На моих щеках вспыхнул румянец, но я сдержалась от колкого комментария и последовала за фаэртом. Квартира была просторная, но комнат в ней было всего три: зал, спальня и тренажерная. Больше, кажется, этому мужчине было не нужно.
И тут я подумала о том, где буду спать. Мой взгляд упал на диван в зале.
— Ты ночуешь в спальне, и это не обсуждается, — заметив мой интерес к мебели, прокомментировал Макс. — Даже не смей возражать, а то с тебя станется с твоей скромностью.
— И не собиралась, — пробормотала я, сбросила вещи на диван и села рядом.
Только сейчас я задумалась, что со мной произошло за последнюю неделю, и как круто изменилась моя жизнь. Я покосилась на дверь спальни, за которой скрылся хозяин квартиры, и вздохнула, схватившись за голову.
Сумасшествие какое-то! Невообразимо много событий для меня одной!
Но главное — я в столице! Теперь я поступлю в летное училище, оставив все недоразумения позади. Начну новую жизнь, свяжусь с родителями и навсегда забуду знакомство с «золотым мальчиком»…
О таких парнях я читала, как ни странно, всё в тех же любовных романах. Такие мужчины меняют девушек как перчатки, устраивают грандиозные вечеринки и живут на широкую ногу, а потом встречают её — ту, которая затмит собой весь мир.
И как бы прекрасно это ни звучало, поверить в такой исход очень и очень сложно, даже несмотря на цвет глаз фаэрта, поэтому от таких людей, как Макс и Чо, нужно держаться подальше. Может, они и неплохие, но явно не моего круга.
Интересно, а кто был в моем круге? Земледельцы с Орео? Или курсанты летного училища?
7
Лимаксион
Мои мысли были вновь заняты повстанческой деятельностью. Недавно просочилась информация, что еще один генерал начал брать крупные взятки, значит, готовится государственный переворот. Регент хочет свергнуть прошлую династию и занять трон официально.
Мракс, и почему наследник сбежал?! Правда, сбежал он лет двадцать назад, сразу после смерти своего отца — сына нынешнего императора, поняв, что спокойно существовать при регенте ему не позволят: убьют или сделают овощем.
Первое произошло с его отцом в тот день, когда тот бежал с женой. Убили и принца, и его беременную супругу, выставив все несчастным случаем крушения звездолета. После этого молодой наследник, лишившийся родителей, пробыл во дворце не больше полугода и сбежал. О его нынешнем местонахождении никто ничего не знает, но народ надеется, что принц скоро вернется, ведь близится его пятидесятый день рождения. Осталось пять.
По законам конфедерации императором может стать гуманоид, достигший пятидесятилетнего возраста. Это понимает и регент, поэтому собирает сторонников, которые хотят питаться из кормушки и дальше, не заботясь о благе конфедерации и её жителей.
К сожалению, прямых родственников у императора не осталось — дочь оказалась бесплодна, а младший брат погиб еще в молодости, так и не обзаведясь семьей. По закону трон не может быть унаследован клоном, так как те не переносят процедуру омоложения, что существенно сокращает срок их правления, не говоря уже о нестабильности некоторых индивидов.
Мракс, наследник должен найтись! Не погиб же он, в самом деле?
Так, с этими бесплодными размышлениями пора заканчивать, оставив думы на завтра, а пока нужно заняться гостьей.
Интересно, она когда-нибудь смотрела голографические фильмы или играла в виртуальной реальности? С этими вопросами в голове я вышел в зал и увидел спящую на диване девушку. Просмотр фильмов придется отложить.
Зайдя в спальню, я расстелил постель и принес одеяло, после чего вернулся в зал, подхватил на руки сонную девушку и аккуратно занес в спальню.
Филисити доверчиво положила голову мне на плечо, вздохнув, из-за чего её грудь приподнялась и вновь опустилась. Было бы неплохо ее раздеть, но боюсь, что ороситка не поймет моего поступка. Да и в своей выдержке я не был так уверен.
— Спи, красавица, и пусть хотя бы во сне все твои мечты исполнятся, — прошептал я, опустив Филисити на кровать и укрыв одеялом.
Она была так безмятежна и еще даже не подозревала, в какой мир попала. Ей предстоит узнать горечь разочарования и боль разрушенных надежд.
Интересно, каково ей было жить среди зависимых? Можно ли вообразить её радость, когда она узнала о своем свободном статусе? И можно ли ощутить любовь приемных родителей, которые на свой страх и риск растили чужого ребенка без определенного статуса, чтобы потом выпустить её во взрослую жизнь?
Я понимал, почему они ей даже нечего не сказали о документах. Оформить они её не могли, тогда ей был бы обеспечен статус зависимой, поэтому они решили, что неопределенность лучше, чем такая жизнь. И я их поддерживал. В последнем случае даже без документов у неё есть шанс на счастливое будущее.
Оказывается, и ороситы очень любят детей. Фаэрты были преданы своей семье, для нас она оставалась на первом месте. Что же послужило поводом для биологических родителей Филисити подбросить незнакомцам своего родного ребенка?
