Решил я как-то поковыряться в настройках ЖЖ и нашел меню "Статистика", а в ней вкладку "Друзья". Оказалось, этих самых друзей у меня 1600 человек (неужели все читают?), но больше всего меня заинтересовал график, показывающий сколько френдов прибыло, а сколько убыло за отчетный период. Глядь - как раз 4 человека меня отфрендило вчера (рекорд за месяц), причем все в течении одного часа. Заглянул к ним в профиль - еще одно совпаление: все они из Белоруссии. Удивило меня это обстоятельство. Ладно, если бы я написал какой-нибудь говноплевательский пост про то ихнего батьку, так ведь давно уже вообще ничего не писал. Но ведь налицо тенденция, а не случайность. Может, в комментариях я чем-то не угодил братско-соседскому народу? Так и есть! За полчаса до массового исхода белорусов из моих френдов в дискуссии с каим-то литовским нациком из Австралии я вскользь упомянул, что Великие Статуты Литовские писаны русским, а вовсе не литовским языком, и даже не белорусским, как это кричат белорусские националисты. Действительно, как можно было ПИСАТЬ на белорусском языке в XVI в., если первая грамматика белорусской мовы была создана в 1918 г., да и та на латинице? И вообще никаких белорусов в те стародавние времена не существовало. Раз уж сам Медвед сегодня изволил цыкнуть на своего минского коллегу, решил и я хоть разок подпеть правящему режиму. Заодно проверим, сколько среди читателей моего ЖЖ национально озабоченных белорусов. Расскажу я о том, почему этого народа не существовало до XX века, и откуда он взялся. То, что украинцы - искусственно выведенная австрийцами нация (процесс дерусификации-украинизации был продолжен в СССР), давно уже стало расхожей темой разговоров, а вот в отношении белорусов я подобное слышал разве что от ЖЖ-юзера awas1952 (в миру Анатолий Вассерман). Ниже приведена глава из моей книги "Киевской Руси не было".
***
Работая как-то над статьей о варшавском восстании 1944 г., я перелопатил очень много польских газет последних двух десятилетий. Сразу бросается в глаза просто-таки маниакальная ненависть поляков к Сталину - человеку, благодаря которому Польша сегодня существует. Можно, конечно, считать это следствием мощной промывки ляшских мозгов, но мне кажется, дело еще и в глубоко укоренившемся комплексе национальной неполноценности, выражающемся в характерном польском евро-расизме. Себя поляки считают неполноценными европейцами, поэтому всегда стараются подчеркнуть свое превосходство хотя бы над азиатами, к коим, разумеется, относят русских. Поэтому когда поляков бьют шведы или немцы, им не так обидно. Ну, поколотил старший брат младшего, так имеет право - на то он и старший. А вот когда полякам задают трепку русские - это вызывает некоторое недоумение и воспринимается крайне болезненно, как если бы первоклашка отлупил дебелого пэтэушника. И тут же начинаются вопли, что русские победили лишь благодаря своему варварству. Например, в 1794 г. во время войны с инсургентами Косцюшко граф Александр Суворов блестяще взял штурмом крепость Прагу - варшавское предместье на правом берегу Вислы, после чего польская столица сдалась без боя. По условиям сдачи русский полководец пообещал: "Именем Ее Императорского Величества, моей Августейшей Государыни, я гарантирую всем гражданам безопасность имущества и личности, равно как забвение всего прошлого, и обещаю при входе войск Ее Императорского Величества никоих злоупотреблений не допустить". Условия соглашения Суворов выполнил, чем очень удивил горожан, с трепетом ожидавших кары за свои кровавые грехи (весной 1794 г. в момент празднования православной Пасхи варшавяне напали на русских солдат, многие из которых, будучи безоружными, были убиты прямо в церквях). Русский фельдмаршал заслужил тем самым большое признание мещан, от имени которых варшавский магистрат Варшавы поднес ему золотую табакерку, украшенную бриллиантами, с надписью "Warszawa zbawcy swemu" (Варшава своему спасителю). Иногда упоминается в качестве подарка еще и богато украшенная сабля, поднесенная от благодарных обывателей. В письме Румянцеву Суворов отмечал: "Все предано забвению. В беседах обращаемся как друзья и братья. Немцев не любят. Нас обожают". Обожание длилось недолго. Уже в начале XIX в. французская и польская пропаганда приписала Суворову все мыслимые и немыслимые грехи: дескать, его чудо-богатыри перебили все мирное население прагского предместья, включая грудных детей. Монахинь перед смертью, естественно изнасиловали в самых извращенных формах. Все дома и церкви были, дескать, русскими разграблены, а потом Прага дотла сожжена. Это же, дескать, Суворов пообещал сотворить и с Варшавой, если она не сдастся. Мол, лишь поэтому, спасая мирное население от геноцида, мятежники капитулировали. Казалось бы, после провала русской кампании Наполеона надобность в антисуворовской пропаганде должна была отпасть, но миф о прагском геноциде оказался поразительно живуч, и с течением времени в польском национальном сознании из разряда перлов наполеоновской пропаганды перешел в категорию "общеизвестных фактов" (нечто подобное сегодня происходит на Украине