Макс вышел из аэромобиля под рев и крики толпы и открыл передо мной дверцу. Стараясь унять дрожь, я вышла из машины, поправив болеро на плечах, и прошла под руку с Максом по ковровой дорожке. На нас сыпались вопросы, но фаэрт их игнорировал, сжимая мою ладонь, лежащую на сгибе его локтя.
Яркий свет парадной ослепил, и я на миг зажмурилась, давая зрению привыкнуть. Когда же открыла глаза, то поняла, что попала в центр внимания. Гости в дорогих одеждах, отложив все светские беседы, смотрели в сторону входа.
Широкая лестница впереди и балконы по бокам были заполнены гуманоидами, несколько пар было и в холле, но большинство гостей предпочитали отправиться вверх по лестнице в зал с высокими потолками и хрустальными люстрами, которые виднелись через распахнутые двери даже с моего места.
К нам подошел лакей и принял верхние одежды, после чего с легким поклоном отошел, Макс же вновь взял меня под руку, и мы вместе поднялись по лестнице под множество любопытных взглядов.
— О чем они думают, интересно? И что будут говорить, стоит нам перешагнуть двери зала? — тихо спросила я, наклонившись к спутнику.
— Они думают, насколько сильно я влюблен и не окончательно ли я потерял голову. Видишь ли, у нас с тобой глаза красноречивей любых слов.
Я смущенно потупила взор, хотя счастье буквально рвалось наружу в виде улыбки. Из зала, куда мы направлялись, текла приятная классическая музыка и были слышны гомон голосов и негромкий звон бокалов.
Когда мы вошли, не менее половины взоров окружающих были направлены к нам. Стараясь ступать легко и непринужденно, я приклеила к лицу легкую улыбку и позволила своему контрабандисту провести меня по центру зала к молодой паре, с интересом оценивающей меня.
— Это твои родители? — шепотом спросила я.
— Да.
Они, будто услышав наш разговор, переглянулись и улыбнулись. Оба высокие, статные, с темными волосами и невероятно красивые. Вместе они так гармонично смотрелись, затмевая собой многие пары из здесь присутствующих. Выглядели они немногим старше Макса, возможно, недавно прошли процедуру омоложения, но при этом в их взглядах чувствовалась мудрость прожитых лет.
Мужчина был в строгом черном смокинге с белой рубашкой и бордовым галстуком-шарфом, а его жена облачена в струящееся по фигуре темно-красным шелком платье до щиколоток. Наверное, умение гармонировать парами у Макса от родителей.
— Позвольте представить вам мою девушку, — как только мы подошли, сказал Макс и положил руку мне на талию. — Филисити МакКаст. Мама, ты же с ней уже знакома.
Разумеется, он намекал о своей лжи при оформлении моих документов. Я бросила мимолетный взгляд на Макса, который слегка улыбался. Неужели он рассказал своим родителям о моем происхождении? Хотя это было тайной даже для меня.
— Поэтому представлять тебе госпожу Никеллу не нужно, — продолжил Макс, — а вот с отцом, господином Элитоном, я обязан тебя познакомить.
— Очень приятно, — ответила я, слегка склонив голову и с трудом подавив позыв прижать два пальца к виску, как учили нас на военной кафедре.
— И нам, — кивнул господин Элитон, и я даже слегка вздрогнула, так как голос у него был идентичным голосу сына. — Мы наслышаны о тебе.
— Мой отец хвалил тебя, — с улыбкой пояснила Никелла, переглянувшись с мужем. — А он слов на ветер не бросает.
— О, да, — с усмешкой согласился Элитон, смотря на меня. — Он слишком краток. Когда я попросил руки его дочери, он кивнул и ушел, оставив меня без ответа. Помнится, тогда у меня прибавилось седых волос.
Мы слегка рассмеялись, а родители Макса обменялись нежными взглядами.
— Что ж, развлекайтесь, — положил руку на сгиб локтя мужа, сказала Никелла.
Мы отошли к фуршетному столику, и Макс подал мне бокал с соком и тарелочку с закусками. Но из-за волнения я лишь попробовала угощения, но так и не съела.
— И почему ты такая трусишка, хотя обучаешься на военном отделении? — нагнувшись ко мне и опалив кожу у шеи своим дыханием, спросил фаэрт.
— Я совершенно не ожидала, что попаду именно туда, — ответила я, и Макс хмыкнул.
— На твой выпускной я тебе расскажу истинную причину, — пообещал Макс, удостоившись моего изумленного взгляда. — Сразу хочу предупредить, что к этому я не имею никакого отношения, просто кое-что успел узнать.
— Я же теперь умру от любопытства!
— Тогда я отправлюсь на тот свет за тобой, — с улыбкой пообещал Макс, подарив легкий поцелуй в щеку.
— Потанцуем?
В другой части зала возле оркестра действительно была небольшая площадка, где пары могли насладиться танцами. Я отрицательно покачала головой, так как совершенно не была обучена светским танцам. Макс, будто разгадав причину, потянул меня к оркестру.
— Просто двигайся за мной, хорошо? — тихо прошептал он, положив одну руку мне на талию, а второй сжав мою ладонь. — Положи правую руку мне на плечо. Вот так. И смотри на меня, а не под ноги.
