Я ныл Майкрофту в трубку, когда он мне звонил, что мне очень плохо. Он пару раз «угрожал» прислать Стоун, но я хотел видеть лишь его или не видеть больше ту квартиру. Я ощутил, что практически остался без контроля, так как Холмс на пару дней улетел на конференцию «WHO{?}[Всемирная организация здравоохранения]» в Вену. За мной следили лишь пара охранников, полиция три раза в день патрулировала весь район Сохо, а ещё все камеры магическим образом обратили свои головы на дом, в котором я находился. Было похоже, что я в какой-то очень хорошо благоустроенной тюрьме для психически нездоровых. Но тем не менее, даже с ресурсами Майкрофта, он не смог бы проникнуть в мой разум и установить там датчики и видеонаблюдение. Я был ментально волен делать всё что захочу.
То, что я теперь знаю о том, что внутри меня, не даёт того эффекта, на который я рассчитывал. Имя моего демона не помогло мне его изгнать. Напротив, я задумался о дружбе.
Однако, я не воспринимал эти мысли серьёзно. Они были чем-то вроде бредовой фантазии перед сном. То, чего уж точно никогда не произойдёт, но что дозволено проецировать в воображении. Всё началось с фразы «А что, если…». Что, если план Джима сработает? Что, если я переступлю черту? Что, если я снова убью человека? Что, если я создам свою империю Зла, чтобы посмотреть чем она будет отличаться от паутины дяди?
Лишь голос Майкрофта, когда тот звонил, складывал все эти мысли в ящик «Бредовые бредни». Но я позволял им каждую ночь выползать из этой коробки и гулять по моему разуму. Я был двуликим богом Янусом.
Иногда я думал над тем, чтобы всё-таки отомстить Джиму. Не убить его, но отплатить той же монетой. Моя травма постепенно превращалась в фантазию о мести.
Folie à deux или с французского «безумие на двоих». Я нашёл это выражение в книжке по адвокатуре, которую недавно прикупил. Так писали о деле «Бонни и Клайда». Но у них безумие было другого рода. Мне больше по вкусу Джокер и Харли Куин.
Что, если то же можно было сказать о нас с Джимом? Что, если то же можно сказать о нас с Джимом? Мы теперь порознь, но всё ещё связаны. Связаны чем-то большим, чем кровь. Идеей. Он оставил её во мне. А потом оставил меня, чтобы это проросло, распустилось и в конце концов дало плоды. Штука в том, что лишь мне решать, давать ли этому волю. И по ночам я хотел дать.
Майкрофт позвонил спустя день, как вернулся в Лондон. Он сказал, что нашёл решение, что теперь мне не придётся торчать пол ночи на улице, боясь зайти в квартиру. Политик отправил мне сообщение с адресом, куда он сказал мне подойти. Это меня сильно удивило. Он хотел, чтобы я подошёл к «Молодому богу».
Клуб располагался между улицами Хантли и Говер. Мне пришлось проехаться на такси, потому что нужного автобуса я мог и не дождаться. Пока перед моими глазами мелькали улицы, я гадал, зачем Холмс позвал меня в место, которое откровенно презирал. Все теории оказались ничем перед истиной.
Только я свернул к клубу, как увидел стоящих рядом Майкрофта и Императрицу. Они совершенно невозмутимо ждали меня под выключенной вывеской клуба. Я не дошёл до них, а остановился в ступоре. Моё замешательство было очевидным. Холмс жестом поторопил меня. Я нехотя с настороженным выражением лица двинулся к ним.
— Какого чёрта? — я указал на политика, затем на Бриттней.
В дневном свете и без вуали Императрица походила на обычную почитательницу образцовых английских нарядов. Никаких шалей, длинных рукавов, эльфийских платьев и ожерелий из магических камней. Лишь наряды отдающие дань образу Дианы{?}[Диа́на, принце́сса Уэ́льская. С 1981 года по 1996 год первая жена принца Уэльского Чарльза, наследника британского престола.]. А её прорывающийся тёмный цвет волос, который я заметил при первой встрече, исчез. Она закрасила корни.
Вообще-то, они с Майкрофтом смотрелись вместе неплохо. Не как пара супругов, а как пара политиков. Я вмиг ощутил себя ребёнком, которого подозвали к себе взрослые.
— Так это твоё решение? — приподнял брови я, не дав Холмсу объясниться.
Тот держался как всегда достойно, вежливо, очень по аристократичному. Пара дней его отсутствия в моём поле зрения начали процесс по стиранию границ. Сейчас, снова лицезря Британское Правительство во плоти, я стыдливо запихнул под кровать запретную коробку с запретными мыслями. А ещё у меня перехватило дыхание, ведь я всё ещё был в него влюблён.
Дабы скрыть все конфузы, я недовольно уставился на Императрицу, демонстрируя, что такой симбиоз мне не по душе.
— Тебе стоит выслушать предложение мисс Уэйт. — произнёс Холмс своим королевским тоном.
— Ты что с ней заодно теперь? — сразу решил осведомиться я.
Политик дёрнул бровями, глянул на женщину рядом и «любезно» улыбнулся:
— Мы побеседовали, и я пришёл к выводу, что мисс Уэйт можно доверять.
Чего? Они побеседовали? Просто побеседовали?
— А когда я вернулся от Джима, ты неделю не мог поверить в мою преданность! — припомнил я, обиженно скрещивая руки на груди.
