Наманган – второй по численности населения город в Узбекистане после Ташкента. При этом лишенный туристического внимания настолько, что появление гостя на базаре буквально приводит к очереди из желающих дать совет, что именно в городе нужно посетить и увидеть. Ни из одного мавзолея или мечети смотритель не отпустит тебя, пока не оставишь несколько строк в гостевой книге.
Мавзолей Ходжи Амина, Наманган
Первые упоминания о Намангане как о городе-крепости относятся к концу XV века. Он развивался в тени крупного Ахсикента, разрушенного в 1620 году мощным землетрясением. Те из жителей, кто уцелел в катастрофе, переселились именно в Наманган. Население города стало расти с высокой скоростью в начале XX века, когда была открыта железная дорога, связывавшая Наманган с Кокандом.
Старый Наманган – это настоящий, ни капли не прилизанный и непричесанный, иногда даже без асфальтового покрытия, город. Квартальные мечети, небольшие чайханы для своих, женщины в платках, длинные бороды мужчин, фантастических размеров базар, где все вперемешку – коврики для намаза, тюбетейки, снопы исрыка, этой всеузбекской панацеи, тяжеленные лепешки, – патриархальный, устоявшийся мир, который, кажется, за последнюю сотню лет не очень-то и изменился.
Медресе Мулла Киргиз, у фасада которого бушует рынок, – один из символов Намангана. Медресе носит имя богатого фабриканта, мецената и зодчего, на чьи деньги и по чьему проекту было построено. Возведенное в 1910–1912 годах медресе с тремя куполами по форме – классическое, из желтого, узнаваемого, николаевского кирпича. Но кладка цветной керамической плитки, выложенные кирпичом куфические надписи, оформление порталов говорит о глубокой синергии традиционной среднеазиатской архитектуры и привнесенного русскими модерна. Сейчас внутри – стук швейных машинок. В худжрах принимают портные, причем женщины обслуживают женщин, мужчины – мужчин. Все строго.
В мечети Ота Валихон Тура, одной из самый больших в Средней Азии, с 14-метровым куполом, сейчас работает арт-галерея, где выставлены работы местных художников. Обратите внимание не только на купол, но и на роскошные резные двери с фантазийным сочетанием трех орнаментов – здесь и вьюнки ислими, и геометрия гириха, и каллиграфия.
Мавзолей Ходжи Амина, прячущийся в глубине старого города, датируется XVIII веком, хотя внешне напоминает постройки домонгольских времен. Глядя на его резное оформление, вы сразу вспомните одну из старейших в Узбекистане мечетей, Магоки-Аттари в Бухаре. Фасад мавзолея выполнен в технике резьбы по матовой, неполивной терракоте, отражающей архитектурные принципы XI–XII веков и уже к XV веку вытесненной многоцветной поливной облицовкой. Это богатейшая орнаментальная сокровищница, где встречаются и надписи, и геометрические, и растительные орнаменты, и традиционные сетчато-звездные узоры-гирих. Мы знаем имя мастера, усто Мухаммада Ибрагима, сына Абдураима, ведь работа подписана, но не знаем, почему вдруг во время абсолютного главенствования отделанных поливной керамикой фасадов в Намангане появился этот резной мавзолей. Цветные глазурованные изразцы использованы здесь лишь для оформления входного портала. Внутри стены покрыты сплошным ковром резной декорации на цветном фоне, главную роль в которой играет кораническая надпись, масштабная и заметно рельефная. Это, без сомнения, один из самых красивых памятников Ферганской долины.
