— Идеально для первых пациентов с нанокровью, — кивнул Альберт. — Особенно если их реакция будет похожа на реакцию Лаврова.
Он представил, как здесь будут лежать люди, получившие второй шанс благодаря революционной технологии. Люди, от которых отказалась официальная медицина. Они будут просыпаться с новыми силами, новыми возможностями…
Но тут же пришли и тревожные мысли. Что, если Лавров — не исключение? Что, если каждый пациент, получивший нанокровь, будет развивать странные способности? Как далеко могут зайти эти изменения? И главное — смогут ли они контролировать последствия?
— О чем задумались, доктор? — спросил Дмитрий, заметив его выражение лица.
— О границах, — тихо ответил Альберт. — О границах между лечением и… изменением. Мы создали нанокровь, чтобы регенерировать ткани, чтобы спасать жизни. Но что, если мы создаем нечто большее? Новый вид человека?
— Звучит как научная фантастика, — сказал Марат, но его голос выдавал неуверенность.
— Вся наша работа звучит как научная фантастика, — парировал Альберт. — И всё же мы делаем её реальностью.
Он подошел к окну, глядя на палату, которая вскоре может принять первых пациентов.
— Мы должны быть готовы ко всему, — сказал он. — Включая то, что наша технология может создать нечто, что выходит за рамки нашего понимания.
Вернувшись в больницу для очередной «консультации», Альберт в образе доктора Верникова обнаружил, что ситуация вокруг Лаврова становится всё более напряженной. В коридоре возле палаты № 13 он заметил не только агентов ГКМБ, но и двух незнакомых мужчин в дорогих костюмах, явно не принадлежащих к медицинскому персоналу.
Елена перехватила его, прежде чем он успел войти в палату.
— Осторожнее, — тихо сказала она. — У нас новые гости.
— Кто они? — так же тихо спросил Альберт.
— Представители «ВитаКор», — Елена едва заметно кивнула в сторону мужчин. — Они утверждают, что интересуются «необычным случаем выздоровления» для своей исследовательской программы. Предлагают Лаврову участие в клинических испытаниях с щедрой компенсацией.
— Вельский, — Альберт сразу понял. — Он всё-таки вышел на след. Как отреагировал пациент?
— Пока никак, — ответила Елена. — Они только что пришли, еще не говорили с ним. Но что интересно — Строгов не препятствует их визиту. Наоборот, кажется, что ГКМБ и «ВитаКор» действуют согласованно.
Это было тревожное развитие событий. Если правительственное агентство и корпорация Вельского объединились в поисках нанокрови, команда «Нового Сердца» оказывалась в еще большей опасности.
— Мне нужно поговорить с ним раньше, чем они, — решил Альберт. — Отвлеки их. Скажи, что для разговора с пациентом им нужно специальное разрешение от главврача.
Елена кивнула и направилась к представителям «ВитаКор», а Альберт проскользнул в палату Лаврова.
Андрей сидел на кровати, полностью одетый, с книгой в руках. Он выглядел не просто здоровым — он выглядел лучше, чем большинство обычных людей. Кожа сияла здоровым румянцем, глаза были ясными и живыми, движения — точными и уверенными. Трудно было поверить, что всего неделю назад этот человек был при смерти.
— Доктор Верников, — Андрей улыбнулся, поднимая взгляд от книги. — Или мне лучше называть вас доктор Харистов?
— Тише, — Альберт быстро закрыл дверь, оглядываясь на коридор через стеклянную вставку. — В коридоре люди, которые очень заинтересованы в вас и в том, что с вами произошло.
— Я знаю, — спокойно ответил Андрей. — «ВитаКор». Они думают, что могут купить меня или силой забрать, если я откажусь. А ГКМБ готова помочь им, если получит доступ к исследованиям.
Альберт изучающе посмотрел на него.
— Вы действительно… читаете их намерения?
— Не мысли, — Андрей покачал головой. — Но паттерны поведения, микровыражения, тон голоса, даже запах — всё это для меня теперь как открытая книга. Я вижу страх, жадность, амбиции так же ясно, как вы видите цвет моих глаз.
— Доктор Воронина говорила, что ваши способности развиваются, — Альберт сел рядом с кроватью. — Но я не ожидал, что так быстро и… интенсивно.
— Это и меня удивляет, — признался Андрей. — Каждый день я обнаруживаю что-то новое. Вчера я понял, что могу запоминать всё, что прочитал, с первого раза, — он указал на стопку медицинских учебников. — Я изучил основы анатомии, физиологии и биохимии за три дня. Просто чтобы лучше понимать, что происходит с моим телом.
Альберт был впечатлен и встревожен одновременно. Он сам испытал улучшение когнитивных функций после получения «двойного сердца», но ничего подобного.
— А наномашины? Вы всё еще ощущаете их?
— Постоянно, — Андрей коснулся своей груди. — И я учусь… направлять их. Не полностью контролировать, но влиять на их активность.
Для демонстрации он сосредоточился, и Альберт, с его улучшенным зрением, смог заметить, как под кожей его руки происходит едва уловимое движение — словно миллионы микроскопических частиц перемещались согласованно, собираясь в определенной точке.
