– Развлекайтесь, – отвечает муж, все еще с удивлением смотря на меня.
Остаток дня у меня проходит на уровне рефлексов. Когда на детской площадке кто-то из сыновей кричит «Посмотри на меня!», я сразу поворачиваюсь на звук голоса, когда они по очереди спускаются с крутой горки, пытаются залезть на брусья или ползают по канатам-паутине, просто страхую их. Я делаю то, что они говорят: смотрю, улыбаюсь, хлопаю. Раскачиваю их на качелях. Покупаю еду, когда они оба проголодались. Переодеваю им майки, когда мальчики облились соком. Мы возвращаемся домой, и я рефлекторно готовлю обед так, как они любят: складываю на тарелке равиоли в форме ракеты, тушу брокколи и между делом с пола собираю игрушки моих сорванцов.
Стю выходит из студии около семи часов, и я успеваю принять душ. Уложив обоих мальчиков спать, бросаю взгляд на часы и вижу там волшебные цифры: 20:05. И когда мы со Стюартом сидим друг напротив друга за кухонным столом, я, не отвлекаясь на разговоры, разворачиваю палочки, ем суши и стручковую фасоль. Только когда я убираю тарелки и составляю посуду в раковину, муж подходит ко мне сзади, обхватывает руками поперек талии и целует за ухом.
– Готова к важному свиданию? – возбужденно шепчет он.
– Мы просто выпьем по стаканчику, – спокойно отвечаю я. Я заставляю себя говорить непринужденно, но уверена, что Стюарт чувствует, как у меня участился пульс. – Он живет с девушкой, помнишь?
– Ага, – отзывается супруг, проходя дорожкой поцелуев по моей шее. – Ты чувствуешь, как я возбужден? – спрашивает он и тазом вжимается в меня.
– Да, – отвечаю я и понимаю, что хочу отстраниться от него. Я хочу сфокусироваться на мыслях о Мэтте, а не о Стюарте. И этот намек супруга на его возбуждение кажется мне навязчивым.
Что это значит для тебя, Молли?
Речь идет о моем желании, а не о желании Стюарта.
Я отгоняю эту мысль и поворачиваюсь лицом к Стю. Я заставляю себя улыбнуться и легонько целую его в губы.
– Мне пора идти. Я напишу тебе позже.
* * *Когда я дохожу до места, где мы с Мэттом должны встретиться, то слышу раскаты грома где-то совсем близко. Он выбрал один из баров в южной части города, где на каждом заведении висит яркая вывеска. Я дважды прохожу мимо нужного бара, паникуя и жалея, что не взяла с собой зонтик, прежде чем понимаю, что подошла к правильной двери. Войдя внутрь, я сразу смотрю на барную стойку, ожидая увидеть Мэтта там. Но вместо этого я нахожу его за маленьким столиком в углу. Со своей комплекцией он выглядит забавно, пытаясь удобно расположиться на невысоком стуле. Мэтт улыбается мне, и я легко взмахиваю рукой, приветствуя его.
Я подхожу и наклоняюсь, чтобы обнять его, в то время как он встает, чтобы обнять меня. И мы встречаемся где-то посередине, соприкоснувшись на мгновение щеками. Вместо того чтобы посмеяться над комичностью ситуации, я отстраняюсь и смущенно молчу. Мэтт быстро уходит в сторону бара, на ходу бормоча: «Я принесу тебе выпить».
Я снимаю куртку и поправляю рукава, вешаю сумку на спинку стула. Опустившись на сиденье, закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Эх, надо было пропустить стаканчик, прежде чем выходить из дома.
Услышав приближающиеся шаги Мэтта, я открываю глаза и стараюсь придать лицу невозмутимое выражение. Он ставит наши бокалы на стол, а затем садится на стул рядом со мной, а не на тот, что стоит напротив и где висит его пиджак.
