Для Ромео родить наследника означало уступить желаниям своего отца.
Я так крепко сжала бокал, что его край оставил отметину на коже.
– Ты сел пить с отцом сразу после того, как увидел, что он спит с твоей невестой?
– Да, именно так.
– Отвратительно.
Ромео пожал плечами.
– Любви не существует. Брак – лишь средство достижения цели. Я сожалею только о том, что тащу с собой кого-то еще по этому мрачному пути. До знакомства с тобой было легко воспринимать тебя как аристократичную версию Морган. Взбалмошную женщину, которой все равно, за кого выходить замуж, лишь бы не страдал ее уровень жизни. Я не думал, что тебе будет небезразлично, если я украду тебя у Мэдисона. В этом смысле я ничем не лучше твоего отца.
Я посмотрела на него с вновь нахлынувшим страданием.
Он отвернулся, не желая видеть эмоции, отразившиеся на моем лице.
– Почему ты так сильно ненавидишь Мэдисона? Какую роль он сыграл в твоей жизни?
Ромео снова напряг челюсти. Я заметила, что он не жевал жвачку, и поняла, что без нее он чувствовал себя некомфортно.
– Когда Морган поняла, что мой отец обманул ее, то попыталась снова завоевать мое расположение. Очевидно, что у нее ничего не вышло. Она каждый час присылала мне голосовые сообщения. Длинные. Умоляла меня принять ее обратно. Она знала, что моя щепетильность не позволит мне оставить без внимания уведомление на телефоне. Во время очередной бессвязной болтовни она упомянула что-то о том, что даже не говорила Мэдисону ничего, что могло мне навредить. Эта дура по сути сама себя выдала. Я выяснил, что последние полгода наших с ней отношений Мэдисон платил ей, чтобы она собирала через меня информацию о «Коста Индастриз». Именно поэтому я в итоге выслал ее из страны туда, откуда она не сможет причинить мне вред.
Это было похоже на Мэдисона, которого я узнала и невзлюбила в Потомаке. А еще похоже, что именно мой бывший жених развязал эту войну. Ненависть воспылала неугасимым пламенем.
– Что он выяснил? – Я с трудом сглотнула, боясь ответа.
Ромео посмотрел мне в глаза безжизненным холодным взглядом.
– Недостаточно, чтобы использовать в деле, но вдоволь, чтобы поставить меня в неловкое положение. Морган никогда не интересовалась моим бизнесом. Никогда не хотела что-то о нем знать. Поэтому, желая отхватить щедрый чек, она решила поделиться с Мэдисоном моими тайнами. Страхами. Рассказать о моем… трудном детстве. – Он раздул ноздри. Его лицо приобрело отрешенное выражение. – Она сделала нечто намного более отвратительное, чем просто выдала ему коммерческие тайны. Она рассказала ему о моих слабостях и о том, как их использовать.
– Где она сейчас? – Отчасти мне не хотелось знать. Я сама была готова поехать и придушить ее собственными руками.
– В Норвегии. – Его ленивый тон велел мне больше не задавать никаких вопросов о том, как и почему. – Работает в розничной торговле и не сует нос в мои дела. А у нее дела идут не очень. Она по-прежнему одинока. Потратила все деньги, которые ей выплатил Мэдисон, уже в первые недели после нашего расставания, так что никаких серьезных вложений она тоже не сделала.
– Как думаешь, вы когда-нибудь увидитесь снова?
Ромео помотал головой.
– Для меня она мертва и знает об этом.
– Тогда ей незачем там оставаться. Ты должен позволить ей вернуться в Америку.
– Нет.
– Да. Можно совершенно оправданно кого-то ненавидеть, но при этом все равно быть к нему несправедливым. Верша месть, ты опускаешься так же низко, как человек, который причинил тебе боль.
Он посмотрел на меня с несчастным видом.
– Было гораздо проще испытывать к тебе неприязнь, когда я считал, что ты глупая.
Комнату окутала тишина. Как ни странно, у меня было не много вопросов. Честно говоря, всего один. Все остальное стало предельно ясно. Его мотивы. Его желания.
– Все это случилось много лет назад, – заметила я. – Почему ты взял меня в жены только сейчас?
– По нескольким причинам. – Ромео рассеянно заправил прядь волос мне за ухо. – Во-первых, теперь я финансовый директор «Коста Индастриз» и вот-вот стану генеральным. Старший серьезно болен и со дня на день уйдет в отставку. А вы с Мэдисоном только недавно официально объявили о помолвке. Я даже не знал о твоем существовании до той недели, когда мы впервые встретились. К тому же очень долгое время мне была невыносима сама мысль о том, что рядом со мной будет женщина, даже в качестве украшения. Время притупило злость, но не затуманило воспоминания.
Я отстранилась.
– О том, что все женщины одинаковые?
Ромео помотал головой.
– Нет, моя дорогая Печенька. О том, что однажды разбитое сердце не может исцелиться. Функционировать – да. Но невозможно восстановить то, что уже разлетелось вдребезги.
Я была с ним не согласна. С другой стороны, мое сердце никогда не разбивалось. Хотя сейчас казалось, что оно опасно близко к этому.
– Теперь ты знаешь. – Он собрал наши бокалы и встал. – Почему мне было невыносимо видеть, как ты красуешься перед Старшим. Почему он прикоснулся к тебе, чтобы показать мне, что ты тоже легкая добыча. Почему у меня никогда не будет детей.
