Разведка,
Комсомола Сельмаша
первый
на Марс
делегат.
Ашот ГарнакерьянАдресовано республике лично
Я не помню имен
меценатов своих
И об этом торжественно
здесь говорю.
Подымала Республика
нас, молодых,
Охраняя заботливо
нашу зарю.
И старательно грела
могучим теплом,
И вела в ураганную жизнь
напролом,
И учила ходить
по жестоким дорогам,
И смотрела,
чтоб не были мы одиноки.
Горячила наш разум
и дух боевой,
Чтоб шуметь,
подымаясь крылатой листвой.
А когда над Республикой
горькая ночь —
Протянуть свои руки
и крепко помочь.
Это нас поднимала она
на-гора
Антрацитом,
которому видеть пора.
Выходя из подземной
удушливой мглы,
Очертание радуг
и солнце земли.
Это нас,
потерявших в сугробах пути,
Приютила она
у себя на груди
И сумела таки
воспитать сыновей,
У которых любовь
не………к ней.
Я не знаю,
какою высокой ценой
Заплачу за уют
бережливой такой,
Я не знаю,
какой неустанной работой
Оправдаю надежды страны
и заботы.
И поэтому хмурю
……бровей, —
Я пока еще
крупный должник перед ней!
Но Республику
честно отблагодарю,
Если ей за меня
не придется краснеть,
Если имя свое
подыму, как зарю,
И заставлю
пожаром густым пламенеть.
Алина РучинскаяМитинг
Взбежать на трибуну, шатаясь, дрожа
От ветра и от волненья!
И пульс начинает мне угрожать
Каким-то стихотвореньем.
И вот все быстрее лукавая кровь —
И вдруг, обернувшись тигрицей,
Бросается к сердцу с недоброй игрой —
Довольно вам, сердца, биться.
Но сердце упрямо и горячо,
С недюжинной силой воли
Оно будет долго шагать еще,
Лишь чуточку вздрогнув от боли.
Крикнуть?
Нет, надо такое сказать,
Без судорог, нервов, метаний,
Чтоб дрогнули в хмуром покое глаза,
Чтоб ветры рванули ставни!
Чтоб, как и в семнадцатом — наперерез
Невзгодам,
Отчаянью,
Пулям,
Знамен развевался лиственный лес
И свежестью чтобы пахнуло.
…………………………………………
Падают звезды градом камней,
Тоскливо в небе лежать им.
И греют усталые руки мне —
Горячие рукопожатия.
Леонид ШемшелевичПесня дружбы
Страну обжигало военное пламя,
Гремели свинцом баррикады.
За счастье коммуны
Под красное знамя
Шли в бой боевые бригады.
Кровь победы на яркой советской звезде!
Делом доблести жизнь комсомола богата.
Будем драться с врагами всегда и везде!
Руку на дружбу, ребята!
Красное знамя снова над нами,
Грохочут рудой эстокады.
Идут во второй пятилетке с боями
Ударные наши бригады.
Блеск восхода на яркой советской звезде!
Делом доблести жизнь комсомола богата.
Будем драться с врагами всегда и везде!
Руку на дружбу, ребята!
Жить для республики —
Вот наша
Служба.
Наш песенный лозунг таков:
— Да здравствует краснознаменная дружба
Ударников-большевиков!
Слава мира на яркой советской звезде!
Делом доблести жизнь комсомола богата.
Будем драться с врагами всегда и везде!
Руку на дружбу, ребята!
Илларион Стальский«Молодость»
Квартира Шпака. Просто, опрятно. Кровать, стол, три табурета. На стене висят костюм «юнгштурм», маленькое зеркальце и плакаты: «На пол не плевать», «В здоровом теле — здоровый дух», «Табак яд — не кури, гад».
Шпак в трусах и майке перед открытым окном занимается физкультурными упражнениями, поминутно заглядывая в книгу.
Шпак (контролируя движения) — Раз, два, три, четыре. Раз, два, три, четыре… Раз, два, три… Нет, не так. Раз, два, три четыре… Раз…
Феня (слегка пьяная, заглядывает в дверь комнаты с папироской в зубах) — Сенечка, я к вам. Можно?
Шпак — Нет. Я занят.
Феня — Никого нету. Мне сдается, что можно. (входит).
Шпак — Вы опять? Что вам от меня нужно?
Феня — Сусед, что вы? Ай-я-яй! Такой молодой и такой сурьезный!
Шпак — Феня, я вам сказал, — оставьте меня в покое.
Феня — Э-э, голубчик мой, покой и на кладбище надоест. (Напевает). «Наша жизнь коротка, как мгновенье, ах, ловите минуты любви».
Шпак (повышая голос) — Я вам говорю, Феня… Идите лучше к себе.
