Гиссаракское водохранилище и кишлак Гилан
Жительница Джейнау в традиционном женском костюме среднеазиатских арабов
Окрестности Гиссаракского водохранилища, созданного в 2011 году на реке Аксу, —одно из самых красивых мест региона. Это предгорья Гиссарского хребта, сверкающего на горизонте белоснежными вершинами. Там, в горах, на высоте больше двух тысяч метров, находится Гилан, живописный кишлак, один из самых высокогорных поселков страны, с разветвленной сетью рукотворных каналов, проложенных по крутым склонам, с садами и полями, которые возделывают на каменистой, с сильным рельефом и уклоном почве, со старыми домами, где зачастую первый этаж отдан скоту, а второй является жилым. Окрестности Гилана – хорошие места для хайкинга и треккинга.
В реках, питающих водохранилище, водится маринка, которую сравнивают здесь с горной форелью. В окрестностях кишлака Мираки – множество ресторанов, где ее готовят.
Джейнау
Джейнау, что в часе езды от Карши, – полный арабского колорита кишлак. Красочная одежда местных женщин заметно отличается от узбекской, к тому же они традиционно носят в носовой перегородке золотую серьгу. Основная часть населения здесь – арабы племени шайбони. Переселение арабов в Среднюю Азию проходило несколькими волнами начиная с конца VIII века, причем приток переселенцев продолжался вплоть до начала XX века. Одна из самых крупных групп на территории Средней Азии проживает как раз в низовьях реки Кашкадарьи. Это крупный ковродельческий район, где жили кроме арабов туркмены, таджики, узбеки, потомки ранних тюрок. Ткачеством занимались в основном туркмены и арабы, причем считается, что окрестности Карши были единственным в Центральной Азии районом, где в текстильных промыслах работали и женщины, и мужчины. Во второй половине XIX века это была фактически индустрия по домашнему производству преимущественно безворсовых ковров, продававшихся и на окрестных базарах, и пользовавшихся популярностью в Бухаре и русском Туркестане. В выделке ковров арабы сохранили древние аравийские рисунки; каршинские паласы славились своим изяществом и прочностью. Причем традиционно использовались – и используются до сих пор – только горизонтальные станки. В местном Доме культуры (+998 91 450 16 71, Хамро Шаропов) подскажут контакты мастеров, занимающихся ковроплетением.
Катта-Лангар
Долгое время считалось, что начиная с XV века в мемориальном комплексе одного из суфийских братств в сорока минутах езды от Шахрисабза в горном кишлаке Катта-Лангар хранилась одна из древнейших рукописей Корана в мире, Коран Усмана, переписанный при третьем праведном халифе, зяте Пророка, и сейчас находящийся в Ташкенте, в медресе Муйи Муборак. В Катта-Лангаре же, как верят местные, до сих пор находится сундук, в котором этот список лежал.
Рассказывают, что 500 лет назад сюда, в предгорья Гиссарского хребта, пришел юноша из суфийского ордена Ишкийа, прославившийся как мудрец, суфий, наставник, сумевший достичь высшей степени просветления. В Катта-Лангаре стоит посвященный ему мавзолей, строгое здание из жженого кирпича, внутри украшенное изречениями из Корана. Над куполом мавзолея – шпиль с установленными на нем четырьмя сферами, символизирующими ступени на пути к просветлению.
Каршинский мост
Каршинский мост, или мост Амира Тимура, перекинут через реку Кашкадарью. Массивная конструкция из кирпича возведена в 1583 году (Карши тогда был крупным городом государства Шейбанидов) и считается одним из самых старых и крупнейшим из всех существующих в Средней Азии подобных сооружений: 122 метра в длину, почти 9 – в ширину.
Китабский перевал
Дорог из Шахрисабза в Самарканд две. Самая живописная ведет через Китабский перевал (местные зовут его также Тахтакарача): там, где встречаются Кашкадарьинская и Самаркандская области, работает оживленный базарчик. В плетеных корзинах – горные травы, сухофрукты, курт. Осенью перевал одет в рыжее, но самое красивое время здесь – конец марта, когда в розовом и белом цвету стоят фруктовые деревья, а мальчишки продают горные тюльпаны. Летом перевал – верный способ скрыться от жары у одного из горных ручьев, в тандырной, где топчаны стоят в желанной тени. Одно из таких мест (и мое любимое) – Sharshara: +998 95 505 02 77.
Чиял, Чувиллок, Араббанды
Вторая дорога, по которой обычно едут большие автобусы, для которых горный перевал закрыт, ведет в Самарканд мимо нескольких знаковых для Кашкадарьи мест.
Воскресный базар в кишлаке Чиял и пятничный, поменьше, в соседнем Чувиллоке, – знаковое место для охотников за необычными блюдами. Только здесь можно попробовать типичное для Кашкадарьи холодное мясо яхна гушт. Для его приготовления баранину в течение 12 часов томят вместе с жиром и костями, а потом разваренное мясо оставляют остывать в тазах, завернутых в несколько теплых одеял. Получается фактически баранина конфи, которую принято есть или со свежей лепешкой, или с тонкими мантами без начинки, которые здесь зовут пачок манты. Их готовят дома местные торговки, а перед подачей смазывают растительным маслом и посыпают смесью острого и сладкого красного перца. Нигде больше таких простецких, бедняцких мантов я не встречала. На этом же базаре мне наконец попались редкие лепешки грубого помола вроде тех, что готовят в горах, в Лангаре. Каменные мельницы для муки стали в наше время редкостью, вместе с ними пропали и темные, тяжелые лепешки, уступив место пышным и белоснежным.
