Морщась, волшебница попыталась стянуть с себя платье и после нескольких безуспешных попыток просто разорвала шнуровку. Бросив скомканный комок ткани на пол, шагнула в ванну. Неловко оскользнувшись на мокром полу и успев выругаться еще раз, рухнула в воду с головой. Лужа на полу увеличилась.
Полежав с закрытыми глазами несколько минут, волшебница все же обратила на меня внимание – глянув лишь одним открытым глазом. Потратив несколько секунд на ознакомление, глаз она вновь закрыла.
– Рассказывай, – устало произнесла женщина. По-русски.
– Простите? – на всякий случай переспросил я по-английски.
Чародейка на миг приподняв веко, глянула на меня и снова опустила.
– Слушай, мне сейчас даже говорить больно. Давай без глупых вопросов?
– Как вы узнали, что я русский?
– Я и не знала. Но ты в форме Эмеральда, понимать язык должен.
– Э-э… – я даже на знал, что сказать.
– Смотри, – после длинной паузы чародейка открыла глаза и, поморщившись, села. Потом поймала мой взгляд и опустилась чуть ниже, так что грудь скрылась под водой: – Не сюда смотри. Итак, ты не знаешь, кто я, я не знаю, кто ты. Хотя, судя по поведению, ты вообще знаешь не так уж много.
Ее русский был не совсем безупречен – чувствовалось легкое эхо акцента.
– Ты ведь вытащил меня не просто так – обстоятельства нашей встречи достаточно неожиданные. Сделал это из простого интереса?
– Мне нужна помощь, – не стал я кривить душой.
– Мне тоже, судя по всему, нужна помощь, – согласно кивнула чародейка. – Вот я и говорю, рассказывай.
Я ненадолго задумался. Вообще-то сам рассчитывал задавать вопросы, но как-то не очень получается. Коротко глянул на прислоненный к кровати меч, но мысль об угрозах ушла, даже не успев полностью оформиться. Волшебница между тем не торопила, отмокая в ванной.
– Вероятно, полгода назад в безлюдном месте на моих глазах машина сбила девушку, мою подругу. После чего один из пассажиров выстрелил мне в голову.
– Вероятно? – один глаз чародейки открылся, тонкая бровь над ним вопросительно изогнулась.
– Про полгода мне рассказали. Друг, – уточнил я после некоторой паузы, – который был свидетелем происшествия и купил меня здесь на рынке.
– Ты аркадианец или этранжер?
– Кто такие этранжеры?
– Люди, которые по каким-либо причинам бегут из реальности, продавшись в рабство, когда нет денег на оплату билета. В основном так делают, скрываясь от правосудия.
– Я наоборот.
– Ты же не уточнил, может, увернулся от пули и убил этого негодяя.
Глубоко вздохнув, едва не скрипнул зубами – она мне сейчас будто на едва-едва поджившую рану надавила – встретиться с продавшим меня в рабством Игорем хотелось очень сильно.
– Мой… друг выкупил меня и устроил на обучение в Академию.
– Давно ты здесь?
– С утра.
Чародейка глянула на окно, за которым закат красил небо в огненные оттенки.
– Как я оказалась у тебя?
– Так получилось, что ко мне попала сумка некоей матроны.
– Лицо длинное, неприятное? Волосы белесые, неухоженные?
– Да.
– Альте фотзе, – с ненавистью пробормотала чародейка. Скрипнув зубами, она взялась руками за бортики ванной, устраиваясь удобнее. А я невольно сглотнул, глядя как ее кисти и предплечья обнимает жидкий огонь. Чародейка вдруг погрузилась в воду с головой и через несколько секунд вынырнула лицом вверх, так что ее длинные волосы аккуратно легли на шею и спину.
– Ты понимаешь, что это очень опасная женщина?
– Кто она такая?
– Она… чиновник, очень высокого ранга.
– Заместитель министра? По защите окружающей среды? – осенило вдруг меня, когда я вспомнил часть невольно услышанной беседы Приска и Саяна.
Глаза волшебницы расширились на миг и чуть погодя последовал короткий кивок.
– Она погибла. Сегодня или вчера. Автомобильная авария.
Чародейка быстрым, кошачьим движением выбралась из ванны, опустила голову и, взмахнув рукой, намотала на волосы невесть откуда появившееся полотенце. Вторым – белым и пушистым – быстро вытерлась и отбросила его в сторону; ткань в полете моментально истончилась, а после и вовсе испарилась в воздухе. Порывшись в брошенном платье, волшебница достала небольшую поясную сумку, из которой выудила нижнее белье и униформу Транснаполиса синего цвета с серебряной каймой – облачение мастеров Сапфировой цитадели. Быстро одевшись, внимательно посмотрела на меня.
– Ты понимаешь, что тебя и твоего друга сейчас ищут?
– Да.
– При каких обстоятельствах ты забрал у нее сумку?
– Меня купил на рабском рынке знакомый этой женщины и отвел к себе в особняк.
– У кого купил?
– У Павла из Лаэрты.
– И?.. – чародейка явно нервничала, хотя старалась этого не показывать. Донельзя напряженная в форме мастера цитадели с намотанным на голову белоснежным полотенцем она могла бы выглядеть достаточно забавно. В другой ситуации.
– Мой друг нанял лучших наемников и убил всех в особняке.
– Каких наемников?
