– Пожалуй, – произнес Инди.
– Ведь мы почти одногодки. Я давно не разговаривала со своими сверстниками, а так хочется поделиться с другом, – пожаловалась Тамара.
– Со мной ты можешь говорить, о чем угодно, – уверил собеседницу Инди. Он пытался украдкой рассмотреть ее: блестящие каштановые волосы, карие глаза, безупречная матовая кожа – эта девушка словно сошла со страниц сказочной книги. Инди быстренько прикинул в уме: значит, она старше его всего на пару лет. Когда ему будет около тридцати, разница не будет чувствоваться.
Тамара кусала губы, будто сомневаясь, стоит ли откровенничать.
– Нет, я не хочу тебя обманывать. Во-первых, меня зовут Тамар, а не Тамара.
– Гм, – неопределенно произнес Инди. – Ну и что?
– Я понимаю, что для тебя разница небольшая, но Тамара – это имя, распространенное у русских. А именем Тамар звалась великая грузинская царица и воительница. Под ее предводительством наш народ одержал много славных побед [Тамар (около 1165-1213) – знаменитая грузинская царица, с именем которой связан один из лучших периодов в истории Грузии. Она смирила внутренних и внешних врагов, расширила пределы царства, позаботилась и о духовном развитии Грузии].
Инди кивнул, одновременно внимая и собственным мыслям. Ситуация начинала проясняться. Тамар – не русская революционерка, а грузинская. И Кипиани тоже. Вероятней всего, они – члены одной организации.
– Понятно, – произнес Инди, выслушан краткий рассказ про царицу Тамар. – Поэтому родители и назвали тебя этим именем. Вы все – грузинские патриоты.
– Конечно, я патриотка, – кивнула Тамар. – Но это еще не все. Я... Я принцесса. – Тамар вздохнула с облегчением. У нее как камень с души свалился. Больше не нужно врать и подбирать слова. – Я из знатного царского рода, к которому принадлежала царица Тамар.
– Значит, твои родители – царские особы? – спросил Инди.
Тамара прикусила губу, а потом кивнула:
– Да, так оно и было. Неофициально, конечно. Потому что русский царь отказывался признавать их как равноправных монархов. Только мои родители умерли. В 1905 году они были на площади перед Зимним дворцом вместе со своим народом. Там и погибли.
– Так значит ты... – Инди не мог подобрать слов. – А у тебя есть братья или сестры?
Тамар покачала головой.
– Я – единственная представительница грузинской царской семьи.
– Тогда ты не просто принцесса. Ты даже можешь стать царицей! – благоговейно произнес Инди.
– А я ею и буду, – спокойно сказала Тамар. – Через несколько месяцев мне исполнится шестнадцать, мой день рождения приходится на семисотлетие со дня смерти царицы Тамар. И меня возведут на царство.
– Как умно ты все продумала.
– Это не моя заслуга, а Кипиани. После смерти родителей он стал моим опекуном, он же отправил меня в Швейцарию и дал мне поистине царское образование. Оно мне будет необходимо, когда мы свергнем русское иго и я взойду на трон. Революция будет очень, очень скоро.
– Не слышу особой радости в твоем голосе, – заметил Инди.
Тамар опустила глаза на карты и произнесла:
– Это потому, что я еще маленькая и глупая. А ведь надо выполнить свой долг и стать царицей, как велит Кипиани.
Девушка вздохнула.
– Только иногда я тоскую, мне одиноко. У меня нет времени на игры, я не могу завести друзей. В Швейцарии я тоже не ходила в школу, а занималась с частными преподавателями. По-моему, один из них был царским агентом. Но Кипиани подкупил кого-то в русском правительстве и организовал мой побег. Тогда появился очередной подкупленный агент и сообщил о моем побеге.
– На каждого шпиона найдется другой шпион, – иронично хмыкнул Инди. – Эти игры никогда не заканчиваются. Твое счастье, что Кипиани такой мудрый.
– Это уж точно, – согласилась Тамар. – Для него это как партия в шахматы. Одну фигуру съели – он пускает в ход другую. И так бесконечно.
Инди видел, какое у нее уставшее лицо, уставшее и такое юное, беспомощное. Инди хотелось защитить ее, и он вдруг почувствовал себя старше и сильнее.
– Твой Кипиани забеспокоился, – вдруг сказал Инди, не переставая отбивать карты.
Хитроумный Кипиани сидел, прикрывшись газетой, и бросал в сторону детей подозрительные взгляды.
– Давай отложим наш разговор, – предложил Инди. – Отец какое-то время пробудет в Грузии, найдем возможность пообщаться.
– Не стоит на это и рассчитывать, – вздохнула Тамар. – Ты не знаешь Кипиани.
На следующий день они прибыли в Тифлис, столицу Грузии.
Инди стоял на платформе с остальными путешественниками и щурился на жаркое солнце. Вдали в синеватой дымке гордо возвышались горы.
На привокзальной площади их ждали две машины. Кипиани объяснил, что Тамар поедет отдельно.
– Родители заждались тебя, – сказал Кипиани. – Попрощайся с нашими американскими друзьями. Ты вряд ли их еще увидишь – твои родители берут тебя в длительное путешествие.
