Брайар Ауэр: Тогда почему ты бросил меня, даже не попрощавшись?
Я уставилась на экран.
У меня бы не хватило смелости спросить его об этом с глазу на глаз. Честно говоря, мне пришлось перевернуть телефон, слишком испугавшись ответа, который ждал меня даже в текстовом сообщении. После того как прошло несколько минут без писка, я поправила экран.
Крошечные точки заплясали внизу. Оливер набирал и останавливался, набирал и останавливался. С каждым циклом мое сердце опускалось все ниже. Наконец пришло сообщение.
Олли фБ: Тем летом, почти сразу после возвращения из Парижа, я пережил нечто очень плохое и травматичное. Мне было стыдно, и я запаниковал. Я совершил нечто ужасное. Я согласился на то, на что не должен был соглашаться. Я не хотел, чтобы ты была рядом со мной. Я думал, что разрушу твою жизнь, а ты не заслуживала больше боли. Я должен был донести это до тебя. Но я был молод, растерян и мучился. Я никогда не прощу себя за это, поэтому не собираюсь ждать прощения от тебя. Но я не собираюсь лгать и говорить, что не желаю его. Я хочу тебя, Брайар. По-настоящему.
Слезы навернулись мне на глаза, но я не позволила им упасть. Нет. Я не сломаюсь. Не совершу ту же ошибку, что и в подростковом возрасте. Не тогда, когда у меня даже не хватило смелости спросить его о другой девушке. Почему он изменил. Были ли они еще и сколько.
Если Олли удалось так основательно уничтожить меня тогда, то я могла только догадываться, какой ущерб он нанесет сейчас.
Оливер фон Бисмарк не найдет дорогу обратно в мое сердце.
Он не сможет.
Я уже заперла его и выбросила ключ.
59
Оливер
— Я рад, что не живу с тобой в одной ванной. Ты всегда был и останешься дерьмовой целью. — Себастьян прищурился, глядя в небо, навел ружье на круглый глиняный диск и выстрелил.
Он взорвался в воздухе, разлетевшись по траве, как конфетти. В висках запульсировало от похмелья. Если бы я не увидел сообщения на своем телефоне, когда проснулся, я бы поверил, что у меня галлюцинации и я нашел Брайар в своей постели. И определенно поклялся заставить ее снова влюбиться в меня.
Выпивка прошла.
А вот чувства - нет.
Я все еще хотел ее, но был слишком труслив, чтобы поговорить об этом с Себом.
Мы решили пойти в лес пострелять в глину, как будто вчера вечером ничего не произошло. Как будто он чуть не утопил меня, а я не вывалил на него суровые истины, которые он отказывался проглотить.
Четверг, раз в две недели, был единственным временем, когда Себ выходил из дома в светлое время суток. Он знал, как это важно для меня. Я бы вытащил его через черный ход, пиная и крича, если бы пришлось.
Все складывалось удачно. Никто его не увидит. Я всегда в этом убеждался. Мой управляющий составил расписание так, чтобы никого из персонала здесь не было, а служба безопасности держала более широкий периметр. Зак и Фэрроу до позднего вечера занимались фехтованием, Ромео был на работе, а Даллас и Лука посещали занятия по плаванию для малышей «Мама и я». Берег кристально чист.
Себ заставил меня сделать и эту процедуру целиком. Мне пришлось маневрировать восьмиместным гольф-каром в лесу, пока Себастьян, закутанный в темную одежду, лежал на полу задней скамейки.
В конце концов, это того стоило.
Я хотел, чтобы солнце было на его коже, а свежий воздух - в его легких.
Глиняная ловушка для голубей выплюнула в воздух несколько оранжевых дисков. Они кружились по голубому небу.
— Я отлично целюсь, и ты это знаешь. — Я поправил наушники с шумоподавлением, прицелился в один и промахнулся как минимум на три дюйма.
Себастьян фыркнул рядом со мной, покачав головой. Мы оба были одеты в классические охотничьи костюмы разных оттенков коричневого.
— Докажи это, — бросил он. — За все утро ты ни разу не попал в яблочко.
На самом деле я не лгал.
Я умел стрелять не хуже него - и он никогда не промахивался.
Но сегодня утром я не был настроен на игру. Я был с Брайар, дома. В голове роились вопросы, о которых я не мог думать: что она делает, как она устроилась, как я могу заставить ее остаться.
Она все еще ненавидела меня - или, по крайней мере, убеждала себя, что ненавидит, - но я был полон решимости изменить это.
В воздухе пролетел еще один оранжевый диск. Очередь Себа. Точный выстрел. Диск раскололся на две части и с грохотом упал на землю. В воздух взлетел еще один диск, на этот раз для меня.
Я снова промахнулся.
— Хорошо. Что происходит? — Он повернулся ко мне. — Ты отстой, но не настолько. Ты утомил себя мастурбацией? Все знают, что время от времени нужно менять руки. Ошибка новичка.
Хм... Теория, которую я не рассматривал. Определенно, это возможно. Я облегчился после переписки с Брайар. И еще несколько раз после этого. В общем, я не спал всю ночь.
— Брайар вернулась, чтобы пожить здесь еще три месяца. — Я перезарядил дробовик патронами. — Надеюсь, ты не против.
