– Я подожду здесь, – говорит он и останавливает мотоцикл возле универмага. – Если хочешь, погуляй вокруг.
Фиби нетрудно найти дом девочки. Она поворачивает с Мейн-стрит на Спрюс-стрит и видит большую старую развалюху с облупившейся краской, заросшей лужайкой и крыльцом, нуждающимся в новых перилах. Вокруг уже собралась толпа зевак, притянутых трагедией, как металлические крошки магнитом. Фиби стоит на другой стороне улицы, жарясь на солнце в своей тяжелой куртке, и изучает дом, который раньше, наверное, был довольно красивым. В левом окне наверху мальчик в футболке с Суперменом отодвигает занавеску и смотрит на людей. Его встрепанные темные волосы падают на глаза. Он смотрит на толпу, на Фиби, и внезапно она понимает, что не должна находиться здесь. Не надо было приходить сюда. Но это все равно что трогать волосы на спине у мистера Эскимо.
– Ты пришла, чтобы увидеть фей? – спрашивает ее какая-то девочка.
– А? – произносит Фиби и поворачивается к ней.
Девочке, наверное, не больше десяти, и она с ног до головы одета в розовое. К ее блузке прикреплен маленький дешевый пластиковый компас, похожий на призовую игрушку из коробки крекеров. А бледные руки, выглядывающие из коротких рукавов с рюшами, покрыты ярко-красными рубцами.
– Я подумала, что ты похожа на других. Что ты пришла сюда, чтобы увидеть фей. Потому что я могу тебе показать нечто действительно особенное, что принадлежит самому Королю фей. Пять долларов, и я покажу.
Фиби смотрит в окно и видит, что мальчик исчез. Она лезет в карман джинсов, достает мятую пятерку и протягивает ее.
– Следуй за мной, – говорит девочка.
Они проходят мимо толпы и машин с репортерами и идут по улице к белому дому. Там поворачивают во двор, огибают дом и идут мимо качелей и пересохшего огорода, который давно нуждается в поливе. Потом девочка вступает в лес.
– Держись поближе, – говорит она.
Фиби хочется сказать, что она не желает ничего видеть. Черт, а вдруг мистер Эскимо вообще не дождется ее; жена ждет его дома к ужину. Девочка идет очень быстро.
– Постой! – восклицает Фиби и устремляется за ней.
Она вспоминает слова старухи из новостей: «Детям не место в лесу».
Они трусцой бегут между деревьями, через ручей в темную чащу. Фиби хочет повернуть назад, но уже поздно. Она сама не найдет дорогу обратно – здесь нет ни тропинок, ни ориентиров. Везде одно и то же: деревья и камни, деревья и камни. Они спускаются по склону холма, где деревья расступаются перед ними. А потом Фиби видит на некотором расстоянии слева желтую полицейскую ленту, обмотанную вокруг деревьев.
– Туда, – говорит девочка и ведет ее в другую сторону.
– Что это было? – спрашивает Фиби. – То место, где пропала Лиза? Это Рилаэнс?
Девочка улыбается.
– Здесь везде Рилаэнс, мисс.
На ходу девочка начинает напевать мелодию песни, которую Фиби почти узнает. Потом мелодия превращается в «Голубой хрусталь»… это невозможно, никто младше сорока лет не слушает подобную музыку, но именно это она и слышит.
– Что ты поешь? – спрашивает Фиби.
– Я не пою, – отвечает девочка. – Подожди минутку, я скоро вернусь.
Она убегает вперед и оглядывается, чтобы убедиться, что Фиби осталась на месте.
Фиби смотрит на часы, беспокоясь о возвращении на Мейн-стрит, к универмагу, где ждет мистер Эскимо. Она представляет, как он расхаживает между стойками с дешевыми открытками, леденцами из кленового сахара и спреем от насекомых. Он обязательно завяжет беседу с хозяином, как это принято между коллегами по малому бизнесу.
Вокруг тихо. Слишком тихо. Фиби не слышит ни птичьего щебета, ни комариного писка. Она вспоминает молитву «Отче наш». С какой стати ее высекли на обтесанном валуне? Почему бы не написать «Добро пожаловать в Хармони»? Она начинает читать молитву, потом останавливается и обзывает себя идиоткой.
Куда, черт побери, подевались все птицы?
Хруст ветки. Какая-то тень движется за деревьями. Фиби задерживает дыхание и облегченно выдыхает, когда из молодой рощицы выходит девочка в розовом. Она держит в руках бумажный пакет. Фиби смотрит, как она с улыбкой приближается, как болтается маленький компас, пришпиленный к ее блузке.
– Смотри, – говорит она и протягивает Фиби открытый пакет; та берет его и заглядывает внутрь. Сначала она чувствует запах, землистый и отдающий гнилью. Потом она понимает, что комок, на который она смотрит – это вовсе не комок. Это пальцы, распухшие и согнутые.
Фиби вскрикивает, роняет пакет и отступает на шаг.
Девочка разочарованно качает головой, потом берет пакет, открывает его и лезет внутрь. Фиби хочется кричать и умолять ее не показывать, что лежит внутри. Но когда девочка вынимает содержимое, Фиби видит, что это всего лишь перчатка. Коричневая перчатка из толстой кожи, сохранившая форму руки.
– Это его вещь, – говорит девочка.
– Чья? – спрашивает Фиби и подходит ближе. Ей хочется потрогать перчатку, но она боится. Это большая перчатка, покрытая бурыми пятнами и какая-то неправильная. Сбоку, сразу же за мизинцем, пришит дополнительный палец; черные стежки неровные и похожи на хирургический шов. Перчатка Франкенштейна.
