Маня — Хорошо-то хорошо, да когда-б плохо не вышло!
Шпак — То-есть как так?
Маня — Да вообще сам понимаешь.
Шпак — Будь спокойна, маху не дам.
Маня — Я на шесть часов назначила.
Шпак (Смотрит на часы) — Сейчас только четверть. Видать, скоро примчится.
Маня — Слушай, Сеня, а не слишком ли мы рискованную штуку затеяли? Мне и любопытно, и интерес берет, и немного боязно.
Шпак — Брось, чего там. Всей братией мы и слона укрутим. Маня, зато какая красота будет! Ты только пойми!
Маня — Удастся ли?
Шпак — А ты постарайся — и удастся. Сейчас главная работа твоя. Нам только бы толчок дать, а потом мы все за него возьмемся.
Маня — Трудно, понимаешь. Тут артисткой надо быть.
Шпак — Положим, этого качества у тебя хватит, не задавайся.
Маня — А что если он пьяным придет!
Шпак — Пьяным… Ну, тогда того, придется отложить. Но нет, этого не будет, я с ним говорил. С тех пор, как я помогал ему письмо тебе писать, он мне все свои тайны открывает.
Маня — Сеня, а не ошибаешься ты насчет его любви? Мне, по правде говоря, это как-то не верится. Неужели человек до такой степени может одуреть, чтобы от любви окончательно с ума сходить?
Шпак — Я сам так думал. Да, оказывается, бывает. По научным данным, тут какие-то природные законы вмешаны. Как придет пора, хоть «алла» кричи. Сил накапливается — не провернешь, вот тут-то и смотри в оба, сумей должное направление дать, а как дал — тогда только держись.
Маня — Я тоже что-то читала об этом. (Смотрит с обрыва вниз). Тише, идет! (Шпак подходит ближе).
Шпак — Идет? Где?
Маня — А вон через мостик переходит. Видишь?
Шпак — Ага, значит, он сюда с этой стороны поднимается. Ну, Маня, не подкачай. Выполни нашу просьбу и свое обещание.
Маня (смеясь) — Хорошо, товарищ, постараюсь.
Шпак — Да хорошенько его, со всеми фокусами, чтоб забрало сильнее.
Маня — А ну тебя, ладно уж, иди. Да недалеко (Провожает Шпака).
Феня (приподнимаясь из-за куста) — Побей бог, ни черта не понимаю!
Маня возвращается. Феня прячется. Маня вынимает зеркальце, поправляет волосы потом раскрывает книгу и углубляется в чтение. Пауза. Появляется запыхавшийся Речкин.
Речкин — Здравствуйте, Маня…
Маня — Добрый день, товарищ Речкин.
Речкин (разочарованно) — Что вы, Маня, все Речкин да Речкин? Будто у меня и имени нет!
Маня — Разве это не все равно?
Речкин (смущаясь) — Нет, конечно. По имени приятней.
Маня — Как вижу, вы здорово любите в тонкостях разбираться.
Речкин — Я очень развито чувствую. Особенно, если вы говорите.
Маня — Что же вы стоите? Садитесь.
Речкин — Ничего… я так… спасибо… (Оглянувшись) — Маня, я извиняюсь… Ну, как… вам… Я очень извиняюсь…
Маня (поднимая голову от книги) — За что?
Речкин — Да знаете… тогда, насчет… выпивши был…
Маня — Ах, вон что! Оставим это. Садитесь. (Погружается в книгу). (Пауза).
Речкин (опускается на колени, мнет фуражку в руках) — Маня!
Маня — Что вы?
Речкин — Смеркается, хочу сказать, а вы литературу читаете. Можно зрение глаз попортить.
Маня (смотрит вокруг) — Да, верно. Солнце почти село. Но, представьте, интересная — оторваться трудно.
Речкин — Да, бывает…
Маня — А вы любите читать?
Речкин — Очень даже. Особенно, если книга с большим юморизмом написана или еще про любовь…
Маня — Про любовь… А это о другом: о девятьсот пятом.
Речкин — Когда казаки нагайками народ ублаготворяли? Знаю! Тогда, помню, и отца из ресторана выгнали.
Маня — Как из ресторана? Напился?
Речкин — Нет, не напился, трезвого.
Маня — Так как же?
Речкин — Очень даже просто. Он (смущаясь), как это… ну… официантом служил. Долго служил, а потом случай вышел.
Маня — Какой случай? Интересно!
Речкин — Приехал какой-то барин гулять. Конечно, нажрался, как следует, и пива попросил. Отец принес, откупорил, в стакан налил, а тут, как оно вышло — не знаю, то ли в бутылке была, то ли в стакан с лету упала муха. Вскипел барин да стаканом в отца, — так сразу губа выше носа и стала. Не вытерпел отец, зашатался да барину кровавую слюну прямо в морду плюнул и упал…
Маня — Упал?
Речкин — Да… Нервы подействовали. Очень чувствительный был. Бывало, как свободный день, так мы с ним в поле — щеглов, чижиков, дубоносят ловить. Целыми днями пропадали. Как, скажем, завидит — косяк летит, загорится весь, затремтит, а поймаем — снова выпустит.
Маня — Поймает и выпустит?
Речкин — Да, жалко, говорит. Пускай, говорит, свободой солнцем радуются.
