– Отчет о вскрытии моего отца. Он погиб при исполнении в 1991 году. Его дело называется «Мирамар», не знаю почему…
– Никто не знает, откуда берутся названия дел. – Мануэла подтолкнула к нему ключи. – Давай, а то придешь за машиной – а штрафстоянка уже закрыта. Я позвоню, если что-то найду.
– Спасибо, Мануэла. Ты настоящий друг.
Он поцеловал ее в щеку и вышел. Мануэла подозвала официанта:
– Сделаешь мне джин-тоник? Я сегодня счастлива.
Искусственный ручей в парке Алуче протекал по старому руслу ручья Луче, давшего название этому району. Местные жители приходили в парк отдыхать; их манили тенистые аллеи, детские площадки, сцена под открытым небом. Неподалеку от нее, на скамейке в тени акации Сарате нашел сестру Бласа Герини Иоланду. Анхелю показалось, что с их последней встречи она постарела на много лет – видимо, узнав о смерти брата, стала колоться ежедневно.
Рядом с Иоландой сел парень – джинсы в обтяжку, кроссовки, футболка в полоску и потертая куртка. Сарате наблюдал за сделкой: парень положил на скамейку бумажный пакет, Иоланда незаметно протянула ему несколько купюр. Как только дилер отошел, девушка схватила пакет.
– Привет, Иоланда.
Из-за героина Иоланда на несколько недель выпала из реальности, но все же узнала Сарате. Он подумал, что Элена сейчас наверняка у Рентеро: уговаривает комиссара закрыть глаза на инцидент в кабинете судьи Бельтрана. Анхель не верил, что у нее получится. Он знал, что преступил черту и не сможет больше работать в ОКА, но все же пытался установить связь между Бельтраном и Бласом Герини.
– Ты погибнешь, если не завяжешь с наркотой.
– Серьезно? Впервые слышу, – отозвалась Йоланда. – А почему не пишут предостережения, как на пачках сигарет? Чего тебе от меня надо?
– Поговорить о твоем брате.
– Он умер. Хотя не нюхал и не кололся… Столько раз повторял, что я умру, если не перестану, а сам первый коньки отбросил.
– Плохая компания тоже убивает.
– Он сам себе был плохой компанией…
Сарате достал телефон и нашел фотографию судьи Бельтрана – официальную, с сайта Национальной коллегии.
– Тебе знаком этот мужчина?
Иоланда рассеянно взглянула на фотографию и стала открывать бумажный пакет, но Сарате выхватил его.
– Эй, ты чего? Это мое!
– Сначала внимательно посмотри на фотографию.
– Да знаю я его. Это судья, который вытащил брата из тюрьмы. А ну отдай, козел!
Сарате поигрывал пакетом у нее перед носом.
– Иоланда, это важно. Твой брат встречался с этим мужчиной после того, как вышел из тюрьмы?
– Да, этот мужик как-то приезжал к нам на район… Без понятия, что он предложил Бласу, но точно хорошо заплатил, потому что на следующий день брат бросил работу на дискотеке. Сказал, что скоро мы все перестанем беспокоиться о деньгах…
– Что еще тебе известно?
– Думаешь, брат рассказывал мне о своих делах? Никогда.
– Иоланда, твоего брата убили из-за того, что он согласился на эту работу. Мне его совсем не жаль, но ты же его любила, правда? Неужели ты не поможешь мне отправить за решетку урода, который во всем этом виноват?
– Блас мертв. Так что ему уже все равно.
– Ты согласна подписать показания? Официально подтвердить, что видела мужчину с этой фотографии со своим братом в вашем районе? Уже после того, как Блас вышел из тюрьмы.
– Я что хочешь подпишу, только отвяжись от меня, ладно? Дай вмазаться.
– Ты должна поехать со мной.
– Сначала дай вмазаться. Ты на машине?
Сарате оставил свой «вольво» на улице Камарена в нескольких метрах от входа в парк.
– В машине нельзя.
– Можно. Иначе я с тобой не поеду.
Сарате пришлось согласиться. Он пустил Иоланду на заднее сиденье, а сам остался стоять рядом с автомобилем. Через окно он видел, как она проваливается в забытье, и решил, что не повезет ее в ОКА давать показания. В этом не было никакого смысла. Он уже и так все понял: Бельтран испугался шантажа Моники Сузы и нанял Бласа Герини, чтобы тот поехал на ферму и убил матерей. Восстанавливать справедливость Анхель не собирался: этим уже занималась Виолета. Сведения, полученные от Иоланды, он использует, чтобы заставить Бельтрана рассказать все о деле «Мирамар». И наконец-то выяснит, кто убил его отца!
Глава 60
Элене не хватило терпения дождаться лифта: перескакивая через ступеньки, она взлетела на третий этаж здания на улице Ибица, где жил Рентеро. Сначала она поехала к нему в офис, но секретарь сказала, что комиссара срочно куда-то вызвали. На мобильный он не отвечал, и Элена позвонила ему на домашний. Жена Рентеро взяла трубку и сказала, что он дома.
Дверь в квартиру была открыта. Войдя в гостиную, Элена сразу увидела Рентеро – его силуэт вырисовывался на фоне окна, за которым виднелся парк Ретиро. Рядом с ним, вжавшись в кресло, как ребенок, которого за что-то отругали, сидела Рейес.
– Рейес, у тебя все в порядке? Что ты тут делаешь?
