– Для всех вас сегодня первая боевая выброска, как впрочем, и последняя для некоторых. Все четыре батальона нашего полка будут выброшены в космопорт, захват которого – это наша первичная задача, удержание плацдарма для второй волны – это наша последующая задача. Подразделения других полков нашего тумена будут выброшены по периметру космопорта, чтобы отразить возможные атаки противника. Космопорт превращен в важный опорный пункт обороны. Вражеские резервы могут пробиться на помощь гарнизону космопорта. Чтобы облегчить нашу задачу, штурмовики и бомбёры утюжат там внизу все, что могут, истребители будут прикрывать нас с воздуха. С целью максимального усложнения функционирования противокосмической обороны ирианцев, десантироваться мы будем в капсулах. Индивидуальных. В режиме свободного падения. У самой поверхности автоматически сработают гравиприводы. Отстрел капсул будет производиться на высоте десяти-двенадцати километров над поверхностью. Вместе с капсулами будут выброшены ДШМы, однотонные реактивные бомбы, пустые капсулы и комбинированные ловушки. Все это, по идее, должно свести ПКО ирианцев с ума. Сделав свое дело, десантно-штурмовые корабли поддержат нас огнем. Таким образом, – командир батальона обвел взглядом строй, – даже при наличии плотного заградительного огня, а его по данным разведки не ожидается, ваши шансы признаться в любви к смерти ничтожны. Ваши смерти нужны там, внизу, а не на подлете.
Капитан посмотрел в напряженные лица легионеров и скомандовал:
– Батальон разойдись! Готовиться к выброске.
Сержанты стали выкрикивать команды. Легионеры разбирали оружие, проверяли экипировку и усаживались в капсулы. Последнее, что услышал Мэк, прежде чем люк его капсулы защелкнулся, это матерная ругань Хатана, которому взводник не выдал тяжелого ручного оружия. Узкие стенки сковали движения со всех сторон, Мэк нажал на кнопку и автоматические зажимы надежно приковали его к мягкому ложу. Он уже успел пересчитать гранаты и вставить в стэнкс магазин, снаряженный разрывными и обычными патронами.
Какое-то время ничего не происходило, но это только казалось внутри капсулы. Десантно-штурмовые корабли с большим ускорением врезались в атмосферу и перешли в режим плавного торможения, одновременно совершая противоракетные зигзаги. На заданной высоте они начинали отстрел и бомбардировку одновременно.
Сильный толчок. Какая-то невидимая сила стала вырывать Мэка из кресла капсулы. Включились инерционные блокираторы, сразу стало легче.
Пришла мысль, что может быть он и не долетит до поверхности, что какая-то ракета все-таки найдет его, или снаряд, или плазменный сгусток. А еще можно приземлиться посреди позиции ирианцев и старая карга точно покладет его в свою копилку. Хотя, может быть, бортинженеры рассчитали все точно и все приземлятся в заданной точке уже тактически сгруппированными для боя.
Гул и шкварчание от трения об атмосферу нарастали. Небольшой, едва заметный в постоянной болтанке толчок – отстрелилась внешняя оболочка, она может быть прибавит безумия вычислителям ПКО. Теперь все вокруг шипело, температура повысилась резким скачком и продолжала неуклонно подниматься.
Сколько времени он падает, минуту, пять, десять? Неопределенность действовала на нервы, когда не уверен, что сейчас не испаришься в море огня и каждое лишнее мгновение увеличивает эту вероятность.
Наконец, что-то сильно вдавило в кресло, да так что чуть кишки из задницы не полезли – включились посадочные двигатели. Раскрылся парашют и отработав, отстрелился. Всего в нескольких десятках метров от поверхности включился гравипривод. Капсула плавно опустилась, Мэк оказался на земле.
Раскаленный люк отстрелился и отлетел куда-то назад. Внутрь устремился поток свежего воздуха. Мэк попытался отстегнуть ремни зажимов, тщетно давя на кнопку. Ничего не получалось, видимо от перегрева система вышла из строя. Тогда он изловчился и вынул десантный нож, острое лезвие перерезало сверхпрочные ремни. Мэк выбрался из капсулы и огляделся. Вокруг была не земля.
Огромнейшая, метров тридцать в высоту, металлоконструкция, наверное представляла из себя какой-то модуль космопорта или пакгаузы, или ремонтные доки. Вся эта громадина раскинулась радиусом в километр. Во многих местах зияли рваные пробоины, полыхали пожары, валялись трупы, одетые в основном в светло-коричневую форму ирианской пехоты. Вокруг покореженные каркасы двух верхних разрушенных уровней. Отовсюду доносились выстрелы и грохот разрывов.
– Внимание, – обратился командир манипула к сержантам на их канале связи, – Командирам отрядов проверить наличие личного состава и доложить.
В эфире послышались переклички соседних отрядов. Среди них пробился голос Вика:
– Хатан.
– На месте.
– Смили.
– На месте.
– Мэк.
– На месте.
– Оберкромб, Шедан, Хаяд.
– Здесь.
– Здесь.
– На месте.
– Стук, Булахет, Нор, Джавандесора.
– Здесь.
– Здесь.
– На месте.
– Здесь.
– Порядок, ребята. Я вас запеленговал. Теперь засекайте мой сигнал, собираемся у меня.
По взводному каналу стали поступать доклады:
– Это командир первого отряда, все на месте.
