С этими словами он оторвался от меня посреди танца, поставив меня на пол.
Мой разум пошатнулся, когда я наблюдала за его спиной, пока он неторопливо удалялся. Я не понимала, что только что произошло.
Он предложил мне переспать?
Он казался потрясенным нашим разговором. Но, возможно, это была его установка по умолчанию. Ледяной, сдержанный и бесцеремонный.
Часть меня рассуждала, что я должна принять его предложение. Не до конца, конечно. Я берегла свою девственность. Но несколько неудачных попыток в темноте не повредит.
Не то чтобы Мэдисон сидел дома, работая над альбомом для вырезок нашей пары.
Я точно знала, что он гулял по всему округу Колумбия, наслаждаясь короткими интрижками с моделями и светскими дамами. Моя подруга Хейли жила через холл от него и рассказывала мне о женщинах, входящих и выходящих из его квартиры.
Я имею в виду, мы даже не были вместе официально. Мы созванивались раз в месяц, чтобы «узнать друг друга лучше», по просьбе родителей, но на этом все.
Такой человек, как Ромео Коста, был случаем раз в жизни.
Я должна воспользоваться этим.
Им.
И, может быть, он мог бы научить меня нескольким трюкам. Что-то, чем можно произвести впечатление на Мэдисона.
Кроме… песочного печенья.
Как только папа повернулся, чтобы поговорить с мистером Голдбергом, я бросилась в туалет. Я вцепилась в край раковины из известняка с золотым напылением и моргнула, глядя в зеркало.
Всего несколько поцелуев.
Ты делала это раньше с большим количеством мальчиков.
Он был таким новым, таким зрелым, таким утонченным, что меня даже не волновало, что он откровенно злой. Давайте начистоту ‒ мистер Дарси не был таким уж достойным обморока до последних двадцати процентов книги.
— Ничего страшного не случится, — заверила я свое отражение. — Ничего.
Позади меня смыли унитаз.
Эмили выбралась из кабинки нахмурившись и встала рядом со мной, чтобы вымыть руки.
— Ты курила то же самое, что официант дал твоей сестре? — тыльная сторона ее мыльной руки поднялась ко моему лбу. — Ты говоришь сама с собой.
Я уклонилась от ее прикосновения.
— Эй, Эм, ты знакома с Ромео Костой?
Она покачала головой, надувшись.
— Он и фон Бисмарк ‒ главные достопримечательности. Всегда окружены толпами людей. Я даже не смогла сфотографировать парня. Я видела, как ты танцевала с ним. Так повезло. Я бы убила за такую возможность.
У меня вырвался сумасшедший смех.
Я покачала головой.
— Куда ты идешь? — позвала она меня.
Делать что-то дикое.
ГЛАВА 2
Даллас
То, что это может быть ошибкой, мне ни разу не пришло в голову, пока я ждала, сидя на каменной скамье за розовыми кустами.
Теплое дыхание лета цеплялось за прохладную ночь, влажный воздух отягощал цветущие розы.
Ромео Коста опоздал на три минуты и тридцать четыре секунды.
Но каким-то образом я знала, что он придет.
Я прикусила губу, чтобы сдержать смешок. Адреналин струился по моим венам.
Когда шуршащие листья пробивались сквозь стрекот сверчков и жужжание далеких машин, я выпрямляла спину. В поле зрения появились безупречные черты Ромео, освещенные гладкой синей тенью луны.
Он был еще красивее в кромешной тьме. Как будто он был в своей естественной среде обитания, играл на своем родном поле.
Верный своему слову, он держал за горлышко в одной руке открытую бутылку шампанского, а в другой – горсть песочных квадратиков, завернутых в салфетку.
— Прелесть моя! — прорычал я голосом Голлума, вытягивая пальцы.
Он одарил меня скучающим взглядом человека, привыкшего отбиваться от фанаток, прежде чем понял, что я потянулась за песочным печеньем, а не за ним.
Я засунула целый квадратик себе в рот, запрокинул голову и застонала.
— Так хорошо. Я практически чувствую вкус Лондона.
— Суррей, — поправил он, глядя на меня так, словно я была диким вепрем, с которым ему нужно было бороться. — Тебе нравится вкус древних руин и навоза?
— Эй!
По непостижимой для меня причине он казался очень недовольным тем, что проводит со мной время, хотя инициатором этой встречи был он.
— Пойдем куда-нибудь в укромное место.
Это было скорее требование, чем предложение.
— Здесь нас никто не найдет, — я махнула рукой. — Я хожу на этот бал с шестнадцати лет. Я знаю каждый закоулок в этом месте.
Он покачал головой.
— Некоторые официанты приходят сюда покурить.
Ромео, должно быть, не хотел, чтобы его видели со мной, так же, как и я не хотела, чтобы меня видели с ним. Я была провинциальной, глупой девчонкой с его репутацией миллиардера-магната.
Я вздохнула, рассыпая песочные крошки по булыжнику.
— Отлично. Но если ты думаешь, что я пойду с тобой до конца, ты глубоко ошибаешься.
— Я бы не осмелился это предположить, — пробормотал он, направляясь к другой стороне двора.