— Впечатляюще, — пробормотал Альберт. — И потенциально опасно. Если ГКМБ или «ВитаКор» узнают об этом…
— Они превратят меня в лабораторный образец, — закончил за него Андрей. — Или хуже — попытаются воспроизвести эффект для создания солдат с улучшенными способностями. Я видел их планы, доктор. Они хотят контролировать эту технологию не для того, чтобы спасать жизни.
— Тем более нам нужно действовать быстрее, — решил Альберт. — Мы почти закончили подготовку безопасного места. Новая клиника, где вы сможете восстановиться полностью, без постоянного наблюдения ГКМБ.
— «Новое Сердце», — кивнул Андрей. — Я слышал, как вы обсуждали это с доктором Ворониной.
— Вы подслушивали? — Альберт поднял бровь.
— Ненамеренно, — Андрей выглядел слегка виноватым. — С этим улучшенным слухом трудно не слышать разговоры за стенами.
— Что ж, тогда вы знаете, что у нас есть план, — сказал Альберт. — Вас выпишут в ближайшие дни, как только врачи убедятся, что ваше состояние стабильно. По дороге домой мы перехватим вас и доставим в новую клинику. Но до тех пор вы должны быть предельно осторожны.
— Особенно с людьми из «ВитаКор», — понимающе кивнул Андрей.
— Вы можете… — Альберт замялся, подбирая слова. — Вы можете притвориться менее восстановившимся? Чтобы не вызывать подозрений? Ваше улучшение слишком драматично, слишком быстро. Это привлекает внимание.
— Я уже пытаюсь, — Андрей слабо улыбнулся. — Сдерживаюсь, изображаю слабость, когда агенты наблюдают. Но это становится всё труднее. Я чувствую себя… переполненным энергией.
В этот момент в дверь постучали, и в палату вошла Елена в сопровождении одного из представителей «ВитаКор» — высокого мужчины с острыми чертами лица и холодным, оценивающим взглядом.
— Прошу прощения за вторжение, — сказал он с профессиональной улыбкой, не затрагивающей глаз. — Алексей Венцов, заместитель директора по научным разработкам «ВитаКор». А вы, должно быть, доктор Верников?
— Совершенно верно, — Альберт встал, с безупречной имитацией манер пожилого профессора. — Проводил консультацию нашего удивительного пациента.
— Удивительного — это точно сказано, — Венцов перевел взгляд на Андрея. — Господин Лавров, как мы уже объяснили доктору Ворониной, наша компания очень заинтересована в вашем случае. Такое стремительное восстановление после критических травм… это прорыв в медицине. Мы хотели бы предложить вам участие в нашей исследовательской программе.
— Что это предполагает? — спросил Андрей, мастерски изображая слабый, неуверенный голос.
— Всестороннее обследование в нашей клинике, серию тестов для понимания механизма вашего исцеления, возможно, эксперименты с вашей кровью и тканями, — Венцов говорил обыденно, словно предлагал обычный медицинский осмотр. — Разумеется, с полной компенсацией ваших затрат и времени. Весьма щедрой компенсацией, должен добавить.
— Звучит… интересно, — Андрей сделал вид, что обдумывает предложение. — Но я только начинаю восстанавливаться. Врачи рекомендуют покой и постепенную реабилитацию.
— О, наша клиника предоставит вам лучшие условия для восстановления, — заверил его Венцов. — Личный номер-люкс, команда специалистов, индивидуальная программа реабилитации. Вы будете жить как VIP-персона.
— И как долго продлится это… участие? — спросил Андрей.
— Столько, сколько потребуется для полного исследования, — Венцов сделал неопределенный жест рукой. — Возможно, несколько недель, возможно, месяцев. Зависит от результатов.
Альберт и Елена обменялись быстрыми взглядами. Оба понимали, что «ВитаКор» не выпустит Лаврова, если доберется до него. Он станет постоянным объектом исследований, фактически пленником.
— Это серьезное решение, — вмешался Альберт в образе Верникова. — Пациенту нужно время, чтобы всё обдумать, проконсультироваться с семьей.
— Разумеется, — согласился Венцов, но его глаза оставались холодными. — Мы не торопим вас, господин Лавров. Но учтите, что наше предложение ограничено по времени. Скажем… до момента вашей выписки из больницы.
— Я дам вам знать до этого, — пообещал Андрей.
Венцов кивнул, оставил на прикроватном столике визитку и вышел из палаты, бросив последний оценивающий взгляд на Лаврова.
Когда дверь закрылась, Альберт, Елена и Андрей какое-то время молчали, понимая, что палата может быть прослушиваемой.
— Они не собираются ждать моего решения, — тихо сказал Андрей. — Я видел это в его глазах. Они попытаются забрать меня силой, как только я окажусь вне больницы.
— Мы будем готовы, — так же тихо ответил Альберт. — Доктор Воронина, когда ожидается выписка?
— По протоколу, завтра или послезавтра, — сказала Елена. — Его показатели стабильны, никаких медицинских причин удерживать его в больнице нет.
— Тогда мы действуем по плану, — Альберт встал. — Господин Лавров, отдыхайте и готовьтесь к выписке. И помните о нашей беседе относительно… сдержанности.