И тут она наносит решительный удар, от которого, даже я теряю аппетит.
– Агата, можно я спрошу у тебя кое-что личное?
Сердце девушки сходит с ума, щеки алеют.
– Но я же не обязана отвечать, если вопрос мне не понравится? – уточняет Агата.
– Конечно, – тут же заверяет мама.
– Спрашиваете.
Я напрягаюсь всем телом.
– Как ты относишься к детям? Любишь детей?
Я не сдерживаю эмоций, кладу вилку на стол и с силой растираю лицо.
Это абзац, товарищи… лучше бы я позвонил Ковалю и попросил помощи у него. Честное слово, этот идиот принес бы в разы меньше проблем.
– О-о-о, – выдыхает моя маленькая ведьма. Откашливается, делает глоток компота. – Люблю. У меня есть младшая сестра.
А я мысленно благодарю Богиню, что Агата еще не сбежала из-за стола.
– А планируешь иметь собственных? – припечатывает мама.
Я уже не дышу, а что уж говорить об Агате. Она вытянулась в струночку. Вот-вот расплачется или рассмеётся. А возможно и то и другое вместе.
– Планирую. Но после того, как смогу получить образование. Мне еще нужно помочь Нике встать на ноги.
Мама довольна ответом. Замолкает. Явно планирует наше с Агатой будущее.
– А можно и я спрошу? – тихо интересуется Агата.
– Конечно.
– Я бы никогда не подумала, что Дмитрий ваш сын, – несмело произносит она. – Он взрослый мужчина. А вы очень красивая.
– Большое спасибо, – мама светится от счастья, как мадам Кюри в день получения Нобелевской премии. – Только это не вопрос. Но я поняла, о чем ты говоришь. Я была совсем девочкой, когда родила Митира. И у нас в роду отличная генетика. Мужчины сильные, выносливые, красивые, долгожители.
– Ма-а-ама! – я в прямом смысле схватился за голову. – А можно еще огурчиков? – прорычал. – Пожалуйста.
Мама поднимается из-за стола.
– И незачем рычать. Я все поняла.
Да неужели?! – вертится на языке. А все те подмигивания и пинки под столом, ты непонимающе игнорировала.
Мы остались с мышкой в комнате вдвоем, но легче не стало. Даже в пот бросило от напряжения.
– Ты можешь не есть, если тебе не нравится, – замечаю я.
– Нет, мне нравится, – отвечает Агата.
Нанизывает кусочек мяса на вилку и кладет его в рот, жует, кивком благодарит маму за овощи. Нанизывает следующий кусочек. И, как назло, в голову не идет ни одна тема для разговора, а вот мама точно подготовила список заранее.
– Лидия Ивановна сказала, что осенью ты уедешь с ней. Это так? Ты собираешься жить в другом городе?
– Что?! – вырывается у меня.
Я в очередной раз сигнализирую маме взглядом, только вместо укора в нем читается вопрос: “Какого черта ты мне не сказала, что Агата собирается покидать город?”
– Да, – подтверждает Агата. – Баба Лида одинока и ей нужна помощь. Взамен она обещала мне помочь с учебой. Я пыталась накопить самостоятельно на обучение…
– Ты молодец, – мама хвалит девушку. – Образование женщине нужно. Женщина должна быть самостоятельна.
Я полностью теряю аппетит, откладываю вилку, осушаю стакан с компотом и жду окончания ужина.
За оставшиеся полчаса накручиваю себя до предела. В голове гудит. Я забываю, что нужно изображать больного, и когда Агата благодарит за ужин и встает из-за стола, слишком резво следую за ней.
– Я тебя провожу.
Я не предлагаю и не спрашиваю разрешения – констатирую.
– Константин разрешил мне вставать и прогуливаться, только без усердия, – добавляю я быстро.
– Не нужно… – лениво возмущается Агата.
– Там темно, – я нервно указываю кивком в сторону входной двери. – Отказ не принимается.
Мышка шумно выдыхает, но больше не противится.
– Большое спасибо за ужин, Вела. Мясо было очень нежным, – произносит она.
– Пожалуйста, милая. Ну, идите. Прогуляйтесь. Погода чудесная.
Чудесная, – усмехаюсь я. Это буквально до того момента, пока моя маленькая ведьма не начнет метать в меня молнии.
Я покидаю дом вслед за ней.
Агата спешит. Сосредоточилась на одноэтажном деревянном домике и марширует.
Ловлю ее за руку.
– Мы же гуляем. Куда так летишь?
– Да? А я думала ты хотел проводить, на улице же темно, – девушка поддевает меня.
– Вот теперь я тебя узнаю, мышка.
Она недовольно фырчит, а меня разбирает смех.
– Я скучал по тебе, – тяну ее на себя. – А ты обо мне думала днем?
– Нет!
М-м-м, какая приятная ложь.
– Обманщица, – отмечаю с радостью.
Скучала, знаю.
Я не даю девушке возможности освободиться. Одной рукой притягиваю, а второй прижимаю горячее напряженное тело к своему.
Склоняюсь к девичьей макушке и буквально урчу от удовольствия. Нет навязчивого запаха парфюмерии, кремов и прочей дряни – только ее собственный запах в сочетании с терпкостью мыла.
– Моя маленькая яблочная ведьма. Какая же ты вкусная.
Ее дыхание проникает сквозь футболку, касается кожи, и хочется схватить Агату на руки, так чтобы она обвила мою талию ногами, и унести ее в чертов яблоневый сад.
