– Не наехали… И, надеюсь, уже не наедут…
– Ну, на тебя вряд ли… А в целом… – замялся Боцман.
– Что такое?
– Так тенденции сейчас какие, слияние и поглощение. Мелкое объединяется в крупное, крупное – в очень крупное. Объединить нас хотят и поглотить.
– Кто?
– Да со всех сторон, но мы держимся. Да и наездов особых нет, главный акционер у нас Фил, а за ним Ушаков. Алексей Борисович и сейчас в силе, кто бы что ни говорил… Ты же не собираешься продавать свои акции?
Судя по едва заметному дрожанию в голосе, Боцмана интересовал не только этот вопрос.
– А нужно?
– Ну нет. Фил тебя не поймет… Ему этот завод не очень нужен, он бы сто раз его продал. Из-за тебя никому не отдает. И на плаву все держит.
– Не собираюсь я ничего продавать… – Эрик в раздумье покачал головой.
Фил, конечно, мразь, но Эрик ему в общем-то отомстил. Он ведь не просто его тогда бил. Он мстил за своих друзей, он убивал за них. Просто Филу повезло выжить.
– И на твое место претендовать не буду… – сказал он. – Если действительно все на плаву.
Что-то не хотелось ему заморачиваться на непосредственное управление, жонглировать финансами, решать вопросы с обеспечением и бытом. Счет у него есть, он пока точно не знал, сколько на нем денег, но если много, покой ему по карману. Будет себе спокойно жить, наслаждаясь свободой, и к черту его никуда не занесет.
– Эрик, все в лучшем виде! Хочешь, прямо сейчас заявляй независимый аудит!
– Сейчас я выпить хочу, – улыбнулся Эрик.
Водка ему понравилась, захотелось добавить. А Боцман стелил гладко. Никаких подводных камней, впереди все равно, можно полноценно наслаждаться жизнью. И неважно, что в этой жизни нет Нелли. Да и зачем она нужна в новой жизни?
У Нелли все хорошо. Мужу ее уже за шестьдесят, но Боцман не видел ничего в том плохого. Алексей Борисович в добром здравии, полон сил и желаний, так что впереди у них долгая семейная жизнь. Счастья им и удачи! С этой мыслью Эрик поднялся из-за стола. Он всего лишь собирался покурить, вышел из кабинета, но оказался вдруг в движущейся машине.
Как будто из небытия вынырнул, шелест шин, шум дороги, вокруг светло, мимо проносятся дома и машины, за рулем Алиса. Ну да, водка – коварная штука, провалы в памяти – характерная особенность. Тем более после долгого воздержания.
– Куда мы едем? – спросил он.
– Третья Кабельная улица.
– Кто сказал?
– Так вы и сказали.
– Это мое прошлое сказало.
Вряд ли Вика жила сейчас на Третьей Кабельной, а если вдруг да, то нет смысла ехать к ней. Ей сейчас под сорок, нет уже той милой красивой девушки, есть обремененная проблемами женщина. Или даже обремененная семьей. Это у Эрика с Нелли не было детей, потому на душе так спокойно…
– И кто там в прошлом жил?
– Да уже не имеет значения… Мы где?
Машина уже ехала по московской улице, навстречу пробка, машин жуть, иномарок как собак нестреляных.
– Да подъезжаем уже.
– В Мытищи нужно, к родителям. У них ключ от моей квартиры.
– В Мытищи – ехать долго, сейчас все едут в область… Может, ко мне? – немного подумав, неуверенно спросила Алиса. – Я тут недалеко живу.
– Ну, если недалеко…
Эрик не знал, что думать. Заманивала его Алиса. В свои сети заманивала. Тепленьким хочет взять. Может, не основного, но точно одного из трех главных акционеров успешного предприятия. Жених завидный, вот Алиса и подсуетилась – раскинула мозгами и расставила сети. Он-то и не против, Алиса хороша собой, а у него так давно не было женщины. Но завтра Алиса наскучит, захочется чего-нибудь повкусней, а если сети липкие, попробуй из них выкрутись.
– Куда ты сейчас к родителям такой? – будто в оправдание спросила Алиса.
– Ну да, – не мог не согласиться Эрик.
С непривычки водка ударила в голову, и в ногах слабость, куда ему в таком состоянии родителям на глаза показываться? К тому же сначала надо ехать в Подрезово, а потом уже в Мытищи, где лежат ключи от московской квартиры. А может, и не лежат. Может, родители сдают жилье в наем. Фил построил им дом, помогает финансово, но денег много не бывает. Может, в аренде квартира. А у родителей Эрик ночевать не хотел. Во всяком случае, сегодня точно. В общем, Алиса его уговорила.
Он действительно слабо держался на ногах, в лифте оперся плечом о стену, даже закрыл глаза.
Алиса жила в однокомнатной, но чертовски уютной квартире. Хороший ремонт, приличная мебель, на кухне кофемашина. А в гостиной фотография белокурого мальчика лет четырех – в рамке на подставке. Эрик обратил на нее внимание, и Алиса это заметила.
– Брат мой младший, Василек, – сказала она.
Открыла шкаф, достала оттуда полотенце, семейники, такую же мужскую футболку.
– Муж ушел, кое-что осталось. Если не побрезгуешь. Сто раз уже стирано-перестирано. И переглажено.
Алиса имела в виду, что перестирывалось уже чистое белье, непросто в этом усомниться. Чистота у нее в квартире чуть ли не стерильная, даже чихнуть боязно.
