Невероятно, но третья гипотеза вызывала тревогу. В 1960 году неподалеку отсюда пропала Венди Боскомб, и во время ее поисков они с Роном посетили немало здешних ферм. Все они походили друг на друга: уединенные, ветхие, утопающие в грязи и населенные бедняками. Тогда, в шестидесятом, самонадеянный двадцатиоднолетний Алекс был уверен, что Венди отыщется живой-здоровой буквально за пару часов. Когда сгустилась ночь, он перенес свою уверенность на следующее утро. Затем – на следующий день. Еще на один, и еще – пока самонадеянность не уступила место отчаянию. Прошло больше двадцати лет, а Венди так и не нашли, ни живую, ни мертвую, и никого так и не арестовали.
Алекс до сих пор цеплялся за тонкую ниточку надежды все-таки разгадать однажды тайну исчезновения девочки; возможно даже, отыскать ее тело (надежды обнаружить Венди живой уже не было). Однако стоило потянуть за эту ниточку, и она оказывалась очень короткой и непрочной. Временами он думал, что тайна Венди Боскомб станет ему смертным приговором – если только он, Алекс Шепард, не выберется из этой богом забытой дыры. Именно тайна Венди, он не сомневался, восемнадцать лет назад убила Рона – шефа, а позже наставника и друга. В те жалкие несколько дней, пока аппараты еще поддерживали в нем жизнь между инсультами, Шепард дал ему обещание. Обещание найти убийцу Венди Боскомб. Обещание, до сих пор не выполненное.
Без Рона участок опустел. Хотя прошло много лет, Алекс по-прежнему скучал по широкой улыбке, с которой Рон распахивал двери в восемь сорок утра, по его телефонным звонкам в восемь десять с очередным дурацким объяснением опозданию.
После смерти Рона Блэкхант стал городом одного полицейского, а власти предержащие в далеком Мельбурне решили так все и оставить. Письмо, полученное в ответ на запрос об усилении личного состава, ссылалось на ограниченный бюджет и низкий уровень блэкхантской преступности – «что свидетельствует о вашей превосходной работе с населением, которой вы с покойным сержантом Беллом по праву гордились, но которая, к сожалению, на данный момент не позволяет обосновать…» И так далее, и тому подобное. Ни единого звонка, а уж тем более визита, из главного управления.
И вот теперь здесь, неподалеку от дома Венди, умер насильственной смертью Джордж Хендерсон, а Шепард столкнулся с этим в одиночку. Нет уж, он не допустит, чтобы на его счету оказалось два нераскрытых убийства.
Предварительный осмотр фермы выявил два примечательных факта. Во-первых, разбросанную по полу одежду в спальне Джорджа. Убийца искал нечто важное? По крайне мере, для него? Во-вторых, Рут – или похитившая ее личность – приложила массу усилий для того, чтобы убрать все принадлежавшие Рут вещи. Черт возьми, исчезла даже зубная щетка! Загадочный преступник: в комнате одной жертвы он устраивает бардак, а в комнате другой наводит порядок… Зачем? Разве что для запутывания следов. Или злоумышленников было больше, минимум двое?
Согласно статистике, Джорджа Хендерсона с высокой вероятностью убил кто-то из семьи. Чутье упрямо указывало Алексу на Джой. Или Рут. Или на обеих.
Тем не менее отбрасывать гипотезу номер три нельзя. Хендерсоны, как и все в округе, никогда не запирали заднюю дверь, а значит, ночью кто угодно мог зайти в дом, убить Джорджа, убить или похитить Рут и улизнуть.
Только зачем?! Шестеренки увязали в густой черной грязи.
Поездка в эти края напомнила о визите к Боскомбам в день исчезновения Венди, о том, как трудно было наблюдать за происходящим: Рон задавал вопросы, которые, хоть и преследовали цель исключить Боскомбов из числа подозреваемых, усугубляли страдания бедных родителей.
…Шепард смотрел на Джой и понимал – сейчас ему предстоит то же самое. Он начнет с вопросов о месте преступления, а дальше разовьет тему. Первым делом спросит о разбросанной одежде в спальне Джорджа.
– Вы искали что-нибудь в комнате отца? До – или после – того, как обнаружили его мертвым? Какие-нибудь ценности, которые объяснили бы погром в спальне? Ее будто перевернули вверх дном.
Джой покачала головой.
– Мы бедны. У отца не было ничего ценного, насколько я знаю.
– Возможно, в комнате хранилось нечто важное? Документ, например? Письмо или… завещание?
Джой посмотрела ему прямо в глаза – типичный прием лжеца – и вновь покачала головой.
– Могло ли что-нибудь из вещей отца интересовать Рут? Она никогда ничего не искала в его комнате?
– Знаю одно: вчера вечером я легла как обычно. Я приехала ухаживать за отцом и приспособилась к определенному режиму. Перед сном дала отцу лекарства, и он сказал…
Тут Джой выдернула руку из-под ладони Вики и хлопнула себя по рту.
– Что сказал?
Нервы Шепарда были на пределе. У Джой явно что-то важное!
– Сказал, что хочет умереть.
Она высвободила вторую руку, встала. Сделав несколько шагов к раковине, наклонилась над ней и проронила:
– Искать Рут не нужно.
– Почему?
– Рут постоянно твердила: «После его смерти я уйду». Просто я не понимала, что она имела в виду «сразу же после его смерти».
