Они прикончили виски на подходе к Квонтико и уничтожили улики – засунули пустую фляжку в мусорный бак на обочине шоссе.
– А еще звонил Пилчер. Доктор Пилчер из Смитсоновского института. Три раза звонил! И заставил меня дать слово, что я непременно тебе об этом сообщу!
– Он на самом деле никакой не доктор.
– Думаешь, у тебя с ним что-нибудь получится?
– Может быть. Сама пока не знаю.
– Он забавный парень, очень забавный. Я теперь поняла, что самое главное в мужчинах. Они должны быть забавны. Это, конечно, после денег и покладистости!
– Ага. И манеры еще. Не забывай о манерах.
– Точно. Манеры – первое дело! Самое главное – чтоб этот сукин сын умел себя вести!
Из душа Старлинг вышла пошатываясь и сразу рухнула в постель.
Мэпп, дождавшись, когда дыхание Старлинг стало ровным и спокойным, погасила свет. Во сне Старлинг несколько раз вздрагивала, ее щека дергалась, а один раз она вдруг, не просыпаясь, широко раскрыла глаза.
Мэпп проснулась незадолго до рассвета и почувствовала, что, кроме нее, в комнате никого нет. Она включила свет. Постель Старлинг была пуста. Пусты были и их мешки для грязного белья. Мэпп сразу поняла, где ее следует искать.
Она нашла Старлинг в теплой прачечной. Та спала под ровный шум стиральной машины. В комнате пахло стиральным порошком, мылом и отбеливателем для белья. И хотя курс психологии проходила Старлинг, а Мэпп занималась только юриспруденцией, именно Мэпп помнила, что ритмичный гул стиральной машины напоминает биение сердца, а переливание воды в патрубках похоже на те звуки, которые слышит еще не родившийся ребенок. Наше последнее воспоминание о покое и полном умиротворении.
58
Джек Крофорд проснулся рано. Он в эту ночь спал на диване в кабинете. По всему дому разносился храп приехавших на похороны родственников. В последние свободные минуты, пока на него еще не обрушились многочисленные дневные заботы, он опять вспомнил Беллу. Не то, как она умирала, а то, что сказала ему, когда в последний раз пришла в сознание. «Что там делается у нас во дворе?» – спросила она тогда. Ее взор был чист и покоен.
Он взял корзинку с птичьим кормом и прямо в халате вышел во двор – кормить птиц, как и обещал ей. Оставив родственникам записку, он тихонько выбрался из дома еще до восхода солнца. Крофорд всегда неплохо ладил с родственниками Беллы, и сейчас ему очень помогал шум, которым они наполнили весь дом. Но все же он был рад, что наконец может уехать на службу, в Квонтико.
Он уже просмотрел все телексные сообщения, накопившиеся за ночь, и слушал утренний обзор новостей по телевизору, когда появилась Старлинг. Она прижалась носом к стеклу входной двери. Он смахнул бумаги с кресла и усадил ее. Они вместе досмотрели программу новостей, не говоря друг другу ни слова. В конце программы показали репортаж о завершении дела Буффало Билла.
Сначала появилась фотография фасада дома, где жил Гам. Старый магазин в городе Белведер. Пустые окна, раньше служившие витринами, а теперь закрытые тяжелыми ставнями. Старлинг с трудом узнала его. «Подземелье ужасов» – так назвал дом диктор.
Резкие, сделанные в спешке и толкотне съемки подвала и колодца. Фоторепортеры, разъяренные пожарные, оттесняющие журналистов… Бабочки, растревоженные ярким светом юпитеров, летящие прямо на свет… Вот одна упала на пол и бьется в агонии.
Кэтрин Мартин в накинутом на плечи чужом пальто. Отказывается от носилок, сама идет к машине «Скорой помощи». А из воротника пальто выглядывает собака…
А вот и сама Старлинг, ее засняли сбоку, когда она быстро шла к машине. Голова опущена, руки засунуты в карманы…
Репортаж как следует подредактировали, наиболее жуткие подробности на экран не пустили. Показали только двери в дальнем конце подвала, ведущие в помещения, где Гам держал свои самые ценные шедевры, способные вызвать только холодящий душу ужас. Пока что были обнаружены следы пребывания шести жертв.
Два раза Крофорд явственно слышал, как Старлинг глубоко вздохнула, выпустив воздух сквозь сжатые зубы. Потом на экране появилась реклама.
– Доброе утро, Старлинг!
– Здравствуйте, – ответила она, как будто была не согласна с тем, что сейчас утро.
– Генеральный прокурор прислал факсом из Колумбуса ваши показания. Вам надо подписать несколько экземпляров и отослать ему обратно. Стало быть, из дома Фредрики Биммел вы отправились к Стейси Хубке, а потом к этой Берлин, в магазин, где Биммел получала заказы на шитье, магазин Ричардса, и миссис Берлин дала вам старый адрес миссис Липман, направив прямо в тот дом…
Старлинг кивнула:
– Стейси Хубка пару раз заезжала туда за Фредрикой. Но за рулем был ее дружок, так что она толком не помнила адреса. Зато миссис Бердин дала мне точный адрес.
– А миссис Бердин ничего не говорила о том, кто теперь живет в этом доме?
– Ничего.
На экране появился репортаж из военно-морского госпиталя в Бетесде. Сенатор Рут Мартин в рамке окна своего лимузина.
