В среду днем Стаффорд позвонил снова. Он опаздывал и договорился, что встретится с ней в книжной лавке. Предложил послать за ней Генри, но Девон ответила, что ей будет проще взять такси.
Она надела коричневые твидовые слаксы, коричневый вязаный свитер под горло, спускавшийся на бедра старинный золотой пояс в виде цепочки и сафьяновые сапоги до колена, взяла коричневую кожаную сумку от Энн Клейн и завернутый в фольгу рождественский подарок для Кристи — обе были слишком заняты и не могли встретиться раньше — и захлопнула за собой дверь.
После нелегкой езды по заснеженному городу такси остановилось у книжной лавки «Интуиция». Кристи ждала ее внутри. Женщины обнялись, обменялись подарками, даже не успев заглянуть в свертки, и Кристи оглянулась на дверь.
— А где же Джонатан?
— Опаздывает. — Девон попыталась улыбнуться, но не слишком преуспела. — Должен быть с минуты на минуту.
Черные глаза Кристи подозрительно смотрели на подругу.
— Слушай, а вы не поссорились? Я думала, у вас все идет на лад…
Девон вздохнула.
— Сама не пойму. Похоже, он нервничает. Чувствует себя в ловушке.
— Старый синдром «О Боже, во что это я вляпался»? Черт бы побрал этих мужиков! Все они…
— Знаю, знаю: все они ублюдки.
— Конечно, за исключением Франческо, — густо покраснела Кристи.
Девон не могла этому поверить.
— Ты просто влюблена в него, вот и все!
— Ну и что из того? Я во всех них влюблялась.
Девон внимательно посмотрела на подругу. Это что-то новенькое… Глаза у Кристи блестели чуть ярче, а румянец на щеках был немного лучше, чем обычно. Но не мороз был тому причиной.
— Слушай, такого с тобой еще не было. Должно быть, в твоем «маленьком итальяшечке» что-то есть…
Лицо Кристи стало серьезным.
— Да, ты права. Он добрый и деликатный, умный и веселый. Я надеюсь, что он сделает мне предложение.
Девон наклонилась и обняла ее.
— Тогда и я надеюсь на это.
— А как у вас с Джонатаном?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты хочешь выйти за него?
Девон вздохнула.
— Не хочу. Слишком рано. Но с тех пор, как я его узнала, не могу представить, что проведу остаток жизни с кем-нибудь другим.
— Ты считаешь, что Джонатан думает по-другому?
— Да. Особенно в последнее время. С самого Рождества он… я не знаю… как-то отдалился от меня, что ли…
— Откуда ты знаешь? Может, он еще тысячу раз передумает.
— Может быть…
— А может быть, уже передумал. — Кристи подняла глаза и посмотрела за спину Девон. В эту минуту зазвенел колокольчик, и дверь распахнулась настежь.
— Джонатан… — Девон обернулась навстречу, и на мгновение оба застыли. Он стоял на пороге, высокий и элегантный, не сводя с Девон своих необыкновенных серо-голубых глаз, и его замкнутое, настороженное лицо постепенно оттаивало, становясь мягче и добрее. Затем он шагнул навстречу, и Девон устремилась в его объятия.
— Я соскучилась по тебе, — прошептала она. — Ужасно соскучилась…
— Я тоже, — хрипло пробормотал Джонатан, а затем крепко поцеловал Девон, отчего ее страхи немного улеглись.
Кристи, стоявшая от них в нескольких футах, деликатно покашляла, но поцелуй все длился и длился. Когда они наконец оторвались друг от друга, Девон обернулась к приятельнице и улыбнулась.
— Джонатан, это моя лучшая подруга, Кристи Папаополис.
— Хелло, Кристи. Наконец-то мы с вами встретились!
— Девон рассказывала мне о вас все, — сказала Кристи.
— Так уж и все? — Он приподнял черную бровь и развратно подмигнул.
— Ну, может быть, не совсем…
— Будем надеяться, что нет.
Тут Девон вспыхнула, а Кристи засмеялась. Они немного поболтали. Джонатан вкратце рассказал о своей поездке и пурге, в которую он попал по дороге из аэропорта. Затем разговор коснулся того, ради чего они сюда приехали.
— Думаю, нам пора, — сказала Кристи. — Наверно, Сара уже волнуется, куда мы подевались.
— Я тоже так думаю… — Джонатан обвел взглядом зловещий антураж лавки. — О Боже, прямо мурашки по спине бегут.
— Мне тут тоже не нравится, — созналась Девон. — Но ничего не поделаешь, раз уж мы пришли к миссис Стоун, придется смириться.
— А я не собираюсь с этим мириться, — улыбнулась Кристи. — Раз Джонатан здесь, я могу уйти.
— Но я надеялась, что ты останешься…
— Ты серьезно? Слушай, дома ждет Франческо, а вы здесь и без меня управитесь.
— Сомневаюсь.
— Ладно, так и быть. Я познакомлю вас с Сарой, а потом уйду. И прямо с утра позвоню тебе.
Не обращая внимания на душный аромат благовоний и колеблющееся пламя свеч, они прошли в дальнюю комнату. Кристи тихонько постучалась, и Сара Стоун открыла узкую деревянную дверь.
— Сара, я тут поймала двоих беспризорников.
Девон протянула руку.
— Хелло, миссис Стоун. Я Девон Джеймс, а это Джонатан Стаффорд.