Я не представлял, как можно отказаться от собственного дитя, но история происхождения ороситки действительно интригует. За её смущением скрывался колкий характер, который не сломался под напором обстоятельств.
Она не побоялась отправиться неизвестно куда в другую часть конфедерации, практически без денег и с одной-единственной мечтой. Разве я мог бы похвастаться подобным бесстрашием? Ответа на вопрос мне не видать, ведь у меня всегда было всё, о чем я мог только пожелать.
Нагнувшись, я убрал прядь волос со лба ороситки и поспешно вышел из комнаты, предварительно выключив свет.
Филисити
Я проснулась поздно, и разбудил меня чей-то пристальный взгляд. Слегка приоткрыв один глаз, я увидела Лимаксиона, который стоял надо мной и застегивал ремешок часов. И чего он так навис? Другого места найти не мог?
— Проснулась? — мягко спросил Оджифаэрс, справившись с ремешком часов и положив руки в карманы брюк.
Я открыла глаза и приподнялась на локтях. Сегодня на Максе была белая рубашка с закатанными рукавами и серая жилетка в тон брюкам. Татуировок на нем не было. Он их наносит только в космосе? Выглядел хозяин квартиры представительно и стильно. Я невольно почувствовала себя рядом с ним неуютно, будто я из другой эпохи.
— Ты так смотришь, будто стесняешься меня, — с усмешкой заметил фаэрт.
— Не тебя, а себя, — ответила я, вставая с кровати. — А где здесь ванная?
— Там, — махнул рукой в сторону двери Макс и пояснил: — Она соединяет тренажерную и спальню, поэтому не удивляйся, что там две двери.
Кивнув, я поспешила в указанном направлении, предварительно захватив с собой рюкзак из зала. Закончив с водными процедурами, я оделась и взглянула на себя в зеркало. Миловидная внешность, но особой красотой я не отличалась. Могла ли я понравиться мальчику из золотой молодежи? Вряд ли.
Когда я вышла и взяла в руки куртку, оставленную вчера в зале, Макс предложил:
— Можем зайти и купить тебе любую одежду, какую ты захочешь.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не замотать головой. Нет. Только не это. Не выдержу такого позора. Я и так чувствовала себя не в своей тарелке.
— Нет, не нужно, Макс.
— Накинь куртку и идем со мной. Сделаем документы, потом вернемся, заберем твои вещи, и я отвезу тебя к летному училищу. Оно находится в двух сотнях километров от столицы.
Мы покинули квартиру в молчании. Уже в лифте я не удержалась от вопроса:
— Твой дом похож на холостяцкий. Где же ты устраиваешь вечеринки?
— А они у меня обязательно должны быть? — отозвался собеседник, облокотившись о поручень в лифте.
— Судя по тому, что я успела понять — да.
— Ты права, — усмехнулся Макс, подняв голову вверх, будто на потолке были ответы на все вопросы. — Но я считаю, что для тусовок есть клубы, которые сдаются в аренду, а эта квартира — только моя. И если тебе интересно, то ты единственная девушка, которая ночевала в моей постели. Тебе это должно польстить.
— О, это определенно подняло моё самооценку, — рассмеялась я и поймала странный взгляд Макса на себе. Смех тут же оборвался. — Что-то не так? У меня что-то на лице?
— Да, — Макс сглотнул и с неожиданной веселостью пояснил: — Улыбка. У тебя на лице улыбка. И она фантастическая.
— Теперь я понимаю, о чем писали в любовных романах, — пробурчала я, и фаэрт снова рассмеялся.
Мы вышли из лифта и направились на выход.
— И о чем же там писали? — спросил Макс по дороге, вернувшись к теме нашего разговора.
— О том, что богатые мужчины любят играть девичьими сердцами, роняя их и разбивая вдребезги. Но знай, что своё сердце я так просто не отдам, тем более за комплименты, и вручу его только в надежные руки, — выпалив эту тираду, я гордо приподняла подбородок.
Мы отправились в гараж, где у Лимаксиона стоял аэромобиль. Макс галантно открыл мне переднюю дверцу, даже помог застегнуть ремни безопасности, после чего сел на водительское сиденье и отстыковался от платформы, вылетев через пропускные пункты в крыше здания.
Я тут же припала к стеклу, рассматривая столицу. До этого я видела лишь голограммы, но любоваться вживую — не то же самое. Центром города был Эриол Холл — огромная башня с длинным шпилем, уходящая высоко в небо, и уже все другие здания были на порядок ниже, но не менее впечатляющими.
Стеклопластиковый каркас отдавал блики и порой слепил глаза, из-за чего все водители, включая Макса, летали в темных защитных очках. И правду говорят, что здесь — город рекламы и возможностей. На каждом здании был установлено устройство, проецирующее голографические короткие ролики. Опустив стекло, я чуть не оглохла от городского шума, поэтому поспешно закрыла его под тихий смех Лимаксиона.
— Как вы здесь живете?! У вас должны быть слуховые аппараты!
— О да, мы просто работаем на медиков, — весело отозвался Макс и уже серьезно добавил: — Со временем привыкнешь.