– Ага, мам, конечно. Но нам, знаешь ли, уже не по пять лет.
Дебби всплеснула руками.
– Конечно, нет, солнышко. Я не хотела… – она замолчала на полуслове, с облегчением увидев, что Софи смотрит на нее с улыбкой.
Всю неделю Дебби с кем-то созванивалась и решала финансовые вопросы, чтобы найти средства на ремонт кафе. В пятницу вечером Софи с неохотой согласилась помочь сдвинуть в глубь кухни все столики и стулья и снять все с прилавка. Вид опустевшего кафе навеял на меня грусть. Вспомнился дом Марджери, когда в нем упаковывали вещи, готовясь к переезду: голый пол, на котором недавно стояла мебель, следы от картин на обоях, – и меня вновь охватила тоска. Все это было так неприятно, что мне совершенно не хотелось оставаться внизу, и не успела Дебби закрыть дверь, как я кинулась наверх, в спальню.
Ранним субботним утром я услышала, как звенит колокольчик над дверью в кафе. Оказалось, это Джо.
– Привет, босс. Командуй, за что хвататься? – бодро спросила она.
Дебби была уже давно на ногах и теперь присела на корточки перед печью:
– Привет, Джо. Поможешь мне отодрать линолеум? Днем заедет Джон посмотреть печь, вот я и хочу расчистить место перед ней.
Пока Джо раздевалась, Дебби начала разрезать линолеум строительным ножом.
– Стало быть, Джон придет помочь? Так мило с его стороны, правда? Да еще в свой выходной…
Что-то в голосе подруги заставило Дебби подозрительно посмотреть на нее.
– К чему такой игривый тон? – сухо спросила она, проводя лезвием по полу.
– Какой тон? Я ничего не знаю, – невинно возразила Джо. – Я всего-навсего сказала, что это очень мило со стороны Джона – потратить свой выходной на ремонт твоей печки.
На ее губах играла лукавая усмешка.
– Ладно, ты, кажется, пришла не разговаривать, а работать, – отрезала Дебби. – Но, к твоему сведению, он делает это не из любезности. Разумеется, я оплачу ему потраченное время.
– Конечно-конечно, кто бы сомневался, – пробормотала Джо себе под нос, и Дебби сделала вид, что не слышит.
Дебби вынесла из кафе всю мебель, но мою коробку на подоконнике оставила. Я забралась в нее и внимательно следила, как женщины медленно передвигаются, разрезая линолеум на куски, прежде чем начать отдирать его от пола. Прошло часа два, обе они раскраснелись и выглядели уставшими. Дебби в изнеможении опустилась на ступеньки:
– Софи! Умоляю, дорогая, сжалься над старушками, поставь чайничек!
Софи что-то проворчала в ответ, но через несколько минут спустилась из квартиры, неся в каждой руке по кружке. Джо и Дебби с благодарностями взяли чай и уселись прямо на ободранный пол, привалившись спинами к стене.
– Я встречаюсь с Джейд, мам. Пока! – сказала Софи и, переступая через их вытянутые ноги, устремилась к выходу.
– Пока, дорогая! – откликнулась Дебби, посылая ей воздушный поцелуй.
Оставшись одни, Дебби с Джо молча пили чай, но тут дверь распахнулась и на пороге кафе появился Джон.
– Доброе утро, дамы. Вижу, вы уже трудитесь в поте лица.
Дамы попытались испепелить его взглядами, но вскоре Джон уже возился с плитой, а Дебби и Джо обсуждали, как бы вынести прилавок. Я решила, что в кафе скоро будет слишком шумно и пыльно, так что оставила их одних и поднялась в квартиру, чтобы как следует выспаться.
Меня разбудил чудный запах ресторанной еды. Уже стемнело, и я слышала, как Дебби с Джо болтают, перенося в кафе стол и стулья. Софи давно вернулась с прогулки и, видимо, проголодалась, потому что я обнаружила ее на кухне за инспекцией холодильника. На вопрос Дебби, не желает ли она присоединиться к ним за карри, девочка без колебаний крикнула: «Ага, я сейчас!» – и помчалась вниз. Опасаясь, что они могут забыть обо мне, я заспешила следом, наступая Софи на пятки.
За несколько часов кафе изменилось до неузнаваемости. Под серым линолеумом обнаружился красивый плиточный пол. Уродливый прилавок исчез, освободив большое пространство и целую секцию пола, куда десятилетиями не попадал дневной свет. Джон уже ушел, но печь работала! За дверцей темного стекла весело плясало желтое пламя. Хотя без мебели кафе казалось пустым, этот теплый свет совершенно его преобразил, наполнив домашним уютом. Даже Софи, застывшая на нижней ступеньке, была, как мне показалось, восхищена.
– Ну как, Софи? Выглядит уже куда лучше, правда? – спросила Дебби. Ее рабочий комбинезон был весь в пыли, пряди волос выбились из хвоста и торчали во все стороны.
Софи уже успела сунуть в уши наушники, но все-таки кивнула, соглашаясь. Дебби подвинула ей стул, а Джо протянула тарелку. «Спасибо», – чуть слышно пробормотала девочка, накладывая себе рис и карри.
– Что скажешь о плитке, Софи? – поинтересовалась Джо, с гордостью указывая на пол.
– Не знаю… если как следует отчистить, пойдет, наверное, – безразлично протянула Софи.
Джо притворилась обиженной.
– Ну что ты будешь делать, яблочко от яблоньки! – обратилась она к Дебби. – Трудишься тут, трудишься, все пальцы стерла, а она жалуется на грязь! Ты точно такая же придира, как твоя мамочка, Софи!
