Он вышел из комнаты. Я запер дверь, включил вентилятор и сел за стол. Револьвер, висевший на ремне, начал давить на поясницу. Я снял его и положил на край стола.
Росси был прав. Дела оказались пухлыми и объемными. Начинались и кончались они свидетельствами о смерти. Там же имелись и фотографии убитых, заключения специалистов по баллистике и все остальные бумаги, которые составляются при совершении того или иного преступления. Кроме чисто полицейских бумаг, папки содержали и биографии убитых. Многое из этого мне уже было известно, и то в одном, то в другом документе возникало также и мое имя.
Неожиданно затрезвонил телефон. Я снял трубку — Лейтенант Скаплон. Отдел по расследованию убийств Голос на другом конце был низким, но мягким — Говорит начальник управления, лейтенант Вам предоставили все документы?
Я беззвучно присвистнул. Звонок означал, что кое-кто считает меня недостаточно активным — Да Я только что приступил к работе. Читаю дела — Вот и чудесно! — Голос звучал по-отцовски нежно — Шеф, у этого дела длинные корни?
— Довольно длинные, лейтенант. Думаю, вы меня понимаете...
— Да, конечно... Но дело в том, что до сих пор все газеты рассматривают эти убийства каждое в отдельности. Ни один репортер не связал четыре убийства воедино, как звенья одной цепи. Не могу понять почему.
— Этот факт и является самым действенным нашим оружием.
— А если он станет известным?
— Не паникуйте, Скаплон. Тут всего лишь один убийца на район, где живут и трудятся двадцать тысяч честных граждан.
— Знаете что, шеф? — жестко произнес я. — Я ведь ищу убийцу, у которого на примете потенциальные жертвы. И почти наверняка эти будущие жертвы являются гражданами этого района. Вам это ясно?
— Лейтенант...
— Ладно, не будем об этом, мистер Арбатур. Попробуйте только еще раз нажать на меня, тогда я извещу прессу. Они сразу же разложат все по полочкам, а я буду им активно помогать. Так что оставьте меня лучше в покое Я повесил трубку до того, как он успел отреагировать на мои дерзости. На коммутаторе наверняка кое-кто раскрыл пасть от удивления, и вскоре этот разговор разнесется по всему управлению. Но мне было наплевать. Я понимал, что подразумевал Арбатур под «гражданами». В первую очередь его интересовали надежные избиратели, а я всегда был невысокого мнения о политических чиновниках, которые пришли из другой отрасли. Выходит, мне необходимо опасаться двух человек убийцы и политика. Я вновь углубился в дела. Револьвер я использовал в качестве пресса, чтобы не разлетались бумаги под воздействием вентилятора. И когда кто-то постучал в дверь, оружие было у меня в руке.
— Войдите!
— Ты что, хочешь меня застрелить, Джо?
Передо мной стояла потрясающая девушка. Высокая, стройная, с волосами цвета меда и фигурой валькирии. Увидев мои удивленные и вопрошающие глаза, она обворожительно улыбнулась.
Я попытался вспомнить, кто это, но так и не пришел ни к какому выводу.
— Сотрудник уголовной полиции Марта Борлиг решительно прибыла в ваше распоряжение, лейтенант! — еще обаятельней улыбнулась она.
— Ах, вот оно что!
Ну что же, ничего более умного я сказать не смог.
— Скажи хоть, что я подросла за то время, пока мы не виделись. Мне это все говорят.
— Подросла... и не только вверх.
Марта приблизилась к столу. Я поднялся, и мы крепко пожали друг другу руки.
— Я рада видеть тебя, Джо, — сказала она. Ей достаточно было лишь чуточку приподнять голову, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Значит, это ты. Марта...
— Да, я. Но это должно остаться между нами.
— Ты полагаешь, это можно оставить в тайне? Ведь ты магнит, который притягивает всех, у кого есть глаза.
— А я слышала, что ты не очень-то был рад, когда меня предложили тебе в качестве помощника, — хитро улыбнулась она.
— Ведь я знал тебя еще девочкой, и это было двадцать лет назад... — Я все еще смотрел на нее и не мог оторвать глаз. — Ты, маленькая Марта...
— Ладно, не будем больше об этом... — Марта приблизилась к креслу у стены и села. У нее была походка упитанной кошечки. — Я часто спрашивала себя, каким ты стал, Джо.
— Теперь ты можешь убедиться, что достиг я не очень-то многого. Два года в колледже, потом — в полицию, затем на войну, а сейчас снова в полицию. В нашей трудной работе лавров не заработаешь. Ты и сама все отлично знаешь.
— У тебя нет семьи?
— Жены нет, если ты это имеешь в виду. Вероятно, на это не было времени, — расхохотался я.
— Но поскольку мы сейчас должны разыгрывать влюбленную парочку, нам необходимо потренироваться.
— А как отнесется к этому твой супруг?
— Мой супруг?
— В конце концов, я не желаю стать причиной твоего развода.
Ее улыбка зародилась в уголках глаз и быстро перескочила на губки. Она свидетельствовала о том, что я задал ей смешной вопрос.
— Можешь за меня не волноваться, Джо. Да будет тебе известно, что я в некотором роде старая дева.
— Не может быть! — не поверил я.
