— Может, обойдется? — пробормотал Бобров, охолонув.
— Как только рассветет, полицию надо вызывать, — твердо сказал Квашнин.
— А как же банкет? До воскресенья ведь оплачено? — Байдашев с Бобровым переглянулись.
— Я свое получил, остальные меня не волнуют. Слушай, Ленчик, у тебя сигаретки нет? — просительно сказал Квашнин.
— Сейчас принесу, — и Байдашев шагнул в темноту.
— Нет, так нельзя… Ося! — опять заорал Бобров, в котором остатки разума, заметно помутившегося от такого количества коньяка, боролись с потребностью совершить поступок, сейчас, немедленно, пробужденной этим же коньяком. — Где ты, Ося?! Надо ее найти, — упрямо повторил он.
— Смотри, сам в воду не свались, — усмехнулся Квашнин.
До утра Бобров, Гольдман и Бетси шарили в кустах, вглядывались в темную речную воду, стоя на понтонном мосту, который опасно раскачивался под ними. К рассвету Бобров обессилел.
— Идем спать, Андрей, — умоляюще сказала Бетси. — А вдруг Шурочка с Миллером? Или еще с кем-нибудь? Утром разберемся.
— Точно! Олег! — и Бобров кинулся к своему домику.
Миллер был там, спал. Как ни странно, один. Хотя на красавца многие заглядывались. Но Миллер это проигнорировал.
— Олег! — потряс его за плечо Бобров. — Слышишь, Олег?
— Ну, чего? — не открывая глаз, спросил Миллер.
— Ты Шурочку не видел?
— Чего?
— Шурочки, говорю, нигде нет!
— Не в моем вкусе, — зевнул Миллер и опять уснул.
— Отстань от него, — сердито сказал Ося. — И сам ложись. Лиза, я тебя провожу, — он нежно посмотрел на Бетси.
— Нет уж, оставайся с ним, — сердито сказала та. — Чтобы он никуда не сбежал. Он пьяный, не дай бог, в речку свалится. А я сама дойду.
— Хорошо, — послушно кивнул Гольдман. — Андрюша, надо баиньки. Утро вечера мудренее.
Бобров и сам почувствовал, как валится с ног. Он не помнил, как Гольдман с Бетси помогли ему раздеться, как Осип, несмотря на протесты Бетси, ушел с ней. Как он потом вернулся и вместо того, чтобы тоже уснуть, еще долго смотрел в окно, на занимающуюся зарю. И улыбался своим мыслям.
Глава 17
Следующий день по-настоящему начался только к обеду. Все спали мертвецким сном, даже Байдашев. Первыми из своего коттеджа выползли Зиненки, Анна Афанасьевна и Кася. И пошли разжигать мангал и растапливать дровяную печь, которая тоже стояла под навесом. Во всех домиках было электричество, тем не менее, Анна Афанасьевна вынесла огромный закопченный чайник и водрузила его на уличную плиту.
Утро было теплым, но пасмурным. Казалось, дым от мангалов, горевших всю минувшую ночь, закоптил небесный купол, который стал похож на днище перевернутого котла.
Пока Зиненки возились у плиты и накрывали стол для завтрака, народ начал просыпаться. Лица у всех были помятые и хмурые. Почти все накануне перебрали, и теперь мечтали о том, чтобы поскорее похмелиться.
Только Байдашев, который проснулся, как по команде, едва зашипел чайник на плите, был бодр и свеж. Он спустился к реке и умылся там, после чего расчесал жидкие волосы и решительно направился к суетящейся у стола Анне Зиненко.
— Где ваша дочь? — требовательно спросил Байдашев.
— А то не знаете! — вскинула подбородок Анна Афанасьевна и выразительно посмотрела на новенький коттедж, арендованный Квашниным.
— Я не о Нине. Шурочка где?
— Она взрослая девочка, — насмешливо сказала Зиненко. — А мне давно пора иметь внуков.
— Хватит кривляться! — рявкнул Байдашев. — Я с вами серьезно говорю! Ваша дочь ночью пропала! И я подозреваю, что ее убили! Она была сообщницей вора!
Анна Афанасьевна ахнула и отчаянно закричала:
— Гриша! Сюда, Гриша! Быстро!
Заспанный Зиненко появился не сразу.
— Что случилось? — хмуро спросил он.
— Да, вот, товарищ утверждает, что нашу девочку у… — Анна Афанасьевна осеклась. — В общем, нет ее нигде. Кася, ты не видела сестру? — Накинулась мать семейства на младшую.
— Не-а.
Кася этой ночью впервые напилась, воспользовавшись полным отсутствием контроля со стороны родителей. И теперь изо всех сил пыталась скрыть, что ее мучает похмелье.
— Мама, что случилось? — Бетси почти бежала к ним. — Шурочка не объявилась?
— Нет, — ответил вместо Анны Зиненко Байдашев. — Предлагаю начать поиски.
— Да погодите вы, — возразил кто-то из бухгалтерии. — Давайте все сначала здесь соберемся. Поспрашаем народ. Может, она у подружек заночевала? Или у мужика какого-нибудь?
— Верно!
— Правильно говоришь!
— Чего зря панику поднимать? — загалдел народ.
— Предлагаю провести перекличку! — бодро выкрикнул Свежевский. — Список у меня!
— Раз случилось ЧП, пусть начальник службы безопасности этим займется, — ехидно сказали из толпы.
— Да он всю ночь Анжелой занимался, — хмыкнули в ответ. — И сейчас, небось, занялся. Все встали, а его нет!
— Так и они встали… Вернее, у них…
«Счастливцы» загалдели и засмеялись.
— А ну, тихо! — прикрикнул на них Байдашев. — Дело серьезное.