с так называемой батуринской резней). После генералиссимуса Сталина, пожалуй, теперь самый ненавистный в Польше русский - это генералиссимус Суворов. Понятно, что битым полякам не за что любить Суворова, который накрутил шляхте хвоста в 1794 г., а еще раньше в 1769-1772 гг. громил барских конфедератов, но почему Суворова ненавидят белорусы? Не все, конечно, и даже не большинство, а некоторые. Эти некоторые называются интеллигенты - в чем, видимо, и кроется разгадка феномена. Попалось мне как-то на глаза интервью с композитором Кимом Цесаковым. Вроде бы рассказывает о музыке, и вдруг ни с того ни с сего бац: "Мой языковый фактор очень связан с переосмыслением белорусского фольклора. Но не просто белорусского фольклора. Я очень люблю песни-плачи женские. Вот, кстати, женские песни-плачи из всех славянских народов есть только у белорусов. Наверное, это было связано все-таки с женской долей. Потому что Беларусь вечно была под гнетом поляков, потом россиян. Ну шутка ли: когда Калиновского восстание Суворов задавил, то от Минска до Петербурга 136 тысяч столбов было вкопано, и на каждом столбе висело по человеку. Об этом россияне боятся говорить, а это ж факт". По-моему, фактом можно считать только то, что Цесаков - дебил. Этот представитель "умственного труда" понятия не имеет о том, как трудно срубить дерево, обтесать, приволочь его к дороге, вкопать, выковать и приделать крюк, а потом еще подвесить на него человека. Человек, естественно, упирается, поскольку висеть ему не хочется. Поэтому выход один - превратить бедолагу в труп, а уж после подвешивать. Не ясно, правда, как доставлять десятки тысяч тел к Петербургу - далековато, трупы подпортятся в дороге и вид примут очень неаппетитный. И вообще непонятно, зачем их волочь в такую даль. Одно бы дело для устрашения местного населения вздернуть десяток бунтовщиков, но на кой черт их под Петербургом-то развешивать? Представляю: едет император всероссийский с иностранными послами на увеселительное мероприятие в Царское Село, и вдруг шибает в нос тлетворный запах мертвечины. Послы наодеколоненными платочками себе носопырки судорожно зажимают и глаза вопросительно на государя таращат. А тот, как ни в чем не бывало: мол, не удивляйтесь, это суворовским чудо-богатырям делать нечего, и чтоб не бездельничали, велено им украшать дорогу трупами. Согласитесь, картина совершенно неправдоподобная. Еще более ей добавляет неправдоподобия то, что к моменту восстания 1863-1864 гг., одним из заводил которого был Кастусь Калиновский, великий Суворов 63 года как лежал в могиле. Теоретически, конечно, восстание Калиновского мог "задавить" внук генералиссимуса генерал от инфантерии Суворов Александр Аркадьевич, бывший одно время лифляндским, эстляндским и курляндским генерал-губернатором. Однако к моменту восстания он пребывал в должности столичного генерал-губернатора (с 1861 до 1866 г.), да и к полякам он как раз относился очень сочувственно. Под стать композитору Цесакову его соплеменник Игорь Литвин, который считает себя историком. Этот тип тоже слегка зациклен на мертвечине и этнических чистках. Вот какие ошеломительные подробности он выдает о покорении Суворовым Варшавы в своей книжонке "Затерянный мир, или малоизвестные страницы белорусской истории": "В 1794 года армия Суворова свирепствовала в Беларуси и Польше. Суворовские выродки расстреливали мирных жителей Кобрина и Малориты. На подступах к Варшаве они уничтожали все живое на своем пути. В варшавском пригороде - Пражском предместье было расстреляно все население. В самой Варшаве русские солдаты на копьях и штыках по улицам носили младенцев. Возможно, поляки это будут помнить всегда". Впрочем, книжка Литвина относительно безвредна, ибо он нагородил такой бредятины, что это полностью исключает возможность серьезного к ней отношения. То ли у него голова была в отключке, пока он высасывал из пальца "малоизвестные страницы истории", то ли врач ему по ошибке прописал сильнодействующий препарат с галлюциногенным побочным эффектом. Вот например, как Литвин описывает один эпизод героической борьбы белорусов против "русского ига": "В православном Могилеве, в ночь с 1-го на 2-е февраля 1661 года во время восстания горожан было уничтожено семь тысяч стрельцов. Спасся только один, находившийся за городом в самовольной отлучке. Горожане заблаговременно вывинтили из русских ружей кремни и потери среди повстанцев были небольшими". Можно подумать, стрельцы (солдаты регулярной армии, а не какие-нибудь ополченцы!) оставляли свои ружья где попало без присмотра, чтобы у праздношатающихся мимопроходимцев была возможность незаметно вынуть из них кремни. Если так, то почему горожане, коль имели беспрепятственный доступ к стрелецким ружьям, попросту не сперли их? Трудно представить себе подобную ситуацию, когда бы советские солдаты в Сталинграде скрытно пробрались ночью в стан врага, повынимали бы из всех немецких винтовок и пулеметов затворы, а с утра лихо пошли в атаку на фрицев, которые недоумевают: почему же они не могут сделать "пиф-паф". Или вот еще один литвинский перл из того же источника: