Н. С. Хрущёв в Петрозаводске
Вернемся от литературы к хозяйственной жизни.
В Петрозаводск неоднократно приезжали партийные и государственные деятели страны. Конечно, приезды их замечались, но событиями не становились. Исключение составляет кратковременный визит Н. С. Хрущева. Встреча его вылилась в многотысячную демонстрацию жителей Петрозаводска. И откуда только люди узнали о его приезде? Никаких сообщений не было. Воистину слухом земля полнится.
Н. С. Хрущев приехал в Петрозаводск 16 июля 1962 года. После дождей в Карелии установилась июльская погода. Был теплый солнечный день. Для встречи высокого гостя на перроне петрозаводского вокзала собрались члены бюро обкома, Президиума Верховного Совета, работники Совмина, горкома, горсовета. Поезд прибыл вовремя. Из вагона вышел хорошо знакомый по портретам и телепередачам широколицый, полный человек. Он поздоровался за руку с теми, кто стоял ближе других к вагону, огляделся, что-то негромко сказал И. И. Сенькину, и все двинулись мимо здания вокзала на площадь имени Гагарина. Площадь была оцеплена, пустынная, безлюдная, она как бы насторожилась. Эту настороженность подчеркивала полная тишина. Но как только стали подъезжать к проспекту Ленина, послышался глухой шум, он нарастал, все явственнее стали раздаваться отдельные возгласы. И вот проспект, с двух сторон густо запруженный народом. Люди приветственно махали руками, что-то кричали. То же самое было и на улице Фридриха Энгельса, проспекте Карла Маркса — везде, где проезжал кортеж машин.
Петрозаводчане сердечно, с достойным уважением встретили Первого секретаря ЦК КПСС, Председателя Совета Министров СССР — несомненно, самого популярного в то время человека.
Свежо еще было в памяти историческое событие — разоблачение культа личности Сталина. Люди хорошо знали, что начал это Хрущев. Члены Президиума ЦК КПСС были против развенчания Сталина. Хрущев однако настоял на своем, проявив большое мужество и глубокую убежденность. Он выступил на XX съезде партии с докладом, разоблачающим злодеяния Сталина. Вскоре после съезда ЦК КПСС принял постановление о культе личности. Тиранический режим пошатнулся. Люди свободней вздохнули. Это была самая большая заслуга Хрущева перед ними. Но она не была единственной. Хрущевская «оттепель». Как она вдохновила творческих работников, в частности нас, писателей! К сожалению, короток был ее век. Хрущев энергично проводил политику, направленную на подъем сельского хозяйства, был вдохновителем освоения целины. При нем развернулось массовое жилищное строительство. Сейчас мы посмеиваемся над малогабаритными «хрущевками», но — факт, что благодаря «хрущевкам» миллионы людей переселились из трущоб и подвалов в новые квартиры. При Хрущеве мы, практически, вступили в космическую эру. 12 апреля 1961 года впервые в истории человечества в космическое пространство поднялся человек. Это был советский гражданин Ю. А. Гагарин.
Однако не всё складывалось хорошо. Были перекосы, волевые решения, многочисленные подчас ненужные реорганизации… Это особенно пагубно сказывалось на сельском хозяйстве. Оно продолжало отставать, обострилась продовольственная проблема. И всё же народ чтил, уважал Хрущева. Теплые приветствия жителей Петрозаводска были искренними.
Навстречу машинам нет-нет да и выбегали люди с письмами в руках. Конечно, их не подпускали к Хрущеву. Они безуспешно пытались прорваться. У каждого была своя нужда, своя беда, своя особая жалоба. Никто им до этого не помог, все отмахнулись. Люди надеялись: Хрущев поможет.
Высокий гость объехал многие улицы города, побывал на строительстве завода бумагоделательных машин, комбинате строительных конструкций, беседовал с рабочими, интересовался их жизнью, бытом, нуждами. На площадке у Онежского завода стояли подготовленные к отправке трелевочные тракторы. Н. С. Хрущев заинтересовался ими, выслушал объяснения директора завода Б. Н. Одлиса. В беседах с местными партийными и советскими работниками подробно расспрашивал, чем живут город и республика, какие у них нужды. Слушая ответы, на ходу высказывал свои соображения, особенно его волновала жилищная проблема. С нее он начал разговор на вокзале, едва выйдя из вагона. Поводом для продолжения разговора на эту животрепещущую тему послужило то, что Хрущев, проезжая по проспекту Урицкого, обратил внимание на аккуратный, нестарый еще деревянный домик, с которого была снята крыша и разобрана часть стропил. Было ясно: домик разбирают. Остановились. Хрущев вышел из машины, спросил:
— Для чего разбирают дом?
Ответы первого секретаря обкома партии И. И. Сенькина и председателя Совмина республики И. С. Беляева сводились к необходимости расчистить площадку для строительства. Н. С. Хрущев резко выговорил руководителям республики за их недисциплинированность, за то, что они нарушают неоднократные указания ЦК КПСС и правительства о том, чтобы ни в коем случае не сносить пригодное жилье.
