Конечно, одни справляются с этим лучше других, как я помню по недавнему визиту в Италию. Было солнечное утро понедельника, и я увидел группу пожилых мужчин, сидящих в саду. Они пили кофе, играли в шахматы, смеялись и наблюдали за происходящим вокруг. (Без сомнения, уровень DHEA у них был превосходный!) Я обернулся к своему итальянскому другу и отметил, как приятно такое наблюдать. Он улыбнулся и сказал, что в итальянском есть специальное выражение: il dolce far niente, что означает «радость ничегонеделанья».
КЛЮЧЕВЫЕ ПУНКТЫ
• Стресс ускоряет развитие заболеваний и процессы старения. Каждый сильный стресс навсегда оставляет шрам на вашем организме. Контроль над стрессом – центральный элемент здоровья и долголетия.
• Стресс прямо влияет на надпочечники; это железы, вырабатывающие гормоны, отвечающие за реакцию «бей или беги» и помогающие телу восстановиться после встречи с опасностью. Наш богатый стимулами образ жизни порождает непрерывный стресс, и такое гиперстимулирование причиняет вред.
• Если у человека сильные надпочечники, то постоянный стресс вызывает высвобождение чрезмерного количества кортизола, что ведет к набору веса и развитию заболеваний, связанных с ожирением.
• Если у человека слабые надпочечники, то из-за постоянного стресса выделяется все меньше кортизола, результатом чего будет усталость и воспалительные заболевания.
• Анализ слюны – лучший способ измерить уровень кортизола в течение дня.
• Существует множество способов обратить эффекты стресса. Среди них контроль над тревожностью с помощью физических упражнений, медитации, снижения объема работы и увеличения времени, проводимого на улице. Сон восемь часов в сутки, обеспечение нормального циркадного ритма. Измерение и восстановление уровня гормонов надпочечников. Снижение употребления напитков с кофеином и сахаристых углеводов.
8Мужское здоровье – взлет и падение Марлона Брандо
Не важно, сколько мужчин было в моей жизни, – важно, сколько жизни было в моих мужчинах.
В жизни каждого мужчины наступает время, когда он сталкивается с абсолютным предательством, по сравнению с которым даже насмешки от такой женщины, как Мэй Уэст, кажутся мелочью. Как сказал английский поэт Томас Грей, приходит «неизбежный час», когда тело само себя предает.
Грей говорил о смерти, а не о старении – о том моменте, когда, как он писал, «могилой завершится путь побед». Но думаю, эти слова подходят и для моего сравнения: время в жизни мужчины, когда радость и энергия юности сменяются болями, толстым животом и обвислой кожей, плохим зрением, лысиной, усталостью, эректильной дисфункцией, депрессией, забывчивостью и сварливостью. Не только женщины ощущают, что становятся непривлекательными, незаметными и ненужными, мужчин это тоже касается. Как говорится в песне из мюзикла «Чикаго», мужчина становится «Мистер Целлофан».
Фармацевтические компании намного больше сосредоточены на женщинах, чем на мужчинах, поэтому неудивительно, что решения для стареющих женщин появились раньше, чем для мужчин. Во второй половине XX века для женщин была предложена заместительная гормональная терапия (ЗГТ). В последнее десятилетие мужчинам тоже предложили гормональное решение: заместительную терапию тестостероном. На ней начали зарабатывать большие деньги.
Читатели, которые интересуются ЗГТ-революцией для женщин, помнят, что эта панацея себя не оправдала: в 1990-х предположили, что всем женщинам после менопаузы следует принимать синтетические гормональные таблетки, чтобы оптимизировать здоровье. Но в исследовании 2003 года обнаружили ужасные негативные результаты, так что идея была признана ошибочной. Как мы увидим в главе о женском здоровье, сотни тысяч женщин отказались от ЗГТ, что дало ученым возможность посмотреть, что произойдет. В следующее десятилетие в результате отказа от ЗГТ умерло больше женщин, чем при ее использовании[375]. С тех пор медики нашли естественные продукты для ЗГТ, которые помогают поддерживать здоровье и долголетие. ЗГТ с использованием натуральных (биоидентичных) гормонов я рекомендую многим женщинам после менопаузы.
К сожалению, современный подход к оказанию помощи мужчинам – инъекции больших доз тестостерона – имеет все основания для провала, как и ЗГТ-революция у женщин 20 лет назад. К счастью, это не обязательно должно быть так. Женщины получили здоровый способ справиться с нежелательными изменениями; мужчины тоже имеют варианты получше, чем заместительная терапия тестостероном. И об этом мы поговорим в данной главе.
Заместительная терапия тестостероном начиналась не очень хорошо, когда в 1920-х годах франко-русский хирург Сергей Воронов проделал операцию, пересадив тонкий срез желез обезьяны в мошонку здорового престарелого мужчины. Он рассчитывал, что гормоны обезьяны омолодят мужчину – десятилетие спустя эта идея была признана безнадежной. Медицинское сообщество посчитало результаты Воронова фальсификацией.