– У нас один раз стиралось, – принимая белье, усмехнулся Эрик. – И не гладилось.
Белье собиралось со всех отрядов, стиралось в прачечной, хорошо если качественно, затем возвращалось кучей и распределялось между заключенными. На прошлой неделе трусы носил один, на этой другой. Так и жили – не тужили.
И в ванной у Алисы идеальная чистота. И бритву одноразовую она подала; щетки новой не было, но Эрик почистил зубы пальцем. Вышел чистый и разморенный, как парной овощ. Алиса накрыла на стол, а затем там же, на кухне поставила раскладушку. И покачала головой, глядя Эрику прямо в глаза. Если вдруг он что-то себе надумал, то пусть сразу закатает губу.
Но так Эрик и не рвался в бой. Боекомплект полный, пушка заряжена и в рабочем состоянии, но гусеницы отказывались крутиться. После ужина он разложил раскладушку, постелил постель и уткнулся в подушку. Алиса не дура, чтобы вешаться ему на шею прямо сейчас, она блюдет приличия, но если проявить настойчивость и ночью забраться к ней в постель, ей не устоять. Но Эрик не змея, чтобы вползать, он волк и должен брать свое в полный рост. Так что лучше немного подождать. Тем более что, возможно, уже завтра ему не захочется смотреть на Алису. Даже если сегодня ничего не будет, не захочется. Завтра он проснется со свежими силами, отправится домой, разживется деньгами, приоденется, купит машину, перед ним откроются просторы, в которых Алисе просто не будет места. Может, и не надо сегодня торопиться.
17
Яичница тихо шкворчит, кофе вкусно пахнет, Алиса стоит за плитой в длинном шелковом халате, волосы уже уложены, глаза и губы накрашены. Позавтракать, одеться, и все, можно уезжать. Сегодня пятница, это у Эрика выходной, а у нее нет. Хотя отдыхать нет времени. В банк нужно съездить, который обслуживает его личный счет, какой-то VIP-отдел там, получить доступ, узнать, сколько у него денег, сделать запрос на карточку. Может, сегодня и сделают, если с утра обратиться.
– Привет! – улыбнулся он.
Алиса хороша собой; халат хоть и длинный, но тело облегает плотно, белье под ним не выделяется, возможно, из-за отсутствия такового. Распоясать, распахнуть – ничего в том невозможного. Главное не настаивать. Предложить, дождаться отклика, и тогда уже можно. А если нельзя, ничего страшного, жизнь, она ведь только начинается.
– Доброе утро!.. Извини, мне уже на работу.
– Кадры решают все.
– И даже больше.
– Ну, если с таким начальником.
– С каким таким?
– Красивым. И сексуальным.
– Если ты чего-то хочешь, давай поднимайся и в ванную. Давай, я не смотрю!
Эрик поднялся резво, одежда находилась в ванной – джинсы, джемпер, носки, белье. В малопригодном для использования состоянии, но все чистое. Стиральный автомат у Алисы, но ведь он только стирает, а еще нужно высушить, погладить. Все сделала. Умница она. И накрасилась не только для работы. Белья под халатом нет, неспроста это.
Но раскатывал Эрик губу напрасно. Пока он приводил себя в порядок, Алиса и раскладушку убрала, и на стол накрыла. И очень удивилась, когда он вдруг обнял ее за талию. Не взбрыкнулась, но показала на тарелку с яичницей. Умываться и чистить зубы она отправляла его, если он хотел позавтракать с ней. Ничего иного она в виду не имела.
Эрик чувствовал себя уверенно, в то время как Алиса явно волновалась, хотя и старалась держаться невозмутимо. Проявить настойчивость, еще крепче обнять женщину за талию, прижать к себе, и она сама ответит на предложенный поцелуй. А дальше уже как по маслу… Он точно знал, что именно так и будет, но Алису отпустил. А не растянуть ли ему предвкушение удовольствия?
– Чувствую себя инопланетянином, – сказал он, намазывая масло на тост. – Как с луны свалился. С поезда сразу на завод, родители не знают… Может, квартира моя занята. Может, в аренду сдают.
– Ничего, что-нибудь придумаешь, – сказала Алиса и усмехнулась, подумав о чем-то.
И Эрик понял, о чем. А чуть позже подтвердил ее догадку. Завод работал без него пятнадцать лет, и все это время Эрик с него имел. За пятнадцать лет накопилась очень приличная сумма – почти четыре миллиона. И не рублей, а долларов. Все это без учета налогов, которые исправно выплачивал специально обслуживающий счет человек. Эрик мог бы иметь и больше, но Фил действительно заботился о расширении и процветании производства. Завод и дальше будет работать, приносить прибыль, Эрик долларовый миллионер, и не квартиру он может позволить, а роскошный дом – да хотя бы на Рублевке. Может, и позволит.
К родителям он приехал на такси, в новой одежде, с подарками. Обнял мать, отца, от шашлыков отказываться не стал. Дом у родителей небольшой, но двухэтажный, банька у самой воды. И напарился он, и коньяка под шашлычок принял. Увы, Марина не могла составить ему компанию, она где-то в Англии, дети в школе там же учатся, мальчик и девочка. Отец почему-то отвел взгляд, когда речь зашла о детях. И у мамы голос едва заметно дрогнул. Ну да, Эрику скоро сорок, а детей у него нет. Но ведь жизнь еще только начинается.