— Нет-нет только хорошее. О том, как вы его отца на ноги поднимаете. И, как вот Сережу в больницу направили…
— А о том, как они все сопротивляются, рассказал?
— Нет.
— А надо бы, у них, знаешь, какое сопротивление передается по мужской линии…
— Оля. — Предупреждающе начал он. — Разговоры потом. — И глазами на кабинет указывает, где все уже готово для шоколадного обертывания. Время.
— Он хотел сказать, что у меня завтра ночное дежурство. — Смягчила его слова Юля и улыбнулась, я свободна до десяти.
— Ну, что ж час спа! — провозгласила я и потянула девушку за собой. Вначале погладим, потом разотрем и после этого обмажем шоколадом.
— Чем?
— Смесью какао. — Пояснила я.
— Ой, я забыла предупредить… Сережу, а у меня на шоколад аллергия. И я не знала, я бы так, то есть… — Он посмотрела на меня печально и закусила губу. Расстроилась.
— На мед аллергия есть?
— Нет.
— Как насчет медового массажа? — подумала, что она в курсе некоторых особенностей медового, и тут же пояснила. — Могу сделать безболезненный.
— А если антицеллюлитный?
— Проходила уже? То есть знаешь чего ожидать?
— Да. — Она улыбнулась и немного покраснела, погладив себя по бедру. — Но думаю, еще не повредит.
— Без проблем, проходи за ширму, — я вышла из кабинета со словами, — раздеваешься до трусиков и ложишься.
— Как-как она должна раздеться?
А младший далеко не ушел, стоит под стеночкой прислушивается.
— Как надо. С тебя, кстати, чай зеленый через полчаса три чашки и печенье. — Я широко улыбнулась, стараясь не отводить от него стыдливого взгляда, — и вообще ты мой должник.
Он последовал за мной в кухню, сдержанно, возмущаясь: — С чего вдруг? Мы же все решили…
— У нее аллергия на какао, проведем медовый массаж, а он более трудоемкий.
— Юля не будет пахнуть как шоколадка?
И вздох такой тяжелый-тяжелый. Расстроился парень.
— В холодильнике есть шоколадка, съешь ее. Или же если хочешь, могу тебя смесью шоколадной намазать завтра в обед. Что скажешь?
— Меня шоколадом — нет. Оль, а сейчас я могу там посидеть?
— А кто говорил, что она стеснительная? — у младшего глаза такие интересные стали, с поволокой, а улыбка такой плутовской.
— Что, не настолько стеснительная оказалась? Или тебя в заблуждение ввела Юлина готовность раздеться? Или ты решил возместить моральный урон от того, что она тебя… ммм видела, а ты нет?
— Если есть возможность…
— После того, как я сделаю обертывание. Зайдешь проведать. — Ответила со смешком.
— А раньше?
— А раньше нельзя, тут уже я стеснительная.
Собрала все необходимое и уже почти вышла из кухни, как Сергей меня окликнул:
— Оля, а что происходит?
— Массаж.
— Я не об этом. Не о нас с Юлей. Тут другое. — Он нахмурился, подошел ближе. — Ты опять улыбаешься и двигаешься, как… ну по-особенному.
— И что? — я удивленно вскинула брови. — Мне уже улыбаться нельзя. А подвижной я всегда была.
— Вот оно, — он щелкнул пальцами и скривил губы. — Точь-в-точь как в прошлый раз. Да, я видел уже и этот взгляд, и эту деловитость. Твой критин Леша опять в гости едет?
— Он не мой. И он не…
— Да. Но он герой. — Сыронизировал младший, скрестив руки на груди.
— Селозя…
— Что Сморчок? — взгляд его стал суровым. — Намерена отнекиваться, или все же подтвердишь, что он тебе звонил сегодня?
— Давай, закроем тему.
— А почему?
Не давая настроению падать ниже нулевой отметки, я резко высказалась:
— Мой герой, мой геморрой. Займись своей жизнью. — Развернулась и вышла. — Тема закрыта.
— Насчет геморроя это ты в точку, — сообщил он мне в след. — Лучше и не скажешь…
В последующие дни Леша звонил дважды, рассказывал, как обстоят дела в нашем родном городе, с кем виделся, чем помог родителям. Коротко интересовался моими делами. Похвалил, что в бассейн записалась и продолжаю работать с клиентом. Людей, с которыми я работаю и под чьей крышей живу, он не запомнил. И задавая вопросы, использовал следующие обозначения: клиент, жена клиента, а тот, которого я видел и тезка.
И тот, которого он видел, Сережа, глядя на меня, качал головой, но темы более не поднимал. Лишь изредка от него что-то проскальзывало относительно узловатого расширения вен прямой кишки. А я уже не обращала внимания, поглощенная ожиданием не могла усидеть на месте и беспрестанно улыбалась.
Думала, ничего не менять в образе, остаться такой как есть и не удержалась, пусть он приедет и мы всего лишь поговорим, но новый стиль и стрижка будут…, будут… Собственно, чем именно они будут я так и не поняла. Посетила косметолога, затем парикмахера, купила новое белье, просто для себя, оно же мне и останется. Вру, почти для себя, белое кружевное боди не каждый день оденешь, но так хотелось чувствовать себя уверенно, что я его купила. Леша звонил утром, сообщил что, в 22:00 приедет за мной на такси, он уже заказал столик в ресторане, куда меня повезет.
