старше. И это было так странно. Ну просто как она сделала снимок на фоне свежей афиши? Он был реальным, не выглядел как фотошоп.
«Майк» задумчиво смотрит куда-то вдаль, словно все еще не может разгадать эту загадку своего первого свидания.
– Это очень странно, – соглашаюсь я.
– И я не знал, что сказать. Как-то не хотелось начинать с фразы: «А как ты так быстро постарела?» Ну это было бы очень грубо, понимаешь?
– Ты абсолютно прав.
– Поэтому я просто сказал: «Ты выглядишь совсем не так, как на фотографии». И знаешь, что она мне ответила? – Он наклонился вперед, и я уловила запах виски, исходивший от него. Я поняла, что, хотя я только собираюсь сделать первый глоток, он уже какое-то время провел в баре. Также я замечаю, что под футболкой у него бугрятся мышцы, а это значит, что мое первое впечатление о нем было ошибочным.
– Что?
– Она сказала: «Да, на той фотографии, что ты видел, моя дочь. Но все говорят, что мы очень похожи!» – Он раздосадованно качает головой и отпивает из стакана большой глоток. – Черт! Как тебе такое?!
– Довольно хреновая ситуация, – подтверждаю я.
– О, кстати, прежде чем мы продолжим говорить о моей дерьмовой жизни, я просто должен сказать, что ты выглядишь потрясающе. Даже сексуальнее, чем дочь той женщины.
И вот оно. Признание, которого я так жажду.
Пару часов спустя мы с «Майком» выходим из бара и отправляемся на прогулку по Центральному парку. Деревья окрашены в фантастические желтые и красные цвета, и даже воздух сегодня какой-то особенно свежий. Мимо нас, возвращаясь с работы, проходят люди как будто из другого мира: мужчины в стильных костюмах, а женщины в белоснежных рубашках и изящных юбках-карандашах. Я до сих пор не знаю, чем занимается мой спутник, ведь он смог встретиться со мной посреди рабочего дня, но, если честно, мне абсолютно все равно. Я мельком смотрю на телефон, чтобы убедиться, что не пропустила звонков из школы. Сообщений в голосовой почте тоже нет, а это значит, что няня забрала мальчиков вовремя. Интересно, проверяет ли Стю свой телефон во время свидания? Задумывается ли он о том, где находятся мальчики в это время? Отвлекает ли его чувство ответственности от присутствия в настоящем моменте и наслаждения им? Но я и так уже знаю ответ. Стю не нужно ни о чем переживать, ведь я все предусмотрела заранее. И так было всегда.
Я беру «Майка» за руку и увожу с асфальтированной дорожки на усыпанную листьями траву. Классическая сцена из романтических комедий: пара в осенних сумерках бредет по Центральному парку. Все сходится, кроме того, что я чувствую себя как милые героини, сыгранные Мег Райан, но из альтернативной вселенной. Я останавливаюсь у огромного вяза, притягиваю мужчину к себе, позволяя ему прижать меня к шершавой коре и опустить руки на мои бедра. В тени дерева мы укрыты от посторонних глаз, но сейчас даже такая дерзкая демонстрация чувств не кажется мне достаточно безрассудной.
– Подожди секунду, – прошу я. Или это не я, а таинственный голос с придыханием, принадлежащий Мерседес Инвьерно? Немного отстранившись, я достаю из заднего кармана телефон. Помимо того, что Эди рассказала мне о существовании сайта знакомств для женатых, она также сбросила мне ссылку на страницу, где можно забронировать номер в отеле на несколько часов с хорошей скидкой. После поиска участвующих в акции отелей в Верхнем Вест-Сайде (и это явно дело рук Отличницы-Молли) у меня в контактах появились телефонные номера администраторов. Я набираю один из них, сообщаю необходимые данные своей кредитной карты, и уже через мгновение у меня появляется номер стоимостью всего в 59 долларов, в который мы с «Майком» можем пойти. Мужчина стоит в стороне, наблюдая за мной почти с таким же недоверием, с каким и я оцениваю свои поступки.
В гостинице я подхожу к стойке администратора, чтобы получить ключ. Для этого я предъявляю работнику отеля свои водительские права, провожу кредиткой по терминалу, расписываюсь в документе, подтверждающем, что я ознакомилась с правилами отеля и что в номере запрещено курить. Кажется, я слишком быстро трезвею и боюсь, что «Майк» испытывает то же самое. Он стоит сбоку от меня и осматривается по сторонам, словно ищет кого-то. Мы целуемся в лифте, пытаясь разжечь нашу пьяную страсть, но, оказавшись в номере, я понимаю, что мне срочно нужно в туалет, и без лишних слов скрываюсь за дверью уборной. Я включаю воду в кране, чтобы скрыть возможные посторонние звуки, а затем, стянув с себя одежду, бросаю ее в кучу на пол.
