Лита обернулась. Кровь болезненно стучала в висках. Перед глазами мелькали белые пятна. Гигантский слизняк исчез. Лита тряхнула головой.
Осталась рыжеволосая девушка, которая тащила ее вверх по лестнице. Лита не сопротивлялась.
Лита с чувством выругалась.
«Тебя искала женщина. Из Оазиса, – сказал Билли. – Очень красивая и рыжая».
«Так вот кто меня искал».
Они сидели на полу комнаты с балконами. Рыжеволосая разглядывала Литу, что-то обдумывая.
– Значит, ты плавала с Нэем в Северные воды. – Это не было вопросом. – И нашла могилу Джорди Каллена.
– Ага, – сказала Лита, тоже изучая странную гостью. – Он сам мне ее показал.
– Здорово!
– Что именно?
– То, что мы общаемся. Давно этого ждала.
Лита нахмурилась.
– А можно узнать зачем?
– Чтобы написать книгу о твоих приключениях. Твоих и Нэя, разумеется.
– Книгу?
– Я Джон Бабс, – сказала рыжеволосая. – То есть это мой псевдоним.
– Да ладно! – Лита раскатисто засмеялась.
Рыжеволосая поморщилась:
– Разумеется, это между нами.
– Мне тебя звать Джон? Или Бабс?
– Джиа Бабби, – представилась молодая литераторша.
– Я читала один твой роман, – сказала Лита после паузы, – про кракена. Книгу привез Билли. Он мой сосед…
Она замолчала, не зная, зачем начала объяснять про Коффина. Спросила:
– Как ты сюда попала?
Джиа хихикнула.
– А я никуда и не уходила. То есть пришла раньше тебя. И приглядывала за тобой. Увидела, как ты садишься в экипаж Банти, и раскусила ее ревнивые мыслишки.
Лита внимательнее присмотрелась к лицу девушки.
– Ты-ы… Не может быть! Куда ты исчезла? Где ты пряталась?
– Я не пряталась. – Джиа улыбнулась. – Ну, почти.
– Это как?
– Меня прятали. То есть… А тебе идет форма! Я в хорошем смысле.
– Но…
– Сначала хочу послушать о вашем путешествии в чужедальние земли! – совсем по-детски выпалила Джиа. Даже пристукнула ладошками по коленкам.
– Ну и словечки! Чужедальние! Я будто книжку читаю. То есть слушаю.
– Хм, – сказала литераторша.
Лита помрачнела.
– Там, в зале… Что это было?
– Одна из форм жизни без света. Не-жизни без света, если точнее. Мертвые-ползающие-как-черви – так я их называю. И собираюсь…
– Написать о них книгу, – закончила за нее Лита.
Литераторша надула губки. Но в глазах плясали чертики.
– Эта личинка… У нее было лицо.
Джиа кивнула.
– Не только лицо. Но и своя история. Очень давно они были людьми.
– Они?
– Ну да. Ты видела лишь одного. Но наверняка слышала других.
Лита была вынуждена согласиться.
– И кто они теперь? – спросила она.
– Духи. Призраки.
– Ты сказала, очень давно…
– Ага. Еще до Потопа. Ну, если им верить…
– Верить? Ты что, с ними…
Джиа улыбнулась приоткрытым ртом и похлопала по полу рядом с собой: присаживайся поближе, это будет отличная история.
Она рассказала, что общалась с духами при помощи спиритической доски и кое-что узнала. Задавала вопросы и записывала ответы: духи двигали камешки, составляя слова из букв, выбирая «да» или «нет». Они поведали, что когда-то работали в этих подвалах (тогда над ними не было Северной башни, была другая, которая потом упала). Это были целые лабиринты ходов, связанных с какой-то фабрикой богатого промышленника. Духов, то есть тогда обычных мальчиков, держали на цепи…
– Зачем? – перебила взволнованная Лита.
– Они чеканили в подвалах «деньгу» для богатого фабриканта. Разумеется, незаконно. Но что-то пошло не так, и, чтобы скрыть подпольное литье, фабрикант затопил мастерские.
– Святые сети…
Лита не хотела, но живо представила, как потоки воды устремляются по тоннелям, но несутся не на колеса механизмов кузнечных и молотовых цехов, а в комнаты с рабами-мальчишками…
Какая ужасная смерть. Шумная, мокрая, вечная.
Лита слышала, что ожиревшие мозгами богатеи Оазиса придумали себе новое развлечение: знатные особы устраивали под ротондами декоративные подземелья, куда спускались компаниями, чтобы пощекотать нервы сыростью и мраком.
Она вскочила и принялась ходить по комнате.
– Так они теперь злые?
– Они мертвые, – сказала Джиа. – И они уже не люди. Они забрали несколько слуг Придонного. К тому же…
Лита остановилась у южного балкона.
– Что?
– Возможно, все было немного не так. Или совсем не так. Я создала в воображении трогательную историю погибших мальчиков и тем самым подкормила духов своей фантазией. Начала их утешать, и общение прервалось. Они немного успокоились. Притихли. До твоего появления.
– Но ты их не боишься?
– Почему? Боюсь. Просто немного их изучила. Они слабеют, когда поднимаются высоко.
Лита поглядывала на Джиа. Открытое, смешливое, свежее, как чеканка, лицо. Задорный взгляд. Но как она, Лита, три дня назад могла увидеть в этом лице… да ничего не увидеть, кроме мышиной невзрачности? И что Джиа сделала с волосами, какими эликсирами зажгла в них цвет и огонь?
