— Отче наш!
— Тушьтесь!
— Отче наш...
— Еще! Еще! Еще чуть-чуть!
— Что еси на небесах!
— Что еси на небесах...
— Почти! Почти...
— Пусть будет воля Твоя, пусть будет царствие Твое!
Он повторял слово в слово, надеясь что эти слова, так много значащие для некоторых, помогут. Он не верил, просто надеялся.
И тут Услар обьявил торжественно:
— Это девочка!
Спустя минут десять Моль, Услар и другие присутствующие в камере, включая стражников, рассматрывалы завернутое в тряпье хрупкое тельце. Малышка спала.
— Вот что есть настоящее золото, Моль! — заявил Услар. — Ты подарил жизнь, а это дороже любого золота. Ты молодец. Я горжусь таким сыном.
Мальчишка молчал. Чем он помог, он так и не понял — и к лучшему! —, но чувство радости смешаное с озадаченостью отчетливо отбились на лице. Лицо же Услара было скрыто под неизменным капюшонома, но сын мог посопормть на свой велосипед, что отец пережывает то-же.
— Наверное. Э-э... тоесть да, дороже. О Бог...
Часть 3
Второй советник отвел взгляд от экрана и глубокомысленно уставился в черноту монитора.
Некоторое время спустя он заговорщицке произнес:
— Есть кто у нас там?
— Да, господин! — рявкнул оператор.
Черри еще некоторое время оценивал ситуацию:
— Боеспособные?
— В каком смысле, о господин?
— В смысле против дикарей этих сноровки у них хватит выступить? — Черри пристально взгляделся в непонимающие глаза молодого яруза: — Прибить дикарей смогут?
— Безусловно, — уверенно заявил оператор.
— Отсылай сообщение: убить всех до одного.
— Но зачем всех-то, господин. Пусти живет народ бедный, нам-то они ничего уделать не смогут.
— Ты смеемь перечить? — переспросил Черри грозно. — За такое дело в клетку с котом тебя засунуть!
— Нет-нет, господин!
Пару мгновений второй советник сверлил взглядом снова замелькавшые по экрану картинки. «Ну почему они все идиоты? — думал он. — Ты тут планы составляй, связи налажывай а тут еще и дело это на моих плечах одних. Куда мир катится? Так ведь совсем дураки останутся вокруг».
— Свяжи меня с командиром отряда тамошнего, — приказал он.
Крик ребенка достигал пика, после чего плавно затихал. В воздухе воняло пелюшками. Четверо мужчин сидели в ряд и с умилением смотрели на малого. Хотя выражения яруза Услара нельзя было узнать под черным капюшоном.
Вдруг дверь открили и внутрь вошел парень в одежде, издалека напоминающей форму. Его лицо выражало отвращение к всей еде, которую приходится откладывать. Подойдя к Похмелу воини грубо потащили его к выходу. Всех остальных тоже захватили, только «грубостью» эти действия не отличались. Их тупо схватили и потащили на плече.
Затем на той же самой сцене, где должен был бы сьеден Моль с командой, их подвели к мужчине, который выглядел опрятней других: волосы уложены, запах духов и сияющая улыбка на лице.
— Прекрасно, — отозвался Моль. — Чего еще с намы не сделали? Нет, мне это надоело. — Он поскреб ухо и додал: — Сьесть меня хотели, напугать до смерти тоже...
Мужчина сказал что-то на своем языке, в голосе его звучало легкое нетерпение.
— Ну что ты прицепился? — начал раздражаться Моль. — Ты абсолютно правильно все понял. Я — вкусный обед...
Мужчина щелкнул пальцами и к ним подвели Услара. Он что-то «говорил» жестами.
— Всё ясно, — произнес наконец он. — Нас просят отдать в замен на их жизни.
— А теперь повтори всё сначала, — сказал второй советник откыдываясь на спинку стула. — Ты говоришь, что кочевники уже собирались сьесть нашых изгнанников и тут — кажется, я правильно понимаю твои слова, — когда заявились вы со своими пушками и потребовалы пленников а взамен пообещали жизнь этим людоедам. Я прав?
— Абсолютно верно, о господин.
— Но я приказывал убить всех без разбора, не щедя порезать на куски, разбить бошки, перестрелять по очереди... короче, я приказал перебить всех до одного! — Второй советник перевел дух и продолжил: — Ну да, еще я с некоторых из них полагал заживо сдирать кожу.
Изображение ящероподобной головы на экране поддернулось рябью.
— Но ты, — продолжил Черри, — ослушался моего приказа, наражая на опасность себя и своих бойцов! Эти кочевники — тупоголовые убийцы, не умеющие пользоваться своей головой. Да и у тебя не хуже, голова пустая, только полезное пространство пропадает зря!
Яруз на том конце нервно перемнтлся с ноги на ногу.
— Я не собирался…— пролепетал он. — Я думал жизни сохранить, зачем жертвы лишние? Вот я и…
— Ах ты думал? — переспросил Черри. — Ты ослушался моего приказа а это измена! Ну всё парень, — он щелкнул пальцами, — вот так! К примеру, у тех же людей за такое убивают на месте, но мы ведь разумные ярузы? Мы поступим дипломатично: твоя семья будет брошена в клетку — вслушайся! — с котом а ты сиди себе там.
Глаза бывалого воина расширились от ужаса. Второй советник повел хвостом, разминая затекшые конечности.
— В общем, я даю тебе еще шанс. Ты берешь своих людей и подрываешь там всё, убиваешь всех. Мир станет только лучше, если среди нас будет меньше подобных уродов.