Латиф Садриддинов
Латиф Садриддинов – наманганский мастер национальной вышивки. Про вышивку долины известно довольно мало, хотя здесь, как и во многих других частях Узбекистана, выходили замуж и к свадьбе вышивали сюзане и как доказательство талантов невесты, и как оберег в новой жизни. Но даже этнографическо-закупочные экспедиции рубежа XIX–XX веков, на основании находок которых сформирована, например, коллекция текстиля Государственного музея Востока в Москве, вышивок из долины в метрополию особо не привезли. Лаконичный, скромный, чуть скуповатый стиль наманганских вышивок с его мелкими узорами, оставляющими большую часть полотна незаполненной, с точки зрения красочности уступает, конечно, многоцветной живописности работ Бухары и Нураты. Поэтому сам Латиф и его мастерская, в которой трудится больше 30 человек, в наманганской стилистике работают мало, вышивая для Бухары и Самарканда на заказ.
+998 90 552 90 36, latif25@mail.ru
Керамика Гурумсарая
Несмотря на привычный для долины лазурный колорит, керамика Гурумсарая резко отличается от риштанской. Ее декор более архаичен, монументален и тяжеловесен, в нем глаз профессионала увидит влияние степи, киргизских войлочных ковров, их бесфоновых узоров. На керамике же и фон, и орнамент поровну делят сферы влияния, выступая равноправными партнерами: пространство между цветными элементами играет роль узора. Да и по весу гурумсарайская посуда тяжелее риштанской.
Керамист Вахобжон Буваев в своей мастерской
Мастер, который возродил из небытия эту уникальную традицию, – Вахобжон Буваев. Гурумсараю, можно сказать, повезло: его удаленность от крупных керамических и туристических центров помогла местной традиции сохранить чистоту, свои архаичные черты. А внимание усто Буваева к своему, родному, и большое сердце мастера не дали школе снова уйти в небытие. Так что за настоящими сокровищами нужно ехать именно в Гурумсарай – это полтора часа от Намангана, почти Таджикистан.
+998 93 373 28 49, +998 95 033 08 69, ул. Ниязи, 23
Чустское чудо
Дамасская сталь, уверены в Наманганской области, родом вовсе не из Дамаска. Да и дамасская сталь вовсе не самая прочная. Секрет особой прочности знали в Ахсикенте, где умели доводить температуру в печах до необходимых 1600–1700 градусов. Археологически подтверждено, что именно древний Ахсикент был крупным металлургическим центром, снабжавшим высококачественной сталью весь Ближний Восток. Здесь ежегодно производилось до пяти тысяч сабель, которые расходились по миру маршрутами Великого шелкового пути. Крупнейший рынок сбыта был в Дамаске – это прославило бренд дамасской стали как в Азии, так и в Европе. Технологий, которыми владели в Ахсикенте, в других местах не знали. Сделать твердый булат смог русский металлург Аносов только спустя сотни лет.
Дамаск и булат в западной терминологии часто не отличают, но в Узбекистане знают, что это не одно и то же, хотя узоры, украшающие клинки, характерны для обоих материалов. Дамаск – это композит, оптический эффект которого является следствием неоднородности материала и технологии производства. Булат – композит, полученный без использования многократной сварки. У дамаска узор упорядоченный, у булата – хаотичный. Но в обоих случаях он не украшение, а свидетельство повышенной прочности. Но бренд дамаск знают сейчас больше, чем булат.
Чустские ножи – один из важнейших брендов Ферганской долины, наравне с керамикой Риштана. Хотя делают ножи, конечно, не только в Чусте – большое количество мастеров работает в Шахрихане, кто-то остался в Андижане, в Коканде. Формы и клинков, и рукояток варьируются от города к городу, так что наметанный глаз отличит андижанский нож от кокандского. Просто именно в Чусте работал в советское время большой завод. Так и повелось: раз нож, значит, из Чуста.
На чустском базаре ножам посвящены длинные прилавки. В разложенных на них образцах нет ни нарядности, ни парадности, ни глянца рассчитанных на покупателя издалека дорогих, встречающихся в сувенирных лавках по всей стране ножей. И дорогой булат тут почти не продают. Самые надежные, самые нужные в хозяйстве ножи, на которые есть спрос на базаре, делают из старых напильников, из нержавеющей стали. И затачивают так, что года три-четыре можно не беспокоиться.
