Например:
Злодей К (капризный ребёнок) — он делает своё черное дело, потому что имеет конфликт с самим собой. И, кажется, это как раз моя категория…
Злодей Д (дракон, которого интересует только золото) — сюда можно отнести всех мошенников, воров, чиновников, депутатов и тому подобных индивидов.
Злодей М (мамочкин сынок) — похож на Злодея К, но винит во всех своих поступках других и чаще всего становиться маньяком, этакий нарцисс (- Почему ты ступил на эту скользкую дорожку, Карл?! — Я докажу свой матери, что я был достоин её любви, и она пожалеет, что отказалась от меня!).
Злодей С (сукин сын) — звучит как перефраз Злодея М, но на деле это тот самый персонаж, который бесит всех зрителей на протяжении всего фильма или книги. Мерзкий тип потешающийся над главным героем и думающий, что он не уязвим. Такие (к облегчению публики) всегда попадаются и справедливость (и удовлетворение, что этот придурок получит) торжествует.
Злодей Р (работяга) — сюда можно засунуть Себастьяна. Злодей Р просто делает свою работу без каких-либо эмоций. Он не похож на Злодея Д, хоть и всегда требует вознаграждение. Его стимул — делать любимое дело, даже когда это нарушает все законы.
И я бы закончил на этом свой список, но остался один человек, которого я не мог приравнять ни к одной из вышеописанных категорий.
Злодей А (можно даже использовать слово «альфа») — прошлое — неизвестно. Мотивация — неизвестна. Возможности — непостижимы. Известно лишь, что к деньгам он равнодушен и совершенно уверен в себе.
Единственное, что мне пока что приходит на ум — это то, что Джиму обязательно должно быть весело. И отсюда вытекает вопрос: «Смогу ли я стать Злодеем А?..»
Поразмышляв снова о природе добра и зла, я сходил в душ и нацепил костюмчик, приобретённый вчера. Выглядело не совсем плохо. Мне пришлось расстаться с ворованным «Вествудом», но так было даже лучше. Сейчас, когда мои нервы были не натянуты, я мыслил вполне адекватно. Полный штиль.
Как в тот день, перед судом, я пригладил волосы назад.
Джим уже был готов и ждал меня внизу. На нём был тёмно-серый костюм, а грудки пиджака были чёрные. Весь такой с иголочки одетый дядя сиял от счастья. Осмотрев меня похабным взглядом, он пропел:
— Наконец-то мы едем!
Мне оставалось лишь улыбнуться.
Мы сели в машину. За рулём оказался Себастьян.
— О, Себ, хорошо, что ты едешь. Хоть скучно не будет. — сказал я, подначивая дядю.
— Вообще-то, Себ будет сидеть в машине на всякий случай. И там не будет скучно. — возразил Джим.
— Серьёзно? — удивился я. — С каких пор ты подрабатываешь личным водителем?
— Иногда это необходимо. — ответил киллер.
Мы ехали около часа за город соседнего графства. Машина затормозила около довольно необычного в плане архитектуры здания. Разнообразные изгибы углов и обилие стеклянных поверхностей выдавали в архитекторе современника. Дерзкий стиль модерна, презирающий классическое понятие о домах. Вокруг теснилось немало машин.
Себастьян помахал нам и поехал парковаться. Джим выставил свой локоть.
— Мы пойдём так. — требовательно сказал он.
Я пожал плечами и отказываться от такого удовольствия не стал. Мы прошли немного по каменистой дорожке и ступили на гладкие ступени, ведущие к широким распахнутым настежь дверям. Прямо рядом с нами шествовали самые разные люди: мужчины в основном были в тройках классических расцветок, но были и смельчаки в ярких, а то и блестящих пиджаках; дамы (в основном спутницы мужчин) предпочли появиться в облегающих, но длинных платьях (я тут же вспомнил, что в таком стиле одевались леди из «Молодого бога»). Всё же мне быстро наскучило рассматривать их одежды, поэтому я перешёл к личностям.
— Это всё преступники? — шёпотом спросил я.
— Называй как хочешь. — хмыкнул Джим. — Всех их связывает лишь страсть к деньгам.
Ага, значит, в обществе Злодеев категории Д. Понял.
Мы зашли в большие двери, минуя металлоискатель. Я бы описал помещение, в котором оказался, так: автомобильный салон без автомобилей. Серый пол, яркий свет ниспадающий с потолка, торчащие из пола прямоугольники то тут то там (это очередной архитектурный бунт?), удивительным образом парящие в воздухе бокалы с шампанским (без этого ни одно мероприятие по отмыванию денег не пройдёт удачно), говор с разными акцентами и даже языками. Ещё в самой середине я увидел небольшую сцену, на которой стояла женщина. Она, наверное, была певицей для развлечения публики.
— И что же это за выставка? — я вдруг заметил, что, собственно, не заметил ни одного экспоната.
— Терпение. — любимое слово Джима и ненавистное мне.
Я вздохнул.
— Ты кого-нибудь здесь знаешь? — я попытался зайти с другой стороны.
Джим остановился около одной группки летающий напитков (кстати, они не летали, конечно же, а стояли на очень тонкой поверхности, почти незаметной невооружённому глазу) и передал мне длинный бокал, а затем взял и себе.
— А если кто-нибудь налетит на такую вот вещицу, не заметив? — весело спросил я. — Легче было бы пустить официантов с подносами.
Джим фыркнул.