— И тем не менее это так, — возбуждающе рассмеялась Марта. — Я, кажется, произвожу на мужчин чересчур сильное впечатление, и это их пугает.
— Меня ты не напугала, — обрадовался я.
— Ты не из пугливых. Такие, как ты, не задумываются и не боятся, но и не женятся. Большой старый дурак... извини, я хотела сказать: гусак. Собственно, сколько тебе лет, Джо?
— Это ты отлично знаешь. Мой рост 189, вес — 94. А ты?
— На восемь сантиметров меньше и на девятнадцать килограммов легче.
— Из нас может получиться чудесная парочка. Даже по крышам мы можем лазить вместе.
— Как в детстве, — задумчиво вымолвила она. — А что случилось с остальными ребятами?
Я уставился в окно и пожал плечами.
— Все куда-то исчезли. Кто был посмекалистей, тот быстро смылся отсюда. Все одиннадцать детей из моей семьи тоже умотали в другую местность. О трех младших даже не знаю, где они сейчас.
Выражение ее глаз свидетельствовало о том, что ее мысли витали где-то далеко-далеко.
— А Ларри... Ты слышишь меня? Что ты о нем знаешь?
— Наш вождь Бешеный Конь, — тихо произнес я. — Нет, я ничего о нем не слышал: он тоже куда-то исчез. Правда, во время войны мы встретились однажды, но были в тот момент чересчур пьяными. Можешь себе представить, что это была за встреча.
— Вы были странными братьями, Джо. — Она поджала ноги. — Кто, собственно, был из вас старше?
— Он.
— Вождь по кличке Бешеный Конь, — повторила она. — Да, интересные были времена. Только за то, чтобы жить, надо было бороться. Отлично помню, что обед был роскошью, которую не всегда можно было себе позволить.
— А что с твоей семьей, Марти?
— Родители умерли, а Сэд учится в университете на врача-стоматолога.
— Вы все еще живете в старом доме? Марта кивнула.
— По каким-то глупым причинам я все время забывала переехать. Дом принадлежал нашим родителям, и это оказалось как нельзя кстати, поскольку обучение Сэда стоит много денег. — Она опять улыбнулась. — И насколько мне известно, теперь он станет штабом нашей операции.
— Да?
— Необходимо купить еще одну кушетку, где мы могли бы присесть и поговорить.
— Это не столь важно. Купи лучше холодильник побольше.
— Ты говоришь как настоящий легавый. Думаешь не о душе, а о поганом брюхе.
— Так оно и есть, — усмехнулся я. — Ну а теперь давай снова возьмемся за эти бумаги. Я должен основательно с ними ознакомиться.
— Слушаюсь, лейтенант!
— В шесть часов я распорядился, чтобы нам притащили несколько сандвичей, а в десять часов вечера я наконец положил папки с делами на полку. Выключив вентилятор и сунув револьвер в кобуру, я предложил:
— А теперь пойдем выпьем кофе. Настоящего крепкого кофе, от которого не пахнет картоном, как здесь.
Марта надела куртку и взяла сумку.
— Работа закончена, лейтенант?
— Точно.
— Хорошо... Ну, тогда здравствуй, Джо.
Я не мог удержаться от улыбки.
— Неудивительно, что ты сделала карьеру. Ты просто пример прилежания.
Марта взяла меня за руку.
— Ты очень милый, Джо. Где мы будем пить кофе?
— Где-нибудь поблизости.
Кофеварка выглядела как огромная урна. Рэй сумел подобрать подходящее место для своего заведения. Мы взяли свои чашки и направились к единственному столику в углу.
— Да, не много же мы узнали, — заметил я.
— Если не считать биографии — Какое-то мгновение Марта помолчала, а потом сказала. — В этом деле нужна хитрость, Джо Кое-что выглядит довольно странно.
— Ты помогала собирать материал? — осведомился я.
— Да... А что, чувствуется женская рука?
— Временами мне встречались цветистые фразы.
— Они так и хотели. Хотели знать каждую мелочь, так как причины могли быть заложены в прошлом. Другого объяснения этим убийствам они обнаружить не смогли.
Я легонько подул на кофе и поднял глаза на Марту.
— Давай-ка обобщим все еще раз.
Мокрым дном чашки она печатала круги на столе.
— Во-первых, оружие. Во всех случаях применялся один и тот же револьвер 38-го калибра.
— Что еще?
Марта действительно хорошо знала дело. Она перечислила мне множество деталей, на которые я не обратил внимания.
— Всего один выстрел... но смертельный. Это позволяет предположить, что тут действовал профессиональный убийца. Только Дуг Китхон стал исключением из этого правила. Но его застрелили, когда он убегал. Смертельным оказался первый выстрел, остальные были для страховки. Еще одно свидетельство профессионализма.
— Правильно, это общая деталь, но не общий знаменатель. Давай играть сообща, и тогда ты поймешь, что я имею в виду.
На какой-то миг она задумалась, но потом в ее глазах блеснуло понимание.
— Ты и я... Мы оба знали всех, не так ли?!
Это было скорее утверждение, чем вопрос.
— Странно, да?
— В известной степени да. Поэтому нам и поручили дело.
— Но ты это поздновато заметила, так что тебе никогда не стать сержантом.