— Я сказал тебе сообщить мне о том, что ты хочешь, а не ерзать. Мне что, придется наказать тебя прежде, чем мы начнем?
— Нет.
Сглотнув, она замешкалась.
— Мне, мм… нравится, когда Вы прикасаетесь ко мне. Я скучаю по ощущению Вас внутри. Поэтому мне просто хочется почувствовать Вас прямо сейчас.
Он едва удержался от пренебрежительного фырканья в ответ на ее слова.
У Рейн имелась плохая привычка: пытаться руководить, находясь в подчиняющейся позиции. От этого его сущность Доминанта рычала, желая немедленно покорить ее.
— Всему свое время.
Укусив ее за ушко, он облизал его влажным языком. Услышав ее стон, он отклонился и обхватил ладонью горячую сферу ее груди, достаточно жестко массируя ее и постепенно добираясь до вершинки. От бесконечных перекатываний и сжатий ее соска между пальцами, тот припух и затвердел.
Наклонившись и прикусив ее за основание шеи, он снова вернулся к груди и, присосавшись к ней, одновременно потянулся к зажиму для соска. Она зашипела, когда он прицепил это небольшое пыточное устройство к ее нежной коже. Испытанные шок и удовольствие заставили ее задыхаться.
Он ждал, когда она заговорит. Но она молчала.
Пробежавшись ладонью по ее теплой коже, он дотянулся до второй груди и, ущипнув за сосок, прицепил к нему, второй парный зажим — близнец первого. Она напряглась, выдохнула, и у нее вырвался низкий стон.
— Рейн? — подсказал он.
— Зеленый.
— И? Подробнее.
— Все ощущения в моем теле, сосредоточены сейчас вокруг моих сосков.
— Тебе нравится это?
Она с трудом кивнула, от чего черные прядки ее волос всколыхнулись, лаская верхнюю часть ее грудей и заигрывая с зажимами на сосках.
Ее возбуждение и бесконечное ерзание под ним, сыграло злую шутку с его самоконтролем. Он приложил все усилия для того, чтобы не сорваться и не оттрахать ее немедленно.
— Мне нравится. Боль терпимая, она даже добавляет удовольствия. Возможно, это прозвучит странно, но я чувствую себя очень женственной и покорной, когда Вы приковываете меня таким образом.
— Ничего странного. Именно для этого они и предназначены.
Лиам наслаждался ее неровным дыханием, пока тянул за небольшую цепочку, соединяющую оба зажима.
— Как ты себя чувствуешь, зная, что именно я дарю тебе эти ощущения?
Ее ресницы дрогнули, прежде чем она сосредоточилась на нем.
— Желанной.
— Боже, для меня ты такая и есть.
Оперевшись на колени и локти, и нависнув над ней, он убрал с ее лица растрепавшиеся волосы и, подождал пока их взгляды пересекутся.
— Такая красивая. Ты не похожа ни на одну из женщин, которых я встречал.
На ее сочных губах заиграла шаловливая улыбка.
— Вы имеете в виду, что я не простая саба, я вызов Вашему эго.
— И то, и другое. Ты всегда вызывала у меня интерес. Что ты почувствовала, когда мы впервые встретились?
Накрыв ладонью ее грудь, он приласкал большим пальцем кожу с внутренней стороны полной сферы.
— Неловкость, — призналась она.
— Вы были вежливы до неприличия, пытаясь своей улыбкой поднять мне настроение. Но одновременно с этим я понимала, что являюсь объектом пристального наблюдения и исследования.
— Я изучал женщину, которая оказалась способна связать из Хаммера веревку. А как ты себя чувствовала, когда мы с тобой общались?
— Будто меня рассматривают под микроскопом.
Лиам покачал головой и указал на ее грудь.
— Здесь.
Она судорожно вздохнула.
— Я была нервной. Рассеянной. Немного взволнованной. Полностью на виду.
— Хорошо. В тот день ты запала мне в мысли: твое лицо, запах, голос. Ты была словно покалывание по коже, внезапное, но не неприятное.
Когда она подняла к нему свое лицо, Лиам не стал сдерживаться и поцеловал ее. Не став углубляться в ее рот, он подразнил ее прикосновением своих губ и отстранился. Затем он повторил свой маневр, на этот раз, задержавшись немного подольше, но потом он все же отодвинулся.
Черт, она соблазняла и одурманивала его.
Раздвинув ее губы своим языком, он погрузился глубоко в ее рот, застонав, когда она выгнулась ему навстречу. Прежде, чем у него сорвало тормоза, он отстранился и осыпал легкими поцелуями щеки и шею Рейн.
— Прекрати отодвигаться!
В ее тоне Лиам расслышал разочарование. Но это только больше распалило его желание.
— Разве ты отдаешь здесь приказы, саба?
— Нет, — прошептала она.
— Простите, Сэр.
— Что заставило тебя требовать большего?
— Я хочу еще.
— А я хочу миллиард долларов, но это же не значит, что я пойду и ограблю банк, чтобы получить его.
Она вздохнула.
— Это совсем другое.
— Объясни точнее.
— Вы прямо передо мной и смотрите на меня так… словно я что-то значу для Вас.
— Все, — поправил он.
— Ты значишь для меня все.
Рейн опустила глаза. Проклятье, она все еще отказывалась верить ему.
— Продолжай, — потребовал он.
