– И бренди, – согласно кивнул Артур.
– Ну, разве что пару-тройку глотков, – отозвалась Эли.
– Слушаюсь, мэм.
Поставив кофе и бокалы на стол, дворецкий плеснул в бокал Эли бренди на два пальца, наполнив бокал хозяина наполовину.
– Моран танг, – поблагодарил его МакГрегор.
– Шей ур бейах, – уже в дверях откликнулся Джеймс.
– Не томите же, виконт, – плаксивым тоном произнесла Эли, потягивая бренди мелкими глотками.
– Итак. Геринг летит в Рим, везя коробку конфет для Ватикана. Коробка, перевязанная лентой с бантиком – в общем смысле, подарок. Иначе говоря: нам предстоит выяснить – и почему-то Лонгдейл считал это важным – какой подарок привозил в Рим толстяк-рейхсмаршал. Подарок для Ватикана. Где он, насколько я помню, никогда не был принят. Значит, передал. Через кого-то. Кого? Когда? Что передал? И где это «что-то» сейчас находится?
В этот момент зазвонил стоявший на полке радиотелефон.
Артур мгновенно вскочил на ноги и схватил трубку.
– Джордж? О, прошу прощения, суперинтендант. Я ждал звонка от друга, поэтому… Да, пока у меня. Нет, недалеко. А это срочно? Тогда минутку, будьте добры.
Он прикрыл трубку рукой.
– Сукин сын Кэмпбелл. Спрашивает, здесь ли ты. Жаждет переговорить с тобой о чем-то. Никаких карт не раскрывать. Пусть выкладывает свои.
– Все-таки ты меня считаешь дурочкой, – пробормотала Эли, протягивая руку за телефонной трубкой.
– Слушаю, суперинтендант. Да, Бернажу. Н-нет. Первый раз слышу. Израиль? Патмос? Не знаю, мне он не докладывал. Ах, сумели? И? Клейма, суперинтендант. Эти «картинки» называются «клейма». И там тоже? И столько же? И так же? Понятия не имею. Я же говорю, что никогда об этой иконе… Безусловно. Вы уже предупреждали. Как только, так… И вам доброй ночи, суперинтендант.
Она нажала кнопку отбоя и широко раскрытыми глазами посмотрела на Артура.
– Вот тебе и бай-бай. Сюжет закручивается. Где у тебя компьютер?
– Ноутбук есть здесь, но лучше перейти в мой офис. Что он тебе сказал?
– Пошли. По дороге расскажу.
Они вышли в коридор и двинулись к лестнице, которая вела на третий этаж особняка, туда, где находился рабочий кабинет МакГрегора.
– Спросил – вдумайся! – слышала ли я что-нибудь об иконе «Святой апостол Иоанн в молчании»! Он успел связаться с Интерполом и выяснил, что перед прилетом в Англию Лонгдейл находился попеременно в Израиле и на острове Патмос. Патмос, представляешь?
– В принципе. Хотя и не бывал.
– Так вот, там была ограблена церковь, и украдена икона, о которой он меня спрашивал. Наша икона, добытая в камере хранения. Но!
– Но?
– Его криминалисты по кусочкам собрали ту, что была найдена изрубленной в щепу в нашем с Лонгдейлом номере.
– Ах, все-таки в «вашем с Лонгдейлом»…
Эли шлепнула его по руке.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. По поводу номера я уже все рассказала в полиции. Ты был там же и все слышал. Так мне продолжать или поиграем в ревнивого бойфренда?
– Пока продолжать, – твердо сказал МакГрегор, открывая дверь офиса и пропуская Эли вперед.
– Запусти компьютер, пожалуйста, – сказал она. – Какая у тебя операционка?
– Как у всех, Windows. Кажется, восьмерка, – сказал Артур, включая кнопку питания на системном блоке.
– «Как у всех», – передразнила его Эли. – У всех, я имею в виду, у всех приличных людей, стоит Linux, чаще всего в версии Ubuntu.
– Я не хакер, дорогая. Мне и «окошки» сойдут.
– При чем здесь хакер? Ага, наконец-то детище мистера Гейтса изволило запуститься.
Она присела за компьютерный столик, выдвинув полку с клавиатурой.
– Ну так Кэмпбелл? – нетерпеливо спросил Артур. – Что еще он сказал?
– Во-первых, то, – отозвалась Эли, с бешеной скоростью лупившая по клавишам, – что и на иконе в номере Лонгдейла, и на той, что была похищена на Патмосе, было по двенадцать «картинок». Так он назвал «клейма». На нашей, как мы знаем, их тоже было двенадцать. Кстати, обе похищенных иконы сначала были расколоты посередине – на переднюю и заднюю часть. И уже потом изрублены в щепу.
– Это наводит на мысль, – задумчиво проговорил Артур. – Расколоть по плоскости… Похитители полагали, что нечто, за чем они охотились, спрятано внутри икон. В принципе возможно. Это «нечто» закладывается в углубление задней доски, затем обе доски – передняя и задняя – склеиваются.
– И, по-твоему, шов не будет виден?
– Если это делал специалист уровня Митчелла, не будет. Но продолжим о Кэмпбелле.
– Особо и продолжать нечего. В конце разговора твой друг Кэмбелл напомнил мне о том, чтобы я не покидала Лондон. Я сказала, что помню об этом. Бла-бла-бла, отбой. Так, к черту Кэмпбелла. Займемся делом. Для начала попробуем что попроще. Погуглим. Так. Ин-те-рес-но.
– Что подарил Гугл?