– Не знаю. Сказал, двести пятьдесят тысяч за три часа работы.
– Хорошо. Вас не отследили, когда уходили?
– Не должны были.
– Давно это было?
– Вчера вечером.
– Значит, пока не отследили. Что еще было в сумке?
– Ничего.
– Да? – вновь тонкая бровь вопросительно изогнулась. – Хорошо, ничего так ничего. Какая помощь тебе нужна?
– Передо мной Лаэртский продал мою подругу. Она сейчас на вилле Гая Орлова, и мне нужно ее оттуда вытащить.
Чародейка бросила взгляд на окно.
– Сегодня… – она сделала несколько пассов руками, видимо, открыв интерфейс, – …пятница. После ужина выходим из цитадели и идем на Северную пристань. К воскресенью должны вернуться вместе с твоей подругой.
«Как работает Северная пристань, если Атлантида висит в воздухе?»
– Э-э… мне нежелательно появляться за пределами цитадели.
– Почему?
– При прохождении вступительного теста я случайно убил второкурсника, и мне рекомендовали воздержаться от прогулок за стенами.
– Как его зовут?
– Макленин.
– Ш-шайзе! Ты дурак?
Насупившись, я невольно сузил глаза, глядя на чародейку. В груди поднималось тяжелое раздражение на всех вокруг.
– Извини, проехали, – примирительно подняла ладонь волшебница, – то есть вытаскивать твою девочку надо мне одной?
– У меня есть дракон.
– О майн готт! – выдохнула чародейка, сложив руки на груди и закатив глаза. – Что ж ты молчал?
Волшебница сорвала с головы полотенце – оно повторило судьбу первого, исчезнув еще до того, как приземлиться на пол. Встряхнув мокрыми волосами, она открыла интерфейс и сделала несколько пассов руками.
– У тебя очень удачное расположение кельи – тоже друг подогнал?
– Чем оно удачное?
– Эту часть вашей цитадели не видно со сторожевых постов. Ну что, полетели?
– А… а вы кто?
– Мы летим спасать твою подругу, или желаешь выслушать мой рассказ?
– Летим.
– Отлично.
Пока я доставал из сундука статуэтку дракона, чародейка быстро запрыгнула на широкий подоконник и присела перед амбразурой. Приняв у меня статуэтку, она обернулась.
– Обними меня. Сзади, ну же! Ты что, девочек никогда не обнимал? Плотнее. Еще! Да, вот так. Готов?
– Готов.
– Держись крепче.
«Интересно, а как ее зовут?» – успел подумать я за миг до того, как мы вывалились в пропасть.
Пятница, вечер
Засвистевший в ушах воздух стал невероятно густым и плотным. Рассмотреть ничего вокруг не получалось из-за навернувшихся слез. Еще и растрепавшиеся волосы чародейки заполнили все пространство перед глазами, хлеща по лицу. Я прижался к волшебнице всем телом – казалось, сейчас ничто не в силах заставить меня разомкнуть руки.
Падение затянулось – мы летели и летели вниз – а чародейка вовсе не думала призывать дракона. Сквозь плотно сощуренные веки я видел, как замелькала мимо белая пелена облаков. Все продолжавшийся полет вызвал во мне близкое к панике чувство – страшно было убиться об воду, потерять дракона, воскреснуть на втором ярусе цитадели, поймав очередные штрафные баллы. Я уже решился было закричать чародейке в ухо, как вдруг перед глазами появилась мощная бугрящаяся шея, а у себя под ногами, сквозь ткань штанов, я ощутил грубую чешую дракона. Падение начало понемногу замедляться – как будто нас мягко подхватила огромная рука.
Но скорость полета не падала – дракон не выравнивался, а пикировал, сложив крылья. Искрящаяся солнечными бликами поверхность моря стремительно приближалась – и с трудом сдержав испуганный возглас, я зажмурился, ожидая удара. Почти сразу в животе ухнуло, как на американских горках, а во всем теле появилась необычайная легкость.
Открыв глаза, я с изумлением увидел, как поверхность моря стелется под расправившим широкие перепончатые крылья драконом – всего лишь в нескольких метрах от нас.
– Нравится мне это! – едва обернувшись, крикнула чародейка.
Что ей нравится, я не совсем понял, но уточнять не стал – переводя дыхание после увлекательного, но волнующего полета.
Сразу после слов чародейки дракон принялся делать крыльями широкие, равномерные взмахи – с каждым плавным рывком мы поднимались все выше и выше.
– Удаляться от Атлантиды надо под облаками, чтоб не заметили, – вновь обратилась ко мне чародейка.
– А если облаков нет?
– Под Атлантидой они всегда есть.
– Ты призвала дракона над самой водой, когда мы уже давно пролетели сквозь облака. Это тоже необходимость?
– Нет, мне просто надо было высушить волосы!
Дракон постепенно набирал высоту, увеличивая скорость. Разговаривать было не очень удобно, приходилось серьезно повышать голос.
– Эй! – после небольшой паузы опять чуть повернула ко мне голову чародейка.
– Да?
– Ты можешь перестать так меня сжимать? Сейчас сок пойдет.
Только после этих слов осознал, что по-прежнему прижимаюсь к волшебнице всем телом, изо всех сил стискивая ее. И если, когда мы вываллиись из окна, я держался за талию, то сейчас мои скрещенные руки лежали на ее тугой груди.