«…другая башня, она упала».
Лита вспомнила сон.
– Ты сказала, что другая башня упала. Почему?
Джиа пожала плечами.
– Духи утверждают, что из-за воды, которая размыла фундамент.
Лита задумалась. Может, ей вовсе не показалось, что башня кренится на сторону Кольца? Может, она видела еще одного призрака?
В задумчивости она сделала несколько кругов по комнате и опустилась на пол рядом с литераторшей. Глубокие серо-зеленые глаза смотрели на Литу. Во взгляде рыжеволосой девушки не было враждебности, которую источали глаза Веноны. Джиа рассматривала Литу с… желанием.
– Башня сначала наклонилась, – медленно произнесла Джиа, ее лицо приблизилось, – а потом – бабах.
Лита почувствовала, как дрожит ее новая знакомая, дрожит всем телом. Эта дрожь передалась и ей, помешала отстраниться.
– Извини, – прошептала Джиа, теплое дыхание коснулось щеки Литы.
– За…
А потом губы Джиа впились в ее губы.
Лита задрожала так, что испугалась собственного тела. Полные алые губы сновали по ее губам, что-то щекотное скользнуло по верхней… Лита закрыла глаза и робко ответила, толком не зная, что и зачем делает, чувствуя изысканную беспомощность, – и провалилась в эту щекотную мягкую дрожь.
Джиа с трудом оторвалась от губ Литы.
– Ты такая вкусная!
Она рассмеялась, подсела еще ближе и обняла Литу за талию. Положила голову на высокую грудь. Тонкие пальцы заскользили по линии позвоночника, лаская через платье.
– Давай продолжим у тебя, – предложила Джиа. – То есть в комнате…
Какое-то время говорить было не о чем. Это забавляло Джиа и смущало Литу.
Поэтому она заговорила первой и сразу поняла, что ляпнула несусветную чушь:
– Я думала, ты любишь… мужиков. Ну, как минимум одного. Ты так восхищаешься этим убийцей кракенов в своих книжках.
Джиа звонко рассмеялась:
– Ты ведь читала только одну.
– Ну да. В своей книжке…
– Я называю это гиперболой иронии.
– Чего? – не поняла Лита.
Джиа поцеловала ее в висок, слизнула капельку пота.
– Не забивай свою прелестную голову.
Лита осторожно отстранилась и потянула простыню на себя.
– Что-то не так? – спросила Джиа с пониманием во взгляде.
– А ты сразу поняла, что это… твое…
Джиа весело прищурилась:
– Изящный способ сказать, что тебе не понравилось.
Лита искала слова, но те разбегались, как жабы.
– Я не… мне понравилось, только…
– Не переживай. Я была рада стать твоей первой. И не против остаться последней. – Джиа заговорщически подмигнула. – В этом есть надрыв.
Лита попыталась разобраться в себе.
– Не волнуйся. – Джиа потерлась щекой о ее ладонь. – Останемся подругами, идет?
– Идет.
– А как ты относишься к Нэю? – спросила Джиа.
Лита фыркнула.
– А как можно относиться к жабе?
– Ой ли, – улыбнулась писательница. – Он ведь тебе нравится?
– С чего ты взяла?!
Джиа лукаво прищурилась:
– И правда, с чего? Кому могут нравиться эти мужчины? В большинстве своем дремучие дурни и самовлюбленные чудаки. А уж колдуны… Ты ведь выросла в Кольце, так? Рыбаки считают колдунов дьяволами, а колдуны считают остальных беззащитными детишками. Но Нэй – он другой… Он храбрый, добрый и настоящий! Во всяком случае, в моих книгах.
Лита молчала, думая, как сменить тему.
– Ты умеешь готовить, – сказала наконец.
– Грибной суп и рыбные котлеты. Котлеты и суп. На большее не рассчитывай.
– Ты так и не рассказала, как пряталась от меня в башне. И как превратилась в служанку.
Поколебавшись, Джиа потянулась к тумбочке и извлекла из складок платья колечко из проволочек, крошечное гнездо на кожаном шнурке.
– Подарок Нэя.
– Что это?
– Амулет анонимности. Нэй привез его с Архипелага Несуществующих.
– И как он работает?
Джиа вскочила на постели.
– Пошли, покажу!
Сопротивляться порыву было бесполезно.
Они поднялись по лестнице в башенную надстройку.
– Знаешь, как называется эта комната? – спросила Джиа. Не дождалась ответа: – Акустическая! Стой здесь и слушай!
Она оставила Литу в центре комнаты, а сама шмыгнула в угол. Зашевелила губами.
– Ты очень сладкая! – разнеслось по помещению.
Лита была уверена, что Джиа говорит шепотом, но звук был отчетливый и объемный.
– А теперь ты! – скомандовала подруга. – В другой угол!
Лита прошла к стене.
– Только говори тихо!
Лита шепнула.
– Глупая рыба! – отразилось от стен.
– Ух ты!
– А теперь стань за моей спиной, – попросила Джиа. – Ага, хорошо. Слушай.
Лита прислушалась.
– Ты что-то бормочешь.
Джиа рассмеялась.
– Я говорю громко. Но ты слышишь лишь бормотание. Теперь понимаешь, почему ее называют акустической?
Лита кивнула.
– Вот так же и с амулетом анонимности. Ну, почти так же. Если я пожелаю, он делает меня неприметной, превращает в шепот. Люди проходят мимо, но тут же забывают. Или видят совсем другое. А то и вовсе не видят, когда мне это нужно.