Оказавшись здесь, у прилавков с ножами не задерживайтесь – попросите провести вас вглубь рынка, к кузнечным мастерским. Именно там, в грохоте молотков по металлу, в визге шлифовальных машин работают мастера-ножевики.
Дуппи – так по-узбекски называется тюбетейка. Расшитые цветными узорами тюбетейки традиционно носили молодые женщины, сейчас же их вышивают больше на продажу туристам. А вот мужчины, особенно здесь, в Ферганской долине, до сих пор носят тюбетейки практически все. Самый популярный дизайн – черный фон и белая вышивка в виде четырех стручков перца, который называют калампир, призванная защищать носителя от сглаза. Околыш украшен вышитыми арками разной высоты, причем разный дизайн предпочитают в разных регионах Узбекистана. В Чусте вышивкой тюбетеек занято до 80 % женщин, разъезжаются дуппи отсюда и по всему Узбекистану, и по многим странам Средней Азии. А еще они складные! А как иначе хранить и перевозить такой высокий и элегантный головной убор?
Где есть: национальная кухня
В Наманганской области существует два сильных локальных бренда, связанных с едой: шурпа в банке и лепешки ширмой нон. Шурпа традиционно подается в многочисленных ошхонах по всей области и является демонстрацией удивительной смекалки местных поваров. Всего-то нужна литровая стеклянная банка, жестяная крышка, немного баранины, лука, ну, может быть, чеснок, соль конечно же и вода. И время – три, четыре часа томится на электрической плите такой суп, пока мясо не станет мягким, а бульон – наваристым. Вкусно с пылу, с жару, но еще вкуснее шурпа становится на следующий день, когда как следует настоится.
Лепешки ширмой нон требуют большого мастерства, труда и времени, так как готовятся не на дрожжах, а на нутово-анисовом настое. Сначала анисовые семена кипятят в течение часа, затем этим раствором заливают горох и оставляют для брожения в теплом месте, в горке отрубей, в тазу, на чуть тлеющем очаге, на несколько часов, пока нут не начнет выделять пену, на основе которой, добавляя муку, готовят опару. Опара оставляется для брожения на 5–6 часов. Добавляют муку, месят и формируют лепешки и выпекают в тандыре. Ширмой нон узнается по нежному травяному запаху, который идет от теста. Купить и попробовать такие лепешки можно на наманганском базаре Чорсу.
«Ал-Машрик»
Огромный недорогой ресторан с большим садом, развесистой хурмой и журчащим фонтаном. В меню все – от стакана кефира и блинов на завтрак до турецких пиде, отлично приготовленного в казане мяса и шашлыков. Находится в новой части Намангана.
ул. Ислама Каримова, 2
Кафе Sulim
Одно из самых известных кафе в Намангане, Sulim играет на нескольких полях одновременно: тут и шашлыки, и заказной плов, и речная рыба на огне. Отдельные кабинки, столы на улице, большой зал для мероприятий.
+998 91 295 22 22
Ошхона «Сарбон»
Придорожная простая ошхона на объездной дороге, за пределами центра Намангана. Шурпа в банке была практически эталонной – ароматной, наваристой, с очень нежным мясом.
+998 99 936 20 00, +998 91 342 76 65
«Махмуджон-ота»
В городском парке Чуста под сенью высоких деревьев ярусами расположены самые классические, правильные, хрестоматийные чайханы. Плов, который я ела здесь, в чайхане «Махмуджон-ота», был одним из лучших за все время моих путешествий по стране: сделанный на рисе лазер, с бараниной, острым перцем, долмой, перепелиными яйцами и даже лимоном. Журчащая вода, щебечущие перепелки, яркие сиреневые курпачи, распивающие чай бабаи дополняли благостную картину.
+998 88 825 25 86
Orzu hotel
Добротный, хоть и не очень новый, довольно сдержанный по декору отель недалеко от парка Бобура.
+998 78 223 00 17, ул. Нодира, 1