— Да, дорогой, как скажешь.
— Итак, Ольга, на вашем счету уже было одно предложение от Сергея, когда же свое озвучил Алексей?
— Через две недели, в начале декабря. — И память мне не изменяет, потому что это произошло в момент моего душевного упадка.
— Это была романтичная ситуация, — предположила ведущая шоу, но я отрицательно покачала головой.
— Это был не лучший из моих дней.
Вернувшись домой из поликлиники, в первое время Сергей передвигался по дому медленно и редко. Потом неожиданно повеселел и стал чаще улыбаться. А еще он опять принялся за готовку и теснил Людмилу на ее же территории, стабильно в обед, а иногда и вечером.
— Кажется, у тебя весна на носу. — Счастливо улыбаясь, я наворачивала второе пирожное его приготовления.
— Новый Год, если быть точным. — Серега, одетый в обтягивающую майку и спортивные брюки, как ниндзя лихо орудовал над плитой и время от времени оборачивался ко мне. Проделывал он это, исключительно, чтобы в очередной раз поинтересоваться: — Ну, как тебе?
— Третье я тоже съем! А твоя утка просто обалдеть! — И не отвлекай, пожалуйста, от пира.
— Ага, ну раз ты так довольна, значит, я заслужил, — он таинственно замолчал, ожидая вопроса. Вопрос последовал.
— Что именно?
— Массаж.
Вкус пирожного я все еще чувствовала, но к нему уже примешалось и чувство подвоха.
— Какой?
— Общий. — Продолжая улыбаться, заявил он и подлил мне кофе в чашку.
— Где?
— Здесь.
Я отложила ложку и отодвинула тарелку, прочистила горло… и как не жаль, таки просипела: — Кому?
— Ты должна ее помнить… она такая…
— Блондинка с третьим размером? — зло прищурилась я.
Уж кого-кого, а эту фифу во только я хочу придушить. На днях она заявлялась к младшему. С порога затребовала кофе, пирожных из кондитерской и еще какую-то дрянь. Я отказалась исполнять ее волю и послала к Сергею. Она обозвала меня хамкой, но узнав о том, что я работаю на Богдана Петровича, вручила мелкую пучеглазую зверюшку с предложением выгулять ее: «Пупсик Долли, очень любит хорошую погоду». Уверена на тот момент у меня была улыбка точь-в-точь, как у ее псины — злорадная и многообещающая. Фифа забрала свою «наручницу», как только услышала о грозных псах на улице и их страсти ко всему, что напоминает крыс. Судя по ее реакции, сообщение о том, что я неспособна совладать с жуткими дворнягами, можно было не добавлять.
Видя мою грозное лицо от одних лишь воспоминаний младший хмыкнул.
— Нет, не блондинка. Я внял твоим советам.
Вспомнить бы, что я ему советовала на личном фронте. Не общаться только с этой или же со всеми уникалками? Вспомнила! Решила перепроверить:
— Что, больше никакой экзотики?
— Ну… Посмотрим, как пойдет, — тут же протянул он и водрузил на мою тарелку третье свое творение. — Так что, согласна?
— Могу. Через два дня у меня будет окно с Богданом Петровичем, так что два часа я ей уделю. — Придвинула тарелку ближе, и вдруг… — а какая весовая категория у девушки, и какой именно массаж заказываешь?
— Категория, как ты. Массаж шоколадный с обертыванием. — Он выключил газовую плиту и духовку, и, сгрузив посуду в посудомоечную машинку, сел напротив.
— Мммм хороший выбор, твоя девушка будет пахнуть, как шоколадка. — Ковырнув еще раз пирожное, задала решающий вопрос. — А почему не в салоне со всеми прибамбасами? Ты экономишь? Или хочешь получить свободную хату на пару часов?
— Нет. Мы просто… Она стеснительная, и я бы не хотел ее чем-либо обязывать, вызвав в салон. К тому же светиться деньгами, пока не стоит.
— Так это уже интересно. — Мысленно начала вспоминать всех его девушек и знакомых, с которыми когда-либо встречалась. — Я ее видела, она скромная, моей комплекции, стеснительная, и ты ничем не хочешь ее обязывать…
На ум пришло от силы две кандидатуры и те не важные. Все-таки вкус у младшего особый на особенности.
— Да, поэтому предупрежу, что обо всем договорился с друзьями и это просто… миссия доброй воли. Я хочу, чтобы она отдохнула и расслабилась, потом легкий ужин, фильм и…
— Что и?
— И я отвезу ее домой.
— Блин, я сейчас обзавидуюсь этой девушке! — заявила я, добравшись до середины третьего пирожного, и от удовольствия закрыла глаза.
— Хм, а ты могла бы быть на ее месте.
— Ага, как же… Колись, кто она такая и я начну на нее молиться?
— Она тебе уже нравится? — удивился младший.
— Мне нравишься ты, когда ты такой… — я махнула на него, кухню и на свое пирожное, — живой. А ведь всего лишь недавно…
— Не продолжай.
— Ок.
Последующие два дня младший летал в неизвестных далях, часто задумчиво смотрел в никуда, улыбался и отвечал на все входящие звонки своего телефона, что прежде с ним случалось редко. К приходу гостьи Сергей подготовился основательно и сам. Помочь с уборкой или готовкой не просил, и вообще сказал, чтобы не лезла с советами и занялась собой.
