Я знаю, ты будешь.
Я думаю, будешь.
Я поборол боль и стал наслаждаться победой, подначивая толпу, как бы вызывая её, подбегая к краю, окидывая всех взглядом, завораживая. Всё, что происходило показалось мне таким воодушевляющим, я подпитывался этой энергией. Раньше со мной никогда такого не было. Я чувствовал, что они все в моей власти, и не смогут ей противиться, пока я пою. Да, я был просто прекрасен. Я выливал на них всю свою харизму.
Медленно сожги мое сердце,
Пролей мою кровь.
Ты знаешь, что это
Сумасшедшая любовь.{?}[1]
Я закончил так же как и начал, смотря Джиму в глаза. Музыка медленно стихала, я был пьян, а зрители не готовы к такому повороту.
— Если вы всё ещё думаете, что это выставка необычна лишь своими экспонатами, то пора выпить ещё. — напоследок сказал я толпе и удалился со сцены.
— У Вас очень красивый голос, мистер Мориарти! — кинул мне вдогонку организатор.
Я лишь ухмыльнулся. Разумеется.
Тело приятно подрагивало. Я был готов горы свернуть. Такое я ощущал только после долгого бега. Я не мог контролировать улыбку. Было чертовски жарко. На меня оборачивались люди, желая знать, что я за нахал такой.
Дядя встретил меня на том же самом месте. Он с него ни на шаг не сдвинулся. Я развёл руки в стороны, демонстрируя, что задание выполнено.
— Ну? — я победно занял своё место рядом с ним, на зависть другим.
— Поэтому я захотел тебя тогда. — вдруг сказал Джим, опуская глаза.
Наши плечи соприкоснулись, и по моему телу пошла электрическая дрожь.
— В «Молодом Боге»?
Джим кивнул, допивая свой напиток.
— Ты приковал взгляды всех в том клубе, включая мой. Я почувствовал какую власть ты имел над толпой. Просто возникшую из ниоткуда.
Я тоже опустил голову. Тогда я был просто пьян. И сейчас, конечно, немного. Однако, только теперь я осознал, что мне нравится этот вид власти. Может даже больше, чем всякий другой.
Мы стояли и молчали довольно долго, поэтому я решил вернуться к делу:
— Что будет дальше? Когда пройдёт аукцион?
Дядя неохотно оторвал взгляд от пола.
— Через полчаса где-то.
Я понимающе кивнул. От выпитого алкоголя и недавнего выброса адреналина, мне вдруг стало не по себе. В этом месте не вызывал тревогу лишь Джим. И моя музыка. Однако старая музыка обещала вернуться, так прощай мой план по выслеживанию шпиона.
— А можно, чтобы этот зал наполняли прекрасные симфонии «The Killers»? — вдруг спросил я.
Джим мне не ответил. Он снова полез в карман за телефоном. Я обречённо вздохнул и стал искать новые способы релаксации. И вдруг…
Это — мир, в котором мы живём,
Я чувствую усталость…{?}[2]
Песня стала затекать в меня, а улыбка на моём лице растекаться.
Кажется, я перебрал.
В какой-то момент я был без пиджака, в одной рубашке, почти расстёгнутой и в брюках, которые так обтягивали моё тело, что я с каждой минутой стал ловить на себе заинтересованные взгляды. Но никто не посмел прикоснуться ко мне.
Это произошло неожиданно. Все стали потихоньку направляться в другой зал (о существовании которого я узнал лишь с открытием других дверей). Включили основное освещение. Но неожиданным было не это. Я вдруг уставился на какого-то мужчину. Рядом с ним стояла молодая красивая девушка. У меня сработал шпион-радар. Это точно был этот человек. Не знаю, как, но я это почувствовал. А чтобы убедиться, я предпринял вот что: подбежал к сцене, сорвал флаг и вернулся к месту, где стоял десять секунд назад. Мужчина (лет ему было где-то двадцать пять, значит, свеженький агент) всё ещё стоял на месте, внимательно оглядывая каждый предмет. Его спутница что-то говорила ему, нервно теребя за рукав. Я подождал, пока агент заметит, что я на него смотрю. Когда это произошло, шпион решил ретироваться и сразу же отвёл взгляд. Однако, что-то заставило его вернуться на позицию. Мы глядели друг на друга, ведя немой диалог, типа «-Я знаю кто ты. — И я знаю кто ты. — Ты попался.»
Я стал медленно рвать флаг страны пополам, не разрывая контакта, но добавляя своему лицу презрения. Я ждал, пока агент сорвётся. Но он не поддавался. Я видел лишь как двигаются его челюсти. Дорвав флаг до середины, я остановился и стал наматывать оторванные концы на костяшки. Этот жест был распознан и произвёл больше впечатлений. Шпион сорвался с места. Я сорвался за ним, как собака, которую отпустили с поводка вдогонку за лисой. Я пролетел мимо опасных предметов и растолкал пару людей. У меня получилось на секунду затеряться в толпе, запутав шпиона. Затем я резко выпрыгнул прямо на него, и мы повалились на пол. Все расступились, вновь ожидая, что сейчас последует наказание за неподобающее поведение.
Мы стали крутиться на гладком полу, пытаясь завладеть ситуацией. Первым вышел из себя я и нанёс удар в челюсть. Меня удалось положить на спину, но я выкрутился с помощью рук. Здесь было важно двигаться быстро и расчётливо. Не успел я встать на колени, как получил серию ударов в рёбра. Мой ответ не заставил ждать. В какой-то момент я уже ударяю его головой о прочное стекло, за которым отлёживается граната. Но меня снова валят на пол. Ох, я чувствую, что мы оба вылезли из одного гнезда… Но я оказался воронёнком среди голубей.