Казалось, что он убегает от меня, а не ведет за собой. Тем не менее, я последовала за ним, дожевывая третью булочку.
— Что заставило тебя прийти в розовый сад? Закуски или предложение?
— Понемногу и того, и другого, — я облизнула пальцы. — И тот факт, что, держу пари, Мэдисон не остане… — я остановила себя.
Я не должна плохо отзываться о своем женихе, даже если он сделал мне что-то грязное. Мы не были официально вместе. Мы даже не целовались.
Не то чтобы я ревновала. Я и понятия не имела, с кем он тусовался до того, как мы действительно стали парой.
— Любопытство убило кошку, — поправилась я.
— Твоя кошка выживет. Хотя у меня есть соблазн оставить его в далеко не идеальном состоянии.
Моя кошка? Он имел в виду мою ваг…
О. Боже. Мой.
Мое тело, которое не получило напоминания о том, что мы оба должны не любить тщеславных придурков, начало покалывать в местах, о существовании которых я обычно забывала.
— Ты ужасен, — весело сообщила я ему. — Ты будешь моей любимой ошибкой.
Он остановился на зеленом холме позади оперного театра. Он казался достаточно уединенным, с темной стеной справа от нас.
Ромео передал мне бутылку шампанского.
— Пей.
Прижав его к губам, я осушила пятую часть.
— Ты не мастер обольщения, не так ли?
Он прислонился к стене, засунув руки в передние карманы.
— Соблазнение ‒ это искусство, которым мне редко приходится заниматься.
Шипящая жидкость потекла по моему горлу, холодная и свежая.
Я немного кашлянула, наклонившись над бутылкой.
— Так скромно.
Он сделал большой глоток, жвачка все еще была во рту.
— Ты девственница?
— Да, — я огляделась, вдруг задавшись вопросом, стоило ли оно того. Он был горячим. Но также своего рода свинья. — А ты?
— Достаточно близко.
Вопрос был шуткой, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы понять его ответ.
Откинув голову назад, я рассмеялась.
— Что ты знаешь? Под всем этим льдом есть чувство юмора.
— Ты думала, как далеко ты хочешь зайти? — он вернул мне бутылку, пустую на две трети.
— Могу я просто сказать тебе, когда остановиться?
— Судя по моей короткой истории с тобой, я предполагаю, что ты не остановишься, пока не потеряешь не только свою девственность, но и девственность любой другой благовоспитанной девушки в этом почтовом индексе. Давай договоримся, чтобы твоя девственная плева оставалась нетронутой.
Кому-то нужно было поработать над своими грязными разговорами.
— Звучит отлично. Ты из Нью-Йорка?
— Нет.
— Тогда откуда…
— Давай не будем говорить.
Окей.
Этот мужчина не попал в мою книгу по истории за самую приятную связь, но он был самым горячим на тысячу миль, так что я пропустила это мимо ушей.
Мы передавали шампанское друг другу, пока бутылка не опустела. Мое тело было похоже на провод под напряжением, гудящее от предвкушения.
Наконец ‒ наконец ‒ он поставил бутылку на землю, оттолкнулся от стены и зажал мой подбородок большим и указательным пальцами, запрокинув мою голову вверх.
Мое сердце кувыркнулось, нырнув в подложечную ямку, где оно превратилось в жижу.
Впервые его глаза блестели теплым одобрением.
— Я встречал агентов налоговой службы более симпатичных, чем ты. Но я дам тебе одну вещь. Вы очень аппетитная, мисс Таунсенд.
Мой рот открылся.
— Откуда ты знаешь…
Но я так и не закончила фразу, потому что он выплюнул жвачку на траву и заткнул меня обжигающим поцелуем.
Его рот был теплым и пах кострами, дорогими духами и мятой. Это высосало из меня все мысли, вызывая головокружение.
Его тело казалось сильным, твердым и чуждым. Я влилась в него, обвивая его, как осьминог.
Он высунул кончик языка, раздвигая мои губы. Когда я с нетерпением открыла их, его удовлетворение отразилось в моем животе.
Он обхватил меня сзади за шею, чтобы углубить поцелуй. Теперь его язык был полностью у меня во рту, исследуя территорию так, будто он завоевывал каждый дюйм.
Вкус свежести от его жевательной резинки наполнил меня. Он был восхитительным, применяя правильное количество давления.
Вот так его резкие слова и каменная внешность растворились в страсти, огне и развратном обещании вещей, с которыми я не знала, смогу ли справиться.
Место между ног пульсировало.
Я попыталась вспомнить, было ли что-то, что я когда-либо делала раньше, похожим на это. Ответ был удручающе отрицательным.
Это была совершенно новая территория. Неизведанные воды, в которые я хотела погрузиться прямо сейчас.
Я захныкала ему в рот, дергая за лацканы его пиджака, мой язык преследовал его. Мне было все равно, что он думает обо мне. Я больше никогда его не увижу.
Мои руки блуждали по его рукавам, сжимая дорогую ткань и твердые мускулы под ней. Он был атлетически сложен, но не выглядел громоздким.
Господи, он был прекрасен.
Холодный, гладкий и величественный, как мрамор.