Он не оставил никакой возможности для переговоров. Для размышлений. Я разглядывала его со своего места на ковре, понимая, что он дал мне именно то, чего я хотела, – правду. Но эта правда ни на шаг не приблизила меня к тому, чтобы я освободила его сердце ото льда. Наоборот, эта задача еще никогда не казалась такой невыполнимой.
– Я никогда не полюблю тебя, Даллас Коста. И искренне об этом сожалею. Потому что ты, вне всякого сомнения, достойна любви.
Глава 53
Зак Сан: Мне кажется, или мы уже несколько недель не видели Рома?
Олли фБ: Тебе не кажется. Он занят со своей красоткой.
Зак Сан: С Детройт?
Ромео Коста: @ZachSun, ты в курсе, что эта шутка была несмешной и в первый раз, что уж говорить про пятидесятый?
Олли фБ: А вот и ты, солнышко. Где пропадал?
Ромео Коста: Жизнь кипит.
Олли фБ: Так сильно, что ты даже не присоединишься к нашему ежегодному предрождественскому отпуску за сноубордингом?
Ромео Коста: Боюсь, что так.
Олли фБ: Вранье. Ты ничего не боишься. Разве что втрескаться.
Зак Сан: @OllievB, ты слышишь мяуканье?
Олли фБ: @RomeoCosta, который стал рабом киски? Ага.
Зак Сан: @OllievB, помнишь времена, когда у Рома были яйца?
Олли фБ: @ZachSun, помню. Они были прекрасны. Когда он бегал, они стучали друг о друга. Было похоже на перезвон свадебных колоколов.
Ромео Коста: К слову о свадьбах, когда твоя, @ZachSun?
Зак Сан: Никогда.
Ромео Коста: Даю три месяца.
Олли фБ: Я буду щедр и дам ему шесть.
Ромео Коста: 100K?
Олли фБ: Договорились. Выиграет тот, чей вариант окажется ближе к правде.
Зак Сан: Ненавижу вас обоих.
Олли фБ: Я снова слышу звон свадебных колоколов.
Ромео Коста: Ложная тревога. Это у Зака яйца дрожат.
Глава 54
Спустя неделю после того, как Печенька разгуливала, прикрыв интимные места чем-то вроде стикеров для заметок, я пригласил Тома Рейнольдса на ужин за вином в Le Bleu. Эта встреча назревала уже давно. В прошлый раз я отменил ее, когда Даллас выпустила своего внутреннего Великого Гэтсби и закатила грандиознейшую домашнюю вечеринку.
Сегодня на повестке: уговорить Тома, чтобы он изменил решение Министерства обороны отдать «Лихт Холдингс» упущенное нами продление контракта. Во мне зародился осторожный оптимизм. «Лихт Холдингс» оказались в центре пиар-катастрофы. Им предстояло тушить слишком много пожаров, чтобы они могли выполнить такой чудовищный контракт.
Джаред ударил по тормозам, едва избежав столкновения с подрезавшей его «Теслой».
– О-о-о-ой. – Печенька влетела мне в бок, расплескав яблочный сидр на мой костюм от Bruno Cucinelli.
Я выхватил бутылку у нее из рук и выбросил в мусорку.
– Это обязательно? Через пару минут будем в ресторане.
– Я разминаюсь.
– Ты обливаешься.
А это подвело меня к единственной негативной стороне того, что Том пригласил свою жену: Печеньке тоже пришлось идти. С моей женой все было в полном порядке. Ослепительно красивая, веселая и чертовски милая, она станет желанной отдушиной для Кейси, которая вряд ли хотела слушать о дронах, танках и полуавтоматическом оружии. С Даллас была только одна проблема – всякий раз, когда она оказывалась рядом, я едва мог думать о чем-то, кроме того, чтобы оказаться в ней.
Печенька надула губы, достала салфетки из тугого корсета своего платья и стала промакивать мои лоферы, открыв вид на выдающееся декольте.
– Даллас.
– М-м-м?
Но что я мог сказать? Спрячь грудь, пока у меня не грянул стояк размером с винтовку, после чего Том вообще пожалеет, что просил меня показать ему мое оружие?
Я подал ей носовой платок.
– Вытрись.
Вместо того чтобы вытереть руки от липкого сидра, Даллас поднесла платок к носу и вдохнула запах моего одеколона.
– Знаешь, мое согласие прийти сегодня не значит, что я одобряю род твоих занятий. – Я выхватил у нее платок, поднял ее ногу и вытер от спиртного, не реагируя на ее слова. – Я не верю, будто люди способны позаботиться о планете, – им достаточно просто не портачить. Так с какой стати я должна доверять людям с тяжелой артиллерией?
– Ты и не должна доверять людям с тяжелой артиллерией. Для того она и придумана. Самая скоротечная война – та, которая никогда не начиналась.
– Какая глубокая мысль. – Даллас захлопала ресницами. – Нобелевская премия уже на подходе. Проверь, чтобы костюм был наглажен.
Меня безгранично злило, что я открыл этой женщине правду. Я знал, что она сохранит мои тайны. Но это нисколько не утешало, учитывая, что я хотел выявить, разобрать и поглотить каждый ее изъян. Все – лишь бы уменьшить ее привлекательность в моих глазах. У нее тоже была масса недостатков. Помню, как легко я их подмечал, когда она только переехала ко мне. Но все, что я презирал в ней: громкий раскатистый смех, неряшливость, необъяснимая способность подружиться с кем угодно и с чем угодно, включая горшочные растения, – больше меня не раздражало.