— Ты что готов умереть, чтобы спор выиграть?
— Ты сам сказал, что когда люди во мне сомневаются, я делаю всё, чтобы они перестали. — ответил я, смотря прямо в глаза киллеру.
— Он ещё просто ребёнок, Себ. — прокомментировал Джим.
— Ребёнок?! — я пришёл в неописуемый гнев. Вот снова меня недооценивают!
Мориарти лениво зевнул и потянулся. Он был в непривычном его образу кардигане.
— Только дети хотят всё и всем доказать. — проговорил Джим. — Потому что у них нет власти. Они злятся, когда с ними не считаются.
Мне было физически больно и морально обидно. Я насупился и скрестил руки на груди.
— Этого всего бы не случилось, если бы ты вёл себя как настоящий Мориарти.
Я почувствовал, как тело парализовало. Сердце перестало биться, а дышать резко перехотелось. Настоящий Мориарти. Как это? Что значит быть настоящим Мориарти?
— Что ты несёшь, Джим? — Моран похлопал меня по плечу. — Он твой племянник.
Я ощутил, как расплывается в улыбке злой гений. Этот рокот внутреннего зверя слышен мне сквозь всё пространство.
— Главная черта всех Мориарти, всех в моём роду — они никогда ничего никому не доказывали. Им было это не нужно. — кажется кто-то отключил отопление в комнате. Мне стало жутко холодно. — Настоящая власть, безоговорочная.
Я сжал пальцы в кулаки. Не потому что хотелось кого-нибудь ударить, а потому что хотелось согреться.
— Иди в кровать, Эд, так велел док Джонсон. — сказал мне полковник. — Ты весь ледяной и дрожишь. Может, тебе только хуже становится в компании мистера загадочного психа.
Я улыбнулся. Чёрт, Себастьян, ты мне поднял настроение. Как такое возможно? Секунду назад я был разбит, а сейчас улыбаюсь. Но да, пожалуй, я последую его совету и пойду в тёплую постельку. Я кинул на Джима взгляд, полный гордости, всей, которую я смог призвать, а потом удалился к себе.
Глава 18
Мне стало крайне душно находится в четырёх стенах. Мориарти через пару минут собирался отправляться в Италию на часок другой. Да-да. А Себастьяна он решил взять с собой. Я был бы не прочь сгонять в другую страну по быстрому, но как оказалось, доктор Джонсон запретил мне перелёты, так как они сотворят с моей головой что похуже удара о ворота.
— Я хочу прогуляться. — заявил я, успев спуститься на первый этаж прямо перед уходом моих «дружбанов». — Но прогуляться не вдоль дороги ведущей в Лондон, а в самом Лондоне.
— Так пожалуйста. — дядя не отрывал глаз от телефона.
— Ты как? — поинтересовался Себастьян, закидывая сумку с чем-то длинным внутри на плечо.
Я поднял большой палец вверх, но моё лицо было кислее лимона.
— Ты должен мне урок стреляния из твоей винтовки. — как бы между прочим заметил я, подходя к кофемашине.
— Думаешь, ты уложился в 50 секунд? — ухмыльнулся Моран.
— Кофе повысит твоё давление, и голова заболит сильнее. — неожиданно выдал Джим, всё ещё будто полностью поглощённый экраном.
— А может я мазохист. — хмыкнул я. — И, да, думаю, что уложился.
Себастьян выдал смешок и покачал головой, а Джим наконец-то обратил на меня свой карамельный взор. Ухмылка на его лице в ответ на мой ему ответ была вполне ясной: «Мы оба знаем твои предпочтения». Я почувствовал жар, и лоб стал ныть сильнее. Это всё не от кофе.
— Этот парень преодолел четыреста метров за 48 секунд. — вдруг сказал полковник, смотря на Мориарти, а указывая на меня.
О, я не сомневался.
— Это мировой рекорд. Нам стоит сообщить в министерство спорта, что появился новый чемпион. — кажется, Себастьян был поражён моим успехом. Что ж, мне это понравилось.
— Чемпион с расколотым черепом. — хмыкнул Джим и убрал телефон во внутренний карман пиджака. — Вылет через две минуты.
— Всего лишь лёгкое сотрясение. — возразил я.
Дядя направился к выходу, следуя за киллером, но когда поравнялся со мной, проговорил:
— А шрам будет напоминать тебе о твоей глупости всю твою оставшуюся жизнь.
Я прикусил губу от досады. Это была не глупость, а просто ошибка в расчётах.
— Я прикажу дать тебе машину с водителем, если хочешь. — всё же сказал Джим.
— Лучше «Убер» вызову. — пробурчал я и отвернулся, позволяя Мориарти пропасть из
моего поля зрения.
Он пытался поучать меня? Вот прям как Майкрофт! Тот тоже постоянно напоминал мне о моих промахах при любом удобном случае! Майкрофт… Я побледнел и схватился за голову. Пульсация в висках выводила меня из себя. Я должен срочно развеется.
Единственная проблема — меня могут заметить. Если Майкрофт меня ищет… он ведь должен? Хотя, если бы он действительно всерьёз взялся за дело, то меня бы давно нашли, ведь дом не в глуши, а просто посреди поля. И Мориарти не скрывается. Тогда в чём дело? С этим надо разобраться. И, может, моя небольшая разведка будет кстати. Многое надо обдумать.
Я хотел надеть неприметную одежду, чтобы если что накинуть капюшон и нацепить очки, но потом передумал. А какой смысл? Если я предал всех и вся, то меня скорее убьют на месте, нежели схватят и отвезут на базу. Впрочем, лучше одеться всё же понеприметнее.