Воскресный базар в Чияле – самый крупный в области, славящийся еще с советских времен. Приехать сюда стоит не только в поисках колорита и холодного мяса, но еще и за безворсовыми коврами араби-гилам. Плести их умеют многие женщины Кашкадарьи. Продавать ковры на базаре своим, а также небольшому количеству заезжих туристов – один из способов заработать на жизнь.
Caravan Carpets
Если ковров хочется, но на базар по времени вы не успеваете, нужно ехать в гости к Шарифу-бобо и Чинны-буви Худайкуловым в кишлак Араббанды, что примерно посередине между Самаркандом и Шахрисабзом по объездной дороге. У них 11 детей, 42 внука и 12 правнуков – и почти вся семья занимается традиционным ковроткачеством, делая вещи как на продажу, так и по индивидуальному заказу, в подарок на свадьбу например. Шариф-бобо, одетый в высокую меховую шапку, показывает юрту, стоящую на возвышении, и поясняет, что поставил ее здесь, на хорошо видном с дороги месте, как приманку для туристических групп. Идея сработала, и сейчас в Араббанды останавливается почти каждая следующая мимо группа. Меня, как и любого гостя, угощают чаем с горячими лепешками и холодным виноградом. Чинны-буви не выпускает из рук моток пряжи – под ее пальцами пушистая бесформенная масса превращается в тонкую упругую нить. Я, конечно, не удержалась от покупки: хорошо, что ковер можно легко сложить, упаковать и сдать в багаж.
+998 94 333 02 74, +998 93 225 41 47, кишлак Араббанды, Чиракчинский р-н
Чайхана «Умакай»
Уже на самой границе двух областей, в паре километров от дорожного поста, разделяющего Кашкадарью и Самарканд, в кишлаке Умакай готовят эталонный жиз, тушенную до мягкости с курдючным жиром, а потом быстро обжаренную баранину. Самаркандцы (Умакай все же ближе к Самарканду, чем к Шахрисабзу) считают умакай жиз самым правильным и используют именно это название в меню многих ресторанов. Чайхана (на нее, когда мы спросили о жизе, указал нам Шариф-бобо) тут самая простая, но именно сюда и ходят местные.
+998 93 244 99 44
Глава 6Ферганская долина. Гранатовая чайхана
Фергана – инжир и гранат.
Песни петь о тебе я так рад.
И под арбенный сладостный скрип
Голос мой от восторга охрип.
Фергана – инжир и гранат.
Чайханэ – бедана и палас.
Над землею развешан адрас,
И висит посредине поднос,
Много золота мне он принес.
Чайханэ – бедана и палас.
Окруженная со всех сторон горными хребтами, Ферганская долина – самая густонаселенная и самая плодородная территория в Узбекистане, разделенная на три области: Ферганскую, Наманганскую и Андижанскую. Путь сюда из Ташкента лежит через высокогорный перевал Камчик. Автомобильный и железнодорожный тоннели, позволяющие быстро доезжать сюда из столицы, открыли не так давно: теперь долина, славящаяся многовековым свободолюбием, еще более крепко соединена со столицей. Прогрызть упрямые горы было делом чести.
Перевал Камчик
Именно в долине можно почувствовать, как и чем живет крупный, смотрящий на туристов как на диковинку узбекский город. Здесь хаос старого центра не спрятан стеной от глаз путешественника. Здесь змеятся засыпанные гравием улицы махаллей, здесь облепили столбы тенёты проводов, здесь перекрывают улицы для спешащей на пятничную молитву толпы. Здесь чайханы открываются в пять утра, после утреннего намаза, а закрываются через два часа, в семь. И принимают только мужчин, хотя для женщин, которым не спится, все же есть отдельные, застеленные цветастыми курпачами и хорошо закрытые от чужих глаз комнаты. И женщин с покрытыми головами, и заведений, в которых нет алкоголя и куда нельзя со своим, не встретишь в таком количестве в Узбекистане больше нигде.
Дворец Худояр-хана, Коканд
В Ферганской долине нет такой концентрации памятников, к которой привык путешественник, знакомый с Самаркандом, Бухарой, Хивой. Медресе, мавзолеи и мечети раскиданы зачастую по дальним кишлакам, спрятаны в хаосе старых районов. Тем они ценнее, ведь до них, редко попадающихся на глаза туристам, не дошла пока реставрация. Они, как сама долина, – немножко сами по себе, с трещинками, сколами, такие, как есть. И на их фоне стройностью и подновленной красотой сияют памятники Коканда. И здесь же, чуть отойди от старого центра, – второй слой, туркестанский модерн, особняки хлопковых королей, свиде