– Оказывается, икона с молчащим апостолом не столь уж уникальна. Вот: два года назад в России, в Сибири, были ограблены три церквушки староверов… Староверы – это вроде…
– Это не вроде: а буквально: приверженцы старых обрядов Православия. Не принявшие реформы патриарха Никона. Я все-таки изучал историю, дорогая.
– О, мсье эрудит, тысяча извинений. Совершенно забыла, что у вас за плечами Кембридж. Вам не интересно, что было украдено? В каждой из трех?
– Догадываюсь. «Апостол Иоанн в молчании».
– Верно. Только на них апостол подносит к губам не ладонь, а два пальца.
– И что это означает?
– Два пальца вместо ладони?
– Нет, молчание само по себе. Смысл? Суть?
– Если верить преданию староверов, существуют неизвестные тексты, написанные Иоанном, содержание которых пока не должно быть открыто миру. Кстати, ни грабителей, ни самих икон так и не нашли. Ого!! Ну, господин суперинтендант…
– Что, поиск и его вытащил?
– Нет, не его. Поиск вытащил его ложь. Точнее, то, о чем он умолчал. Патмос. Там не просто была украдена икона. Рядом с церковью, в которой она находилась, произошла целая бойня. В рождественскую ночь. Двенадцать трупов. С которых была содрана кожа. Не целиком, правда, только со спин. Об этом господин суперинтендант не пискнул ни слова.
– Может, и сам не знал?
– Ха, как же. Он ведь связывался с Интерполом. И что, по твоему, информацию о краже иконы он получил, а о массовой бойне – нет?
– Патмос, Патмос, Патмос… Рано или поздно нам придется навестить сей таинственный остров. Не раньше, однако, чем мы встретимся с Айнштайном. Ведь не просто так Лонгдейл подбросил нам наводку на него.
– Конечно, нет. Он ничего просто так не делал.
Артур и Эли погрузились в молчание. И вздрогнули, когда зазвонил стоявший в офисе телефон. Артур, потянувшись через стол, снял трубку.
– МакГрегор. Джордж, ради бога, какие извинения, я ведь сам просил тебя звонить сразу же, пусть и глубокой ночью. Вот как… Вот как… Вот как! Да это почище любой Агаты Кристи… Но все же ты сможешь очистить темные клейма? Ага, это уже славно. А кто бы мог это сработать? Ну, это в общем – а имя? Никаких имен в твоей памяти не всплывает? Больше, чем хотелось бы? Афон? А если Патмос? Понял. Старина, когда закончишь с клеймами, немедленно звони. Да. В любое. До встречи, дружище.
Он положил трубку на рычажки и вздохнул.
– Что? – нетерпеливо спросила Эли.
– Нашей старинной иконе от силы несколько лет. Не такая уж старина.
– Но мы же своими глазами видели…
– Что мы видели? Искусственно состарена. Для таких «спецов», как мы с тобой, вполне убедительно. Нужен специалист уровня сэра Джорджа, чтобы…
– Он упомянул Афон. Почему?
– Я спросил его, кто мог бы написать такую икону. Он сказал, что среди православных иконописцев таких мастеров предостаточно. С наибольшей вероятностью, сказал он, делали ее на Афоне.
– Гора в Греции. Святое место для греческой церкви. Множество монастырей.
– Да. Но свято это место для всех православных церквей. Иконы у афонских мастеров, кстати говоря, заказывает и Ватикан. Не напрямую, конечно. Они ведь уже почти тысячу лет как не дружат.
– Нам эта информация мало что дает, Артур. А почему он думает, что Афон?
– Доска, на которой писалась икона. Кипарисовое дерево, своего рода марка. Причем дерево тоже было искусственно состарено.
– Это по плечу рядовому иконописцу?
– Конечно, нет.
– Значит, нужно искать среди мастеров иконописи. Круг сужается.
– Не намного, Эли. На Афоне мастеров высочайшего уровня не два, не пять и не десять.
Артур помолчал, потом оживился:
– Да ведь нам и не нужно искать художника! Нам в конечном итоге нужен заказчик, верно? Значит, надо думать, для чего кто-то заказал такую икону, для чего превращать ее в якобы старинную, почему темны все клейма, кроме одного – последнего?
Эли зевнула, прикрывая рот ладонью.
– Ты сейчас как апостол на иконе, – рассмеялся Артур.
– Угу. Но голова уже совсем не варит, дорогой. Пойдем-ка в спаленку. Может, сегодня, в мою? Какой-то элемент разнообразия…
– Нет, Эли. В мою. В твоей нет городского телефона. Только внутренний. Вызвонить меня, или Джеймса, или кухню… А телефон под рукой нам сейчас нужен.
– Окей, убедил. Значит, в твою. Пошли, и побыстрее…
Глава 16
МакГрегор замычал, пытаясь спрятать голову под подушку.
– Виконт, вставайте! – Эли трясла его за плечо.
– Который час? – Он с трудом разлепил глаза и увидел стоящую рядом с кроватью Эли, свежую и уже одетую, причесанную и успевшую нанести на лицо легкий макияж.
– Без четверти семь.
– Утра???
– Ну не вечера же, Артур. Значит, скоро в Хайфе девять. Уже вполне приличное время для звонка.
Он хмуро уставился на нее:
– Как тебе это удается?
– Что?
– Свежа как огурчик на утреннем рынке. Ни следа усталости.
– Твоими стараниями. Подзарядила батарейки и готова лицом к лицу встретить новые испытания.
– Чудеса эта твоя подзарядка творит. Свою помятую физиономию мне даже страшно представить…