Я шепнула в холодную ночь:
– Рут, вот бы ты не умирала… Оставалась бы со мной…
Рут. Красивое имя, блестящее и гладкое, а образ у него – длинный, сверкающий серебром спуск. Не то что мое собственное рубленное имя, звучащее как презрительный плевок и выглядящее как ржавая терка. Я ненавидела этот образ.
– Рут, – вновь шепотом позвала я. – Ты на Небесах?
Открыла глаза – и в темноте увидела Рут. Она стояла передо мной: мягкие черты лица, голубые отцовские глаза, маленький носик в коричневых веснушках, словно мама присыпала его мускатным орехом. Длинные элегантные пальцы, белое хлопковое платье с пояском, удобно охватывающим тонкую талию. Я даже поняла, что Рут носит бюстгальтер. И никогда не мерзнет. Она была так аккуратна, изящна и серьезна, что могла бы рекламировать пылесосы…
Если б не фиолетовое родимое пятно, тянущееся от левого уголка рта через левую щеку на глаз и исчезающее под волосами. Однако я знала: если смотреть только на правую сторону лица, то родимого пятна не видно, и Рут можно принять за ангела с Небес.
– Рут? Что ты здесь делаешь?
– Я пришла тебя спасти. – Она улыбнулась, родимое пятно вспучилось.
Голос звучал, точно шелест папиросной бумаги, а родимое пятно шевелилось в такт губам. Рут говорила спокойно, уверенно, и липкие черные угри в моем бедном сердитом испуганном животе задрожали и съежились. Чуточку. Однако этого хватило.
Рут поведала мне о Рае, где всегда солнечно и люди смеются день напролет. Еды там вдоволь на каждого, в спальнях не гуляют холодные сквозняки, а линолеум не скрипит. Бог с Иисусом сидят на тронах, а Святой Дух находится повсюду, источая любовь и счастье. Бить детей не позволено никому, ни кулаком, ни ремнем. Тех же, кто бьет, отправляют в Ад, где царят тьма, жара и вечные муки, как и говорил Преподобный Брейтуэйт.
– А книги на Небесах есть?
Рут раздраженно отмахнулась.
– Ну конечно, есть, но я пришла не про книги разговаривать. Я пришла из-за отца… Отца нашего, которого на Небесах нет.
Помню, я подумала – до чего остроумная игра слов!
– Из-за отца, убившего меня, – продолжала Рут, и теперь ее голос звучал шелковисто {взбитые сливки}. – Понадобится немало времени, но я тебе обещаю: мы отомстим.
Мне хотелось обнять Рут, мою чудесную нерожденную сестру из Рая, хотя сделать этого я, конечно, не могла. Зато я напомнила ей: «Говори тихо, чтобы родители нас не услышали». Ей-то наказание не грозило. Ей можно было не бояться ни отца, ни его ремня. Ни даже Ада. Она ведь уже умерла и попала в Рай.
Впервые в жизни я уснула, чувствуя себя любимой и не такой напуганной.
Вытираю глаза. Не время раскисать и лить слезы, даже по Рут. О многом надо позаботиться, многое проконтролировать. При следующей встрече с Шепардом я сумею убедительно изобразить горе по умершему отцу – просто вспомню о том, что он сделал с мамой и сестрой.
Задумываюсь. Правильно ли я тогда поступила, впустив в свою жизнь Рут? Хотя, конечно, в одиннадцать лет я, маленькая и перепуганная, не подозревала, что она заставит меня делать.
Глава 56Джой и Рут
Декабрь 1960 года
Через четыре дня после исчезновения Венди Джой несла в кухню яйца и вдруг услышала тихий разговор родителей. Замерла – наверняка обсуждают Венди.
– Это ужасно. Никогда не думала, что в наших краях может произойти подобное, – сказала мама. – Придется сообщить детям.
– Ясное дело, – ответил отец. – Об этом будут судачить все. Мы не смогли бы скрыть от детей даже при всем желании.
Венди нашли?
– Они очень расстроятся… – мама вздохнула. – Особенно Джой.
– Переживут.
Скрипнул линолеум. Значит, отец сейчас выйдет. Джой открыла двери и увидела, как он берет пакетик засахаренного ананаса из корзины, полученной в подарок на Рождество от мисс Бойл. Она всегда дарила огромную корзину любимых маминых лакомств.
После ухода отца Джой с мамой вымыли посуду. Девочка знала, что мама сейчас сообщит новости про Венди – и что новости эти нехорошие. Однако мама хранила молчание. Возможно, ждала обеда, когда Марк вернется от Уоллесов, разводивших хорьков. Отец заставил Марка сходить туда и заплатить за новых хорьков, которых доставят на следующей неделе. Это было наказанием за то, что он признался в чужом проступке.
Когда Джой вытерла и убрала последнюю чашку, мама принялась с особым рвением скрести подставку для сушки. Обронила:
– Хочу тебе кое-что сказать.
– Про Венди? – слабым испуганным голосом спросила Джой, угри в животе насторожились. – Ее нашли?
– О, нет. Не нашли, но найдут обязательно – и с ней наверняка все будет хорошо.
Джой горестно кивнула.
– Нет, я хотела сообщить тебе… в общем, мистер Ларсен… мистер и миссис Ларсен… уезжают.
– Что?!
Этого Джой никак не ожидала. «Им нельзя уезжать. Мистер Ларсен должен приносить шоколадки, звонить Берил и смешить тебя!»