– С Кэтрин, я надеюсь, все будет в порядке. Она вполне владеет собой. Да-да. Она сейчас спит, ей ввели успокоительное… Да-да, мы ужасно рады, ужасно счастливы… Нет, я уже говорила, у нее только сильный шок, а так все в порядке… Несколько царапин и палец сломан. И организм сильно обезвожен. Да, спасибо. – Толкнула шофера в спину. – Спасибо. Нет, она мне вчера сказала про собаку. Не знаю еще, что мы предпримем… У нас уже есть в доме две собаки…
Репортаж завершило совершенно бессмысленное заявление некоего специалиста по выводу из стресса, который еще не беседовал с Кэтрин, но намеревался осмотреть ее сегодня вечером, чтобы оценить глубину ее эмоциональной травмы.
Крофорд выключил телевизор.
– Ну как вы, Старлинг? Как чувствуете себя?
– Ничего. Только внутри вроде все застыло… А вы? У вас тоже?..
Крофорд кивнул и поспешно переменил тему:
– Сенатор Мартин звонила. Она желает приехать и лично выразить вам свою признательность. Кэтрин тоже, как только поправится.
– Буду рада.
– И Крендлер тоже хотел приехать. Кстати, он забрал свой рапорт…
– Если хорошенько подумать, то я не всем рада…
– Мой вам совет – используйте сенатора Мартин. Пусть выскажется, как она вам благодарна, пусть сама громко скажет все, что чувствует по отношению к вам. У чувства благодарности короткий век… А вам, с вашим-то характером, насколько я понимаю, скоро потребуется ее помощь.
– Арделия то же самое говорит.
– Ваша подруга, Мэпп? Заведующий учебной частью сказал мне, что Мэпп намерена подготовить вас к экзамену в понедельник. Она только что обогнала по сумме баллов своего старого соперника Спрингфеллоу.
– Хочет получить право выступить с речью на выпускном вечере?
– Видимо. Но он так просто не уступит, этот Спрингфеллоу! Он уже заявил, что ей его не обогнать!
– Пусть лучше заказывает собственные похороны!
В куче бумаг на столе Крофорда валялась и сложенная доктором Лектером из плотной бумаги курочка. Крофорд взял ее в руки и дернул за хвост. Курочка клюнула.
– Лектер на сегодняшний день – знаменитость номер один. Стоит на первом месте в списке разыскиваемых преступников. Но он еще, я думаю, некоторое время погуляет… В этой связи еще один совет – вам следует приобрести некоторые полезные привычки… Как вести себя вне службы…
Она кивнула.
– Я надеюсь, вы понимаете, что он не будет делать вам поблажек, – продолжал Крофорд. – Он с радостью поступит с вами так же, как со всеми остальными.
– Не думаю, чтобы он стал охотиться за мной из-за угла. Грубовато это, да и вопросы некому будет задавать. Другое дело, если я попаду к нему в лапы и ему вдруг станет скучно…
– И все же вам, безусловно, следует приобрести некоторые полезные привычки. Уходите со службы – и с концами. Никому никаких сообщений о вашем местопребывании, особенно незнакомым, по телефону. Я хотел бы, чтобы ваш телефон подключили к системе определения номера, чтоб знать всех, кто вам звонит. Если вы, конечно, не возражаете. Для включения в систему вам будет достаточно нажать кнопку. Все остальное время аппарат будет работать как обычный частный телефон.
– Не думаю все же, что он станет за мной охотиться.
– Вы поняли, что я вам говорил?
– Да. Я все поняла.
– Тогда вот ваши показания: просмотрите их. Если хотите что-то добавить, добавляйте. Мы потом заверим вашу подпись и отошлем их обратно. Я горжусь вами, Старлинг. И Бригем тоже. И директор.
Это прозвучало суховато и немного неуклюже, не так, как он хотел бы.
Он проводил ее до дверей, а потом смотрел, как она идет по пустому коридору, уходит прочь – от него. И все же он смог превозмочь свое горе и сказал на прощание:
– Старлинг, ваш отец мог бы вами гордиться.
59
О Джейме Гаме писали и говорили еще несколько месяцев после того, как тело его опустили в последнее прибежище.
Репортеры выясняли подробности его биографии начиная с самого детства, проведенного в округе Сакраменто.
Его мать была уже месяц беременна им, когда приняла участие в конкурсе красоты на звание «Мисс Сакраменто» 1948 года. Она не заняла там призового места. Имя Джейм, записанное в его свидетельство о рождении, было явной ошибкой регистратора, однако никто впоследствии так и не позаботился эту ошибку исправить.
Когда актерская карьера мамочки не задалась, она запила и покатилась по наклонной. Гаму было два года, когда власти округа Лос-Анджелес лишили ее материнских прав и поместили ребенка в приют.
По меньшей мере два научных журнала опубликовали статьи, посвященные тяжелому детству Гама, именно этим объяснив его потребность убивать женщин и снимать с них кожу. Слова «помешательство» или «зло» в этих статьях отсутствовали напрочь.
Видеофильм о конкурсе красоты, который Джейм Гам так любил смотреть уже взрослым, был действительно снят на конкурсе, в котором участвовала его мать, но что касается съемок той женщины в бассейне, то это была вовсе не его мать – что со всей точностью доказали сравнительные измерения.