Маня — А сейчас где он?
Речкин (грустно) — Далеко… Не вернется уже… и мать тоже.
Где-то вдали красиво, с возрастающей бодростью, заиграла гармоника. Маня и Гечкин слушают. Пауза.
Маня — Хорошо играет…
Речкин — Приятно…
Маня — Ваня, вы любите музыку?
Речкин (оживляясь) — Очень! Бодрость от нее является. Жить хочется, да только…
Маня — Что?
Речкин — Да так… ничего… (Пауза. Маня вопросительно поднимает голову) — Маня…
Маня — Ваня, что вы?
Речкин — Да так… (Пауза).
Маня (поднимаясь) — Ну, мне пора. Поздно уже.
Речкин (в отчаянии) — Нет, нет, Манечка, что вы. Рано еще…
Маня — Хорошее рано! Уже луна всходит.
Речкин — Не уходите! Нет! Не уходите, Манечка, милая! Я прошу, не уходите.
Маня — Ладно, но только немного. (Садится).
Феня (поднимается) — Вот сатана! Ох и крутит! (Прячется).
Речкин (набравшись храбрости) — Маня… Я, так сказать… Ну, того… Вы мое письмо получили?
Маня — Я же вам ответила. Значит, получила.
Речкин — Маня, я хочу спросить, как же насчет чувства?
Маня — Какого чувства?
Речкин — Ну, какого… ко мне… и вообще… Я же всю душу в письме выписал. Неужели вы не увидели? Манечка, я бы сказал, да не могу, не умею, не приводилось. Вот как сказать, так я не того…
Маня — Квалификации нет. (Смеется).
Речкин — Смеетесь. Не надо смеяться! Мне больно, а вы смеетесь. Вот шел сюда, думал — раз, раз и выскажусь, а пришел… (Гармоника умолкает).
Маня — Я не понимаю, Ваня, чего вы волнуетесь.
Речкин — Да как же не волноваться! Вы вот уходить собираетесь, а я, как дурак, стою и заикаюсь. Вот внутри кричит — скажи, скажи, а как наружу — язык путается. Робею и не могу.
Маня — Вы и на заводе так работаете, путаетесь?
Речкин — На заводе? Нет, что вы! Там я хозяин — куда хочу, туда и поверну. Скажем, печь калильная гудит, пламя, как молния, — берегись, а мне только приятно. Даже радостно. Захочу — тише станет, захочу — так загудит, аж воздух в здании заколотится, форсунки в лихорадку, — держись, Ваня, не моргай!
Маня — Вот это я люблю! Люблю, когда сильно, крепко…
Речкин — И я, и я, люблю сильно, крепко…
Маня — Кого? Завод?
Речкин — Завод и тебя! Маня, не смотри, не смотри так! (Маня, нахмурившись, приподнимается. Речкин хватает ее за руки).
Речкин — Нет, не уходи, не уходи, я не пущу…
Маня (строго) — Что-о? Руки, руки пустите, товарищ Речкин! (Речкин пускает руки).
Речкин — Маня, не сердитесь, не надо! От всей души я… Маня!
Маня — Думаете, как я здесь одна, так можно…
Речкин — Нет… Нет…
Маня — Уйду лучше. Прощайте.
Речкин — Уйдешь — вниз брошусь! (Бросается к обрыву).
(Из-за куста приподнимается испуганная Феня).
Феня — Ой, убьется, накажи господь — убьется!
Маня — Ваня! (Речкин оборачивается. Феня прячется) — Ваня, уйдите оттуда! (Речкин медленно отходит). Нельзя же так… с ума сходить… Сядьте (Речкин продолжает стоять). Сядьте, успокойтесь.
Речкин — А вы не уйдете?
Маня (смеясь) — Нет! Садитесь. (Речкин садится, вытирает вспотевший лоб. Пауза).
Маня — Ваня, вот вы говорили, что любите меня…
Речкин (прерывая). — Маня!
Маня — Постойте! Говорили… в общем многое… Но почему вы не подумали…
Речкин — Чего?
Маня — Самой простой вещи: неужели может кому-нибудь понравиться человек, о котором говорят, что он дебошир, прогульщик, пьяница?
Речкин — Не подумал, верно. (Оживляясь). Но, честное слово, я возьму себя в руки, я не буду таким, только не отталкивайте.
Маня — Я не отталкиваю. (Берет руку Речкина и гладит).
Речкин — Манечка, дорогая! Я думаю… давно храню… мечту.
Маня — Мечту? Какую?
Речкин — Самую лучшую, самую дорогую… (Пауза. Маня смотрит на Речкина).
Речкин — Манечка, милая, выйди за меня замуж! (Маня задумывается. Пауза).
Маня (после паузы, грустно) — Нет, Ваня, не могу.
Речкин — Почему же? Дорогая, Маня, почему? Скажи?
Маня — Плохой, нехороший ты…
Речкин — Маня, да ведь я…
Маня (решительно) — Ваня, хочешь знать правду?
Речкин — Говори.
Маня — Ты нравишься мне, но я хочу иметь такого мужа, за которого не придется краснеть. Я хочу, чтобы мой муж был образцовым, передовым работником, товарищем, другом. Вот какого я хочу мужа. Я хочу гордиться своим мужем, я хочу, чтобы его все уважали, любили, а ты…