– Не переспрашивай «что?». Ты же знаешь, это раздражает отца. – Мама начала тереть раковину. – Они переезжают. В большой город.
Наверняка из-за Берил, только мама не скажет. Джой молча ждала.
– Не знаю, как тебе объяснить, да ты и не поймешь, наверное. Однако все будут обсуждать… ситуацию, поэтому мы не смогли бы скрыть ее от тебя, даже если б захотели… Словом… Мистер и миссис Ларсен… разводятся. И мистер Ларсен… женится на другой.
Разводятся? Это ужасный грех. Разве нет?
Джой подозревала, что на этом мама остановится, но хотела выяснить про Берил. А потому спросила, рискуя получить отповедь:
– Почему?
Мама села за стол и, к удивлению Джой, жестом велела ей сесть тоже. Распечатала пакетик засахаренных фруктов.
– Мистер Ларсен гораздо старше меня – и твоего отца. Давным-давно, когда я еще только родилась, мистер Ларсен ухаживал за одной девушкой. В те времена это означало, что он навещал ее дома, днем, по воскресеньям, в присутствии семьи.
Мама вздохнула, откусила ананас.
– Тогда все было по-другому. Мистер Ларсен ухаживал за Берил – («Я так и знала!» – подумала Джой) – около года. Иногда угощал ее мать шоколадом. – («Ну конечно!»). – Еще встречался с Берил по субботам в парке. В конце концов мистер Ларсен захотел на ней жениться.
Мама взяла засахаренный инжир и протянула пакетик Джой. Та выбрала вишенку, сунула в рот.
– Почему же не женился?
– Он отправился за разрешением к отцу Берил. Она в тот день уехала в гости к каким-то родственникам. Мистер Ларсен объяснил, что у него хорошая работа в банке, и добавил: «И я пришел просить руки вашей дочери». Ее отец ответил: «Что ж, желаю удачи», – и пожал мистеру Ларсену руку. Тот поблагодарил и уехал. – Мама отправила в рот оставшийся кусочек инжира. – Тогда все делалось именно так.
– Так он женился на Берил?
– Через два дня от ее отца пришла записка о том, что он собирается объявить о помолвке в «Аргусе» на следующей неделе.
Мама посильнее надорвала целлофан на корзине мисс Бойл, открыла жестяную баночку глазированного арахиса, высыпала немного себе в ладонь.
– И что дальше?
– В день публикации объявления начальник мистера Ларсена сходил купил газету, собрал всех сотрудников и прочел им: «С огромным удовольствием… тра-ла-ла… счастливы объявить о помолвке своей дочери Барбары Элизы с мистером Робертом Ларсеном».
– Что?!
– Да. Барбары.
– А как же Берил?
– Мистер Ларсен вспомнил, что в день встречи с ее отцом тот поторапливал гостя закончить разговор, и никто из них не называл Берил по имени.
– Мистер Ларсен, конечно же, сказал отцу Берил про ошибку?
– Нет. Это было бы очень унизительно для Барбары. И для Берил. Не говоря уж об унижении и тех, и других родителей в случае, если б мистер Ларсен после всего взял да и женился на Берил. Вышел бы скандал, а бедный старый Роб – мистер Ларсен – слишком славный человек для того, чтобы устраивать скандалы.
– Так он женился на Барбаре?
– Да, он женился на миссис Ларсен.
– Но… почему? Это несправедливо.
Мама склонила голову набок, легонько пожала плечами.
– Несправедливо, однако ничего не поделаешь. Берил же… Она так и не вышла замуж. – Мама отправила в рот новую порцию арахиса. – Полагаю, Барбара надеялась, что рано или поздно мистер Ларсен ее полюбит. – Мама вновь пожала плечами. – Возможно, они и сумели полюбить друг друга. Что бы там ни писали в твоих книгах, брак не всегда держится на любви. Так было раньше, так есть сейчас и будет всегда. Никому не известно, что творится в чужой семье.
– Почему же они уезжают? – спросила Джой.
– Потому что, – мама тяжело вздохнула, – у мистера Ларсена рак. Ему недолго осталось жить. Они с Берил отправятся в Мельбурн, где лечат лучше.
– А миссис Ларсен? И Колин?
– Ну, по легенде, они переезжают в Мельбурн все вместе. Однако это не так. Я не сомневаюсь, что Колин захочет видеться с отцом и… быть с ним рядом в последние минуты, но… – Мама помолчала. – Я лишь знаю, что общественный комитет устраивает для них прощание. – Она хмыкнула. – Ничего глупее не слышала.
Глава 57Джой и Шепард
Февраль 1983 года
ХЕНДЕРСОН, Джордж. После долгой болезни Джордж отправился в концертный зал Господа нашего. Пусть пианино больше никогда не заглушает твою гитару. Твои собратья-оркестранты Морис (Джонни Би Бэд), Алан, Джон и Берт
– Доброе утро, Шеп.
Алекс как раз отпирал участок. Оглянулся, увидел сияющую Вики.
– В чем дело?
– Хочу кое-что показать.
Она пролетела мимо Шепарда и, шмыгнув за конторку, устремилась к его кабинету. Села перед письменным столом, обмахиваясь картонной папкой.
Раздраженный хозяйскими манерами Вики и ее фамильярным обращением, он опустился в кресло по другую сторону стола и вопросительно поднял брови.
– Итак?..
Она извлекла из папки два листа бумаги, хлопнула ими по столу и продолжила обмахиваться.