Девочка улыбается и нежно поглаживает мягкую кожу дополнительного пальца.
– Короля фей, – отвечает она.
Часть IПервый контакт
Случайностей не бывает.
Не бывает слепой удачи, везения или совпадений.
Представьте огромную и сложную паутину, которая соединяет все сущее.
Мы можем научить вас видеть эту паутину.
Мы можем научить вас быть пауками, а не мухами.
Вы поймете, как тесно связаны наши миры.
Вы поймете, что это мы, Фаэри, определяем вашу судьбу.
Скоро вы узнаете, что никогда не остаетесь одни.
Глава 1Фиби4 июня, наши дни
– Ты уверен, что это правильно? – спросила Фиби, изо всех сил стараясь выглядеть бодрой девушкой, любящей приключения.
Сэм посмотрел на карту и уточнил направление.
– Совершенно уверен, – немного обиженно ответил он. Он уже устал повторять, что они движутся в нужную сторону. Нет, они не заблудились.
Последний дом остался в нескольких милях позади. Они прошли по заросшим полям и коровьим пастбищам мимо заросшего пруда и вступили под сень густого хвойного леса. Вокруг не было никаких признаков цивилизации. Фиби понимала, что пора привыкнуть к этому после пятнадцати лет жизни в Вермонте, но она все еще испытывала нервозность, когда не знала, где находится ближайший «Макдоналдс».
– Где-то здесь есть настоящий вековой лес, – сказал Сэм, переводя взгляд с дороги на карту, раскрытую на сиденье между ними. – Может быть, завтра мы доберемся до него пешком.
– Вот радость-то, – буркнула Фиби. Сэм однажды привел ее в «вековой лес»: куча старых деревьев с табличкой перед ними. Сэм фотографировал и делал записи в маленьком путевом дневнике в черной обложке. Другие парни водили своих девушек в кино и рестораны. Жаркое свидание с Сэмом подразумевало топографические карты и пешие походы.
– Ты можешь остаться здесь и разложить пасьянс или заняться чем-то еще, – предложил Сэм.
Фиби потянулась и сжала его руку.
– Если ты собираешься в поход, то я с тобой. Старые деревья, вот и мы! – Она издала задорный ковбойский возглас «Йу-хуу!», и Сэм рассмеялся.
Уикэнд в уединенной лесной хижине не сочетался с представлением Фиби об уютном отдыхе. Когда Сэм впервые сказал ей об этом, она сначала решила сослаться на работу, но потом поняла, что нужно ехать с ним. Сэм с детства не видел свою кузину Эви – с того самого лета, когда пропала Лиза. На прошлой неделе Эви позвонила и как гром с ясного неба сообщила, что у нее есть новости о Лизе, что-то такое, о чем она может рассказать Сэму только при личной встрече. И, разумеется, Сэм рассказал Эви о находке старой «Книги фей», которая принадлежала Лизе, поэтому было решено, что им нужно встретиться как можно скорее. Эви арендовала на выходные дни хижину в северном графстве Вермонта и позвонила Сэму, чтобы сообщить ему схему проезда. Хижина находилась примерно в полутора часах езды к северу от того места, где жили Сэм и Фиби.
– Мы приедем к тебе, – сказала Эви. – Я уже целую вечность не была в Вермонте.
Сама хижина находилась в глубине леса, и туда можно было добраться только по старой лесовозной дороге.
– Мне говорили, что дорога в очень плохом состоянии, – сообщила Эви.
– Почему мы не можем встретиться в «Холидей Инн»? – пожаловалась Фиби, когда услышала это. – Или хотя бы в придорожной гостинице?
– Потому что у Эви все должно выглядеть как приключение, – сказал Сэм. – В этом отношении она всегда была точно такой же, как Лиза. Нельзя просто поехать на велосипеде в магазин за жевательной резинкой. Это должна быть проблема жизни и смерти, битва добра и зла из-за пачки «Даблминта», которая на самом деле является тайным противоядием от смертельного яда какой-то колдуньи.
Эви велела Сэму остановиться на грунтовом съезде с шоссе № 12, в полумиле после знака «Осторожно, лоси». Она со своим мужем Элиотом собиралась забрать их в 17.00 в пятницу.
– Не забудь «Книгу фей», – сказала Эви. – И все остальное, что могло сохраниться с того лета.
Вот почем Фиби присоединилась к Сэму в его поездке: узнать все возможное о Лизе (до прошлой недели Сэм редко упоминал о ней) и, наверное, наконец добраться до содержания знаменитой «Книги фей».
«Узнать все, что только можно, о Лизе, потому что Сэм точно ничего мне не расскажет». Этот пункт находился в верхней части списка ее маленького блокнота на спирали, который она носила с собой. Фиби нравилось составлять списки. Казалось, ничто не имело смысла, пока она не записывала это на бумаге, и ни одно дело не оставалось законченным, пока она не вычеркивала его из списка. Еще она наловчилась составлять списки «за» и «против». Фиби совсем не боялась, что Сэм обнаружит эту памятную книжку и узнает ее тайные мысли, поскольку он (как и все остальные) считал ее почерк совершенно неразборчивым. Он называл его «иероглифами». На самом деле это была система, которую она изобрела в детстве, после того, как застигла маму, читавшую ее дневник: аббревиатуры, зеркальное написание некоторых букв и слов, случайно вставленные цифры и знаки препинания, и все это маленькое, просто крошечное. Когда Фиби было нужно – например, на работе или в записке для Сэма, – она писала разборчиво, крупным