не мама, — сопротивлялась Виви.
— Вивиан, не ной, — Винс схватил сестру за руку, и мы все вчетвером убежали в ночь.
— Софи-и-и-и-и-и-ия! Где ты? Если проблема в моих детях, я могу убить их. Хочешь?! Твою можем оставить. Она хорошенькая. На тебя похожа.
— Не слушайте его. Не слушайте.
Мы бежали по ночном лесу. Ветки били нас по лицам. Виви плакала и порывалась вернуться домой, а потом мы уперлись в реку.
— Надо перебраться на ту сторону. Не бойтесь.
Первой она взяла Вивиан, а мы с Винсентом стояли на берегу и испуганно держались за руки. Не сразу поняли, что Говард подошёл к нам со спины, схватил за шкирки и потащил к воде.
— Мерзкие ублюдки. Если бы не вы. Мы были бы с Софией вместе. Всё вы!
Мама кричала и бежала к нам, но вода тормозила её, да и Говард был сильнее.
— Отпусти их, милый. Они же дети! — умоляла она задыхаясь.
— Милый? Теперь я стал милым? — он отпустил нас. — Ты же собралась бросить меня. К мужу вернуться. Нет? Лживая тварь.
— Мил...
— Замолчи!
Он толкнул её, а затем держал под водой так долго, сколько обычный человек не может не дышать. Винсент, слыша мой плач, кинулся на отца и вцепился зубами ему в предплечье.
Говард взывл от боли, но было уже поздно...
Так долго никто не умеет не дышать... Мама не была исключением.
— Где Виви? — Говард уставился на нас безумными глазами, когда все было кончено, и Винсент соврал.
— Дома. Она не пошла с нами.
— Вот как... Повезло ей, значит.
Он закатал рукава и двинулся на нас. После укуса у него сочилась кровь, капала в воду. Говард безжалостно схватил Винсента за горло и начал топить. А я вновь оцепенела и перестала дышать. С ужасом ждала, что мои легкие начнут гореть, и Винсент умрёт.
Но шум уже спешили люди из окрестной деревушки, берег реки озарился огнями, и Говард быстро вытащил из воды сына и прижал к себе.
— Мой мальчик. Мой бедный мальчик. Помогите! .. — а затем повернулся ко мне и сквозь зубы прошипел. — Скажешь хоть слово. Я убью его, Виви, твоего отца и тебя в придачу. Ты меня поняла?
Слишком хорошо поняла. С того дня я вообще перестала разговаривать.
Случай замяли.
У мамы нашли успокоительные таблетки. Говард бился в истерике, крича, что безумная София ден Адель чуть не убила двоих детей, и он лишь в последний момент остановил её. Винсенту к этому моменту уже изменили воспоминания, а затем и к нам в гости пришёл герр Циммерман со своим аспирантом.
Тогда я подумала, что не так уж и плохо забыть ту страшную ночь.
Мне было шесть.
На моих глазах убили мать.
Ужасный человек грозился сделать то же самое с моими близкими, если я заговорю.
Что ещё мне оставалось?
Так парамнезия и стала частью моей жизни.
17.3
Винни гладил меня по волосам всю дорогу до ближайшего полицейского участка. Иногда он слишком сильно обнимал меня, что темнело в глазах, потом судорожно искал мои губы и никак не мог насытиться мной. Его щетина кололась, и это были новые приятные ощущения и одновременно болезненные ощущения. Когда мы слишком сильно увлекались, то законники прикрикивали на нас и стучали по решетке. Да уж. Схватили самых опасных преступников королевства. Есть чем гордиться!
— Ты ведь всё вспомнила? — наконец спросил Винс, и я гадала, как много своих знаний я могу открыть ему. Теперь по тонкому льду ходит он, а я пытаюсь осторожно вывести его на берег.
— Да.
Молчал. И я знала, какой вопрос мучает его больше всего. Взвесила все за и против, прежде чем рассказать. Ну мучить дольше нет никакого желания. Это несправедливо.