Тамар стояла рядом, не поднимая глаз. Она протянула руку профессору для прощального рукопожатия.
– Я рада нашему знакомству. Желаю вам успехов в исследованиях.
Столь же сухо и вежливо она попрощалась с новым другом. Но во время рукопожатия Инди почувствовал, как девочка вложила ему в руку какую-то бумажку. Мальчик быстро и незаметно засунул ее в карман.
– Надеюсь, что мы еще увидимся, – сказал он.
Глаза их встретились.
– Я тоже на это надеюсь, – промолвила Тамар. – Всего хорошего.
Глава 7
В машине первым делом Инди развернул записку от Тамар, надеясь, что она оставила какие-нибудь свои координаты.
Вот невезуха. Бумажка была пуста, не считая одного-единственного непонятного знака:
Инди представления не имел, что это такое. И следовательно, не знал, где искать Тамар.
Ей, должно быть, одиноко сейчас. А он не может ей помочь.
Только не подумайте, что это телячьи нежности и все такое. Просто девушка в беде, и ей требуется поддержка друга. Но где раздобыть подсказку?
Без подсказки ему не найти Тамар. Придется проторчать в Грузии почти месяц, убивая время занудным чтением книг по истории Америки.
Слава богу, на следующий день возникла чудесная возможность прокатиться в горы, в монастырскую библиотеку, в которой хранились рукописи времен крестоносцев и даже более ранние документы письменности, ведь Грузия – страна с очень древней и богатой историей. Кипиани предложил сопровождать Инди и профессора на своем автомобиле, объяснив, что ему легче будет договориться с монахами.
– Но, боюсь, мальчику будет скучно, – рассуждал Кипиани. – Кругом горы да монастырь.
– Как это, скучно? – возмутился профессор Джонс. – История не может быть скучной!
По правде сказать, поначалу Инди не горел желанием ехать. Но на другой чаше весов была книга о президенте Милларде Филлморе [Миллард Филлмор (1800-1874) – тринадцатый президент США (1850-1853). Филлмор обычно считается одним из худших президентов США за всю историю.].
Нет уж – лучше в монастырь...
Когда они выехали из Тифлиса, Инди оживился. Машина забиралась все выше и выше в горы, петляя по дороге-серпантину.
У подножия могучих гор-великанов шумели густые зеленые леса, а их вершины были увенчаны ослепительно белыми снеговыми шапками. Какой прекрасный и дикий край!
– Да, это – Кавказские горы, – рассказывал попутно Кипиани. – А дорога, по которой мы едем, называется Военно-Грузинской. Она была построена в XVIII веке для лучшего сообщения с нашими южными окраинами.
Через два часа пути Инди увидел на скале монастырь, массивное каменное здание, огороженное зубчатой стеной с бойницами. Монастырь нависал над прозрачным лазурным озером и имел довольно воинственный вид.
– Очень напоминает крепость, – произнес Инди.
– Бывали времена, когда монастыри одно временно служили и как форты, – сказал Кипиани. – Приходилось отражать набеги иноземцев – турков и монгол, персов и, наконец, русских.
...Инди, профессор, Кипиани и его шофер подошли к массивной деревянной двери, встроенной в стену. Кипиани дернул за висевшую сбоку цепь – где-то за стеной раздался гулкий, низкий звук колокольчика. Изнутри загремели засовом, и в дверях возник длиннобородый монах в коричневой рясе.
Завидев Кипиани, он почтительно поклонился, Кипиани ответил легким поклоном. Он объяснил монаху, что за гостей он привез, и тот провел их на территорию монастыря, в старое каменное здание, служившее библиотекой.
Профессору Джонсу было предложено сесть за длинный деревянный стол, на котором сто яла зажженная масляная лампа. Монах удалился, но вскоре вернулся, водрузив перед профессором гору старых запыленных манускриптов. Глядя на эти сокровища, профессор заерзал на стуле, радостно потирая руки.
Инди вздохнул. Теперь папочка будет въедаться в рукописи, как книжный червь.
– Пойду-ка я погуляю по территории, – сказал Инди.
– Я с вами, – встрепенулся Кипиани.
– Не стоит беспокоиться, – ответил Инди. – Обещаю, что буду относиться ко всем и всему с должным почтением. Люблю осматривать новые места в одиночестве.
– Все же настаиваю на сопровождении, – не отступался Кипиани. – Здешние монахи с большой подозрительностью относятся к незнакомцам. Кроме того, они говорят только на грузинском.
– Слушайся мистера Кипиани, – потребовал профессор и сразу же забыл о сыне, погрузившись в рукописи.
Спорить было бесполезно. Инди покинул библиотеку в сопровождении патрона. Они пересекли пустынный каменный дворик – шаги их отдавались глухим эхом.
– Что-то я не вижу монахов, – заметил Инди.
– К сожалению, монастырь почти пуст, – ответил Кипиани. – Царь Николай II благоволит Русской православной церкви и почти не финансирует Православную церковь в Грузии.
– Значит, у Грузии отдельная Церковь?
– У нас все свое, отдельное, – резко изрек Кипиани. Страстные нотки в его голосе заставили Инди содрогнуться и вспомнить про Тамар. Бедная девушка, кажется, Кипиани просто использует ее в своих политических играх!