— Но... зачем всех-то?
— Такая жизнь малыш. Или ты убиваешь или завтра с утра обнаружываешь нож в спине. К тому же страх — отличний полицейский. Под его властью против тебя не попрут.
— Но страх заставляет ненавидить своего надзирателя, разве нет? — продолжал спрашывать капитан. Он неловко переступил с ноги на ногу. — Рано или поздно вы обнаружите в своей спине вылы.
— Это к делу не относится. К тому же, нам нужна власть на вашых териториях. Слышал, ваши там совсем разошлись.
— Ну, не то чтобы...— неуверенно пробормотал яруз.
— И не забывай, твоя семья тут а тебя мы когда-нибудь достанем, это бесспорно.
Капитану отряда явно не давала покоя мысль.
— Хм, — проговорил он. — То есть я должен перебить всех, от женщин до мужчин, старых и детей, короче всех?
—Да! И пони, что они, кем бы не притворялись, обычные, жестокие и жадные до твоего мяса твари.
— Понятно, о господин
Моль рассеяно похлопал глазами на собравшихся, в том числе и Услара.
— Как это, обменять? — сказал он.
— Очень просто. Они отдают нас и остаются в жывых, понимаешь? Что тут такого?
— А то, что это моя жызнь, и я буду решать, как ей распоряжаться!
— Ну, — пожал плечами отец, — иногда стоит послушать старшых. У них, знаешь ли, опыта побольше.
— Но сдаваться ты меня не заставишь, — злобно прошипел мальчишка, забросив попиткы найти хотябы каплю сочувствия в желтых глазах, смотрящих из недр капюшона.
— Прекрасно, — обреченным голосом отозвался папа.— Теперь нам точно конец.
Моль немного успокоился.Оглядев усыпаное камнями и валунами пространство темной пещеры он заметил:
— А эти парни так и должны шагать?
— Нет. Черт, похоже это бывшые наши!
Теперь Моль разглядел ряд темних фигур с автоматами.
— Может, так и должно быть, а? — поинтересовался он.
— Нет. Это мне что-то напоминает.
Моль пристальней вгляделся и смог различить в лапах некоторых гранатометы.
Моль рассеяно похлопал глазами на собравшихся, в том числе и Услара.
— Как это, обменять? — сказал он.
— Очень просто. Они отдают нас и остаются в жывых, понимаешь? Что тут такого?
— А то, что это моя жызнь, и я буду решать, как ей распоряжаться!
— Ну, — пожал плечами отец, — иногда стоит послушать старшых. У них, знаешь ли, опыта побольше.
— Но сдаваться ты меня не заставишь, — злобно прошипел мальчишка, забросив попиткы найти хотябы каплю сочувствия в желтых глазах, смотрящих из недр капюшона.
— Прекрасно, — обреченным голосом отозвался папа.— Теперь нам точно конец.
Моль немного успокоился.Оглядев усыпаное камнями и валунами пространство темной пещеры он заметил:
— А эти парни так и должны шагать?
— Нет. Черт, похоже это бывшые наши!
Теперь Моль разглядел ряд темних фигур с автоматами.
— Может, так и должно быть, а? — поинтересовался он.
— Нет. Это мне что-то напоминает.
Моль пристальней вгляделся и смог различить в лапах некоторых гранатометы.
Он похолодел. «Узнаю этот строй! — подумал он. — Черт, неужели всё настолько плохо?! О черт, этот парень целится в меня!».
— Ну точно! — радостно воскликнул Услар. — Это построение «Жалящая цепь», обычно ее используют во время зачистки ровных територий. И если я не ошыбаюсь — а ошибаюсь я крайне редко, можно сказать никогда — сейчас пойдут гранатометы а за ними пулеметы. Короче! Нужно убираться!
Моль выглянул за камень и сразу упал.
— Куда убираться-то? — потирая царапину на виске, поинтересовался он.
— Идем к нашим!
— Чиво?!
Поскольку делать больше было нечего, Моль, приседая поеледовал за черной фигурой, плавно огибающей выступи, перепрыгывая препятствия. Сам же Моль на каждом шагу спотыкался а в одном случае чуть не грохнулся головой о камень. Выстрелы тем временем привратились в несмолкаемою кокофонию треска злых очередей. Иногда вспышкы взрывов ослепляли, дезориентиру я. мальчишку. Возле самого уха прошмыгнуло что-то длинное и острое. Только упав на землю, Моль понял, что именно это действие спасло его бесценную жызнь — сверху, одна за другой, по широкой дуге, летели страшные — в том смысле, что тупые, а как себя почувствует тот, в кого одна из них вонизиться даже думать не хотелось — копья с каменними наконечниками. Моль пополз к ближайшей дыре в стене тоннеля.
— Черт, черт, черт, почему всё так плохо?! — сзади подкрался Услар, но горевал он не с ситуации в которой сын и отец находили. Почему мой сын — трус?!
— Весь в тебя, па, — откликнулся «Трус». — Это, скорее, благоразумие.
Услар кивнул. В этот момент он более всего проклинал свою судьбу, которая подсунула ему такого «сына». Нет, чтобы прислать при каких-нибудь таинственных обстоятельствах парня, котаорых в будущем прославится на весь мир своей храбростью, силой и уважению к старшим. Так нет, Моль не тянул даже на лидера банды с умом не привышающем ум обезьян в клетке. Всегда так, никогда не знаешь, что подсунет тебе эта самая Судьба, которая так нелюбит повторяться.