Музыка сменилась, и Макс начал движение. Я послушно последовала за ним, не отводя взгляда от его глаз. В них плескалось столько нежности, что я боялась утонуть в них. Мне не верилось, что я танцую с самым невероятным мужчиной во Вселенной, который не просто влюбился в меня, а признал своей девушкой перед общественностью.
Сколько его планов разрушили наши отношения? Я ведь догадываюсь, что он поддерживал образ мальчика-плейбоя не просто из интереса, а причина его поступков была намного глубже. Это заставляло меня одновременно волноваться за него и радоваться, что на первом месте для него мы и наши отношения.
Музыка закончилась слишком быстро, и мы отошли к креслам, когда к нам подошли знакомые Лимаксиона. Разговор был светский, призванный лишь растянуть время для изучения меня. Я держала ровно спину, чему меня научили физические тренировки, и старалась быть безучастной. Вскоре разговор иссяк, и Макс предложил прогуляться по саду.
На деревьях висели гирлянды, вдоль дорожек стояли скамьи и клумбы с цветами, подсвечиваемые яркими огнями светильников. Уже был вечер, и это напомнило мне наше первое свидание в лесу.
— А чей это особняк? — спросила я, чтобы заполнить паузу.
— Моих родителей, но этот дом никогда не был мне родным, — ответил фаэрт. — Я обучался на дому и проводил много времени у деда, только по достижении совершеннолетия меня отпустили в Фарэтский государственный университет, а там я уже съехал в свою квартиру. Также я много времени проводил во дворце.
— А там ты что делал? — Я изумилась, выгнув вопросительно брови.
— Мы были дружны с его высочеством Фималионом в детские годы, разница в возрасте у нас была небольшая — только два года.
Максу сейчас сорок один, значит, его высочеству сорок три. По фаэрскому летоисчислению это еще мальчишки. Серьезный возраст для брака и для свершений начинается к восьмидесяти-ста годам.
— Ты думаешь, он жив?
— Кто знает, — пожал плечами Макс, — я надеюсь, что он хорошо прячется.
— Ты ведь его ищешь, да? — тихо спросила я, сжав руку моего контрабандиста. — Бонни и Клайд — это про вас с Чо?
— Тише, Лиса, — прошептал Макс, улыбнувшись. — И спасибо, что ничего не спрашивала у меня, хотя сама уже догадалась.
— Я люблю тебя, и ничто это уже не изменит, — остановившись, ответила я.
Макс встал напротив меня, обхватив мое лицо руками. Я положила ладони ему на талию и фаэрт признался:
— Ты меня очаровала, Лиса. Ты зацепила крючком мое сердце и медленно тянула за леску, пока полностью не завладела мной. Вот только ты забрала у меня нечто большее, чем сердце. Ты украла мою душу. Ты сущий Дьявол, Лиса, но как же я счастлив быть сатанистом.
Я не совсем поняла его слова о сатанистах, видимо, это история других конфедераций, может быть, легенды Фаэра, но его слова звучали настолько уверенно и проникновенно, что я поняла — в них он действительно обнажил свою душу передо мной. Чтобы ни случилось, но мы с ним связаны нерастяжимой нитью, и как бы мы не раскручивали катушку — в итоге нас притянет друг к другу.
Макс медленно наклонился ко мне и невесомо поцеловал. Я закрыла глаза, отдавшись власти его губ. Наши прикосновения — это пожар, заставляющий заходиться сердце в бешеном ритме. Наша жизнь — это череда событий, заставляющих ожидать следующей случайности с восторженно-сумасшедшим взглядом.
Зазвучала медленная музыка, и я отстранилась. Откуда она звучит? Макс загадочно улыбнулся. Он все подстроил? Сделав шаг назад, мужчина протянул мне руку с легким поклоном. Я приняла приглашение, присев в шутливом реверансе.
Еще один танец в одиночестве деревьев оказался для меня подарком, сравнимым со всем счастьем вселенной. Когда отыграли последние аккорды, Макс обнял меня и поднял пальцем мой подбородок, заставив посмотреть на небо, где кружили звезды. Разумеется, это множество искусственных спутников так мигают нам, будто падая, а не настоящие небесные светила.
Внезапно их хаотичное движение приобрело четкую траекторию, и они выстроились в знакомые буквы моего имени.
Лиса.
Это для меня. Сколько же стоило запустить столько спутников в небо, что они мигающими звездами написали на ночном небе мое имя? Сейчас весь Фарэт видит это молчаливое признание. На глазах выступили слезы, но я была не в силах оторваться от созерцания неба.
Макс обнял меня за талию, встав сзади.
— Когда-то я услышал, что сила женской любви в том, чтобы отпустить и дать возлюбленному шанс на обретение счастья, — тихо прошептал Макс. — Сила же мужской любви иная, и она заключается в стальных силках, которыми удерживает мужчина свою возлюбленную. Он не сможет отпустить, потому что в любви его единственная слабость. Лиса, — его дыхание опалило кожу на висках, — ты моя слабость, но с тобой я становлюсь невероятно сильным. Парадокс любви, правда?
— Правда, — счастливо ответила я, закрыв глаза и позволяя слезам радости скатиться по щекам.
Макс вновь подарил мне чудесный вечер. Каждый раз, когда я думаю, что счастливей уже быть не могу, он удивляет меня. Сколько нас ждет еще счастливых часов и минут?