На вокзале перед отъездом Н. С. Хрущев еще раз вернулся к жилищной проблеме. Он сказал, что в Карелии много дерева и много камня. «А почему бы вам не строить в городе комбинированные дома из камня и дерева? В Финляндии такие дома строят». На это предложение отозвался председатель исполкома Петрозаводского горсовета А. А. Исаков: «Никита Сергеевич! Но строительство деревянных домов обходится ничуть не дешевле и строить их не легче, чем кирпичные». Хрущев побагровел: «Ишь ты! Живешь, небось, в благоустроенной квартире. Тебе спешить некуда. Пожил бы в подвале — по-другому бы запел!»
Никто из присутствующих не возразил Хрущеву, но никто его и не поддержал. Недовольный, он поднялся в вагон, с площадки махнул на прощанье рукой и ушел. Спустя несколько минут поезд отправился на север.
Н. С. Хрущев заезжал в Петрозаводск по пути в Мурманск.
Уже на следующий день в обком партии и Совмин Карелии поступило из Москвы распоряжение — срочно представить в Госплан СССР расчеты о стоимости строительства в Петрозаводске деревянных домов. Расчеты были сделаны. Они показали, что строительство деревянных домов действительно обходится ничуть не дешевле, чем строительство кирпичных.
Поездка в Архангельск
В октябре 1970 года в Архангельске состоялось выездное правление Союза писателей РСФСР. Тема его: «Человек труда в произведениях писателей Северо-Запада». В Архангельск съехались литераторы из Вологды, Мурманска, Новгорода, Пскова, Сыктывкара. Карелию представляли П. Борисков, Д. Гусаров, С. Панкратов, Ф. Трофимов.
Выездные заседания, начатые по инициативе первого председателя российского Союза писателей Леонида Соболева, проводились в областях и республиках России регулярно, и у нас в Петрозаводске тоже. Впоследствии их необходимость ставили под сомнение, оценивали как показуху, обман, желание устроителей выслужиться перед властями, стремящимися к помпезности, к приукрашиванию действительности. Что ж, доля правды в этом была. И все же не зачеркнуть значение коллективных выездов литераторов на места. Все-таки они становились праздниками культуры. Писатели встречались с литературным активом, с читателями. Жизнь соседей становилась для них ближе.
Архангелогородцы тепло встретили литераторов. Отвели лучшие номера в гостинице, закрепили за гостями ресторан, организовали даже продажу рыжеватых оленьих шапок. У кого были деньги, покупали не по одной. Гуляли по бесконечно длинному проспекту Павлина Виноградова, по каменной набережной Северной Двины, широкой, как Волга. Съездили на родину М. В. Ломоносова в село его имени. Село большое, беспорядочно разбросанное, утопает в грязи, потомки великого сына России — сплошь беднота. Отрадно, что благодаря самоотверженности местных учителей сохранился музей Ломоносова. Он не богатый, занимает две или три комнаты низенького неказистого дома, экспонатов мало. Не видно, чтобы к музею прикоснулась рука какого-либо видного ученого, не говоря уже о причастности целого высокопочтенного академического учреждения. А тут, в селе Ломоносово, впору бы создать такой музей, чтобы стекались к нему туристы со всего мира.
На заседании состоялся пространный разговор о литературных делах, о творчестве писателей-северян — для этого и съехались с разных краев. Доклад о поэзии сделал Сергей Орлов. Из поэтов Карелии он выделил Бориса Шмидта и Илмари Сааринена, из своих земляков — Николая Рубцова. «Хороший вологодский поэт, — подсказал мне сидевший рядом П. Борисков, помолчав, добавил: — Это он вчера непочтительно обошелся с „самой представительницей“».
«Представительница» — солидная и важная дама — многие годы работала в партийном аппарате и неизменно курировала деятельность Союза писателей РСФСР, всюду сопровождала литераторов. Конечно, она приехала и на писательское совещание в Архангельск. Ее особенностью было неудержимое желание давать советы, указывать на что-то, делать замечания. Естественно, и в Архангельске мы услышали их. По крайней мере, те люди, что всё время топтались вокруг партийной дамы, делали вид, что относятся к ее советам, указаниям, замечаниям с почтением и готовы тотчас исполнить их. Иные просто молчали или посмеивались про себя. Исключение составил вспыльчивый и прямой Рубцов, неспособный кривить душой. Когда «представительница» стала его в чем-то наставлять, он резко оборвал ее: «Не вмешивайтесь не в свое дело!»
На совещании засуетились. Некоторые из писателей стали возмущаться: да что это такое, какой-то разгильдяй замахивается на святую святых — партийное руководство. Укоряли, порицали поэта. Правда, за глаза. Руководство предложило Рубцову извиниться. Он отказался. Конечно, некоторые из участников совещания всей душой были на стороне Рубцова, но открыто никто его не поддержал.
Прошли годы. Николай Рубцов нелепо погиб. Только после его смерти, как у людей это часто бывает, выяснилось, что не стало крупного поэта, тонкого задушевного лирика. Простые, вроде бы ничем особенно не приметные слова его стихов трогают, берут за душу. В них сила подлинной поэзии, Николай Рубцов был щедро наделен этой силой.