— Ты не виноват в гибели моей матери.
Его глаза вновь стали влажными, а на губах появилась вымученная улыбка.
— Нана, если бы ты только знала, как все эти годы я... Я думал, что во всём...
Он не мог подобрать слов, и я быстро ответила:
— Знаю. С тобой сотворили ужасное. И виновные обязательно поплатятся.
Винс вновь сделал глубокий вдох, пока не решился на ещё один вопрос:
— Виви... Каковая роль моей сестры во всём этом?
Закусила губу. Возможно, Вивиан было даже хуже всех. На её детских плечах покоилась страшная тайна. Она видела и помнила всё, а потом её брата обвинили в том, чего он не совершал. И если Винс, жил с вечным чувством вины, то Виви считала себя предательницей и трусихой. А ещё она была дочерью своего отца, и для неё он до сих пор остается особенным человеком, даже несмотря на то, что натворил.
Винс не позвал её. Догадывается о чём-то, подозревает, не доверяет. Помню это тревожное чувство, когда сама пыталась разобраться в собственных воспоминаниях.
— Не будь строг с Виви. Поверь, ей было не лучше нашего. Она искренне тебя любит. Всё, что она делала начиная с мальчишеских стрижек, было не просто так. Вивиан видел, какой ты храбрый, копировала тебя, что набраться твоей смелости.
Он обнял меня ещё крепче.
— Даже не знал, что способен любить тебя ещё сильнее, Нана. Прости за все. За мою злость, за отчаяние, за что не всегда был таким храбрым, каким казался вам с Виви.
— Но я здесь. Ты спас меня. Остальное неважно.
В полицейском участке сразу потребовала звонок адвокату Станиславусу Хаслингеру. Услышав мой голос дядя, выдохнул:
— Он всё-таки смог... Еду. Никуда не уходите.
Можно подумать, нас отпустят. У Его Высочества вон уже отпечатки пальцев сняли. И фото в профиль и фас сделали. Ничего, пригодится для чеканки монет.
— Вы даже не представляете, какие проблемы у вас начнутся, — ледяным голосом сообщил принц.
Мы ждали. Без представителей допрашивать нас не могли. А когда в отделение начали прибывать высокопоставленные лица, законники, наконец, поняли, какую ошибку совершили.
Дядя и отец долго и недоверчиво смотрели на меня, и я первая стиснула их в объятья.
— Все позади. Я живая и помню всё. Папа, нам нужно срочно поговорить прямо здесь, желательно в присутствии следователей. Ты был прав, мама любила нас. Она любила тебя.
Музыкантов начали отпускать из камер. Иштван выпрашивал свои фото.
— Сложно, чтоли? Мы с ними обложку на альбом сделаем. Ну, пожалуйста!
Кай и Шайло давали показания по увиденному в хосписе для душевнобольных. Требовали провести расследование.
Немет и Вики вышли подозрительно растрепанными из допросной. Интересно, они знают, что там постоянно работают камеры? Тут же вспомнила, как вся эта толпа видела нас с Винсентом, и вновь покраснела.
Мой парень остался ждать в коридоре. Он отнесся с пониманием к тому, что пока ему рано слушать о событиях той ночи. Обещал позвонить Вивиан и поговорить с ней.
Села за стол перед следователем, папа и дядя одобрительно мне кивнули, и я вновь стала шестилетней девочкой, но в этот раз я не боюсь. Я справлюсь:
— Мою маму убил Говард Вестерхольт. Вот как это было..._________________Черная пятница продолжается, сегодня на три моих романа скидка 70%!Ещё я начала выкладку истории про Мор и Денвера,второстепенные герои этого романа.И самое крутое, мы с коллегами по современному любовному роману подготовили подборку со огромными скидками:Книги о горячих, властных и опасных!!!
Эпилог
Никакой суеты не случилось после моих слов. Отец и дядя были пугающе спокойными, лишь сжатые добела кулаки выдавали в них ярость.