— Давайте хоть чаю выпьем, — взмолился лохматый парень с красными, как у кролика глазами, явно имея в виду не чай.
— Голова трещит, — дружно поддержала его бухгалтерия.
— Анна Афанасьевна, пивка нам сообрази.
— Я вам не прислуга! — огрызнулась та.
— Ага! Ты теперь шефова теща!
— Чтобы тещей стать, штамп в паспорте нужен, — ехидно сказали из-за спин. — Рано заносишься.
— Кто это сказал?! — в гневе оглянулась Анна Афанасьевна. — Вы все ели и пили за наш счет! И это вместо спасибо?!
— Ух, ты, как ее расперло! У нее теперь с Квашниным все общее! Деньги не СПИД, половым путем не передаются.
— Да возьмут ли теперь твою Нинку в Москву?
Неизвестно, чем бы все закончилось, но на крыльцо вышел огромный, как медведь, насупленный и заспанный Квашнин. За его плечом стояла смущенная Нина. Но она быстро пришла в себя и с гордо поднятой головой спустилась с крыльца.
Народ расступился, пропуская Нину к столу. Лохматый парень отпустил сальную шутку. В толпе прокатился смешок, Нина вспыхнула. Она беспомощно посмотрела на Квашнина, но тот сделал вид, что ничего не слышит. Нина пошла, было к матери и сестрам, но наткнулась на ледяной взгляд Бетси. Отец словно стал меньше ростом, взгляд у него был потухший и жалкий. Нине стало не по себе. «И где же оно, счастье?» — с тоской подумала она. «Всем теперь чужая».
— Что тут происходит? — хмуро спросил Квашнин. — Докладывайте.
— Да вот, Василий Дмитриевич, девушка пропала, — залебезил Свежевский. — Операционистка. Планируем организовать поиски. Как с завтраком? Отменяется?
— Ничего уже не изменишь, — Василий Дмитриевич тяжелым взглядом обвел сгрудившихся под навесом людей. — Все рассаживаемся, проверяем, на месте ли сосед. Каждый вспоминает, где и когда он видел в последний раз пропавшую операционистку. Как только картина обретает ясность, делимся на группы и прочесываем лес. А также берега озера и реки. Если в течение дня пропавшая девушка не будет найдена силами сотрудников банка — вызываем полицию.
— Гениально, как всегда! — с энтузиазмом воскликнул Свежевский.
Квашнин одарил его презрительным взглядом, но промолчал.
…Бобров объединился в группу с Гольдманом и Бетси, сюда же взяли Касю, чтобы не болталась по турбазе и не искала приключений. Помыкавшись, к ним присоединился Миллер. Вид у него был унылый.
— А она по сломанному ногтю вчера убивалась, — сокрушенно сказал Олег. — Зато со всеми ногтями теперь умерла.
— Слушай, заткнись! — рявкнул на него Бобров. — Что ты ее раньше времени хоронишь?
— Так ведь шеф сказал: член преступной группировки. Двое их в банке было, — Миллер чуть ли впервые проявил сообразительность. — Значит, и ее убрали. Ребята, вы меня не бросайте, — заканючил он. — Это ведь ужас что творится.
— Да кому ты нужен? — презрительно сказала Бетси.
— Надо к озеру идти, — поправил очки Гольдман. — В речке мы ночью искали.
— Ночью было темно, — резонно заметил Бобров. — Хотя, там уже толпа, на понтоне. Того и гляди, придурки, сами в речку ссыплются! Они же датые!
Понтонный мост и в самом деле, ходил ходуном. «Счастливцев» после пива, два ящика которого выставили за поздним завтраком, развезло, многие украдкой догонялись водкой и дорогим халявным коньяком. Суббота ведь, выходной: от закуски столы ломятся, мясо хоть и холодное, но все равно вкусное. А девка Зиненок наверняка найдется. Многие верили, что Шурочка прячется у какого-нибудь мужика, чтобы выйти под шумок.
Бобров хотел было идти к мосту, сказать этим придуркам, что на такую толпу понтон не рассчитан, но увидел, что туда уже спешит рассерженный Байдашев.
— На берег, живо! — заорал он, разгоняя толпу «спасателей». — Здесь сильное течение! Понтон сорвет, половину из вас не спасут!
Народ опомнившись, понесся на берег, веревки натянулись до предела.
— Бараны! — рявкнул Байдашев. — Стойте, где стоите! По одному переходить на берег! По одному!!
— Господи, где у людей мозги? — покачала головой Бетси.
— Они же пьяные, Лиза, — тяжело вздохнул Гольдман.
— Айда к озеру, — позвал Бобров свою группу. — Поищем там.
Колька Протопопов, который стеснялся показаться своим друзьям на глаза после загульной ночи, которую провел с разбитной Анжелой, сколотил ударную группу из самых спортивных и крепких мужиков и увел их в лес. С точки зрения Боброва, там-то Шурочки как раз и не было. И лучше бы эти спортивные мужики спустились вниз по реке. Вероятнее всего, труп унесло течением. Вдруг он за корягу зацепился? Или к берегу прибило? Река извилистая, местами узкая, повсюду коряги. Встречаются мели, песчаные косы. Там и надо искать. А болван Протопопов повел людей в лес. Впрочем, Колька никогда умом не отличался.
«Или напротив, отличался», — напряженно подумал Бобров, прислушиваясь к голосам в лесу. Протопопов расставил людей цепью и прочесывал лес по всем правилам поисковой спасательной операции. Мужики перекликались басом, докладывая обстановку. «Ведь убийцей может оказаться кто угодно», — Бобров поневоле вспомнил поникшего Григория Зиненко. Который чуть ли не единственный, вчера не танцевал. А вдруг это отец под шумок отозвал Шурочку в сторонку? Чтобы обсудить угрозу Квашнина. Его последнее предупреждение.