Когда я вхожу в комнату, «Майк» лежит на кровати. Он уже разделся до белья и, запустив руку в боксеры, старается воскресить свою эрекцию, видимо пытаясь притвориться, что та искра, которая проскочила между нами в парке, еще не угасла. Свет выключен, и в комнате почти темно, последние лучи закатного солнца проскальзывают в помещение сквозь задернутые шторы. В полумраке я вижу лишь его силуэт, поэтому могу представить на месте «Майка» кого захочу. Я забираюсь на кровать и устраиваюсь на мужчине сверху, наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать его, пока он возится с застежкой на лифчике. Интересно, есть ли у него дети? А грудь его жены так же вся покрыта растяжками, как и моя, и выглядит словно два полусдувшихся шарика? Я переворачиваюсь на спину, чтобы сила гравитации не сыграла со мной злую шутку. Даже в полумраке я чувствую себя уязвимой.
– Подожди, – шепчу я, впервые произнося слова с момента разговора с администратором. Я достаю из сумки коробку с презервативами – еще одно доказательство того, что этот план не такой уж спонтанный, как мне хотелось бы, чтобы «Майк» подумал. Мужчина послушно вскрывает коробку, пока я стимулирую его пенис – меньше, чем у Стюарта или Мэтта. К тому времени, как «Майк» надевает презерватив и умудряется войти в меня, его член становится совсем вялым.
– Прости, – бормочет он. – Мне давненько не приходилось пользоваться резинками. Моя жена принимает таблетки.
– Не волнуйся, – отвечаю я.
«Майк» опускается на кровать рядом со мной. Я приподнимаюсь и аккуратно снимаю с него презерватив, делая это, как я надеюсь, сексуально и без осуждения. Провожу кончиком языка вдоль его ствола, словно слизываю тающее мороженое. В номере достаточно душно, и несколько выбившихся из прически волос прилипают к моим губам. Я опираюсь на локоть, чтобы моя вспотевшая грудь не прилипала к его ногам, а второй рукой удерживаю его член. Теперь я чувствую себя уверенно, я в своей стихии. Минет у меня получается особенно хорошо. Поступив в колледж в шестнадцать лет, я понимала, что еще не готова лишиться девственности. Моя сестра забеременела в девятнадцать, и сама мысль об интимной близости меня пугала. Но вот оральный секс не вызывал у меня паники. Я делала минет парням, с которыми познакомилась в общежитии или на вечеринках братства и в лагере на весенних каникулах. Сам процесс мне не особо нравился, но я наслаждалась той властью над партнером, которую получала. Тот момент, когда член оказывался у меня во рту, а не в вагине, давал мне ощущение полного контроля над ситуацией. Но сейчас моя выносливость уже не та, что прежде. И вот я уже чувствую, что устала, но продолжаю скользить губами вверх и вниз по члену «Майка», который так разочаровал меня. Я понимаю, что мое опьянение сменяется подступающим похмельем и во мне просыпается неприятное и совсем неуместное чувство долга. И теперь я не могу притворяться, что мне это нравится. Хочу лишь, чтобы все быстрее закончилось. И чтобы довести «Майка» до финиша, я начинаю интенсивнее двигать рукой и глубже заглатываю его член. Но все же в тот момент, когда он начинает стонать, обхватывает руками мою голову, кончает мне в рот и я послушно все проглатываю, я испытываю что-то вроде чувства удовлетворения. На секунду я представляю, что это его лучший оргазм за последние годы, и ощущаю себя особенной. После этого я лениво массирую его волосатую спину и мы обмениваемся парой незамысловатых фраз.
– Это было круто, – говорит он.
– Ага, – вру я.
– Ты просто потрясающая, – добавляет «Майк».
– Спасибо, – отзываюсь я.
– Мне стоит поторопиться, если я хочу успеть на поезд.
– Оу, а где ты живешь? – уточняю я.
– В Вестчестере[19], – отвечает мужчина, не вдаваясь в подробности.
– Что ж, спасибо, что приехал в город, чтобы встретиться со мной, – говорю я.
– Без проблем, – коротко отвечает он.
Когда он уходит, я беру свой телефон и смотрю на время. Сейчас 19:23, время, когда родился Дэниел. Я быстро вычисляю точный возраст старшего сына, чтобы отвлечься от витающего в воздухе уныния, которое уже подкрадывается ко мне, пока я обнаженная лежу на кровати. Дэниелу двенадцать лет, семь месяцев и пятнадцать дней. Прошло так много времени с того момента, как я стала матерью.
Я думаю об автобиографической книге Рейчел Каск о материнстве «Дело жизни»[20], которую мне подарила подруга после рождения Нейта. В предисловии Каск пишет о том, что роды отделяют матерей от остального мира и даже отделяют женщин от самих себя. Дословно я помню следующую строчку: «Когда она с ними, она не принадлежит себе; когда она без них, она не принадлежит себе; и поэтому ей так же трудно расставаться со своими детьми, как и оставаться с ними». Я считаю, что это чистая правда. И кажется немыслимым, что человек, только что переспавший с незнакомцем, тот же человек, которого Дэниел и Нейт называют Мамой. Где во мне прячется этот переключатель? Сейчас я не понимаю, как мне быстро вернуться в состояние материнства, чтобы отпустить няню и уложить детей спать. Поэтому я неподвижно лежу на скомканном покрывале, которое мы с «Майком» так и не удосужились снять, и смотрю, как на пустой стене пробегают блики от света фар проезжающих под окнами машин. В 21:30 я убеждаю себя, что дети уже уснули и мне можно идти домой. Так я и делаю.