запрокидывает голову и заливается звонким смехом. Люди вокруг оборачиваются, чтобы поглазеть на нее. Темные волосы девушки красиво переливаются, а зубы сверкают своей белизной на фоне загорелой под солнцем Малибу кожи.
– Да я всеми руками за! – с восторгом кричит она. – Видит Бог, я ни за что не поеду на эту долбаную рыбалку!
И мы вместе смеемся, представляя, как она будет держать удочку с таким маникюром или как ее туфли на высоких каблуках увязнут в илистом побережье реки.
Диана переводит взгляд на свои часы. Они выглядят дорого, и я думаю, что, скорее всего, это подарок Рика. По словам Скотта, тот все планирует и оплачивает путешествия Дианы на запад.
– Мне пора бежать. Я сказала Скотту, что мы встретимся у входа. Ты же знаешь, каким сумасшедшим он бывает. – Я совсем этого не знаю, но притворяюсь, что понимаю ее, и молча киваю. – Но сначала нам нужно кое-что сделать. Иди-ка сюда.
Она энергично подскакивает со стула и встает рядом, закидывает руку мне на плечо, а вторую вытягивает вперед, держа телефон под правильным углом, и фотографирует нас.
– Я сказала Рику, что пришлю ему фото.
Девушка быстро собирает свои вещи и, прежде чем покинуть бар, обнимает меня с чувством, которое я могла бы оценить как проявление искренней привязанности.
ПОЗЖЕ ВЕЧЕРОМ ДИАНА ОТМЕЧАЕТ меня на нашем общем снимке. Сидя на унитазе, я показываю Стю фотографию, когда он проходит мимо, направляясь в душ.
– Ну разве она не сногсшибательна?
– Не такая красивая, как ты, детка. – Стю точно знает, как потешить мое эго. Он заходит под струи воды. – И вообще, она из тех, кого я избегаю, – добавляет он, обернувшись на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Как бы так поделикатнее выразиться? Она выглядит как дорогая кукла.
– Да, у меня такое чувство, что она требует особенного ухода.
Под шум воды я рассказываю мужу о нашем разговоре и об отношениях Дианы с Риком. Мы со Стю так и не удосужились повесить в ванной занавеску, да и мне нравится разговаривать с ним вот так, в интимной обстановке обыденной наготы.
– Это как-то странно, – говорит Стю, изобразив неоднозначную гримасу на лице. – Думаешь, она хочет развестись?
Он озвучивает мои опасения. Если они разведутся, что тогда будет со мной? Я прокручиваю в голове разговор с Дианой, чтобы развеять эти опасения.
– Я так не думаю, – после паузы говорю я. – Она поблагодарила меня за то, что я сделала Скотта счастливым. А какое ей дело до его счастья, если бы она его не любила? К тому же у них есть дети.
Стю тянется за полотенцем и энергично вытирает голову. Я не уверена, что мои слова убедили его.
– В любом случае, похоже, все прошло хорошо. И это здорово, милая.
– Спасибо, – равнодушно отзываюсь я. Сейчас отличный момент, чтобы поговорить о возможности моей встречи с Киви, но кажется, что еще не наступило подходящее время. А еще я не уверена, что готова к этому. И кроме того, у меня есть другой, более важный вопрос к мужу.
– Что? – спрашивает Стю, убрав полотенце с лица и смерив меня цепким взглядом.
– Как ты узнал, что я хочу что-то сказать?
– Молли, без обид. Но тебе всегда есть о чем поговорить. Так в чем дело? – Он обернул полотенце вокруг бедер и потянулся за зубной щеткой. А я вздохнула и выпустила еще одну струйку мочи. После рождения мальчиков для полного опорожнения мочевого пузыря мне нужно несколько подходов.
– Диана хочет, чтобы я отправилась в путешествие со Скоттом, – туманно начинаю я и тут же понимаю, что поступаю нечестно, выдавая эту идею за ее. – Он очень любит рыбалку, а она ее терпеть не может, поэтому попросила меня составить ему компанию.
Стю смеется.
– А может, мы бы с Дианой и поладили. Рыбалка – полный отстой.
– А по-моему, звучит интригующе, – отзываюсь я.
– Тогда тебе стоит поехать, малышка.
– Ты уверен? Это же больше, чем просто совместная ночь. Речь идет о нескольких днях.
– Да, все в порядке, – говорит он. Я наблюдаю за мужем в зеркало, пока он выдавливает зубную пасту на щетку. – Вообще-то Киви тоже спрашивала меня о какой-нибудь поездке.
– Что? – переспрашиваю я, тут же выпрямив спину и почувствовав, как напрягся каждый мускул моего тела. – О какой поездке?
– Ну я рассказал ей, что ты не поедешь со мной в Вегас в этом году. И она спросила, может ли она поехать вместо тебя.
Каждый год Стюарт ездит в Лас-Вегас по работе. Первый раз я поехала со Стю в Вегас, когда мы обручились. А в следующем году мы отправились в путешествие уже в качестве супругов. С появлением в нашей семье Дэниела и Нейта я вынуждена была отказаться от этой затеи на некоторое время. Но затем мы попытались возобновить былую традицию. Однако после прошлогодней поездки я сказала, что мне уже надоел Вегас. Я проигрывала деньги в казино, постоянно объедалась всякими деликатесами, и для меня погода была слишком жаркой, чтобы прогуляться по городу. Но даже если я не хочу ехать в Вегас, это не значит, что вместо меня туда может поехать Киви.
