— Тысячи людей в этих витринах, — кивнул охранник. — Знаете, сколько здесь экспонатов? Более сорока тысяч.
Идя по коридору, он освещал фонариком номера кабинетов и висящие на стенах стеклянные коробки. Наконец, окаменевшие кости и растрескавшиеся черепа закончились, они прошли раздел «Человек» и окунулись в царство насекомых. Здесь на стенах красовались большие металлические коробки, выкрашенные в бледно-зелёный цвет.
— Тридцать миллионов насекомых — да ещё целая армия пауков, — снова подал голос охранник. — Кстати, не следует мешать пауков с насекомыми. Тот, кто их изучает, за такие слова вам глаза выцарапает. Ну, вот мы и пришли. Вон тот кабинет, где горит свет. Только не пытайтесь выйти отсюда самостоятельно. Если они не проводят вас к выходу, позвоните мне вот по этому телефону, это комната охранников. Я приду и покажу вам дорогу. — Он вручил ей карточку с телефоном и удалился.
Кларис стояла в самом сердце этомологического отдела, в галерее, расположенной намного выше огромного чучела слона. Прямо перед ней была открытая дверь ярко освещённого кабинета.
— Время, Пилч! — вдруг раздался из кабинета громкий голос. — Давай, ходи. Время!
Старлинг остановилась на пороге. Внутри за большим лабораторным столом двое мужчин играли в шахматы. Обоим было около тридцати. Один — худой брюнет, другой — толстый коротышка с огненно-рыжими волосами. Оба с головой ушли в игру, и если даже заметили Кларис, то не обратили на неё никакого внимания.
По доске полз огромный жук-носорог.
— Время, Роден, — выкрикнул брюнет, когда жук дополз до края доски.
Коротышка сделал ход слоном и быстро развернул жука. Несчастное насекомое покорно поползло в другую сторону.
— А если жук свалится с доски, где-нибудь посередине, это тоже будет означать, что время вышло? — подала голос Кларис.
— Само собой, — кивнул коротышка, не поднимая головы. — Конечно, вышло. Мы и пытаемся запускать его так, чтобы он не прополз всю доску. А вы вообще-то кто такая?
— Я привезла образец, о котором вам звонил следователь по особо важным делам Кроуфорд.
— Что-то мы даже не услышали вашей сирены, — ухмыльнулся толстяк. — Вообще-то мы торчим здесь, чтобы опознать для ФБР какое-то насекомое. Мы ведь занимаемся только насекомыми. Никто не предупреждал нас ни о каком образце. Может, вашему следователю Кроуфорду лучше обратиться со своим образцом к доктору? Время, Пилч!
— Мне, конечно жаль, что я отвлекла вас от игры, — ответила Кларис. — Я бы с удовольствием обратилась к вам в ваше рабочее время, но дело очень срочное, так что давайте займёмся им сейчас. Время, Пилч.
Брюнет оторвал взгляд от доски и посмотрел на прислонившуюся к дверному косяку Кларис. Затем сунул жука в коробку с кусочками гнилого дерева, накрыл сверху листом салата, закрыл крышку и встал. Он оказался довольно высоким.
— Меня зовут Нобл Пилчер, — представился он. — А это Альберт Роден. Вам нужно определить название насекомого? Рады помочь. — У него было чуть длинноватое, дружелюбное лицо, только посаженные слишком близко тёмные глаза чуть косили. — А вы…
— Кларис Старлинг, — представилась девушка.
— Ну, давайте посмотрим, что там у вас. — Пилчер поднёс баночку с насекомым поближе к свету.
Роден вышел из-за стола и подошёл к коллеге.
— Где вы его откопали? — улыбнулся он. — Пристрелили из своего пистолета? А мамашу его случайно не видели?
Кларис вдруг с ужасом подумала, что он сейчас может якобы случайно задеть баночку локтем и с такой же ухмылкой наблюдать, как она упадёт на пол и разобьётся вдребезги.
— Тихо, — цыкнул Пилчер. — Расскажите, где вы его нашли. Может, он был к чему-то прикреплён? Ну, к ветке или к листу? Или лежал в земле?
— Я вижу, вам никто ничего не говорил, — вздохнула Кларис.
— Директор музея попросил нас остаться и опознать насекомое для ФБР, — пожал плечами Пилчер.
— Приказал, — поправил Роден. — Приказал, а не попросил.
— Мы часто делаем такое для таможни или министерства сельского хозяйства, — сказал Пилчер.
— Но не в час же ночи, — проворчал Роден.
— Мне нужно рассказать вам кое-что, имеющее отношение к уголовному преступлению, — посерьёзнела Кларис. — Мне разрешили сделать это, если вы пообещаете не разглашать полученных сведений до тех пор, пока дело не будет раскрыто. Это очень важно. От этого зависят человеческие жизни. Доктор Роден, можете вы отбросить шутки и дать мне слово, что будете молчать?
— Я не доктор. Мне нужно что-то подписать?
— Нет, если я могу положиться на ваше слово, то нужно будет только расписаться за образец, если вам понадобится на какое-то время оставить его у себя.
— Конечно, я вам помогу. На меня можно положиться.
— Доктор Пилчер?
— Это правда, — кивнул брюнет. — На него можно положиться.
— А на вас?
— Я никому ничего не скажу.