— В смысле? — я так и стала истуканом посередине гостиной, где он убирался.
— Отдохни, чтобы не была вялой на процедурах.
— Так она у тебя маленькая, что там массировать, это же не тело в сто пятьдесят килограмм. — Он не ответил. — Но если подумать, то после твоих миндальных печений ее точно разнесет.
Выключил пылесос и попросил повторить мои слова. Я повторила, и парень сорвался с низкого старта в кухню, бросив на ходу: — Засада!
Движимая любопытством, вошла следом: — Ты что забыл их выключить?
— Нет.
— Тогда в чем дело?
— Забыл кремом промазать. Вот сейчас ты мне и поможешь. — Он указал на поднос с печеньем мисочку со сладкой сливочно-шоколадной массой и миндаль в коробочке. И Проговаривая наглядно продемонстрировал, что должно получиться. — Делаешь все следующим образом: намазываешь чайную ложку крема на одно печенье, в его центре ставишь миндаль 2–3 штучки, накрываешь вторым.
Он продемонстрировал идеально промазанный образец и с серьезным видом спросил: — Справишься?
— Надорвусь. — Отбирая у него ложечку, зачерпнула крем из молочного шоколада, и вопреки его ожиданиям, съела.
— Ммм, блаженство, — я потянулась за второй порцией, а мисочки на столе уже нет. Убрал. — Ой, вот одной ложки ему жалко.
— Оля… — произнес с укоризненным видом, — мне не жалко, но вначале промажь все печенья.
— А потом можно съесть?
— И на тридцать минут в холодильник для застывания. — Младший посмотрел на часы, потом на меня. — Так печенья на тебе, я пошел убираться дальше.
И весь такой деловой-деловой. Что уж там, сделал все как просил и только три печешки съела. Поднималась я к себе с чувством выполненного долга, а так же пониманием, что жизнь прекрасна. Оказавшись наверху, услышала звонок моего телефона.
— Леша!
Ворвалась в комнату схватила телефон:
— Алло, да слушаю!
— Привет, Ольчик. — Голос его звучит приглушенно и кажется с нотками обиды. — Ты была права…, приезжать не стоило.
— Не понравились хинкали? — я мягко его пожурила, надеясь вызвать улыбку, а вызвала гнев.
— Да, пошла она со своими пельменями…!
— Только не ругайся! — я прикусила губу, что бы голосом не выдать, что меня это волнует. — Вы… поссорились?
— Расстались.
Повисло молчание. Он сердито и тяжело дышит, я же боюсь вздохнуть. Правда, ли это или мне все лишь снится? Лучше бы снилось, не хочу вновь выстраивать мост надежды и надеяться непонятно на что.
— Оль, слышишь, я до конца недели у родителей помогать буду, а потом назад.
— Ясно.
Он помолчал и уже увереннее произнес: — Я к тебе приеду.
Мое сердце дрогнуло, а потом часто забилось. Так ставят перед свершившимся фактом, неотвратимым событием, я приеду к тебе и точка. Словно бы выбор сделан, курс намечен и в том, что цель будет достигнута, он уверен. И эта убежденность в своем позволяет легко и просто завершить разговор:
— Хочу тебя увидеть, буду через три дня.
— Хорошо.
— Встретимся. — Таким же твердым голосом добавляет он.
— Давай. — Отвечаю коротко, односложно, чтобы не сдать своих чувств.
— Я позвоню еще. Целую.
— Пока.
И неизвестно радоваться или плакать. Он едет ко мне, зачем едет не трудно догадаться — расстался с одной и ищет ей скорую замену. Буду надеяться, что приедет поговорить… А вдруг они помирятся? Или все-таки нет? С этими мыслями спустилась вниз и начала готовить шоколад для массажной процедуры, два пакетика какао порошка развести с водой в процентном отношении 2 к 3, поставить на паровую баню и помешивать до загустения.
Через время на кухню заглянул улыбчивый младший, чтобы меня пожурить: — третий раз зову, а ты не откликаешься.
— Она уже здесь? — я выключила газовую плиту и вытерла руки.
— Ага, пошли.
— Хорошо смотришься. — Прокомментировала я его вид, пока мы проходили по коридору. Сережа в черных джинсах и футболке выглядел, как с картинки, подтянутый и красивый. Не был бы таким врединой, оставила бы себе, наверное. Он прошел в гостиную и, остановился недалеко у кресла, в котором расположилась гостья:
— Юля, — младший галантно помог ей подняться и приобнял, — знакомься это Оля, Оля это Юля. Имена созвучные, могу путать.
— Ага. — Кивнула я, четко понимая, наконец-то его выбор стал более адекватным.
— Так что не обижайся, Оля.
— Понятно. — То есть так он предупреждает, что меня Юлей будет время от времени звать. Очень мило.
Младший широко улыбнулся, его девушка робко, а я… В первые мгновения с удивлением смотрела на миловидную санитарочку из поликлиники, потом еще не менее удивленно на Сережу. Сглотнула, подавив смешок, и только потом подошла и обняла его новую подругу.
— Очень рада официальному знакомству.
Юля просияла: — И я. Он мне столько всего рассказывал…!
Покосилась на Серегу, который принял отрешенный и задумчивый вид. Его тут нет, это не он рядом стоит и девушку обнимает.
— Могу себе представить. — Протянула я, припоминая все наши стычки.