— Черный кот, черный кот! Мы пойдем с ним в «Черный кот» — за два часа до встречи, я ворвалась в дом с новыми покупками. Поздоровавшись со всеми встреченными, помчалась наверх. В моей комнате голоса из гостиной звучали глухо:
— А что у Оли? — поинтересовался Богдан Петрович.
— Что-то хорошее, — это Раиса.
— Шопингом снимала стресс? — спросил Алек.
Ой, блин, я старшего сына семьи и не заметила, а он уже во Львове. Нехорошо! Выбежала на лестницу свесилась с перил и ответила:
— Алек, привет!
— Богдан Петрович, Раиса права. У меня все хорошо, шопингом стресс не снимала, клянусь! Просто назначена встреча. — И юркнула обратно, потому что двух часов мне будет недостаточно. Но прежде чем закрыть двери, услышала Сережины слова.
— О, да это будет та еще встреча… — иронично отозвался вредина. — Отец, после этой встречи выдашь ей отпускные и домой направишь.
— На Новый год она в любом случае поедет домой на две недели.
— Придется отослать раньше. — Заметил младший Краснощек.
Я плотно закрыла двери и улыбнулась: — А вот не придется, Селозя! Он ко мне едет, ко мне!
Собиралась, краснея и бледнея, ругала себя за вздор, приходящий в голову, и улыбалась, как глупышка. Белье, чулки, шелковая бежевая блузка, в тон к ней юбка карандаш, тонкая цепочка на шею, и неброский макияж. Потому что щеки и так красные, глаза горят, а губы я давно искусала в предвкушении встречи, и от таких манипуляций вся помада окажется на зубах.
Сегодня ничего такого не будет. Нет, конечно, мы встретимся, посидим в ресторане, поговорим. И это будет началом. Каплей в море, но уже моей каплей и для меня. А дальше, кто знает…, быть может, мне он снится не зря.
За полчаса до приезда Леши, в комнату постучался Сережа:
— Так, Оль, я уезжаю. Отец с Раисой тоже, они развлечься хотят, пока ты его на операцию не определила.
— Аха, понятно. — На самом деле, у него такая страсть к поездкам появилась с приобретением статуса «женат» и к операции никоим образом не относится. Я завершила подводку глаз и обернулась к младшему. — Что? Ты так смотришь…
— Прекрасно выглядишь. — Усмехнулся и подмигнул. — Хорошо, что мне сегодня к Юле.
— Спасибо. Привет ей передашь. — Я улыбнулась своему отражению, вспоминая моменты во время массажа, ох и насмеялись мы с ней тогда. Классная девчонка.
А Сергей все не уходит: — Спросишь, что хотел и уйдешь или так и будешь стоять?
— За тобой рыцарь явится когда? — слово «рыцарь» в его устах прозвучало ругательством.
— Через полчаса заедет.
— Тогда тебя Алек проведет. Проследит, чтобы ты не забыла дом закрыть и калитку.
— Не надо меня провожать, сама справлюсь и с домом и с калиткой!
— Знаю, но он все равно будет тут… в кабинете работать до твоего отъезда. — И без перехода снова вопрос в лоб. — Ты домой вернешься?
— И что это значит? — насупилась я. — Допрос?
— Я ключи потерял, а у нас всего три комплекта… — а в глаза не смотрит, азалии на подоконнике рассматривает, Ричарду улыбается, тот как раз под подоконником разлегся.
Разгадала его уловку и с улыбкой ответила: — Буду.
— А куда едете? Спрашиваю, чтобы я знал, где тебя искать, если домой не вернешься раньше меня.
— Ну, это вряд ли, ты раньше не явишься.
Посмотрел на меня укоризненно: — Так, куда?
— Заглянем в «Черный кот», потом может быть погуляем… — хотела сказать «по городу», но он меня оборвал.
— Ок, до встречи в ресторане. — И закрыл двери, не ответив, что значит до встречи.
— Сережа! — я выскочила вслед за ним, — что все это значит?
— Ничего. — И глаза такие честные, как у Ричарда, когда он с грязными лапами в дом забегает.
— Неужели нельзя меня оставить в покое? Не маленькая уже. Своя голова на плечах есть, и перепроверять добрались мы до ресторана или нет, не нужно.
— А об этом я не подумал, — сокрушенно покачал головой младший. И, как назло, зазвонил телефон, мой. — Оль, там тебе уже звонят, ответь…
— Ты!
— Могу подождать. — Подмигнул зараза, развернулся и начал подниматься ко мне, — и с ним поговорить заодно. Ну, чтобы знаешь, вы до ресторана добрались…, не заплутали в городе…
— Конечно! Иди уже! — я поспешила в комнату, а Сережа из гостиной напомнил, что заглянет в ресторан.
Нажала на прием входящего и срывающимся голосом произнесла:
— Привет! Ты уже в городе?
— Ольчик, я…
Наверное, из-за сердечного стука, шума в ушах и множества пустяковых мыслей, я не расслышала его слова. Быть может, не поверила ему и посчитала сказанное грубой шуткой и поэтому они из моей памяти стерлись. Или же то меня ошеломило то, что его голос невозможно счастливый, хотя не должен быть таким. Он не радуется мне так, как говорит сейчас, не использует эти интонации, да и повода ранее не было, а значит…
Я закрыла глаза и медленно выдохнула, слов его не расслышала, но осознание пришло сразу — вот и все, закончилась сказка о рыцаре.