Сара Стоун была женщиной лет пятидесяти с небольшим, среднего роста, среднего веса, с подернутыми сединой русыми волосами. Черты лица у нее были приятные, но не запоминающиеся. Только удивительный золотистокарий цвет глаз, испещренных еще более светлыми золотистыми точками, да пронизывающий насквозь взгляд выделяли ее из множества других женщин средних лет. Этот взгляд безошибочно говорил о том, что лгать миссис Стоун — только даром тратить время. Сара все равно узнала бы правду.
— Рада видеть вас, мисс Джеймс. — Седоватая женщина улыбнулась, и ее незаметные черты сразу перестали быть незаметными. — Я читала все ваши книги.
— Не может быть…
— Ну почему же? Разве это так странно? Или вы считаете, что люди, занимающиеся психикой, должны предпочитать Энн Райс или Стивена Кинга?
Девон тихонько засмеялась.
— Я никогда об этом не думала.
— Здравствуйте, мистер Стаффорд. Я читала о вас в газетах. Ваша поддержка исследований в области детской ортопедии получила широкую огласку. Всем известно, что новое крыло Университетской клиники удалось закончить только благодаря пожертвованиям семьи Стаффордов.
— Спасибо на добром слове.
— Пока, Девон, — вставила Кристи, ускользая с улыбкой чеширского кота из «Алисы в Стране Чудес». — Рада была познакомиться, Джонатан. — Она быстро пошла по коридору, оставив их стоять в дверях.
Сара жестом пригласила их войти и гостеприимно улыбнулась.
— Прошу вас обоих называть меня просто Сара. Добро пожаловать в мое скромное жилище.
Да, жилье в задней комнате затхлой книжной лавки Натаниэля Толбота было более чем скромным, но когда они вошли внутрь, то были приятно удивлены. Внутри не было ничего мрачного и зловещего. Только древний комод с тремя выдвижными ящиками, поцарапанный дубовый стол, знававший лучшие времена, и три старых дубовых кресла перед ним. Календарь с астрологическими символами каждого месяца был единственной вещью, находившейся в отдаленной связи с метафизическими увлечениями простой, неброской миссис Стоун.
— Да будет вам известно, Кристина много рассказала мне о том, что случилось с вами в гостинице, — заявила Сара, как только они уселись. — Я не собираюсь убеждать вас, что знаю все на свете, или доказывать, что обладаю сверхчувствительностью. Я просто помогаю людям решать их проблемы — если они приходят к выводу, что могут доверять мне, и соглашаются сделать это.
— У вас прекрасные рекомендации, миссис Стоун, — сказал Джонатан. — Доктор Фрэнсис Линдерман из Принстона о вас очень высокого мнения.
— Да, доктор Линдерман. — Она рассудительно кивнула. — Мы никогда не встречались, но я читала его труд. Честно говоря, с нетерпением жду его следующей книги, которая должна выйти со дня на день.
— «Парапсихология: изучение психических феноменов»? Нам с Девон посчастливилось получить один из сигнальных экземпляров. Я позабочусь, чтобы у вас тоже была эта работа.
— Благодарю вас. Это было бы замечательно.
— Сара, — прервала ее Девон, — боюсь, я не совсем поняла ваши предыдущие слова. Вы назвали себя человеком, занимающимся психикой, а Кристи говорила, что вы трансмедиум. Есть ли какая-нибудь разница между этими понятиями?
— Разница заключается в способе, которым я использую свой психический дар. У каждого из нас разные способности; вернее, каждый обладает способностями в определенной области. Трансмедиум обладает способностью вступать в контакт с существами, которые недоступны для большинства людей. В отличие от визионеров, которые видят намного больше — и зачастую, как все мы знаем, слишком много фантазируют, — я вижу только то, что поддается проверке. Имена, даты, общая информация об эпохе, в которую жил тот или иной дух. Особенно успешно я помогаю страждущим духам. Таков мой дар. Но ни предсказать будущее, ни восстанавливать прошлое я не умею.
— И на том спасибо, — криво улыбнулся Джонатан.
— На самом деле предсказывать будущее почти невозможно, и чем дальше, тем труднее.
— Но если подобная возможность существует, почему это так трудно? — спросил Джонатан.
— Выбор, мистер Стаффорд. Каждый сделанный нами выбор изменяет будущее. Сложите влияние минут, часов, дней, лет — и будущее станет весьма туманным.
— Вы хотите сказать, что несмотря на существование такого понятия, как судьба, мы все же можем управлять своим будущим?
— Да, именно это я и имела в виду.
— Вы назвали эти существа страждущими, — вмешалась Девон, возвращая беседу в прежнее русло.
— Верно. Большинство душ уходит в иной мир, но похоже, что некоторые умудряются заблудиться. Я отношусь к ним с сочувствием. Потерявшиеся заслуживают сочувствия.
— Но только не этот потерявшийся, — сквозь зубы процедил Джонатан.
— Вспомните, мистер Стаффорд: каждому воздастся по делам его. Флориан повинен в ужасном преступлении — даже в нескольких преступлениях, — и за это в иной жизни ему предстоит расплата. Всему свое время.
Размышляя о добре и зле, заключенных в каждом из нас, Девон задумалась, права ли Сара.
— Когда к вам приходят такие люди, как мы, что вы им обычно советуете?