Долго возиться не пришлось. Все вещи остались на базе, так что я нацепил, что было. Чёрт. Я вдруг понял, что у меня нет с собой своей кредитки. Я редко пользовался наличными, поэтому все мои деньги хранились на карте. Из старых вещей у меня лишь мой телефон, но и тот с новой симкой.
Эм, прости, что отвлекаю.
Не знаю зачем написал это «Эм». Мы же не говорим вживую. Хотя, так легче передать моё состояние и настрой.
Интересно, какого ты мнения о людях,
которые засоряют чат ненужными глупостями?
Кажется, я догадываюсь какого.
Но знаешь что? Мне плевать.
Я вообще писал не за этим.
Я забыл свою карточку на базе.
Может ты можешь попросить какого-нибудь
крутого хакера взломать мой счёт?
Господи, как жалко всё выглядит. С каких это пор я так нервничаю, когда пишу СМС-ки? Вот с Майкрофтом вообще всё было проще, особенно когда он просто звонил. А Джиму позвонить я не решился. Но я представляю его лицо, когда он прочёл мои тупые сообщения. Ответил он спустя семь минут:
Просто возьми одну из карт у меня в ящике в моей комнате.
Развлекайся.
Интересно, мне полегчало от того, что он никак не прокомментировал мои первые четыре сообщения или поплохело? Я решил не портить себе дальше настроение и отправился в соседнюю комнату. В коридоре я, кстати, встретил горничную, ну, или как там они называются. Она стирала пыль с ваз и картин. Я этих работников редко видел, но эта выглядела как стандартная иммигрантка.
В комнате Джима и следа не осталось от разгрома. Это ясное дело, но я всё ещё чувствовал этот чужой запах. Хотелось рычать, как собака, почуявшая незнакомца в своём доме. Я уставился на кровать. Бельё меняли предположительно вчера утром. Значит…
Я рухнул на кровать, утыкаясь носом в подушку. Запах его волос, его шампуня и просто его тела. Я вскочил так же резко, как упал. Это всё выглядело весьма каламбурно со стороны, я уверен. Как кадр из «Лолиты», где мистер Гумберт прыгает в шкаф Долорес, сгребая все её вещи. Мои уши успели порозоветь. Надо будет как-нибудь сесть и разобраться со всей этой фигнёй, а сейчас…
Здесь было много ящиков, Джим не уточнил в каком именно. Ящики в стене, в шкафу или в тумбочке у кровати. Скорее всего последнее. Я подошёл к злополучной кровати и потянул за медную ручку с извилистым орнаментом. Там лежали какие-то бумажки. Не моё дело. Бархатная синяя коробочка. Кольцо? Тут я не удержался и открыл эту штуковину. Мои глаза сразу заболели от яркого света, который полился из недр коробочки. Прекрасный ряд из сапфиров. Кому оно предназначалось? Или предназначается? Это явно для женщины. Снова во мне вспыхнула ревность, но потом мысли потушили это чувство.
— Почему он не сказал в каком именно ящике? — прошептал себе я, доставая конверт в котором покоились несколько красивых карт. Такую карту было приятно держать в руках. И всё же… — Может я просто ищу смысл там, где его нет? Или он хотел, чтобы я изучил все ящики?
Соблазн. Мориарти не жил в этом доме постоянно, но смею предполагать, что они с Мораном тут уже точно больше месяца. Я открыл ящик, который прилагался к шкафу, и был идеальным прямоугольником, который выдвигался механически, касанием в середину. Галстуки, всякие запонки и так далее. Ничего интересного. Следующий ящик. Зачем я это делаю? Нижнее бельё. Я выгнул бровь, ухмыляясь. Это место явно не блещет разными цветами. Лишь чёрное и серое. Я рассчитывал хоть на одну пару с маленькими пистолетиками. В следующих я также не нашёл ничего интересного, там были лишь элементы одежды. Я открыл сам шкаф, легко проведя по его поверхности рукой. Костюмы. О, дядя обожает костюмы. Я сразу обратил внимание на тёмно-синий «Вествуд». Я снял один из пиджаков с вешалки и зачем-то нацепил на себя. Он был мне немного великоват. Может, на размер. Я глянул в зеркало и замер. Возможно, он был в этом костюме, когда разрабатывал план распада Евросоюза или вторжение в порядок НАТО. Тут я заметил другой ящик, прячущийся почти у самого пола. Моё сердце забилось быстрее. Я открыл его также быстро. Медлительность пугала меня ещё больше. Ничего. Он был пуст. Не совру, если скажу, что я испытал лёгкое разочарование. Может быть здесь стоит камера, и Джим сейчас смотрит как я творю всякую чушь и смеётся? Это было бы в его стиле.
Я убрал всё на место и вышел из комнаты. Такси добралось до меня лишь за двадцать минут. Водитель пялился то на дом, то на меня. Да-да. Я тот самый племянник Джеймса Мориарти, который предал свою страну, а теперь отвезите меня пожалуйста к «Руби Вайолет».
Я старался не искать взглядом знакомые лица, но с замирающим сердцем дрожал перед каждым поворотом. Я был напуган чем-то. Может встречей с прошлым? Тем, что это прошлое меня задавит? Или просто осудит? Ох, лучше бы меня просто задавили.
Итак, я оказался около вокзала Кинг Кросс и побрёл к небольшой кафешке, где готовилось мороженое из натуральных продуктов и сезонных фруктов. Я обязан был есть мороженное, пока прогуливаюсь по улочкам. Чёрт. Через десять минут мне захотелось очутиться в Сохо, ведь это же Сохо — гнездо тайного разврата, и к тому же там тоже были лавки с мороженным. И снова воспоминания о матери.