Снова вспышка, но теперь сапфирово-синяя. Терена сбивают с ног, заставляя разжать пальцы. Приваливаюсь к стене. Мелькают белые и синие сполохи. Терен отпихивает своего противника и проворно вскакивает на ноги. Оба смотрят друг на друга. В руке Энцо застыл кинжал.
– Жнец! – восклицает Терен, наставляя арбалет прямо на Энцо и вытаскивая меч. – Ты ведь всегда приходишь на выручку своим мальфетто?
Энцо выхватывает второй кинжал. Лезвия обоих становятся ярко-красными, затем раскаляются добела. Не дав Терену выстрелить, Энцо бросается на него, целя в глаза. Терен с потрясающей ловкостью уворачивается от смертельного удара. Взмахивает мечом, почти касаясь груди Энцо, затем отступает. Из рук принца вырывается пламя и скрывает обоих в огненной дымке. Сквозь этот ад я вижу, что противники скрестили оружие.
Удивительно, но огонь не обжигает Терена. Точнее, кожа чернеет и тут же становится прежней, гладкой, без намеков на шрамы. Разеваю рот. Как же так? Я хорошо знаю силу пламени Энцо. Совсем недавно он двоих инквизиторов сжег изнутри. А перед Тереном его огонь почему-то бессилен.
Как такое возможно? Я догадываюсь, но пока не решаюсь верить своей догадке.
– Уходи! – отрывисто бросает мне Энцо.
Поединок возобновляется. Удар за ударом. Сверху на Терена сыплются стрелы. Одна впивается инквизитору в плечо. Терен морщится от боли, затем спокойно вытаскивает стрелу и отшвыривает прочь. Через пару секунд рана затягивается. Остается лишь пятно засыхающей крови.
Терен – тоже из Молодой Элиты. Но не из Общества Кинжала.
Я пускаюсь бежать. На крыше вижу Люченту. Она целится в Терена из лука, выбирая удачный момент для стрельбы.
Меня опять хватают за руку. Я даже знаю кто.
Это Данте.
– Прикрой нас завесой невидимости, – велит он. – Пора уходить с гуляний.
От его голоса у меня по коже ползут мурашки. Чувствую: он видел больше, чем надо. И это уже опасно.
Вокруг не смолкают людские вопли. Кажется, инквизиторы опять начали хватать кого попало. Гавань полыхает чудовищным факелом. Выполняю приказ Данте и торопливо создаю облако-невидимку. Он ведет нас к ближайшему входу в катакомбы. Энцо исчез столь же внезапно, как и появился. У меня в ушах звенят слова Терена: «Даю тебе еще три дня».
Три дня.
Аделина Амотеру
Они были лучшими друзьями до тех пор, пока не узнали, что им суждено стать врагами.
Иногда правда разрушает быстрее, чем ложь.
Я лежу на кровати в своей комнате.
Народ взбудоражен. С улиц доносятся крики. Одни требуют свержения короля и открыто поддерживают Молодую Элиту. Другие – за укрепление королевской власти и скорейшую расправу над бунтовщиками.
Несколько раз в комнату стучатся служанки: спросить, как я себя чувствую после минувшей ночи. Отвечаю, что очень устала, и снова ложусь. Заслышав шаги в коридоре, я сжимаюсь в комок. Вдруг это Данте? Вдруг он разгадал мое предательство и теперь идет меня убивать? Один раз слышу голос Энцо: он спрашивает служанку о моем самочувствии. Потом ко мне стучится Джемма. Уговаривает выйти. Я отказываюсь, сославшись все на ту же усталость. Лежу до тех пор, пока солнце не перемещается на другую сторону комнаты. В голове проносятся воспоминания о Виолетте, перемежаясь с угрозами Терена.
Он дал мне три дня. За это время я или расскажу Энцо и остальным всю правду, или окончательно их предам.
Вспоминаю, с какой легкостью исчезали раны на теле Терена, в том числе и страшная рваная рана, нанесенная стрелой Данте. Вот, оказывается, какой дар получил от кровавой лихорадки Главный Инквизитор. Тогда как же Терен, сам принадлежа к Молодой Элите, готов неумолимо истреблять своих собратьев и вообще всех мальфетто? Кручу эту мысль в голове, пытаюсь найти хоть какой-то смысл в его действиях и не нахожу. Зато теперь я понимаю, почему в день моей казни Энцо даже не пытался атаковать Терена. Уничтожение Главного Инквизитора вообще не значится в их замыслах. Следом вспоминаю, что и Энцо тоже убивал людей из Молодой Элиты, не оправдавших его ожиданий. Того же парня, умевшего вызывать дождь.
Мысли повергают меня в уныние. Если никто из Общества Кинжала не в состоянии расправиться с Тереном, какие шансы есть у меня?
Раффаэле – единственный, кому удается вытащить меня из потока тягостных раздумий. Он приходит под вечер. Стучится в дверь.
– Я знаю, что ты не спишь, – говорит он. – Вставай, одевайся и идем со мной.
Мне вдруг отчаянно хочется рассказать Раффаэле обо всем. Об угрозах Терена, о пленении моей сестры и о странной сделке. Не впервые мелькает мысль, что Раффаэле смог бы выступить посредником между мною и членами Общества Кинжала, убедить их в необходимости помочь мне спасти Виолетту. Мы могли бы разработать подробный план действий… Но всякий раз, подумав об этом, я начинаю колебаться. Общество Кинжала нацелено на захват трона. Спасение Виолетты из когтей инквизиции – серьезная и опасная затея. Так ли я нужна Обществу, чтобы ради помощи моей сестре они пошли на риск? И потом, я ведь и понятия не имею, где именно Терен держит Виолетту. Может случиться, что он убьет ее раньше, чем мы сумеем добраться к месту ее заточения.