– Это командир второго отряда, все налицо.
– Это командир третьего отряда, у меня все. Командир четвертого отряда убит при десантировании.
Короткое шипение и голос взводника:
– Четвертому отряду прибыть ко мне. Засекайте мой пеленг. Остальным отрядам рассредоточиться. Атаковать зенитную батарею впереди. Конец связи.
Пробираясь по развалинам, Мэк нашел свой отряд. Сметая завалы металлолома, пластика и полибекса, сзади появился управляемый ОўКонором ДШМ. За ним шел первый отряд.
ДШМ вел беспокоящий огонь из скорострельной стапятимиллиметровки и спаренного с ней лучемета и одновременно рванул вперед. По приказу Вика отряд зашел метров на двадцать правее ДШМа и продолжил продвигаться сквозь развалины.
Пригибаясь под вражескими выстрелами, Мэк короткими перебежками добрался до рухнувшей огромной балки. Метрах в пятнадцати от него засел ирианец. Он вел обстрел, не давая подняться двум легионерам, залегшим в воронке. Выбрав момент, Мэк швырнул гранату и пригнулся во время взрыва. Двое из воронки подбежали к нему. Это были Хатан и Стук.
– Прикрой, – бросил Хатан и перемахнул через балку, выбрав позицию среди горящих бетонитовых обломков.
Надсадно воя, сзади упал снаряд, обдав их волной раскаленного воздуха и мелким крошевом бетонита.
Метрах в двухстах впереди появились коричневые мундиры.
– Сейчас моя крошка их приласкает, – Стук улыбнулся и прицелился из огнемета. Поймав в прицел группу солдат, он произвел выстрел. В заданной вычислителем точке сработал вышибной заряд, распылилась сжиженная взрывчатка, образовав аэрозоль, которая сдетонировала среди дюжины атакующих. Объемный взрыв словно куклы разметал моментально воспламенившихся ирианцев.
Ответный огонь не давал поднять головы. Врагов было слишком много. Наступающие ирианцы разделились на группы: одни прикрывали огнем, другие преодолевали расстояние. Группы периодически менялись.
Где-то сбоку в игру вступила автоматическая пушка ДШМки ОўКонора, накрывая огневую группу. Хатан успел срезать троих, слишком близко подобравшихся к нему. Мэк уложил еще одного. Ирианцы начали отходить.
Откуда-то справа появился Смили, за ним Хаяд, сзади бежал перепачканный чужой кровью Оберкромб.
Ответные выстрелы по ДШМу не причиняли ему вреда, тогда как спарка скорострелки и лучемета скашивала немало врагов.
Смили вскочил, намереваясь найти себе лучшее укрытие и разрывная пуля проделала в его груди огромную дыру, отбросив тело назад.
Ирианцы располагали некоторым количеством истребителей и штурмовиков, тайно полученных в помощь от Опета. Сейчас над космопортом завязался воздушный бой. Сбитый имперский истребитель, проломав верхние уровни комплекса, рухнул на отступающих. Раздался взрыв, унесший жизни десятка вражеских солдат. Между развалинами потянулся, все заволакивая собой, черный едкий дым.
Дым служил хорошим прикрытием, легионеры продолжили продвигаться вперед.
Ведя плотный огонь из всех стволов, ДШМ ОўКонора влетел на позицию зенитной батареи, раздавил ближайшую установку и расстрелял еще две вместе с прислугой и двумя десятками пехотинцев. Позиции еще трех установок находились дальше, что и спасло их. Быстро сориентировавшись, один из расчетов искорежил ДШМ из всех четырех стволов системы.
Беспрерывно стреляя, легионеры достигли позиций. Началась рукопашная.
– Суки! – крикнул Стук и сплюнул, смотря на лежащую у его ног голову Хаяда.
Выбрав себе укрытие и тщательно прицелясь, Стук с улыбкой сжигал расчеты зениток. Вдруг что-то резко ударило его по не закрепленному защитному шлему, пулей слетевшему с головы. Упав и выронив огнемет, Стук увидел бросившегося на него ирианца. Он успел подсечь его ногой, и они сплелись в смертельной схватке. Легионер почувствовал нож между ребер, боль резко отдалась во всем теле. Возник животный страх за свою жизнь, который удвоил силы. По всей видимости, нож не зашел глубоко. Ударив головой в переносицу врага, Стук на какие-то секунды обездвижил его и загнал его же нож ему в шею.
Мэк вытащил десантный штык-нож из живота пехотинца и увидел то, что Стук видеть не мог. Ирианец автоматом, как дубинкой замахнулся над незащищенной головой Стука. Тяжелый приклад размозжил затылок огнеметчика.
В прыжке сбив ирианца, Мэк выбил у него стэнкс и всадил нож в сердце. Обернувшись, он увидел, как Хатан раскидал вокруг себя врагов, нанося увечья сапогами, кулаками и прикладом автомата. В уголках рта у Хатана пузырилась пена, глаза превратились в бездонные омуты, белки налились кровью, лицо перекосилось. Сам он был сильно измазан чужой кровью. Отбросив стэнкс, Хатан схватил двух повстанцев и припечатал их друг о друга, после чего заорудовал штык-ножом. На какой-то момент наступила пауза, он стоял среди кучи мертвых и умирающих. Резко схватив стэнкс, он изрешетил завалившую кого-то из легионеров группку ирианцев.