В 1939 году дела продвинулись, когда ученые Адольф Бутенандт и Леопольд Ружичка получили Нобелевскую премию по химии за работу по половым гормонам, включая тестостерон. Затем в течение полувека прогресс в заместительной терапии тестостероном шел медленно. В 1990-х престарелые мужчины послевоенного поколения начали искать решение своим возрастным проблемам, и в следующее десятилетие тестостероновая революция пошла семимильными шагами. В 2014 году в журнале Time появилась статья под названием «Мужепауза?! Старение, незащищенность и индустрия тестостерона на два миллиарда долларов» (Manopause?! Ageing, insecurity and the $ 2 billion dollar testosterone industry). В статье отмечалось, что с 2007 по 2013 год количество выписанных рецептов на тестостерон почти утроилось, достигнув показателей 7,5 миллиона, что принесло только в США прибыль 2,4 миллиарда долларов в год.
Хотя это были хорошие новости для компаний, многих врачей – включая меня – очень беспокоила такая коммерциализация гормонов. Исследование 2010 года показало, что у престарелых мужчин, получающих тестостерон, серьезно возрастал риск инфарктов[376]. Как и с ЗГТ для женщин, нельзя просто всем подряд вводить тестостерон.
Одна из проблем с коррекцией здоровья мужчин заключается в том, что мы, мужчины, всегда однозначно считаем себя невероятно крепкими. Шрамы и морщины – это почетные знаки, а не показатели слабости; у нас не бывает проблем с климаксом; мы фертильны и в 70. Так ли это?
Статистическое исследование 2017 года показало, что численность сперматозоидов у мужчин снижается во всем мире. В результате метаанализа 195 работ выяснилось, что в среднем сейчас у мужчин 49 миллионов сперматозоидов на миллилитр, но 40 лет назад их было 99 миллионов на миллилитр[377]. В нашей клинике у пар, неспособных зачать ребенка, тесты нередко показывают 20 миллионов сперматозоидов на миллилитр или меньше. В чем причина? Точно неизвестно, но среди возможных причин – высокий уровень эстрогена в окружающей среде, излучение от мобильных телефонов, лежащих в карманах брюк, и высокий уровень стресса. Нам необходимо позаботиться об организме, если мы хотим обеспечить здоровье себе и нерожденным детям.
Представляя себе здорового молодого мужчину, послевоенное поколение может вспомнить Марлона Брандо в фильме 1953 года «Дикарь». Поколение Х, кто рос в 1980-х и 1990-х, может воображать Брэда Питта в фильме «Бойцовский клуб», а поколение 2000-х – Зака Эфрона или Ченнинга Татума.
Все они, конечно, хорошо выглядят – энергичны, мускулисты, со здоровыми волосами. Они молоды и в полной мере пользуются всеми преимуществами молодости. Но мужчин после 40 лет можно условно разделить на две группы:
• Те, у кого сохраняются волосы, но появляется живот, увеличиваются молочные железы, пропадает либидо.
• Те, у кого не осталось волос, но сохранились мышцы и либидо.
Ниже мы подробно разберем, почему так происходит. В общем, все связано с печенью: тестостерон выводится из организма через печень, и к 50 годам она часто устает. В результате тестостерон превращается в один из двух продуктов, и в зависимости от того, какой из них накапливается у мужчины, у него развиваются молочные железы или лысина. Оба варианта не слишком привлекательны.
Возьмем, к примеру, Марлона Брандо. Некоторые считали его самым сексуальным мужчиной XX века, но даже этот бог среди людей к 50 годам получил жирный живот и обвисшую кожу. Он умер в 80, после десятилетий борьбы с лишним весом и болезнями. Вспоминая о нашей классификации, я бы поместил Брандо в первую группу. Среди тех, кто во второй – кто теряет волосы и сохраняет мышцы, – можно назвать Шона Коннери.
До недавнего времени медики особо не стремились помочь мужчинам пережить упадок в среднем возрасте. В 65 мужчина может надеяться лишь на рукопожатие босса и ободряющее заявление врача, что рак предстательной железы, который у него нашли, излечим. По мере падения уровня тестостерона мужчина обычно превращается из кормильца семьи в пенсионера. Это помогает психологически приспособиться к новым условиям, и слова Томаса Грея становятся все более актуальными: «Могилой завершится путь побед».
Существует ли вообще такое явление, как андропауза – мужская менопауза, – или это лишь мужское эго, хватающееся за все, что обещает омоложение? В конце концов, у мужчин не бывает приливов, так на что жаловаться? И хотим ли мы испытать все те трудности, через которые прошли женщины, принимающие опасные синтетические гормоны в рамках ЗГТ?
Удивительно, что первый Мировой конгресс, посвященный здоровью пожилых мужчин, состоялся лишь в 1998 году. До того времени считали, что мужчинам нужно принимать тестостерон, только если его уровень упал до самого низкого значения, что отмечается у 2,5 %. У оставшихся 97,5 % престарелых мужчин могут быть симптомы недостатка тестостерона: снижение либидо, повышенная усталость, тревожность, депрессии, мышечная атрофия, бледная сухая кожа и т. д. Но им не надо ничего, кроме крепкого прощального рукопожатия руководителя и слов утешения врача.