— Когда Вы смотрите на меня так… мне хорошо, — заговорила она, но вскоре умолкла.
— Я чувствую себя достойной. Ваши прикосновения говорят о том, что вы цените меня.
Обхватил ладонью ее щеку, он ласково провел пальцами вниз до ее подбородка и, сжав его, убедился в том, что она не сможет отвести от него взгляд.
— Когда я касаюсь тебя таким образом, ты считаешь себя самой дорогой и любимой?
На ее щеках тут же вспыхнул румянец.
— Да.
— Так ты чувствуешь, что я забочусь о тебе, любимая?
Она задумалась.
— Д-да.
Лиам почувствовал, как напряглось ее тело, а лицо приняло отстраненное выражение. Он приблизился к ее зоне комфорта. Он понимал, она еще никогда не любила взаимно. Ей было трудно поверить в то, что кто-то действительно любит ее. Если бы он смог изменить это, она бы с легкостью призналась ему в ответных чувствах.
Ему сдавило грудь.
Рейн могла быть замкнутой, но внутри у нее было большое сострадательное сердце. И он хотел, чтобы оно принадлежало только ему.
— Поверь мне, Рейн, — убеждал он ее.
— Я говорил тебе об этом много раз.
Он наклонился и плотно прижался к ней губами, медленно скользнув языком в ее рот и растворившись в этом неторопливом движении, позволил им разделить одно дыхание на двоих. В этот момент Лиам в очередной раз убеждал ее в том, что он хочет и восхищается ей. Будто неуверенная в правильности своих действий, Рейн несмело начала отвечать на поцелуй.
Каждым скольжением своего языка ей навстречу, он продолжал дарить ей свою поддержку, заботу и мягкое руководство, направляя ее. Постепенно неуверенность покинула ее и она полностью открылась ему, показывая всю свою страсть в одном этом поцелуе.
Она излучала отчаяние и чувственную жажду. С каждым новым стоном и скольжением ее языка, она говорила ему, что он что-то значил для нее.
Она любила его. На интуитивном уровне Лиам чувствовал все это. Кроме ее красоты и сексуальности, в ней его привлекала и эта возможность позаботиться о ком-то столь уязвимом и беззащитном.
Удерживая ее одной рукой за волосы, а другой — за бедро, он отстранился.
— Какой цвет?
— Очень зеленый, — выдохнула она.
— Что этот поцелуй заставил почувствовать тебя?
Рейн немного отпрянула. Между ее бровками пролегла небольшая складка.
Увидев это, он постарался не стиснуть зубы от разочарования.
— Здесь нет правильного или неправильного ответа, любимая. Я спрашиваю лишь потому, что меня это волнует.
Она расслабилась.
— Расслабленной. Связанной с Вами.
— Я надеялся, что ты это скажешь.
Хотя бы для начала. Пробежавшись рукой вверх вдоль ее тела к груди, он ласково провел костяшками пальцев по припухшим соскам.
— Что этот поцелуй сказал тебе о моих чувствах?
— То, что Вы готовы придти на помощь или утешить меня.
Но следующие слова дались ей с большим трудом. Лиам видел, как она переборола себя, чтобы произнести их.
— Что Вы заботитесь.
Это не должно быть новостью для нее.
— Конечно, так и есть. Но я хочу, чтобы ты всегда чувствовала это.
Она кивнула.
Хотя она ничего не сказала, ее взгляд, не отрываясь, смотрел на него. В ее глазах читались надежда, потребность и молчаливая мольба. Она жаждала большего, ей хотелось поделиться собой с ним. И внутренне он весь напрягся от ожидания.
— Ты хотела что-то сказать, любимая?
Зажмурившись, Рейн закусила губу, потом покачала головой и опустила глаза. Она была такой чертовски замкнутой. Лиам подавил в себе еще одну порцию разочарования. Он отказывался сдаваться.
Опустившись на локти, он приблизился к ее лицу и провел по ее губам своим ртом.
— Ты можешь сказать мне все, что угодно.
— Я знаю.
Нет, она не знала. Он вздохнул.
Спустившись вниз по ее телу, он встал на колени, чтобы начать целовать ее ступни и покусывать пальчики на ногах. Непоседливая девчонка захихикала и посмотрела на него широко раскрытыми от изумления и легкого страха глазами. Твою мать, в выражении ее лица можно было многое разглядеть.
За все это время ее успел поиметь мудак, посмевший взять ее девственность, Хаммер, и даже он сам, но никто из них не озаботился тем, чтобы продемонстрировать ей свою ласку через прикосновение. Этот факт еще больше утвердил его в своем решении раскрыть ей свое сердце, не используя при этом слова.
Проложив дорожку поцелуев вверх по ее ножкам, он сперва задержался во впадинках под коленями, после чего двинулся дальше вверх к бедрам и, наконец, навис над ее киской. Никогда прежде, он не видел, чтобы девочка была настолько мокрой. И чем ближе он подбирался своими губами к ее естеству, тем прерывистее становилось ее дыхание.
Она толкнулась к нему навстречу своими бедрами. Но он нежно прижал ее к матрасу.
— Нет, любимая. Как ты?
— Зеленый.
Казалось, она изо всех сил торопилась побыстрее произнести это слово. Улыбнувшись, он согрел своим дыханием ее скользкие складочки и потер подушечкой большого пальца чувствительную точку над клитором.