— Пилчер тоже пока ещё не доктор, — усмехнулся толстяк. — У нас с ним одинаковая степень. Но вы заметили, как он скромно промолчал, когда вы его так назвали? Ну да ладно. Расскажите нам всё подробно. Может статься, что то, что не важно для вас, окажется ценной информацией для специалиста.
— Это насекомое нашли в горле убитой женщины, за мягким нёбом. Я не знаю, как оно туда попало. Её тело обнаружили в реке Элк в Западной Вирджинии всего через несколько дней после убийства.
— Это Буйвол-Билл, я слышал по радио, — воскликнул Роден.
— Надеюсь, по радио ничего не говорили о насекомом? — вскинула брови Кларис.
— Нет, но говорили о реке Элк. Вы что, только что приехали оттуда? Поэтому и пришли сюда так поздно?
— Да.
— Вы наверное устали, хотите кофе? — засуетился Роден.
— Нет, спасибо.
— Воды?
— Нет.
— Может, кока-колы?
— Не стоит. Нам нужно узнать, где была похищена эта женщина и где её убили. Быть может, у этого насекомого есть какое-то определённое, ограниченное место или область распространения, или оно откладывает личинки только на определённых видах деревьев — короче, нужно выяснить, откуда это насекомое. Я прошу вас хранить молчание, потому что если преступник засунул его туда умышленно, то только он знает этот факт, и мы будем использовать его, чтобы не поддаваться на его уловки, и сэкономим время. Он убил уже по меньшей мере шесть человек. Так что время не терпит.
— Думаете, пока мы тут разглядываем эту букашку, он как раз в эту минуту может выбирать себе новую жертву? — спросил Роден и уставился на Кларис расширенными глазами.
— Не знаю, — пожала плечами Кларис. — Не знаю. Но он постарается сделать это как можно быстрее.
— Значит, и мы будем работать как можно быстрее, — заверил Пилчер. — Не волнуйтесь, мы хорошо разбираемся во всех этих козявках. Лучших специалистов вам не найти.
Он достал пинцет, вытащил из банки кокон, и положив его на белый лист бумаги, поднёс к свету. Роден подал лупу.
Длинный кокон был похож на мумию. Полупрозрачная оболочка очерчивала контуры насекомого подобно древнеегипетскому саркофагу. Плотно прижатые тончайшие нити повторяли каждую выпуклость или изгиб. Можно было разглядеть даже глаза на крошечной голове.
— Ну, во-первых, можно сказать, что это не та букашка, которые обычно кусают нас на улице, — начал Пилчер. — И в воде она могла оказаться только случайно. Извините, я не знаю, насколько вы знакомы с насекомыми и что хотите от нас услышать.
— Я не знаю о них ровным счётом ничего. И хочу, чтобы вы рассказали всё.
— Хорошо. Это куколка, незрелое насекомое в коконе-оболочке, которая защищает его от внешних воздействий, пока оно не превратиться из личинки во взрослую особь.
— Крылатая, Пилч? — Роден наморщил нос, чтобы чуть-чуть приподнять очки.
— Да, похоже. Хочешь полистать книжку по незрелым насекомым? Давай. Итак, это куколка крупного насекомого. Большинство высокоразвитых видов насекомых проходят стадию куколки. Многие проводят так зиму.
— Пилч, ты давай смотри, а я покопаюсь в книге, — поделил обязанности Роден.
— Ладно. — Пилч положил кокон под микроскоп и сгорбившись, припал глазом к окуляру. — Значит, идём дальше. В дорсоцефальной области дыхательные органы чётко не обозначены, дыхальца на мезотораксе и брюшной полости, давай начнём с этого.
— Угу, — буркнул Роден, листая страницы справочника. — Функционирующие мандибулы?
— Нет.
— Парная верхняя челюсть?
— Да.
— Щупальца?
— Примыкают к мезальной грани крыльев. Две пары крыльев, внутренняя пара полностью скрыта. Снаружи только три остроконечных брюшных сегмента. Я бы сказал, это отряд лепидоптеров.
— Тут тоже так сказано, — кивнул Роден.
— Это отряд, в который входят бабочки, моль и мотыльки, — пояснил Пилчер. — Охватывает большую территорию.
— Сложно сказать что-то определённое, не видя крыльев, — пожал плечами Роден. — Пойду схожу за справочниками. Надеюсь, успеете перемыть мне все косточки, пока меня не будет.
— Само собой, — улыбнулся Пилчер. — Роден хороший парень, — сказал он Кларис, когда товарищ вышел из кабинета.
— Я тоже так думаю.
— Серьёзно? — рассмеялся Пилчер. — Мы вместе учились в университете, работали и старались заполучить любой вид стипендии, какой только можно. Он получил свою, когда ему пришлось чёрт знает сколько сидеть в угольном руднике и ждать распада протонов. Слишком долго находился в темноте. Вообще-то он ничего. Только не упоминайте при нём про распад протонов.
— Постараюсь избегать.
Пилчер подался вперёд.
— Отряд лепидоптеров очень большой. Где-то тридцать тысяч бабочек и около ста тысяч мотыльков. Я бы, конечно, лучше вынул её из кокона. Наверное, так и придётся сделать, чтобы сказать что-то более определённое.
— Хорошо. Сможете сделать так, чтобы не повредить насекомое?
— Постараюсь. Только потребуется немного времени.
Пилчер нашёл в коконе крошечную трещину, расширил её и вытащил насекомое. Сморщенные крылья, казалось, были склеены. Развернуть их было так же сложно, как расплести и смотать в клубок тонкую паутину.