Феня — Как вам не стыдно. Сенечка! А еще комсомолец!. Может, я пришла физкультуре подучиться, а вы гоните. Эх, вы…
Шпак — Я не гоню, а так говорю. Только нехорошо, вы всегда выпивши…
Феня — Что? Золотце мое! Ах ты, мальчик мой рожненький! И что же он выдумал! Да это я от зубов рот полоскаю.
Шпак — Знаю я эти зубы… (Упражняется). Раз, два, три, четыре…
Феня (садится, грустно) — Эх, судьба, судьба… И никто на меня внимания не обращает. И за что я в таких юных годах вдовушкой осталась! Как гляну на мужское тело, так меня в жар кидает, так своего покойника и споминаю. Он тоже очень красивый был. Шевелюра волос кучерявая. Румянец здоровенный во всю щеку. Ноги — во! (Показывает длину ступни). Как станет, аж земля двихтит. Красавец был… Как вспомню… Теперь одна… (Прикладывает к глазам платок).
Шпак (упражняясь) — Раз, два, три… Не плачьте… Раз, два… Охота вам… Берегите здоровье… Раз, два, три… Да бросьте!
Феня — А какая, скажите, пожалуйста, пользительность от этой физкультуры?
Шпак — Тело укрепляется. Человек становится свежим, бодрым, здоровым. Мускулы крепнут.
Феня (оживляясь) — Сенечка, а у вас мускула крепкие? (Идет к Шпаку).
Шпак — Так себе…
Феня (пробует мускулы Шпака, потом уже спрашивает). — Можно попробовать? Ого-го-го! Как железо. Сам такой деликатненький, а мускулы — на-ять.
Шпак — Что значит деликатненький? Бузу городите.
Феня — При чем тут буза? (Подносит Шпаку свою руку). Сенечка, а у меня?
Шпак (смотрит) — Да… ничего…
Феня — Нет, вы попробуйте, пальцами возьмите, — как крепко?
Шпак (нерешительно берет руку) — Ничего… только развивать надо — слабые.
Феня (давая другую руку) — А эта? Тоже слабая?
Шпак (пробует) — Конечно. Как одна, так и другая.
Феня — Вот как! Ну, да ничего, нам, женщинам, лишь бы полная да мягкая была. Это и мужчины любят. Сенечка, вы любите?
Шпак (с решительностью) — Феня, я прошу, бросьте разную ерунду и вообще… Прошу, чтоб вы ко мне… чтобы вы вышли отсюда.
Феня — Он сердится, деточка, он сердится — глазки горят, бровки хмурятся!
Шпак — Да что эта за чертовщина! Я, кажется, сказал…
Феня (тихо, угрожающе) — Тише, тише! Ты не кричи, не кричи. Кто здесь домохозяйка является?
Шпак — Что значит не кричи? Я деньги плачу.
Феня — Не дери горла — понял? (Бросается к Шпаку и сжимает его в об’ятиях). Сенечка, милый, от нервов я… прижми, прижми меня! Три месяца гибну за тобой, а ты гонишь. Такой хорошенький, такой славненький…
Шпак (сопротивляясь) — Феня, что с вами? Пустите, пустите! С ума сошли? Пустите, говорю…
Феня — Не пустю, милый, не пустю! Ты мои, никому не отдам. Целовать хочу. (Шпак вырвался. Феня бросается за ним). Нет, не уйдешь! Не уйдешь! Милый… Мой… Мой… И целуй! (Шпак с силой отталкивает Феню, она падает на кровать).
Феня — А, ты так? Сенька, иди, иди сюда гадина! Слышишь, а то кричать буду! (Растрепывает волосы. Тихо). Караул! (Громче). Спасите… Изнаси…
Шпак (выхватывает наган и целится в Феню) — Тихо! Ни звука! (Феня омертвела). Одевайся! Одевайся, говорю (Феня, озираясь, одевается). Поправь волосы! (Феня исполняет). Иди! Я к тебе как к человеку, а ты… свиньей. Пакостить будешь — убью, из-за угла убью. Поняла? (Феня, пугливо озираясь, уходит).
Шпак — Какая гадость! (Устало опускает руки. Потом, сунув револьвер в стол, начинает приводить в порядок постель).
Пауза. Входят Жданько и Липшиц.
Липшиц — Ты все спишь? Разве теперь можно спать?
Шпак — Здорово, ребята. Чего так поздно?
Жданько (указывает на Липшица) — Да все Липшиц — успеем да успеем? Шпак, а ты чего такой бледный? Заболел?
Шпак — Бледный? Я?
Жданько — Да не я-ж.
Шпак — Тут у меня целая буза была…
Жданько и Липшиц (вместе). Что, что такое?
Шпак — Да так! Наступление обывательское. Неприятность.
Входят Кузя и Санька.
Жданько — Вот-то! То никого, то все. Как мешок развязался. Санька, ты чего за мной на радио итти не зашел.