Софи смутилась и начала оправдываться.
– Извините, я не то хотела сказать…
– Не переживай, Софи, – вмешалась Дебби, – Она же тебя разыгрывает, разве не видишь? Скажи, Джо!
Джо заулыбалась во весь рот, а Софи незаметно вынула наушники из ушей и положила телефон на стол. «Печка классная», – добавила она с полным ртом карри.
Они втроем любовались пламенем, а я, не теряя времени, растянулась перед печью и наслаждалась теплом. «Молли тоже одобряет», – хихикнула Дебби.
Дебби и Джо, наработавшись за день, ели с аппетитом, да и Софи от них не отставала, так что я даже испугалась, что мне ничего не достанется. Странно, но я тоже изрядно проголодалась, хотя и провела весь день на диване. Пришлось набраться терпения и подождать, пока они закончат. Но вот, наконец, Дебби поставила на пол жестяные лоточки, чтобы я доела остатки. Пока я дочиста вылизывала свою посуду, она успела перемыть тарелки и вернулась с кухни с цветной таблицей в руке.
– А теперь, дамы, нужна ваша помощь. Это цветовая таблица. Нужно выбрать краску для стен, и я не могу определиться. Мне нравятся вот эти: «Мышиный вздох», «Копченая макрель» и «Изморось».
Дебби держала перед ними таблицу. Джо нерешительно сморщила нос, а вид у Софи был недовольный.
– Мам, да они же ужасные! – сказала она. – Серый, как мышь, серый, как рыба, и серый, как дождь. Фу!
Дебби растерянно повернулась в Джо за поддержкой.
– Мне кажется, они неброские и пристойные… Очень в стиле Стортона. Ты согласна, Джо?
Джо отвела взгляд.
– Забудь о них, – сказала она, не отвечая на вопрос. Потом забрала у Дебби таблицу. – Может, они сто раз в стиле Стортона, но, по-моему, права Софи. Здесь требуется что-то более жизнерадостное и яркое.
Развернув таблицу, Джо стала изучать ее, то и дело поднося поближе к свету.
– Вот! – воскликнула она, – Уверена, это то, что нам нужно!
И Джо ткнула пальцем в бледно-розовый квадратик.
– Ну да, довольно мило, – натянуто произнесла Дебби, задетая тем, что выбранные ею оттенки были отвергнуты.
– Кажется, я тебя не убедила. Дебби, дорогая, этот вариант беспроигрышный, и сопротивление бесполезно. А знаешь, почему? Цвет называется «Румянец Молли»!
Услышав свое имя, я оторвалась от плошек на полу и подняла голову.
Дебби поднесла цветовую таблицу к глазам, всмотрелась.
– Пожалуй, нежно-розовые стены придадут залу уютный вид, – неуверенно сказала она. – Как ты думаешь, Софи?
Софи пожала плечами.
– Да, неплохо. Уж точно лучше серого.
Дебби сосредоточенно обдумывала ситуацию.
– Ах, ладно, почему бы и нет? Итак, розовый единогласно, правильно? – решительно воскликнула она, и на ее лице расцвела улыбка.
– Так тому и быть! – провозгласила Джо, наливая вина в бокалы. – За «Румянец Молли»! И за завтрашний день – ох и оторвемся же, пока будем красить.
– За «Румянец Молли»! – повторила Дебби, чокаясь с Джо, потом повернулась к дочери: – Софи, что же ты, присоединяйся – это же тост!
Софи закатила глаза и неохотно подняла свой стакан с водой. «За «Румянец Молли», – буркнула она.
Все трое поглядывали на меня, попивая каждая свой напиток, а я радовалась тому, что мех не позволяет им заметить мой настоящий румянец.
21
Дебби стояла в кухне, дожидаясь, пока закипит чайник. Накануне за ужином они с Джо прикончили бутылку вина и, судя по припухшим векам и мертвенно-бледному лицу Дебби, еще и начали вторую. Я сильно проголодалась, но, видя, как скверно хозяйке, решила потерпеть, пока она не выпьет свою чашку чая, и лишь тогда напомнить о себе. Дебби потянула на себя дверцу холодильника, заглянула в него и громко застонала.
– Софи! Ты вчера допила молоко? – сипло крикнула она.
– Возможно, – раздался приглушенный голос Софи из ванной. – Я перед сном ела мюсли и залила их молоком.
Дебби закрыла холодильник и прижалась лбом к холодной дверце.
– Молока нет, а я уже налила себе чай. Будь ангелом, сбегай за молоком, пожалуйста.
– Что? – Софи пыталась перекричать шум льющейся воды.
– Я говорю, – Дебби почти кричала, – сбегай за молоком, пожалуйста, раз уж ты его выпила!
Она болезненно поморщилась от громкости собственного голоса.
Шум воды стих, Софи прикрутила краны. Дебби выплеснула чай в раковину, потерла виски и заметила меня, тихонько сидящую в дверном проеме.
– Да, Молли, я про тебя помню. Ты проголодалась, правда?
Я подбежала к миске, в которую Дебби принялась выжимать содержимое пакета с влажным кормом. Несколько капель мясного соуса попали ей на пальцы, и ее чуть не стошнило.
– Бр-р, как же мне плохо-то, – стонала Дебби, отмывая руки под сильной струей воды, а я между тем с удовольствием принялась за еду.
Я уже заканчивала, когда в дверях появилась Софи. Джинсы и куртку она натянула прямо поверх пижамы и сейчас пыталась надеть кроссовки на босу ногу.