— С чего бы мне возражать? Я все равно никогда не покидаю свое крыло, — резко ответил он. Слишком быстро. Себастьян всегда был против. Он даже не позволял нашим родителям видеться с ним. — Что заставило ее вернуться?
— Наверное, то, что я аннулировал ее аренду и продал ее машину, и она увидела возможность попытаться свести меня с ума. — Я провел ладонью по затылку, все еще недоумевая, но не настолько, чтобы затронуть эту тему. Я хотел, чтобы она была здесь. Это давало мне странное чувство покоя. — Она мне нравится, Себ.
Я затаил дыхание, ожидая, что он заговорит о клятве пятнадцатилетней давности.
— Так верни ее.
Я попятился вперед, прислонившись к стволу дерева.
— Она не хочет, чтобы ее завоевывали.
— Тогда победа над ней будет намного слаще.
Однако все было не так просто.
Я сменил тему.
— Эй, ты поговорил с мамой и папой?
Мама звонила Себастьяну каждый день. Папа - каждую неделю. Они присылали еду и лакомства. Они мечтали, чтобы он вырвался из крыла и снова стал гулять. Это только усугубляло и без того изнурительное чувство вины, которое я испытывал каждый раз, когда думал об этом.
— Да. — Себ зевнул. — Мама сказала, что завезет сегодня несколько черничных булочек.
Я не знал, смеяться мне или плакать. Черничные булочки были любимым блюдом Себа. Я не мог вспомнить, когда она в последний раз готовила мою любимую выпечку. Мои родители утверждали, что не злятся на меня за случившееся, но их поведение говорило о другом.
— Как мило. Я собираюсь пойти туда на следующей неделе на ужин. Хочешь пойти со мной? — Я ткнул его локтем в ребро и захихикал. — Можешь спрятаться в багажнике Эскалейда. Там, наверное, поместится еще три человека.
Не то чтобы мои родители не видели нынешнее лицо Себастьяна. Видели. Просто Себу это не нравилось. Мама всегда плакала из-за испорченного лица любимого сына, а папа не мог поддерживать с ним зрительный контакт. Я ненавидел их за это. Ненавидел за то, что они не могли быть сильными для него, как я.
Себастьян подошел к одной из ловушек для глиняных голубей.
— Думаю, я посижу в этой.
— Ты все высиживаешь, — прорычал я.
— Ну да. — Он присел на корточки и перезарядил ловушку десятками глиняных дисков. — Кардио - отстой, а я люблю отдыхать.
У меня защемило челюсть.
— В какой-то момент тебе придется встретиться с миром лицом к лицу.
Себ только рассмеялся. Это было еще хуже. То, что он даже не подтвердил мое заявление словами.
— Сосредоточься на нашей игре, старший брат. — Он снова запустил глиняную ловушку. — И заткнись.
60
Оливер
Оказалось, что у меня не было абсолютно никаких причин беспокоиться о том, как Брайар устроится.
Она чувствовала себя как дома.
В буквальном смысле.
Как только мы с Себастьяном вернулись, я заметил, что по тротуару разбросаны мокрые пляжные полотенца, зернышки попкорна и липкие неоновые алкогольные напитки. Они змеились по длинной извилистой дорожке, ведущей прямо к бассейну.
Смех, дымящееся барбекю и громкий звук системы объемного звучания подсказали мне, где находится преступник. “I Like the Way You Kiss Me” Artemas грохотала на палубе подо мной. Отличная песня. Интересно, выбрала ли ее Брайар?
Мне стало интересно узнать о многих ее предпочтениях. Еда, плейлисты, мужчины. С какими она предпочитала встречаться.
Только не с теми, кто, блядь, разрушил ее жизнь, ублюдок.
Во мне вспыхнула искра возбуждения. Это было похоже на выход из тени на солнечный свет. Это - волнение от нового открытия Брайар - освободило меня. Я отвлекался от забот о благополучии Себастьяна и управления The Grant Regent.
Обрывки разговоров доносились до меня от бассейна, расположенного за поворотом. Я подошел поближе, чуть не доходя до кабинки.
— ...ты уверена, что он не будет возражать, если ты устроишь здесь вечеринку? — Я не узнал женский голос. — Ты ведь едва знаешь этого парня.
— Все в порядке, — заверила ее Брайар. Это точно было не нормально. Себ в любую минуту мог схватить меня за шкирку. — Он любит вечеринки и женщин в бикини. Он будет в восторге. — Она сделала паузу. — Но я бы не советовала лезть в бассейн. Бог знает, что он и его подружки там оставили.
Я прикусил губу, подавляя смех. Занавески скрывали меня от посторонних глаз. Я мог бы выйти через двойные двери и столкнуться с ней, но не стал этого делать. Не сейчас.
Я осмотрел так называемую вечеринку. Палуба состояла из утопленного бассейна, джакузи и рядов шезлонгов по обеим сторонам. Она располагалась напротив озера, в дальнем конце моего дома, прямо под спальней.
Восемь женщин разбрелись по территории, все в бикини. На тротуаре валялись недопитые напитки, в воздухе дымились гамбургеры и хот-доги, а Брайар сама управляла грилем, переворачивая булочки из бриоши и нанизывая на шампур лук.
Она была одета в зеленое бикини, а ее волосы были убраны в небрежный высокий пучок.