– Возможно и думала, – соглашается. – Да, думала. Я стеснялась спросить при твоей маме, Константин ничего не сказал, когда уже можно будет тебе покинуть мой дом? М? – она вскинула голову и посмотрела в глаза.
– Может, завтра скажет, – отвечаю я, не скрывая довольной улыбки. – Не думал я, что истоскуюсь всего за день. Утащил бы тебя в лес и там бы съел.
Агата испуганно округляет глаза.
– Так и сделаю, – добавляю я.
Я не сдерживаю себя, претворяю фантазию в реальность. Подхватываю девушку на руки и пока она не опомнилась, несу в сторону сада. Подальше от любопытных взглядов соседкой старушки – в тень яблоневых деревьев.
– М-м-м, – втягиваю воздух. – На яблоки у меня теперь точно будет неоднозначная реакция.
Склоняюсь к шее девушки и мозг плавится. Аромат фруктов и запах моей маленькой ведьмы – дурманящая смесь.
Агата замирает в моих руках.
– Зачем ты сюда меня принес? – спрашивает дрожащим голосом.
– Хочу побыть с тобой наедине без советов моей мамы и пристального взгляда старушки-добродетельницы. Как только мы вышли на улицу, она тут же юркнула в дом. Резвая для своего возраста. А потом смотрела на нас из темноты дверного провала.
Я опускаюсь на теплую землю, прижимаюсь спиной к шершавому стволу дерева, устраиваю Агату у себя на коленях.
Поза невинная, держу ее словно ребенка, а у самого кровь закипает в венах.
– Надо сказать бабе Лиде за это спасибо. Беспокоится за меня, – замечает девушка.
– А я бы не был ей так благодарен, – произношу тихо и продолжаю заполнять легкие нежным запахом.
Зверь скулит, хочет познакомиться со своей парой, просит дать ему волю. Но еще слишком рано. А вот метку я бы поставил сию же минуту. Клеймил. Показал другим нелюдям, что эта ведьма моя! – я провожу указательным пальцем по изгибу тонкой шеи, считаю удары сердца. Взволнована. И…возбуждена.
– Ты правда хочешь переехать? – интересуюсь максимально легко и дружелюбно, а у самого тело каменеет от мысли расставания.
– Мне нужно, – Агата отталкивается ладонями от моей груди, садится так, чтобы видеть лицо и говорит совершенно серьезно: – Я не могу подвести Николь. Она должна иметь хороший пример в виде старшей сестре. Ты познакомился с моей семьей. Они не лучшие люди в мире. Нике нужен ориентир, – повторяет так уверенно и по-взрослому.
Зверь ловит каждое слово своей пары и урчит, когда она замолкает: “Хор-р-рошая мать!” А я испытываю одновременно гордость и раздражение. Агата с каждой минутой доказывает, как мне повезло с ней. Без преувеличения она – дар Богини.
– А если я скажу, что не нужно уезжать и помогу вам с сестрой, ты останешься? – спрашиваю я.
– И зачем тебе это? – с иронией интересуется Агата. – Тебе нужны мои проблемы и проблемы Ники? Что-то сомневаюсь…
– Нужны, – отвечаю я без раздумий. – Ты мне нужна вся. Со всем, что тебя окружает, – говорю искренне.
Девушка тихо смеется. Довольно обидно, хочу сказать. В ее смехе я слышу недоверие.
– Никому не нужны чужие проблемы.
– Никому-никому? – уточняю я.
– Ни-ко-му! Поверь!
Совсем еще девочка, но в ее голосе нет нот истерики, она говорит уверенно, убежденная в своей правоте.
– Тогда почему ты мне помогла, раз никому нет дела до чужих проблем? – спросил я и ждал ответа.
– Ты нуждался в помощи, а рядом никого другого не было. И не путай экстренный случай и нас, – Агата хмыкает. – Двух совершенно чужих тебе девчонок.
Доказывать, что ты не верблюд сейчас совершенно бесполезно. Моя маленькая ведьма не из тех, кто ведется на стандартные прокаты по ушам.
– Когда старушка собралась забрать тебя у меня, м-м-м? Назови мне дату, – уточняю я.
– Не знаю. Думаю, в конце августа. Мы конкретно еще не обсуждали, – отвечает растерянно.
– Значит у меня есть целый месяц доказать тебе, что я не… вру, – на языке у меня вертелось другое слово.
Агата не отвечает. Молчаливо смотрит. Пытается что-то прочесть по глазам, уверен, в них сейчас виден зверь. Опускает взгляд на губы и шумно сглатывает.
– Я думаю, – произносит она. – Нам не стоит больше видеться, – говорит, упрямо задрав острый подбородок. – Ничего хорошего из этого не получится.
Вот такого поворота я честно не ожидал. Совсем не ожидал. И чуть было не профукал момент, когда Агата поднялась с моих коленей, отряхнула шорты и сделала первый шаг.
Э-э-э, нет, дорогая ведьма, больше я тебя не отпущу.
Одним рывком я усаживаю девушку на себя, но теперь эта не невинная поза, а провокационная. Агата седлает мои бедра.
– Я не согласен с тобой. У нас получится не просто хорошее, а что-то отличное. И видеться мы будем каждый день. Засыпать и просыпаться вместе. Ясно? – спросил я, положив ладонь на поясницу девушки, надавил, вынуждая прижаться ко мне.
– Нет, не ясно, – огрызнулась ведьма, заерзав на коленях.
– Ты так делаешь только хуже для себя, теперь я точно тебя не отпущу.
Агата продолжает дразнить, старается встать. На деле же она сводит меня с ума. Между ног у нее горячо и, уверен, что мокро.