будет так, как ты захочешь.
Непогода разыгралась не на шутку, и на душе у меня сейчас также неспокойно. По телу пробегают электрические разряды, разум меня не слушается. Сейчас я словно сгусток оголенных нервов и не в силах взять себя в руки. Едва переставляя ноги, я медленно бреду по улице. Если я могу отсрочить свое возвращение домой, то и немного продлить послевкусие от этих новых для меня ощущений тоже смогу. Не возвращаться так стремительно в свою привычную жизнь в качестве Кухарки и Посудомойки, Вытиральщицы носов и Подтирательницы поп.
Я ныряю под навес, достаю телефон и какое-то время гипнотизирую его взглядом. Такое решение я не могу принять в одиночку. За считаные секунды набираю текст и нетерпеливо нажимаю на кнопку «Отправить». Я написала обо всем Стюарту, рассказала ему, что уже сделала и что хочу сделать, и попросила у него разрешения.
Мне стоит вернуться?
* * *С Мэттом я познакомилась почти два года назад. Но то время, когда меня еще не закрутило в вихрь тайных желаний и чувства вины, присущего всем матерям, я с трудом могу вспомнить.
День, когда мы познакомились, ничем не выделялся из сотни таких же дней. Тем утром Стюарт сказал мне, что вернется домой «пораньше» – то есть достаточно рано, чтобы застать меня бодрствующей, но не настолько рано, чтобы помочь уложить детей спать.
И вот на часах 20:47. Интересно, на какой планете это считается «рано»?
Краем уха слышу, как в замке поворачивается ключ, и мое тело напрягается. Остро ощущаю, что не хочу идти и встречать его. Не хочу говорить с ним.
– Мне нужно пройтись, – коротко сообщаю мужу. Я стараюсь не смотреть на него, боясь, что сорвусь и закричу на него или сделаю что-то похуже.
– Куда ты пойдешь? – недоумевая, спрашивает он. Для Стюарта такой вечер под лозунгом «пришел пораньше» означает заказ доставки еды из ресторана, совместный просмотр какого-нибудь ТВ-шоу и, возможно, быстрый секс.
– Хочу просто прогуляться, – схватив куртку и ключи, отвечаю я и выхожу в приоткрытую дверь, которую муж еще не успел закрыть.
В воздухе, наполненном ароматом сирени, собирается легкий туман. Я бреду по улице, смотря себе под ноги, и делаю пару глубоких вдохов, стараясь выровнять дыхание и ослабить спазм, сковавший горло.
– Молли?
Поднимаю взгляд и вижу перед собой коллегу-преподавательницу, с которой (как мне кажется) мы общались в какой-то другой жизни.
– Кайла! Ох, прости, не заметила тебя. Задумалась.
– Ничего страшного, – отвечает она и обнимает меня. – Мы так давно не виделись! Какие планы на вечер?
– Просто прогуляться. Мне нужно было сменить обстановку. Дети сегодня довели меня до ручки.
Кайла не замужем, и детей у нее нет. Я невольно задаюсь вопросом, имеет ли она хоть какое-то представление о том, что я говорю. Или ее познания ограничены рамками избитых клише из сериалов, в которых показывают измученных мам-домохозяек. Но в ее взгляде я улавливаю сочувствие.
– Ты должна пойти со мной! Я иду в бар на встречу с друзьями.
Я смотрю на подругу: она улыбается, и на ее лице легкий вечерний макияж. На ногах у Кайлы аккуратные сапожки на высоком каблуке, и за ней тянется тонкий шлейф приятного парфюма. Я невольно задумываюсь о том, как выгляжу я. Сегодня утром (а это было примерно пятнадцать часов назад) я наспех расчесала волосы и воспользовалась дезодорантом, но душ, конечно же, не успела принять. На мне широкая толстовка, джинсы, кроссовки и абсолютно никакого макияжа. И я чувствую себя невыносимо уставшей и разбитой.
Закончив с оценкой своего вида, я осознаю еще одну важную деталь:
– Я забыла свой бумажник.
– Не переживай. Я куплю тебе выпить, – отвечает Кайла, взяв меня под руку. – Соглашайся. Тебе определенно это нужно.
Я много раз проходила мимо бара с вывеской Gate, обычно толкая впереди себя коляску сначала с Дэниелом, а затем и с Нейтом, когда шла в сторону детской площадки через дорогу. Но когда мы с Кайлой вошли в помещение через массивные деревянные двери, я поняла, что никогда не заходила внутрь. Мы переехали в Бруклин, и уже через неделю я родила Дэниела, а за шесть лет, минувших с тех пор, у меня, конечно же, не было времени и возможности прогуляться по барам поблизости.
Пока мои глаза привыкают к тусклому свету, я жадно впитываю окружающие звуки разговоров и звонкого смеха и улавливаю на фоне известную мелодию группы Pearl Jam. В помещении пахнет пивом и благородной древесиной, и я позволяю себе в полной мере прочувствовать этот момент. Я и забыла, как это приятно – находиться в месте, где нет детей.
Кайла стоит рядом со мной и обводит взглядом помещение. Заметив своих друзей за столиком в дальнем углу, она берет меня за руку и ведет за собой.
– Привет, ребята! Это моя подруга Молли. Мы столкнулись на улице.
Две женщины в конце стола улыбаются мне и кивают в знак приветствия. Отодвинув стул рядом с подругой, я вешаю на спинку толстовку и опускаюсь на сиденье.
– Молли, да? – уточняет человек с глубоким голосом совсем рядом. – У меня была собака с таким именем.