— Там были совершенно другие обстоятельства. — стал защищаться Холмс. — Прошу, просто поверь мне.
Я не мог не поверить. Но мне не хотелось показывать это Императрице. Я ощущал от неё искры черноты, пусть и из прошлого. Но если Холмс теперь уверен, что опасаться нечего, то можно немного ослабить защиту.
Распознав на моём лице согласие, Бриттней повела меня по улице. Майкрофт сел в свою машину. Я напрягся, ожидая, что сейчас взревёт мотор, и он уедет. Однако, машина не тронулась с места. Видимо, он дождётся конца разговора.
— Я хочу помочь тебе, Эдвард. — таким было начало.
Мне эти слова ничего конкретного не сказали. Возможно потому, что я нуждался в помощи сразу по куче пунктам.
— Мистер Холмс рассказал мне, что тебе неуютно в вашей с Элизабет старой квартире. Я это итак знала.
Наверное узнала по картам. Как иначе.
— У меня есть к тебе предложение, которое, я уверена, устроит обе стороны.
Обе стороны. Меня и её или же мою плохую и хорошую?
Мы обогнули клуб и подошли к заднему двору. Здесь был чёрный вход в задние. Императрица прошла мимо него.
— Ты можешь занять квартиру над моим клубом. — она указала на неприметную дверь, цвета стены, которая, как оказалась, укрылась за небольшим выступом в паре метров от двери запасного выхода. — Это отдельный вход в лофт. Я могу установить сюда несколько уровней защиты.
— И тогда эта дверь станет приманивать больше внимания, чем будь она старой деревянной дверью сельского сортира. — с усмешкой заметил я.
Бриттней улыбнулась краешком губ.
— Поверь, моя изобретательность тебя удивит.
Ага. Мне вспомнились тела её жертв. И несмотря на этот факт, я со злостью осознал, что она мне начинает нравиться.
— Попасть в лофт сможешь только ты.
Женщина достала из небольшой сумочки обычный ключ и вставила его в еле заметный замок. Затем она потянула дверь за ручку, которая представляла собой выгнутый железный нарост. Она исчезла во тьме внутри, а я слишком охотно последовал за ней. Когда я переступил порог, свет застал меня врасплох. Пришлось зажмуриться.
— Всё здесь основано на технологии «Умный дом». — продолжила экскурсию Императрица. — Свет, выключатели, автоматическая блокировка дверей…
— Я знаю, что такое «Умный дом». — с лёгким раздражением сказал я.
Бриттней моя грубость никак не задела. Она продолжила рассказывать о лофте, ведя меня сначала по железной лестнице. Мы добрались до верха, и она потянула железную амбарную дверь.
— Пол, стены, вентиляция — всё с противошумным эффектом. Звуки из клуба не потревожат тебя.
«Или звуки из квартиры не потревожат посетителей клуба» — подумалось мне.
Мы оказались в просторном помещении практически лишённом перегородок и вычурности. Я сразу одобрительно закивал. Однако, серая гамма меня тут же взволновала. Похоже на затянутые тучами небеса.
— Почему Вы не живёте здесь? — спросил я, оглядываясь.
На второй этаж, вероятно в спальню, вела слегка изогнутая лестница с перилами цвета металлик.
— Я заказала этот лофт не для себя. Сначала, признаться, я думала устроить здесь эскорт-агентство, но потом отказалась от этого.
Я понимающе закивал, не сдерживая улыбку. В этом она честная, это хорошо.
— Мне нравится. — я тоже решил побыть с ней немного честным.
Я понял, что натуральные материалы в интерьере меня привлекают. Они нетронуты, они такие, какими их сотворила природа. И они не стесняются своей естественной небрежности и недостатков, которых нет у их отполированных братьев. Холодные тона меня волнуют, а значит будут держать в тонусе. Высокие потолки дарят ощущение свободы. Стены не давят. Вот, что меня ещё привлекло.
— Хорошо. — Бриттней была удовлетворена моим соглашением. — Можешь переехать сегодня, но программирование входной двери займёт ещё пару дней…
— Я перееду сегодня. — оборвал её я. — Думаю, что парочку деньков продержусь без заумных электронных дворецких-охранников.
Женщина снова кивнула. На её ухе блеснули изумрудные серьги.
— Тогда перейдём ко второму вопросу.
Она села на удобного вида диван, лишённый выпуклостей и аксессуаров, за исключением пары декоративных белых подушечек. Я тоже сел на него и тут же ощутил себя как дома. Раскинул руки в стороны, кладя их на спинку дивана, закинул одну ногу на колено другой и расслабился.
— Вижу, это место действительно пришлось тебе по душе. — аккуратно произнесла Императрица, дабы не вызвать у меня защитную детскую реакцию. Но я не собирался отрицать, что мне понравился лофт, предложенный этой фальшивой мисс Уэйт. — Я рада. И надеюсь, что и второе моё предложение ты тоже примешь.
Я воззрился на неё, готовый его выслушать.
— Это касается работы. Мистер Холмс также упомянул, что безделье на тебе губительно сказывается. — это я тоже не стал отрицать. — Помнишь, я говорила в первую нашу встречу, что моя миссия — это защита интересов и достоинств нашей страны? Это были не пустые слова, как ты мог подумать. — я хмыкнул. — Я готова раскрыть секрет тех убийств, которым ты стал свидетелем.