— Ничего-ничего. — пропыхтел гоблин, утирая пот платком. — Вы тоже так сможете через десяток-другой полётов, а то и раньше. Так, давайте-ка проверим, что у вас там получилось. Стройся!
Молодые гоблины непонимающе уставились на капитана, сгрудившись около недавно сооружённый гамаков.
— При команде «Стройся!», нужно встать в одну линию, военные называют это «шеренга», от самого высокого до самого низкого. Носки ваших ботинок, при этом, должны быть на одной линии. Также есть команда «Кругом!» — при этой команде, нужно развернуться задом наперëд через левое плечо. Команды «Направо!» и «Налево!», надеюсь, объяснять не нужно. Я думаю, что пока этого будет достаточно — будем постепенно привыкать к дисциплине. — наставительно пояснил Гримли. А затем, произнёс уже более строгим тоном. — Итак, становись!
Команда резво последовала разъяснениям капитана. Получилось не совсем быстро и не без ошибок, но Гримли решил, что для первого раза достаточно будет и этого. Он прошёл вдоль получившейся небольшой шеренги и внимательно осмотрел своих юнг. Затем скомандовал «Кругом!» и осмотрел их со спины. Он остался доволен увиденным. Обувь была начищена на совесть, и даже одежду молодежь умудрилась кое-как подогнать и подпоясать оставшейся от гамаков верёвкой. Затем Гримли осмотрел все три гамака, для этого он залез в каждый из них, чтобы проверить надёжность креплений и правильность натяжения. К удивлению капитана, потребовалось всего пару небольших поправок, чтобы довести гамаки до полностью готового состояния.
— Молодцы, юнги — со всем справились хорошо. Вы разделились на пары и решили, кто первыми заступят на вахту, а кто будут сменными? — получив утвердительное «Да, господин капитан», Гримли довольно кивнул и сказал. — Отлично. А теперь — за мной.
Он провёл команду в машинное отделение к многочисленному переплетению труб, кранов и клапанов. Пошарив за одной из больших труб, капитан достал металлический таз, ковш и приличных размеров обмылок.
— Мыться и стирать вещи будете здесь. Набирать воду — из этих кранов. Сушить вещи — вот на этих трубах. Сливать грязную воду и ходить в туалет — вот сюда. — при этих словах он поочерёдно указал на два небольших крана, на небольшой лючок около одного из кранов, а затем, указав на сам кран, добавил. — Смывать после всего — вот этим, только аккуратно. И не вздумайте делать это над жилыми районами, за это буду строго наказывать. По поводу быта — если кому-то нужен швейный набор или какой-то другой бытовой инструмент — всё можно найти в кладовой. Только сильно не ройтесь — если сразу не нашли, то зовите меня. Если вопросов нет, то можете приступать к стирке, помывке, шитью и так далее. Жду все три вахты на капитанском мостике в восемь часов утра. Обязательно чистыми и в чистых вещах.
Вопросов ни у кого не возникло, поэтому, считая инструктаж оконченным, капитан направился в свою каюту за неизменной кружкой коф и коврижкой, а после — в капитанскую рубку к своему месту. Усевшись в кресло, он оценил обстановку, счёл её удовлетворительной и принялся за горький напиток и сладкую выпечку. Правда, пару раз пришлось–таки оторваться и подкорректировать курс и высоту, но приятный перерыв это никак не испортило.
Спустя полчаса, решив, что он достаточно отдохнул, капитан вновь сверился с показаниями приборов и провёл корректировку высоты. После этого гоблин отправился в свою каюту, достал из шкафа шесть видавших виды металлических кружек, шесть глубоких металлических тарелок и шесть больших ложек, примерно в таком же состоянии. Гримли точно не знал откуда на судно изначально принесена посуда, потому что на момент получения дирижабля, она уже была здесь. И судя по многочисленным вмятинам и потëртостям, эта посуда пережила не один экипаж. После быстрого осмотра, решив, что утварь сможет пережить ещё столько же приключений, капитан понёс её команде. Однако у гамаков он никого не застал, зато нашёл всех молодых гоблинов около кранов в машинном отделении, где они в одном исподнем и по уши в мыле старательно выстирывали свою одежду. Решив, что не стоит их отвлекать, Гримли просто оставил посуду на гамаках. На обратном пути к рубке, проходя около комнаты пассажиров, он немного задержался и прислушался. Услышав сквозь дверь тихий оживлëнный разговор, капитан не стал его прерывать и направился дальше. Благодаря обновкам судно ускорило свой ход почти в два раза, поэтом Гримли рассчитывал прибыть в Центробережный уже к обеду следующего дня.