– Я часто это слышу, – отвечаю я и поднимаю взгляд, чтобы увидеть обладателя чарующего баса. Яркие зеленые глаза смотрят прямо на меня.
– Я – Мэтт, – представляется мужчина. – Что будешь пить?
– А здесь есть индийский светлый эль? – уточняю я и делаю паузу. – Но у меня нет с собой денег. Кайла собиралась меня угостить.
– Не парься, – коротко бросает Мэтт и пренебрежительно взмахивает рукой, вставая со стула. Он высокий мужчина спортивного телосложения, ростом выше 185 сантиметров. – Сейчас принесу твой эль. Я скоро, – добавляет он и уходит в сторону барной стойки.
Кайла сидит слева от меня и с улыбкой общается с друзьями. Я притворяюсь, что увлечена их разговором, но мой взгляд прикован к Мэтту. Он стоит ко мне спиной, и я мысленно отмечаю его поджарую фигуру и то, как на его крепких бедрах сидят джинсы, а также восхищаюсь его густыми вьющимися волосами. Мое тело реагирует на то, что я вижу, прежде чем мой разум успевает взять ситуацию под контроль. Приятное щекочущее чувство зарождается где-то внутри меня, стремительно поднимается к сердцу, заставляя его бешено стучать, и тут же устремляется вниз живота.
Мэтт поворачивается, держа в руках два бокала, и замечает, что я рассматриваю его. Он ухмыляется, и тогда я быстро перевожу взгляд на свои руки, лежащие на столе. Ногти короткие и обкусанные (ведь я уже несколько месяцев не ходила на маникюр), а обручальное кольцо переливается под светом настенного бра. Я убираю руки под стол и, не прикасаясь к бокалу, отпиваю пиво, которое Мэтт любезно поставил передо мной.
– Ммм, – довольно протягиваю я. – Давненько я не пила разливного пива. Спасибо.
– Пожалуйста, – отвечает он, и в его глазах я замечаю игривые искорки. – Мне просто любопытно, как она тебя сюда затащила?
– Я сбежала из психушки.
Мэтт смеется.
– Без обид, но примерно так я и подумал. Ты выглядишь как беглянка, – отмечает он и, отпив пиво, выжидающе смотрит на меня.
– У меня двое детей, – говорю я и тут же жалею о своих словах. Приятно было целых пять минут не вспоминать о том, что я мать. Парень напротив меня слишком молод, чтобы быть родителем. – Они замечательные, но иногда просто сводят меня с ума. Мне нужно было проветрить голову, и я вышла прогуляться.
Он кивает:
– Понимаю тебя. Ну, не скажу, что знаю, каково это, из личного опыта, но у моей сестры двое детей. Они живут в Айове, и прошлое Рождество я провел с ней и племяшками. Наверное, именно поэтому твое обреченное выражение лица показалось мне знакомым.
– Все так плохо, да? – спрашиваю я и чувствую, как расслабляюсь. Я боялась, что мое признание станет камнем преткновения в нашем общении, но слова Мэтта меня успокоили.
– В этом нет ничего плохого, – ответил мужчина. – Просто ты выглядишь как человек, которому нужна перезагрузка.
– За это и выпьем, – и я поднимаю свой бокал.
– За тебя, – поправил Мэтт, и мы чокнулись.
Часы и бокалы эля пролетели, как кадры из фильма 80-х годов. В первом эпизоде Мэтт радуется вместе со мной, когда я попадаю дротиком точно в цель. В следующий момент я уже стою на улице в компании крутых ребят, затягиваюсь сигаретой и глажу чью-то собаку. И вот, в конце вечера, я возвращаюсь за стол и говорю Мэтту, когда ребята собираются расходиться:
– За тобой пара раундов, – а затем, набравшись смелости, продолжаю: – Ты ведь живешь где-то поблизости? Дай мне свой номер, и мы как-нибудь сыграем еще раз!
Браво, Молли!
– Я дам тебе свой номер, если ты оставишь мне свой, – отвечает парень. – Ловлю тебя на слове насчет игры.
– Кайла, у тебя есть ручка? – спрашиваю у подруги и снова поворачиваюсь к Мэтту, поясняя: – У учителей всегда есть ручка.
Смотря на меня с удивлением, Кайла лезет в сумочку и достает оттуда ручку.
– Видишь? Она даже красная.
Я пишу свой номер на салфетке, затем передаю ручку Мэтту, и он делает то же самое. Кайла переводит взгляд с него на меня, а затем шепчет мне на ухо:
– Похоже, за твою выпивку мне платить не придется.
Я бросаю на нее короткий взгляд и шепчу в ответ:
– Это ничего не значит, Кайла. Я ведь замужем.
– Как скажешь, – уклончиво протягивает подруга.
Я иду по улице и сжимаю в руке салфетку с номером Мэтта. Прохладный воздух на улице действует на меня отрезвляюще. На мгновение останавливаюсь и задумываюсь о том, что я сделала. Я только что обменялась номером телефона с мужчиной. С достаточно молодым мужчиной. Да и к тому же холостым. Для того чтобы проанализировать все, что я знаю о нем, мне понадобилась пара минут. Мэтт из Айовы – штата, который я неоднократно проезжала, сидя на заднем сиденье автомобиля, когда ехала в гости к родителям моей мамы в Денвер. Мэтт учился вместе с Кайлой в колледже, а следовательно, они примерно одного возраста, то есть он моложе меня на восемь лет. У него есть сестра и племянницы, с которыми