Завладев таки равновесием и встав на ноги, я со всей силы зарядил носком ботинка по подбородку агента, и он отлетел назад. Мне хватило времени проскользнуть к нему, быстро обмотать разорванный край флага вокруг шеи так, что выбраться живым было невозможно. Всё это стало походить на БДСМ игры. Я натянул другой конец флага, почти полностью лишая парня воздуха и упершись ногой в его же плечо.
И вот теперь я услышал тишину. Слышно было лишь моё тяжёлое дыхание и хрипы шпиона. Остальные второй раз за этот вечер не могли отвести от меня глаз. Я натянул свою импровизированную верёвку ещё сильнее, так, что из шпиона повалились предсмертное кряхтенье. Его ноги тщетно брыкались, а руки сжимали ткань, пытаясь освободить горло.
— Ну! — вдруг донеслось до меня снизу. — Убей меня, сволочь! — еле различимо прошипел шпион.
Я хотел этого. Хотел удовлетворить странное желание внутри себя. Океан создавал страшных размеров волны в моей голове, разбивая всё больше нефтяных станций. Я был так зол! Мне хотелось взорвать планету. И себя вместе с ней.
Лоб пульсировал. Меня никто не останавливал. Это меня напрягло, поэтому я сам остановился. Тем более, что теперь к нам подходили охранники и Себастьян откуда-то появился.
— Я не буду тебя убивать. — вдруг сказал я. — Не буду милосерден.
Я вытер кровь о рубашку и пошёл прочь. Главная дверь была открыта, поэтому я вывалился наружу. Меня вдруг затошнило. Воздух был пропитан приторными духами и железом.
Джим ничего мне не сказал, когда мы садились в машину, наверное, чтобы поехать домой. Я лишь помню, что был весь в крови, своей и чужой. В какой-то момент я полез на дядю. Он схватил меня за волосы и впился в шею. Было одновременно приятно и больно. Прямо на заднем сиденье с меня стянули эти блядские брюки и отымели. Дальше тьма.
Комментарий к Глава 20.
[1] — Super Psyho Love — Simon Curtis.
[2] — The World We Live In — The Killers.
Глава 21
Я не испытывал желания окунаться в ностальгию по тому утру, когда я проснулся на базе после ночи в клубе. Но я сам виноват.
Сначала я понял, что уже светло, затем мой нос почуял прекрасный запах, и я открыл глаза. Я лежал, уткнувшись носом в шею дяди, одна рука цеплялась за его рубашку. Я почти лежал на нём. Он был всё ещё во вчерашней одежде, как и я. Если бы не боль по всему телу, я бы растаял. Мы спали вместе. Мы. Спали. В. Одной. Кровати.
Джим зашевелился и открыл глаза, когда я попытался сменить позу. Первые секунды он возвращался в реальность, а затем повернул голову ко мне, и его скулы заходили туда-сюда. Я понял, что он не был в таком же восторге как я, поэтому я немного отстранился, переворачиваясь на спину.
— Значит мы всё таки спали вместе. — я не смог сдержать улыбки, хоть это и повлекло за собой головную боль.
Я сморщился, касаясь лба. Джим тут же сел в постели и протёр лицо рукой.
— В первый и последний раз. — чуть хриплым голосом ответил он.
Мориарти принялся стягивать с себя вчерашнюю одежду. Я тоже сел и уставился на свои дрожащие руки.
— Я весь в крови! — я вскочил, испытав некий шок, и принялся ощупывать себя.
Мои костяшки были разбиты и испачканы в уже засохшей крови, как и рубашка и лицо. Я подошёл к зеркалу. Нос немного пострадал. И скулы.
Джим кинул на меня равнодушный взгляд.
— Ты не помнишь?
Я стал копаться в голове.
— Не очень хорошо.
— Ты поймал шпиона. — напомнил Джим, кидая свою рубашку на пол.
Я схватился за голову.
— Какой ужас!
— Напротив, — в голосе дяди послышались весёлые нотки. — ты всех этим позабавил. И не дал нашему маленькому празднику утечь за стены.
Я попытался восстановить дыхание.
— А потом что было? — может лучше было не спрашивать?
— А потом мы поехали домой.
По болезненным ощущениям в районе пятой точки, я вспомнил, как Джим трахал меня прямо во время движения в машине. Я тоже снял рубашку и уставился на фиолетовые синяки на своих бёдрах и талии, а затем мой взгляд пал на бордовые следы на шее. Я обернулся к дяде. Тот оторвал свой взгляд от меня и принялся стягивать брюки.
— А потом? — всё же не унимался я.
Злодей-консультант закатил глаза.
— Я пытался отправить тебя спать к себе в комнату, но ты так вцепился в меня, что ни Моран, ни мои угрозы на тебя не действовали. — я покраснел. — Пришлось лечь так. — Джим размял шею. — К тому же я был уставшим из-за вина. И, — теперь он стоял передо мной совершенно голый. Смотри ему в глаза. — я сделал исключение, потому что ты был впечатляющим прошлым вечером.
О, похвала от Мориарти. Моё сердце начало стучать быстрее, будто я бежал марафон. Я был слишком удивлён, чтобы улыбнуться.