— Они будут лишним грузом и путаться под ногами. — проговорил он.
Я усмехнулся.
— В таком случае можно сказать спасибо организатору, за то, что их нет. Иначе трупов было бы не сосчитать.
Джим вдруг посмотрел на меня как-то по хитрому и слегка улыбнулся.
— Я финансирую это мероприятие, так что и мне решать кто тут должен быть, а кого нет. Кстати, вот и ответ на твой предыдущий вопрос.
Я почему-то удивился. Ничего по сути не было странного в том, что Мориарти что-то финансировал в своих целях, но узнать об этом вот сейчас было лёгким шоком. Лёгким и быстропроходящим. Так что в следующую секунду я уже улыбался и смотрел на всё горящими глазами.
— А остальные знают, что это ты? — поинтересовался я.
— Они слышали обо мне, но не все имеют конкретное представление. — пожал плечами Джим, отпивая из бокала. — Тут где-то ещё должно быть вино, я говорил об этом. — уже как будто себе пробормотал он.
— Значит, к концу вечера ты захочешь всех их убить. — сделал вывод я. — Если они не имеют представления с чем столкнутся.
— Мне не все пригодятся. — пояснил Джим.
Он будто смотрел на всех как на полезное и неполезное. — Тех, что упомянут свои проблемы и, если они покажутся тебе незаурядными, запомни. Да, и ещё приглядывайся к подозрительным людишкам. Сегодня среди нас шпион.
Я тут же стал крутить головой, словно Джим упомянул имя моего старого друга.
— Чей?
— МИ6, скорее всего. Будет обидно, если он побежит звать сюда всю королевскую рать после увиденного.
Это возбудило во мне ещё больше интереса. Хотелось узнать всё прямо сейчас, но гости ещё пребывали. Я стал раскладывать по полочкам данные мне поручения: находить полезных клиентов, искать шпиона, восхищаться.
Мы прогуливались меж торчащих толстых столбиков не выше пяти футов. Я оглядывал людей, болтающих кучками. Некоторые понятия не имеют кто мы. Кто-то, конечно, кто смотрит британские новости или интересуется криминальным миром Британии, оглядывался в нашу сторону, но подходить не решался.
— Представишь меня? — весело спросил я, пожирая взглядом сцену.
Певунья начала разогревать голос, переходя от низких нот к более высоким и наоборот.
— Ты и сам справишься. — заметил дядя.
Мне нравилось, как мы разговаривали. Нравилось, как мы смотрелись вместе. Быть рядом с ним.
Спустя ещё пару минут ожидания, я услышал хлопок, разнёсшийся по залу. Обернувшись, я увидел, что двери закрыли. Время начинать.
Дядя потянул меня ближе к сцене. Тут я заметил, что снизу этой сцены висел британский флаг (капля патриотизма или море насмешки?).
Певунью сменил какой-то носатый мужчина в смокинге.
— Дамы и Господа! — сказал он звучным голосом в микрофон. — На протяжение всей выставки и аукциона прошу сохранять спокойствие и нейтралитет. Территория на время проведения мероприятия должна быть безопасна. За нарушение безопасности вас тут же… — он замялся. — выведут. — я вдруг подумал, как всё забавно выглядит. — Итак, начнём же!
Я не знал куда смотреть. Но тут раздался ещё один странный звук, который взволновал не одного меня. Все завертели головами. Я увидел, как все окна, все входы и выходы медленно пропадают за железной стеной, выползающей откуда-то из пола.
— А это что такое? — шёпотом спросил я у дяди.
— Меры предосторожности. Мы же не хотим, чтобы всем бродягам была доступна выставка. — сказал Мориарти. — Охранники разберутся с лазутчиками-фотографами, но страховка всё равно необходима.
— Но ты пропустил сюда агента разведки. — верно подметил я.
Джим лишь улыбнулся в своей манере, обещающей мне сюрприз.
Когда мы были полностью забаррикадированы, свет неожиданно погас, что спровоцировало «ахи» и «охи». Джим под боком выразил на это своё презрение.
— Тут же одни преступники. — сказал я.
— Думаешь, все всем так доверяют?
Джим не ответил.
Свет вернули спустя её пару секунд. По очереди стали зажигаться эти загадочные столбы. Их подсвечивали маленькие лампочки по периметру сверху и снизу. Когда зажёгся последний столб, вспыхнула сцена. Каким светом? О, синим. Синим неоновым. Я издал смешок, смотря себе под ноги.
Певунья заняла своё место и наконец-то начала петь. Пела она что-то из шестидесятых. Когда я уже окончательно был сбит с толку, верхушки столбов неожиданно стали раскрываться, съезжая вниз. То, что располагалось на этих, как оказалось, выставочных стендах, заставило меня застыть с открытым ртом. Ближайший ко мне экспонат представлял собой готовое взрывное устройство, то есть самую настоящую бомбу. Среднего размера, но на вид очень тяжёлую и, судя по обилию элементов, мощную. Внизу находилась золотая табличка с названием модели, составляющими компонентами и особенностями.
Я просто не ожидал такого, поэтому на протяжении минуты не мог ни слова сказать, ни пальцем пошевелить. Когда я наконец-то очнулся, огляделся по сторонам и понял, что стою среди кучи оружия. На каждом столбике стояли разнообразные бомбы, блестели снайперские винтовки совершенно мне незнакомые, гранаты, я заметил великолепной работы коллекционные револьверы и ещ