Ровно в час ночи Беверли сама решила проблему.
— Боюсь, что Норман забьет тревогу, — сказала она.
— Мне казалось, он уже лег, когда ты уходила из дома, — заметил я.
— Иногда приходится прибегать к безобидной лжи — ничуть не смутилась она. — Иначе мне было трудно объяснить столь поздний визит. Он знает, что я ушла. — Она встала с постели и надела юбку. — Не вставай, я сама найду выход.
Склонившись над кроватью, она запечатлела легкий поцелуи на моем лбу и, проявив трогательную заботу погасила свет, я дождался, когда за ней захлопнулась дверь, и встал. Приняв душ, я не спеша побрился и отправился на свидание с Эйприл.
Перед визитом Беверли в мою скромную обитель я пиал надежду, что позднее свидание с девочкой из кордебалета получит многообещающее развитие. Теперь я молил Всевышнего, чтобы всё ограничилось деловым разговором. После Беверли сил у меня осталось разве что на рукопожатие.
В «Паласе» я появился в 2-05. Шоу уже закончилось; на сцене танцевали посетители. Я прошел за кулисы; в уборной номер три те же восемь красоток сидели перед зеркалом и удаляли с лица грим.
Заметив в дверях мою голову, Эйприл быстро поднялась с места:
— Минутку, красавчик.
Стянув лифчик, она положила его в шкафчик. Её примеру последовали две другие девицы, тоже без излишней скромности обнажившие грудь.
Когда Эйприл начала расстегивать молнию на розовой юбке, я решил, что лучше удалиться. Конечно, в шоу-бизнесе не считается зазорным обнажать за кулисами тело, но в больших дозах голая плоть не вызывала у меня приятных ассоциаций.
Через пять минут Эйприл вышла из уборной. Она была в легком платье без рукавов и с обнаженной спиной.
— Бары закрываются через двадцать минут, — сказала она. — Успеем мы добраться хотя бы до одного?
— Я знаю бар, где мы можем сесть за стойку уже через двадцать секунд, — сказал я.
Она скорчила рожицу:
— Это всё равно, что праздник, проведенный на рабочем месте. На сегодня клуба «Палас» мне вполне достаточно.
Когда мы подошли к моей машине, она сказала:
— Больше, чем в выпивке, я нуждаюсь в душе. В «Паласе» он предусмотрен только в уборных для стриптизерши и ведущего. Но каждая из нас, девочек, выделяет пота в два раза больше, чем они оба вместе взятые. После шоу мы все липкие. Какая у тебя квартира?
— Трехкомнатные апартаменты.
— Ты женат или живешь с кем-нибудь?
— Обитаю в полном одиночестве.
— У тебя ванная или душ?
— И то и другое.
— И выпить найдется?
— Угу, — нехотя признался я.
— Тогда поехали, — сказала она. — Сначала я приму душ, а потом мы побеседуем за рюмкой вина.
Я не думал, что Эйприл из тех девиц, которые готовы лечь под любого. Она была слишком хороша собой и могла выбирать. Но похоже, к сексу она относилась так же легко, как большинство девиц к легкому поцелую. Если мужчина ей нравился, она считала, что можно отбросить церемонии. Понятно, она не так наивна, чтобы напроситься ночью в гости к незнакомому мужчине и думать, что этим дело и кончится. Судя по всему, остаток ночи она намеревалась провести у меня. Не будь перед этим визита Беверли, подобная перспектива вдохновила бы меня.
Сейчас же её планы лишь только ещё сильнее понизили мой тонус. Однако, когда имеешь дело с важным свидетелем, самое главное — не обидеть его.
Итак, жертвуя собой ради служебных интересов, я повел машину к дому. Я попытался извлечь из Эйприл информацию ещё в автомобиле в надежде, что тогда в квартире мы ограничимся чисто платоническими отношениями:
— Расскажи об этом Чарли Коззаке, Эйприл.
— Я хочу отдохнуть, — ответила она. — После трех выступлений за вечер чувствуешь себя опустошенной. Подожди, пока мы не выпьем по паре стаканчиков.
Эйприл осмотрела квартиру с таким же интересом, как и Беверли, а напоследок заглянула в ванную. Она ей понравилась и, вернувшись в спальню, Эйприл расстегнула на платье молнию.
Стоя в дверях, я мрачно наблюдал, как она раздевается. Под платьем не было ничего, кроме самой Эйприл Френч.
Фигура у неё была такой же безукоризненной, как у Беверли, хотя грудь оказалась пышнее. При других обстоятельствах мое сердце немедленно отреагировало бы учащенным биением, но сейчас нагота Эйприл оставила меня абсолютно равнодушным.
Сбросив туфли, она скрылась в ванной, захлопнув за собой дверь. Через мгновение дверь приоткрылась:
— Я крикну, когда пора будет мыть спину.
Я услышал её голос снова спустя пять минут:
— Я готова, красавчик!
Испытывая глубочайшую жалость к себе, я повесил пиджак в шкаф и вошел в ванную.
Признаюсь, это была одна из самых очаровательных спин, которые мне довелось мыть в своей жизни. Постепенно я так увлекся, что решил не ограничиваться спиной. Я намылил также её фасад. Возражений не последовало.
Мой интерес возрос многократно. Я разделся, залез в ванну и домыл остальные детали.
Она пожелала ответить взаимностью, с моей стороны возражений тоже не возникло. За этим приятным занятием я полностью восстановил силы после недавнего визита Беверли.