Я чувствую, как его бедро прижимается к моему (ох, то ощущение, которого я жаждала уже несколько недель), и на этот раз наши намерения предельно ясны. Я отпиваю глоток пива и какое-то время всячески избегаю взгляда моего спутника. Я понимаю, что это бессмысленно, и поднимаю взгляд на него. Мы долго смотрим друг на друга. Затем он улыбается.
– Привет, Молли, – с улыбкой говорит он, и я вижу, как загорается озорной огонек в его глазах.
– Привет, Мэтт.
Разговор скользит по поверхности, но все мое внимание приковано к нашим ногам. К этой точке соприкосновения между нами. Даже когда он встает, чтобы пойти к барной стойке за новой порцией эля, опустившись обратно на стул, Мэтт тут же возвращает свою ногу на прежнее место. Сейчас наши бедра словно два магнита, которые притягиваются друг к другу. Дэниел любит взять какую-нибудь букву из магнитного алфавита и держать ее в миллиметре от двери холодильника, чтобы почувствовать, как поверхности притягиваются друг к другу.
И вдруг Мэтт произносит:
– Хочешь уйти?
– Хм? – хмыкаю, будто не понимаю, о чем он. Но я с предвкушением ждала этих слов с той самой ночи, когда мы встретились в первый раз. Я представляла, как он скажет мне нечто подобное, и не верила, что когда-нибудь услышу эту фразу наяву. Я не думала о том, что скажу, когда наступит этот момент.
Он небрежно проводит ладонью по лицу. Этим жестом он будто стряхивает с себя последние крупицы сомнений и затем пристально смотрит на меня.
– Моя девушка уехала из города. Я живу здесь неподалеку, – говорит он.
Так вот почему он хотел встретиться не в баре в моем районе, а где-нибудь поближе к своей квартире. Вероятно, сегодня он проснулся рано, помог ей донести чемодан до ожидающего такси, а затем поспешил обратно в дом, чтобы отправить мне сообщение и пригласить на свидание. Он настолько близок к тому, чтобы предложить мне переспать с ним, насколько это только возможно, при этом не говоря мне этого откровенно.
Мэтт продолжает, пытаясь заполнить паузу в нашем разговоре:
– Я бы очень хотел, чтобы ты согласилась.
И это все больше похоже на неизбежность, чем на выбор.
– Хорошо.
На улице уже вовсю разыгралась непогода. Дождь идет стеной и звонко стучит по навесу над входом в бар. Мэтт снимает с себя куртку и накидывает ее мне на голову. Мы быстрым шагом идем по тротуару, стараясь не поскользнуться, и я чувствую, как отчаянно мое сердце бьется в груди, побуждая меня идти дальше. Буквально за минуту или две мы добегаем до его дома. Рубашка Мэтта насквозь промокла и прилипла к коже. Я смотрю на его сильную спину, пока он открывает дверь и пропускает меня вперед.
И вот мы уже стоим друг напротив друга у него на кухне.
* * *Когда я выбегаю на улицу, где продолжает бушевать гроза, все, что мне приходит в голову, – написать Стюарту. Он единственный, кто может мне помочь принять решение. Потому что в данный момент это моя реальность, а не гипотетический сценарий или фантазия, которую мы разыграли в нашей супружеской постели.
Мне стоит вернуться?
Я писала, спрятавшись под навесом, не обращая внимания на яркие вспышки молний. Взглядом я гипнотизирую экран, молясь лишь о том, чтобы муж побыстрее ответил мне. И через несколько секунд он отвечает.
Для такого фундаментального вопроса ответ Стюарта невероятно краток: «Действуй».
Действуй. И его совет выходит за рамки нашего брака. Хотя я получила от мужа одобрение и даже его поддержку, я делаю это не ради него. Я делаю это не для того, чтобы как-то взбудоражить наш брак. Я иду в квартиру другого мужчины, потому что Я хочу этого. Стремительно поднявшись по лестнице, я нажимаю на кнопку звонка и расстегиваю свое промокшее насквозь платье еще до того, как Мэтт откроет дверь, потому что я хочу его.