Я встаю, одеваюсь, выхожу. Раффаэле оглядывает меня с ног до головы. Надеюсь, он не догадывается, почему меня качает из стороны в сторону и чем вызваны эти подъемы и спады силы.
– А что, время настало? – спрашиваю я.
– Да, время настало, – кивает он.
У меня сжимается горло. Я ведь так ждала этого дня. Но сейчас очень далека от радостного волнения.
– Знаю, минувшей ночью ты натерпелась страху. Но все позади, дорогая Аделинетта. Никто из наших ни в чем тебя не упрекнет.
Он думает, что на меня подействовали убийства инквизиторов и столкновение с Тереном. Раффаэле не знает, какие слова говорил мне Терен. Я молча киваю и опускаю взгляд.
Мы проходим по ставшим знакомыми коридорам, пересекаем внутренний двор и спускаемся в туннель. Всю дорогу молчим.
Наконец мы в пещере. Во второй раз вижу всех членов Общества Кинжала. Нет только Энцо. Его отсутствие вызывает у меня всплеск внутренней паники. Я успокаиваю себя, говоря, что его задержали неотложные дела или встречи. А что, если Терен дознался, ктó скрывается под маской Жнеца? Что, если Энцо уже схвачен инквизицией?
Раффаэле делает мне знак подойти. Я подхожу, останавливаюсь вблизи него. Остальные молча смотрят на меня. Джемма и Микель слегка улыбаются. Я отвечаю им улыбкой. Данте стоит на другом краю. Его взгляд суров и мрачен. Стараюсь не смотреть в ту сторону. Внутри поднимается тошнота. Опять вспоминаю слова Терена. О чем сейчас думает Данте? Что он видел? Я пытаюсь по лицам других угадать хоть что-то. Знают ли они о моем подневольном общении с Тереном?
Раффаэле подходит ко мне и протягивает аккуратный сверток. Это серебряная маска и темно-синий плащ, завернутые в тонкую белую материю. Я молча беру сверток и торжественно прижимаю к груди. Пока они еще ничего не знают.
У меня заметно дрожат руки, но сердце ликует. Это ведь моя серебряная маска, мой синий плащ. Я вступаю в Общество Кинжала и становлюсь полноправным членом. Одной из них. Впервые в жизни меня принимают такой, какая я есть.
Ликование быстро сменяется ужасом.
– Повторяй за мной! – велит Раффаэле.
Молча киваю. В горле пересохло. Эхо тоже повторяет слова клятвы.
– Я, Аделина Амотеру…
Ты же знаешь: платить за твое вранье придется Виолетте. Не тебе. Твоей очаровательной сестренке.
– Клянусь служить Обществу Кинжала, клянусь внушать страх сердцам тех, кто ныне правит Кенеттрой…
Я вам скажу все, что вы хотите знать. Дайте мне еще неделю. Пожалуйста.
– Клянусь любой ценой, включая собственную жизнь, вернуть принадлежащее нам и клянусь сделать так, чтобы сила нашей Молодой Элиты стала известна каждому мужчине, женщине и ребенку.
Даю тебе еще три дня. Если опять вздумаешь мешкать, одну стрелу я пущу твоей сестре в шею, а другую – в затылок.
– Если же я нарушу свою клятву, пусть кинжал возьмет от меня то, что я взял от кинжала.
Я повторяю за ним. Внутри меня бурлит тьма. Если же я нарушу свою клятву, пусть кинжал возьмет от меня то, что я взял от кинжала.
Раффаэле наклоняет голову:
– Добро пожаловать в Общество Кинжала… Белая Волчица, – с улыбкой добавляет он.
Через несколько часов я в сопровождении Джеммы снова отправляюсь в пещеру. Теперь на мне нарядное красное платье. Остальные уже там. Помимо членов Общества Кинжала, я вижу незнакомых, богато одетых людей. Кто они? Скореее всего, покровители Общества. Вокруг них вьются консорты Двора Фортунаты. Все члены Общества в парадной одежде кенеттранцев. Они сидят на мягких диванах в подземной гостиной. На подносах разложен охлажденный виноград и вино с пряностями, но к угощению никто не притрагивается. Идет оживленная беседа с покровителями. Настроение у всех приподнятое. Похоже, собравшиеся что-то празднуют. Но что? Достижение цели, к которой так долго шли? Праздничную обстановку нарушает вид старинных урн вдоль стен. Все говорят негромко, но возбужденно. Мне это напоминает цветной сон. Картина совершенно нереальна. А не так уж далеко отсюда высится вполне реальная Башня инквизиции.
Как бы найти предлог, чтобы покинуть это празднество?
Среди собравшихся вижу Энцо. Раффаэле почему-то нет. Возможно, он не посещает такие встречи, а может, занят. Пытаюсь объяснить себе его отсутствие.
Джемма трогает меня за рукав, улыбается и ведет знакомить с гостями. На меня бросают любопытные взгляды. Из собравшихся я знаю только хозяйку Двора Фортунаты. Сегодня на ней роскошное платье из голубого шелка, расшитого золотом.
– Это наши покровители из числа знати, – шепотом поясняет Джемма, когда мы садимся на диван. – Им не терпится познакомиться с тобой.