– Вы хотите сказать, – Шепард тщательно подбирал слова, – что перед отъездом она уже знала о смерти отца?
Джой повернулась, закрыла глаза и едва заметно покачала головой. Он расшифровал это как «не знаю».
– Вчера вечером Рут злилась? Была расстроена?
Джой достала из шкафа стакан, налила воды. Заговорила осторожно. Чертовски осторожно, на вкус Алекса.
– Наш отец очень болен. Он умирает. Естественно, Рут расстроена. Мы обе расстроены. – Джой сделала глоток, помолчала, глядя в окно. – То есть, он был болен. И умер.
Шепард наблюдал с легким беспокойством. Она как будто смакует прошедшее время…
Он записал в блокноте: «ДХ рада смерти отца?»
– Вы бы назвали ее злой?
– Что? – Джой отвернулась от окна, глянула на него. – О нет, Рут точно не злая.
Алекс хранил молчание, ждал. Эту хитрость он перенял у Рона.
Через несколько секунд она выдавила:
– Вы думаете, Рут убила отца, затем упаковала чемодан и уехала среди ночи? – Энергично помотала головой и вдруг заплакала.
Вики вскочила, обняла ее за плечи, а Шепард записал: «Горе ДХ неубедительно. Опытная лгунья?»
Оторвался от записей и обнаружил, что Джой смотрит на него в упор. Их взгляды на мгновение скрестились, и рука Шепарда вывела в блокноте: «ДХ затянула ремень на шее отца?»
Глава 47Джой и Рут
Декабрь 1960 года
Перед тем как Джой с Марком отправились в четверг на урок Библии, мама дала Марку шиллинг и велела купить свежий выпуск «Блэкхант газетт». Из-за двух выходных – Рождества и Дня подарков – газета вышла в среду вместо понедельника, а мама не хотела лишний раз ехать в город.
Ребята вышли из автобуса, и Джой вызвалась сходить в газетный киоск. С громко бьющимся сердцем прочла кричащий заголовок: «ПРОПАВШИЙ РЕБЕНОК СТАВИТ ПОЛИЦИЮ В ТУПИК». Хотя Джой переполняли горе и страх, она все равно отметила, что заголовок неверен. Полицию ставит в тупик не Венди, а то, что с ней произошло. И почему, скажите пожалуйста, не написали ее имя?
Под заголовком напечатали размытое черно-белое фото – улыбающееся лицо Венди. Его вырезали из ежегодного школьного снимка и увеличили. В ней с трудом можно было узнать девятилетнюю девочку, которую Джой видела лишь несколько дней назад.
Венди найдут, Джой в этом не сомневалась – ведь так говорили все, даже Рут. «Венди найдут со дня на день», – заверила она в ту ночь.
Джой лежала в кровати, не в силах уснуть, не в силах выбросить из головы лицо Венди.
Вчера вечером, когда полицейские собрали в папку отпечатки пальцев и ушли, мама посоветовала детям не волноваться – уже завтра сержант Белл принесет добрые вести, потому что Венди, наверное, просто заблудилась и упала в какой-нибудь овраг. Отец повторил – нам всем следует молиться за нее. Однако Джой не нуждалась в отцовских напоминаниях, она и без того молилась за пропавшую непрерывно.
Несмотря на всеобщие молитвы, газетная передовица четко давала понять: полиция пока не может найти Венди – ни с куклой, которая, как выяснилось, тоже пропала, ни без куклы. Девочка просто исчезла. Полицейским звонили из разных городов и городков, сообщали о замеченной там Венди, но сержант Белл, по утверждению газеты, «был уверен, что ни одно из этих заявлений не требует дальнейшей проверки». Он добавлял: «Лично я не оставлю поисков Венди, пока она не будет найдена». В Блэкхант из Мельбурна приехали детективы и полицейские в форме, обыскали дом и ферму Боскомбов; протопали колонной по четыре по Уишарт-роуд, прилегающим улицам и дорожке, ведущей к начальной школе Кингфишера. Опросили всех, кто в тот день выходил из дому; каждого работника в магазинах и на заправках – но, вторя заголовку статьи, очутились в тупике. К поискам присоединились сотни местных жителей. Правда, отца Джой среди них не было: он молился с Боскомбами.
Из глаз Джой текли слезы, когда она читала: «Полиция подозревает, что девятилетнюю школьницу похитили». Полиция и Боскомбы умоляют похитителя освободить Венди и позволить ей вернуться домой, целой и невредимой, к безутешным родителям.
Джой не хотела читать дальше, однако в конце первой полосы заметила приписку «Продолжение на странице 4»; не удержалась, открыла четвертую страницу и с ужасом увидела большое фото: валяющиеся в грязи куклы Венди. Джой торопливо закрыла газету и сунула ее Марку.
Тот по дороге к Церкви прочел первую страницу, на четвертую заглядывать не стал. Бросил:
– Похитили. Вот так, запросто. Не знаю, какие мысли у тебя, но я думаю, это кто-то из Милдьюры[21]; они…
Пока Марк развивал теорию о том, кто, как и зачем, Джой шла рядом и дрожала от страха, вспоминая шепот Рут: «Отец виновен в том, что произошло с Венди». Через пару фраз Марк заметил состояние сестры и пробормотал:
– Я, наверное, совершенно не прав. Венди объявится сегодня-завтра.