– И когда ты собирался рассказать мне об этом? – слова срываются с моих губ, буквально обжигая их.
– А я вообще не собирался об этом говорить, – заявляет Стюарт и говорит это таким голосом, каким терпеливый родитель объясняет капризному малышу прописные истины. И сейчас эта интонация разжигает пламя моего гнева. (Как он смеет вести себя так, будто я слишком остро реагирую?) – Я сказал ей, что мы с тобой пока не разрешаем друг другу ночевать вне дома, и я хотел подождать, пока ты примешь эту идею. А теперь ты говоришь, что хочешь поехать со Скоттом на рыбалку… Вот я дурак. Я решил, что ты уже готова. – Он эмоционально вскидывает руки, и на зеркало отлетает капля зубной пасты. – Но теперь я понимаю, что это игра в одни ворота, и если я хотя бы заикнусь о совместной поездке с Киви, то стану каким-то бесчувственным монстром.
Какое-то время я жду, пока он выключит свет в спальне, прежде чем выйти из ванной. Как-то давно мы с ним договорились, что «Мы никогда не ложимся спать злыми» – и это глупое правило, ведь утром мы просто просыпались измотанными. И бывают моменты, когда я предпочла бы дать себе остыть, а чувствам успокоиться, прежде чем озвучить свои мысли вслух.
Часть моего сознания, отвечающая за логику, слышит слова Стю и даже соглашается с ними. Так почему же мое сердце не хочет его слушать? В памяти всплывает фраза из книги «Этика бл**ства»: «Ревность часто является маской, скрывающей самый сложный внутренний конфликт, который вы сейчас проживаете».
Полагаю, речь идет о том же конфликте, что и всегда. Раунд: Молли против Ведра.
Глава 17
В июле Скотт бронирует коттедж рядом с рыболовным водоемом в Маунт-Киско. Стюарт хочет взять машину на выходные и предлагает подбросить меня до дома Скотта.
– Я хотел бы с ним познакомиться, – говорит муж накануне. Мысль об этом одновременно возбуждает и вызывает приступ тошноты.
Мне хотелось бы верить, что мы со Стю достигли прочного мира. После нашего спора о Вегасе Стюарт предложил компромисс: что, если они с Киви отправятся в такую же небольшую поездку, как и мы со Скоттом? Никакого перелета. Просто снимут небольшой дом в пределах расстояния, которое можно с легкостью преодолеть на машине, в месте, не имеющем особого значения. И я могла бы уехать первой. Такой вариант мне показался разумным, и я стала с нетерпением ждать выходных со Скоттом, не позволяя своим мыслям переключиться на предстоящую поездку Стюарта с Киви.
Впрочем, дело даже не в равнозначных возможностях для всех нас. Дэниел и Нейт будут в лагере во время моей поездки, но они вернутся домой, когда Стюарт отправится в свое путешествие. И я думаю, что это лучший вариант. Так я смогу избежать чувства вины, знакомого любой матери: что провожу время со Скоттом, а не сыновьями. А когда Стюарт будет с Киви, забота о детях отвлечет меня от приступов ревности.
– А ты уверена, что не убегаешь из дома? – как бы невзначай спрашивает Стюарт, когда видит мои сумки.
– Всего две сумки. И моя гитара. – Я попросила Скотта взять с собой и бонго. Уже представляю, как мы вдвоем будем играть на бонго, попивая терпкое розовое вино и глядя на волшебный закат. Стюарт поднимает мой чемодан и рюкзак, а я следую за ним с гитарой. – У тебя сегодня свидание с Киви?
– Да, для разнообразия сегодня она приедет в Бруклин. – Открыв багажник автомобиля, муж оборачивается и, видя мое лицо, сразу добавляет: – Не волнуйся. В доме ее не будет – я забронировал номер в отеле.
Я чувствую себя немного неловко.
– Тебе не нужно было этого делать, – говорю я. – Это выглядит как-то глупо, когда дети и я в отъезде.
– Ну бронь уже есть. Сомневаюсь, что смогу отменить ее.
Пока едем, мы слушаем одно из первых выступлений хорошего стендап-комика Митча Хедберга: «Приготовление запеченного картофеля в духовке занимает целую вечность. Иногда я просто бросаю его туда, даже если он мне не особо нужен. Потому что ну кто знает, когда он будет готов, да?» Так приятно посмеяться вместе. Выступление заканчивается как раз в тот момент, когда мы поворачиваем на улицу, ведущую к дому Скотта. Я нервно постукиваю пальцами по колену, пытаясь успокоиться. Стю замечает это и накрывает мою руку своей.
– Чего ты так волнуешься, детка? Думаешь, я собираюсь бить его или делать что-то в таком роде?
– Просто это странно, – отзываюсь я.
– Только если я сделаю вот так, – муж отдергивает руку и начинает чесать себя, издавая обезьяньи звуки: – Ау-уа-аа-уга!
Я начинаю заливисто смеяться:
– А ты забавный.
– Ага, – отвечает он с улыбкой. – Но я обещаю вести себя хорошо.
Мы сворачиваем к дому Скотта, и я сразу замечаю его на улице перед домом. Вчера он заверил меня, что, когда я приеду, Дианы и детей не будет, но какая-то часть меня все еще ждет, что сейчас он подаст знак рукой, как дозорный, предупреждающий, что полицейские еще внутри. Но вместо этого он неторопливо идет к обочине, держа руки в карманах с напускной беспечностью. Должно быть, он тоже нервничает.