* * *Из квартиры Мэтта я выхожу в три часа ночи. Оказавшись на улице, я смотрю на мокрый тротуар, который теперь кажется мне совсем другим. Буря закончилась, наступило затишье. Мое платье и туфли еще не до конца просохли. Я иду в сторону дома. Прохожу мимо навеса, под которым всего несколько часов назад пряталась от дождя, набирая сообщение мужу.
Дома я снимаю мокрую одежду и забрасываю ее в стирку, беру с пола первую попавшуюся футболку и надеваю ее. Я забираюсь в кровать, надеясь, что Стюарт крепко спит, но тут в темноте слышу его голос:
– Ну и как все прошло, моя сексуальная женушка?
Где-то в глубине моего сознания срабатывает предупреждающий сигнал, и я решаю не рассказывать всего.
– Забавно, – коротко отвечаю я.
Я не говорю ему, что все, чего я хочу, – это вернуться назад, почувствовать сильные руки Мэтта на моем теле и его губы, сминающие мои в страстном поцелуе.
Глава 4
Нейт просыпается рано утром, отвлекая меня от раздумий. Я почти не спала, но не чувствую себя уставшей. Мной овладевает какой-то прилив неконтролируемой энергии. Я несу младшего сына на кухню, а он весело смеется и забавно фырчит. Пока я насыпаю хлопья в тарелку, чувствую, как мысли в моем сознании загудели с новой силой, оттесняя все действия на задний план. Бороться с этим бесполезно.
Подхватив сына на руки, отношу его в гостиную и включаю телевизор. Поставив перед ним тарелку с завтраком, щелкаю каналы.
– Noggin![11] Это как детский сад по телевизору! – с восторгом кричит ребенок и улыбается.
Нейт внимательно смотрит, как лось Мус в компании своего молчаливого друга-птицы по имени Зи объявляет следующую передачу, а я удобно устраиваюсь на диване позади сына и закрываю глаза. Воспроизводя в памяти события прошлой ночи, я судорожно кручу на безымянном пальце свое обручальное кольцо. Я хочу вспомнить каждое мгновение.
Мэтт открывает дверь. А я уже расстегнула платье наполовину и наблюдаю, как его взгляд мечется между моим лицом и грудью. Застежка на бюстгальтере находится спереди, и я, стоя прямо в дверях, с легкостью расстегиваю ее. Я. Девушка, которая в старших классах не могла без стеснения взглянуть мальчику в глаза. Девушка, которая потеряла девственность почти в девятнадцать лет и которую парень бросил на следующий же день. Но я теперь другая. Я – сексуальная, уверенная в себе. Делаю шаг вперед, и наши губы соединяются в поцелуе. Одной рукой Мэтт обхватывает мою грудь, а второй скользит вверх к шее и останавливает свою большую ладонь на затылке, запуская пальцы в мои волосы. Его лицо гладко выбрито, и кожа такая нежная. Он затягивает меня в квартиру и захлопывает за нами дверь. Не отрываясь друг от друга, мы, спотыкаясь, проходим мимо кухни, где буквально десять минут назад впервые поцеловались. То место, где я отскочила от Мэтта, словно его губы были пропитаны ядом. Но это сделала та девушка, которой я была раньше. А теперь я готова снова и снова целовать его. И сейчас я понимаю, что это был не яд, а опьяняющий эликсир, который жизненно необходим мне. Он нужен, чтобы та другая Я, грустная и осторожная трусишка, оставалась там, где и должна быть. Место этой тихони в чулане под лестницей, и никак иначе. Мы падаем на его кровать. Не разрывая поцелуя, я нетерпеливо тянусь к пряжке на ремне мужчины. Сейчас я пробую на вкус этот дурманящий коктейль по имени Мэтт. И едва я делаю свой первый большой глоток…