В последовавшей спешке ни я, ни она не успели толком вытереться. Впитывать излишнюю влагу выпало на долю простынь…
Информацией мне удалось разжиться только утром, потому что после любовных утех я положил голову ей на плечо и мгновенно уснул.
Разбудил меня солнечный свет, проникавший в спальню через венецианские жалюзи. Я глянул на часы — семь утра.
Приоткрыв один глаз, Эйприл посмотрела на меня. Наклонившись, я легонько потряс её за плечо.
— Уходи! — пробормотала она. Оба её глаза были плотно закрыты. — Я хочу спать.
Стащив простыню, я перевернул её на живот и звонко шлепнул по розовым ягодицам.
Громко вскрикнув «Ох!», она приняла сидячее положение и негодующе посмотрела на меня.
— Извини, котеночек, — сказал я, — но через полтора часа я должен рапортовать о прибытии лейтенанту, который считает себя по крайней мере генерал-лейтенантом. И он обязательно спросит, какой информацией ты со мной поделилась. Когда я уйду, ты можешь дрыхнуть хоть до вечера. А сейчас поднимайся. Пока я бреюсь и одеваюсь, можешь сварить кофе. За завтраком мы поговорим о Бенни.
Надув губки, она встала и нежно погладила свой зад.
— Какой садистский способ будить девушек! — пожаловалась она. — Взгляни, на попе отпечаталась твоя рука.
— Если не прекратишь ныть, отпечатается и другая, — пригрозил я.
Она скорчила обиженную рожицу:
— Ты даже не поцеловал меня.
Подойдя к ней, я запрокинул ей голову и крепко прижался губами к её губам. Потом взял за плечи и развернул в сторону двери.
Когда через пятнадцать минут, полностью одетый, я вошел в кухню, она уже сидела за столом, не прикрывшись даже квадратным дюймом ткани.
Чашка, сахар и сливки были расставлены в должном порядке, а кофейник весело посвистывал.
Меня ещё никогда не обслуживали за завтраком голые женщины. Это было интересно, но отвлекало. Эйприл разразилась веселым смехом, когда вместо рта я сунул гост себе в глаз.
— Хочешь, чтобы я оделась? — спросила она. — я хожу голенькой, потому что сразу, как ты уйдешь, снова улягусь.
— Не беспокойся, — ответил я, вытирая салфеткой джем с брови. — Времени осталось немного, а нам ещё надо побеседовать.
Она отхлебнула кофе:
— Боюсь, что разочарую тебя. Я действительно ничего не знаю о Чарли Коззаке.
— Ты сказала, он был другом Бенни. Если Бенни в свою очередь, был твоим другом, ты должна знать о Чарли хотя бы самую малость.
— Одно время я только и думала, что о Бенни, — призналась она. — Но теперь понимаю, что не знала практически ничего ни о нем, ни о его приятелях О Чарли мне известно лишь, что они с Бенни что-то планировали.
— Планировали? — переспросил я. — Если в этом участвовал Бенни, значит, речь шла о наркотиках.
Эйприл покачала головой:
— Нет, Чарли предложил Бенни что-то новенькое. Первый раз я увидела Чарли Коззака недели три назад в клубе. Бенни всегда приходил к началу шоу, и, когда в тот вечер в перерыве между выступлениями я подсела к его столику. Чарли был уже там. Я слышала самый конец разговора. Чарли сказал, что бизнес Бенни для сосунков и что они могли бы загребать деньги лопатой, если он перестанет суетиться по мелочам и согласится работать с ним, Чарли. Потом Бенни прервал его и представил меня, и больше они о делах не говорили. Чарли ещё пару раз приходил в клуб, интересовался у Бенни, когда тот будет готов. В тот вечер, когда арестовали Бенни, они тоже беседовали на эту тему.
— Значит, ты видела Бенни перед самым арестом? — спросил я.
— Мы встречались каждый вечер. Он отвозил меня на работу. В тот день мы приехали в клуб в восемь двадцать, Чарли уже был там. Он сидел за столиком и ужинал. Чарли сказал, что сегодня ему надо получить от Бенни окончательный ответ, согласен он с ним работать или ему искать другого партнера. Бенни сказал, что у него небольшое дельце, надо кое-куда съездить, и, если Чарли согласен поехать с ним, они всё обсудят по пути. Кажется, они отправились на машине Чарли.
— Да, всё совпадает, — сказал я. — В тот вечер Бенни кто-то подвез. А небольшим дельцем была встреча с клиентом, который заказал у Бенни партию героина.
— Подумать только, а я беспокоилась из-за этой гниды, когда он не вернулся. Он должен был забрать меня из клуба в два ночи. На следующий день Чарли позвонил и сообщил, что он в тюрьме. Как он узнал мой номер, не знаю, в справочнике он значится под фамилией хозяйки. Наверное, от Бенни.
— Что он сказал по телефону?
— Только то, что Бенни в тюрьме. Чарли утверждал, что не знает причину ареста, но думает, что Бенни будет мне признателен, если я внесу за него залог. Я схватила чековую книжку и как сумасшедшая понеслась к вам. Остальное тебе известно.
Я спросил, как выглядит Чарли Коззак.
— Высокий, худой. Наверное, выше шести футов, хотя весу в нем нет и ста пятидесяти фунтов. Лет тридцати пяти. Волосы темные, зачесанные назад, узкое лицо. Всегда модно одет.