– Дядя все объяснит. А я пойду, мне опасно здесь задерживаться…
– Бригада Вильяверде интересуется расследованием ОКА. – Рентеро тяжелыми шагами пересек комнату и опустился в кресло. – Я ей говорю, чтобы больше туда не возвращалась, но она не хочет меня слушать. Может, тебе удастся ее убедить. Они же явно испытывают ее!
– Со мной ничего не случится, если я сообщу им то, что они хотят знать. – Судя по тону Рейес, она уже не раз говорила это Рентеро и теперь надеялась на поддержку Элены. – Кристо боится судьи Бельтрана. Вы вышли на него через убийство Моники Сузы, так?
– Ситуация выходит из-под контроля, – вскипел Рентеро. – Все это плохо кончится.
– Что известно Отделу о судье Бельтране и Монике? – спросила Элена.
– Моника работала на Кристо. Он заставил ее достать сперму судьи, чтобы оплодотворить одну из женщин с фермы.
Элена села. Рентеро рассказывал ей о работе Бельтрана, но в этом уже не было необходимости: инспектор сразу все поняла. Выходит, Кристо и его люди не остановятся ни перед чем, чтобы заставить судью прекратить расследование.
– Бельтран – член «Опус Деи»[3]. Если бы они узнали, что он пользовался услугами суррогатной матери, у него точно возникли бы проблемы.
– Интересно, кто-то еще из высокопоставленных членов «Опус Деи» пытался бороться с коррупцией в полиции? Сомневаюсь.
От Элены не ускользнуло, с какой злостью Рейес произнесла эти слова. Сама инспектор относилась к судье с неприязнью, но Рейес многого не знала и явно уважала его многолетний труд.
– Я могу сказать Кристо, что ОКА не интересуется Бельтраном. Одна из матерей после нападения на ферму сошла с ума; она виновна в нескольких убийствах. Это уголовное дело, Отдела оно не касается. Я скажу, что единственная цель ОКА – задержать Виолету.
– Вообще-то так и должно быть, – заметил Рентеро.
– Неужели ты не понимаешь, что будет дальше? – обратилась к нему Элена. – Виолета наверняка выяснила, что Бельтран – настоящий отец ее ребенка. Уверена, что Моника ей все рассказала. Теперь Виолета найдет Бельтрана и убьет его, и я даже не уверена, что хочу ей помешать…
– Элена, ты что, с ума сошла? Мало нам Сарате!
Рентеро уже знал, что устроил Анхель в кабинете судьи. Бельтран явно не собирался спускать нападение на тормозах и позаботился о том, чтобы информация о нем быстро выплеснулась за пределы Национальной коллегии и дошла до высокопоставленных сотрудников полиции. Пока Рентеро возмущался поведением Анхеля, Рейес пришло сообщение.
– Мне пора, – сказала она.
– Я не могу помешать тебе вернуться в Отдел, да? – спросил Рентеро. – Тогда сообщи им следующее: скажи, что Бельтран намерен рассекретить некоторые документы, и тогда весь Отдел ждет суд. И что наркоман, которому они доверяли, на самом деле был полицейским. Уверен, они занервничают.
– Ты хочешь просто напугать Отдел? Или то, что выяснил Бельтран, правда выйдет на свет?
Элена снова поймала себя на мысли, что Рейес вдруг стала слишком резко говорить с дядей.
– Может, хватит вопросов?
– Как скажешь.
Рейес вышла, громко хлопнув дверью. Некоторое время Элена и Рентеро молчали.
– Ты должна обеспечить безопасность Бельтрана, – наконец приказал он.
– Я только что из ОКА. Марьяхо удалось выяснить, что буквально за пару дней до бойни на ферме Бельтран снял со своего счета шестьдесят тысяч евро. Я думала, этого недостаточно, чтобы предъявить ему обвинение, но теперь… Что нам еще нужно? Очевидно ведь, что произошло. Отдел пытался шантажировать Бельтрана, и тот нанял Бласа Герини, чтобы решить проблему. Герини вырезал младенцев из утробы женщин, чтобы криминалисты не вышли на Бельтрана через анализ ДНК. Всех матерей убили потому, что судья не знал, какая из них носит его ребенка. И этому человеку я теперь должна обеспечить безопасность?
– Полиция защищает не только хороших людей.
Элена встала. Надо ехать на Баркильо, собирать людей, выставлять охрану вокруг дома и офиса Бельтрана… Впервые в жизни ей хотелось опоздать. Хотелось, чтобы Виолета добралась до Бельтрана первой.
– Элена, насчет Сарате… – пробормотал Рентеро, когда она уже стояла в дверях. – Бельтран заявит на него в полицию, и на этот раз я ничем не смогу помочь. Пока я вынужден отстранить Сарате. Боюсь, в итоге его уволят из полиции.
– И неважно, что Бельтран заказал убийство пяти женщин?
– Таковы правила игры. Полицейский всегда должен оставаться в рамках закона.
Глава 61
Отдел уголовных дел Национальной судебной коллегии, где работал Бельтран, находился на площади Вилья-де-Парис – когда-то здесь были сады и огороды, принадлежавшие салезианскому женскому монастырю. Это было спокойное и красивое место – цветы, живые изгороди, каштаны, статуи и даже несколько вечно пустовавших качелей. Площадь окружали дома с самыми дорогими в Мадриде квартирами: в этом роскошном безопасном квартале селились самые богатые горожане.