Вечер, а за ним и ночь, пролетели без особых приключений. Команда построилась на капитанском мостике чуть раньше восьми, однако до назначенного времени Гримли не обращал на них никакого внимания. Ровно в восемь он прошёл вдоль слегка кривоватого строя, придирчиво осмотрел каждого юнгу, счёл их внешний вид вполне приемлемым, подав несколько команд, поправил шеренгу и начал инструктаж. После более подробного разъяснения ранее озвученных обязанностей, капитан внёс несколько уточнений и поправок в систему быта и досуга команды, которые накануне пришли ему в голову. По большей части это касалось разграничения используемого пространства, чтобы разные вахты не мешали друг другу и как можно меньше пересекались с возможными пассажирами. Весь инструктаж занял около пятнадцати минут, в течение которых Гримли привëл несколько реальных примеров из жизни и разобрал несколько вероятных ситуаций. Затем он задал каждому юнге пять-шесть вопросов, чтобы убедиться, что обязанности и рекомендации были поняты верно и нормально усвоены. Ещё полчаса он водил команду по гондоле, наглядно показывая их будущую деятельность. После каждой показанной работы, прибора или механизма, капитан требовал повторить рассказанное и показанное, а также задавал несколько вопросов, дабы убедиться, что молодым гоблинам понятно для чего проводится та или иная манипуляция. Также он показал где можно найти всё необходимое для питания и досуга. И если в питании было хоть какое-то разнообразие, то развлечений было всего два — колода полузатëртых карт и десяток побитых каменных кубиков — кустарный аналог игральных костей в которые так любит играть богатая молодёжь. Как и следовало ожидать, ни то, ни другое молодым гоблинам было не знакомо. Впрочем половина имеющихся продуктов им тоже была в новинку. Поэтому, выставив вахту, он взял незнакомые продукты, в основном это были крупы, и для примера приготовил из них несколько несложных блюд. Закончив с поздним завтраком, капитан показал свободным юнгам несколько простых игр на картах и костях, а также озвучил связанные с этим запреты. Оставив увлекшуюся молодёжь около гамаков, Гримли отправился к пассажирам, так как по его прикидкам через пару часов они должны долететь до Центробережного. Подойдя к двери он аккуратно постучал и дождавшись разрешения, открыл дверь. Гости уже позавтракали и теперь не спеша потягивали травяной чай. Парень при этом увлечённо делал записи и пометки на небольших листах, а девушка с интересом вчитывалась в отложенный материал.
— Капитан, прекрасный день, не правда ли? — Фрид прервала чтение и улыбнулась вошедшему гоблину.
— Не могу не согласиться, госпожа. — улыбнулся он в ответ.
— Господин Гримли, могу ли я использовать то, что видел за время нашего небольшого путешествия в своих очерках и стихах? — спросил Лэнс, ненадолго оторвавшись от бумаг.
— Безусловно, для меня это будет честью, но попрошу воздержаться от описания способа вашего перелёта и всяческих, связанных с этим, уточнений. — вновь улыбнулся гоблин. — Думаю, вы и сами понимаете.
— Само собой, капитан. — серьёзно кивнул парень, а затем поднял глаза в потолок и негромко прочитал. — Плывёт средь облаков гондола, над ней большой аэростат. Внутри сидят влюблённых двое, в глаза друг другу преданно глядят. Он — сын слепых амбиций, выросший в богатстве, она — дочь рода знатного, ещё красива и умна. Потомок буржуа не может с баронессой знаться, поэтому дорога молодым одна. А ведь могло случиться всё иначе, и его род в далёком прошлом шпоры баронетские знавал. Увы, династию постигла неудача, плохое время и злой рок там правят бал. И вот, смириться не смогли с судьбою, им уготованной роднëй, летели в дирижабле двое, что станут в будущем семьёй.
При этих строках девушка покрылась румянцем и устремила на поэта полный обожания взгляд.
— Браво, Лэнс. — почтительно произнёс Гримли. Стихи, даже на неприхотливый взгляд гоблина, были не ахти какие, но поэзия всегда вызывала в нём какой-то трепет. — Повторюсь, упоминание в такого рода творчестве будет для меня честью.
— Благодарю, капитан. Буду признателен, если вы подскажете, как скоро мы прибудем. Не подумайте, я ни сколько не хочу умалить вашего гостеприимства и предоставленных удобств, но полёт оказался утомительнее, чем мы изначально рассчитывали.
— За этим я и пришёл. Мы прибудем к окраинам города примерно через два часа. Я бы предпочёл высадить вас там, во избежание излишнего внимания и для соблюдения скрытности. — проговорил гоблин и замолчал в ожидании ответа.
— Да, нас это устроит. — ответил парень, после недолго раздумья.
— Вот и хорошо. Тогда я зайду к вам при подлëте. — откланялся капитан.
Глава 16. Тилэн Видхет
Рыночная забегаловка оказалась на удивление неплохим местом — недорогим и достаточно уютным, правда, довольно шумноватым, так как здесь частенько проводились всевозможные сделки. А какие сделки без торгов и азарта? Вот и сейчас Тилэн наблюдал за небольшой группой бедняков-шахтёров, которые пытались выбить себе хорошее снаряжение, в счёт будущей добычи, у одного из местных дельцов.
— Как ты мне можешь обещать, что у вас получится достать пятьдесят тонн угля из шахты, которую уже как три года считают полностью выработанной? — эмоционально вопрошал торговец. — Я-то вам готов предоставить оборудование здесь и сейчас, да ещё какое? Вы просите и кирки, и заступы, и ломы, и кувалды с тёслами. Вдобавок вам нужны хорошая рабочая одежда, добротные ботинки, каски, лампы, носилки, тележки. Если я и готов пойти на эту сомнительную авантюру, то явно не за вашу цену. Двенадцать медяков за килограмм — это дорого, особенно для угля, которого у вас ещё нет и возможно, не будет. Предлагаю сойтись, скажем, на семи монетах.